Студопедия

Главная страница Случайная страница

Разделы сайта

АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника






Девятнадцать






 

Лисса еще с начальной школы была моей лучшей подругой, вот почему тот факт, что в последнее время у меня завелось так много секретов от нее, причинял боль. Она всегда была откровенна со мной, всегда делилась всем, что у нее на уме, — хотя, возможно, потому, что у нее не было выбора. Я раньше и сама вела себя с ней так же, но в какой-то момент начала замыкаться, не в силах рассказать ей о Дмитрии или реальной причине происшествия со Стэном. Мне ужасно претило вести себя так. Чувство вины перед ней разъедало меня изнутри.

Сегодня, однако, никакого способа увернуться от объяснения того, что произошло в аэропорту, у меня не было. Даже изобрети я что-то, тот факт, что меня перевели на уполовиненную рабочую неделю с Кристианом, ясно свидетельствовал о том, что что-то происходит. На этот раз никаких отговорок.

Поэтому, как ни неприятно мне было, я изложила ей и Кристиану, а также Эдди и Адриану, которые болтались поблизости, краткую версию того, что произошло.

— Ты думаешь, что видела призраков? — воскликнул Кристиан. — Серьезно?

Судя по выражению его лица, у него на языке уже вертелся целый набор ехидных замечаний.

— Послушай, — рявкнула я, — я рассказала вам, что произошло, но копаться в деталях у меня нет желания. Тут еще во многом надо разбираться, поэтому давайте просто покончим на этом.

— Роза... — с ощущением неловкости начала Лисса.

Через нашу связь на меня обрушился ураган ее эмоций. Страх. Беспокойство. Шок. От ее переживаний за меня стало еще хуже.

Я покачала головой.

— Нет, Лисс, пожалуйста. Можете думать обо мне все, что угодно, можете развивать собственные теории, но на этом разговор окончен. По крайней мере, сейчас. Просто оставьте меня в покое.

Я думала, что Лисса, со свойственной ей настойчивостью, не отстанет от меня. Того же я ожидала и от Кристиана с Адрианом — из-за их надоедливой натуры. Именно поэтому голос мой прозвучал резко, почти грубо, хотя вроде бы ничего особенного я не сказала. Лисса тут же с удивлением мысленно среагировала на это, что насторожило меня, и достаточно было одного взгляда на лица парней, чтобы осознать — я говорила неоправданно злобно.

— Простите, — пробормотала я. — Я высоко ценю ваше беспокойство, просто не в настроении.

Лисса пристально посмотрела на меня и мысленно сказала: «Позже». Я коротко кивнула ей, заранее обдумывая, как уклониться от этого разговора.

Она и Адриан снова встретились, чтобы поупражняться в магии. Мне по-прежнему доставляло удовольствие находиться рядом с Лиссой, но это было возможно лишь потому, что и Кристиан был здесь. И, по правде говоря, я понимала, почему он остался. Все еще слегка ревнует, осознала я, несмотря на все происшедшее. Конечно, если бы ему стало известно о брачных планах королевы, у него появилась бы гораздо более веская причина для ревности. Тем не менее не вызывало сомнений, что эти магические уроки начинают наскучивать ему. Сегодня мы находились в классе госпожи Мейснер. Кристиан составил вместе два стола и растянулся на них, накрыв рукой глаза.

— Разбудите меня, когда будет что-нибудь интересное.

Мы с Эдди стояли в центре комнаты — это позволяло, находясь рядом с мороями, наблюдать за дверью и окнами.

— Ты правда видела Мейсона? — шепотом и явно робея, спросил Эдди. — Прости... Ты сказала, что не хочешь разговаривать об этом...

Я хотела ответить: «Да, именно это я и сказала», но потом вгляделась в лицо Эдди. Он задал свой вопрос не из пустого любопытства. Он задал его из-за Мейсона, из-за их дружбы и по причине того, что, как и я, до сих пор не пережил в полной мере смерть своего лучшего друга. Видимо, идея, что Мейсон может связываться с нами из могилы, в какой-то мере утешала его, но, с другой стороны, не он же видел призрак Мейсона.

— Думаю, это был он, — пробормотала я. — Не знаю. Все считают, что я его вообразила.

— Как он выглядел? Расстроенным?

— Он выглядел... печальным. По-настоящему печальным.

— Если это действительно был он... — Эдди уставился в пол, позабыв о необходимости наблюдать. — Мне всегда хотелось узнать, сильно ли он огорчен, что мы не сумели спасти его.

— Мы ничего не могли сделать, — ответила я, слово в слово повторяя то, что все говорили мне. — Но меня это тоже волнует, потому что отец Андрей сказал, что призраки иногда возвращаются, чтобы отомстить. Однако Мейсон не выглядел угрожающим. Казалось, он просто хочет что-то сказать мне.

Эдди вскинул голову, внезапно вспомнив, что он все еще на дежурстве. После этого он не говорил ничего, но я хорошо представляла себе, о чем он думает.

Тем временем Адриан и Лисса достигли некоторых успехов. Или, точнее, Адриан. Вдвоем они выкопали несколько засохших растений, за зиму погибших или впавших в сон, и посадили их в маленькие горшки, которые выстроили в ряд на длинном столе. Лисса прикоснулась к одному, и я почувствовала, как эйфория магии вспыхнула в ней. Спустя мгновение несчастное маленькое растение зазеленело и выбросило листья.

Адриан уставился на него с таким видом, будто оно таило в себе все тайны вселенной, и сделал глубокий вдох.

— Подумаешь! Ничего особенного.

Он легко дотронулся пальцами до другого растения. Его «ничего особенного» довольно точно описывало ситуацию, поскольку у него «ничего особенного» и не происходило. Потом, спустя несколько мгновений, растение слегка содрогнулось, и в его окраске появился оттенок зеленого. Но этим все и ограничилось.

— У тебя получилось! — воскликнула Лисса.

Я почувствовала, что она ощущает некоторую зависть. Адриан освоил один из ее трюков, а вот ей пока не удавалось ничему научиться у него.

— Я бы так не сказал. — Он сердито уставился на растение — полностью трезвый, без сигарет или любого другого способа ублажить себя. Дух не мог помешать ему испытывать раздражение. Этим вечером мы с ним пребывали примерно в одинаковом настроении. — Проклятье!

— Шутишь? — спросила Лисса. — Это было замечательно. Ты заставил его расти — мысленным усилием. Потрясающе!

— Однако не так хорошо, как у тебя, — пробормотал он тоном обиженного десятилетнего мальчика.

Я не могла удержаться и вмешалась.

— Тогда перестань злиться и попробуй еще раз.

Он посмотрел на меня, улыбка изогнула его губы.

— Эй, только без советов, Девушка с Призраками. Стражи должны быть видимы, но не слышимы.

Я слегка стукнула его за «Девушку с Призраками», но он даже не заметил этого, потому что Лисса снова заговорила с ним:

— Она права. Попытайся снова.

— Нет, давай ты сделаешь это еще раз, — ответил он. — Я хочу понаблюдать за тобой. Я могу чувствовать, что ты делаешь с ним.

Она проделала свой трюк с другим растением. Я снова ощутила вспышку магии и одновременно охватившую ее радость — и потом она заколебалась. К магии мгновенно добавился привкус страха и неуверенности.

«Нет-нет, — мысленно молила я. — Неужели опять? Я знала, что это возможно, если она продолжит использовать магию. Пожалуйста, пусть этого не произойдет».

И словно повинуясь моему желанию, темное пятно, окрасившее ее магию, исчезло. Все ее мысли и чувства снова вернулись к норме. Только тут я заметила, что она заставила растение пойти в рост. Раньше я упустила это из вида, отвлеченная спадом в ее настроении. Адриан тоже упустил это, поскольку во все глаза глядел на меня с обеспокоенным и очень, очень озадаченным выражением липа.

— Хорошо. А теперь давай попытайся еще раз, — довольно сказала Лисса.

Адриан снова сосредоточился на деле. Вздохнул и перешел к следующему растению, но Лисса жестом заставила его вернуться.

— Нет, поработай с тем, с которого начал. Может, пока у тебя получаются только небольшие всплески.

Он кивнул и вернулся к первому растению. Несколько мгновений не делал ничего, просто пристально смотрел на него. В комнате воцарилось молчание. Я никогда не видела его таким сосредоточенным — даже пот на лбу выступил. В конце концов, растение снова вздрогнуло. Адриан прищурил глаза и стиснул зубы, напрягшись, видимо, до предела. Раскрылись почки, появились листья и крошечные белые цветы.

Лисса издала, можно сказать, вопль радости:

— Ты сумел!

Она обняла его, и чувство восхищения нахлынуло на меня от нее. Она искренне радовалась, что он оказался способен сделать это. И хотя она была все еще разочарована отсутствием собственного прогресса, то, что он осваивает ее умения, возродило и в ней надежду. Значит, они действительно могут учиться друг у друга.

— Жду не дождусь, когда тоже смогу делать что-то новое, — сказала она, все еще с легким оттенком зависти.

Адриан постучал пальцем по записной книжке.

— Ну, в мире духа есть множество других трюков. По крайней мере, один из них ты наверняка способна освоить.

— Что это? — спросила я.

— Помнишь мои исследования касательно людей, проявляющих признаки странного поведения? — спросила Лисса. — Мы составили список разных таких проявлений.

Это я помнила. Разыскивая других обладателей духа, она узнала о мороях, демонстрирующих невиданные прежде способности. Не многие верили, что эти отчеты правдивы, но Лисса была убеждена, что все описанные в них люди — пользователи духа.

— Исцеление, аура, умение проникать во сны, но, кроме этого, мы еще обладаем и сверхспособностью к принуждению.

— Вы это и раньше знали, — сказала я.

— Нет, это не просто умение приказывать людям делать что-либо, но и попытка заставить их видеть или чувствовать то, чего на самом деле нет.

— Что, типа галлюцинаций? — спросила я.

— Вроде того, — ответил Адриан. — Есть отчеты о людях, с помощью принуждения заставляющих других переживать свои худшие ночные кошмары, думать, что на них нападают, и все такое.

Я вздрогнула.

— Это ужасно.

— И удивительно, — заметил Адриан.

Лисса возразила ему.

— Ну, не знаю. Обычное принуждение — одно, но это кажется каким-то извращением.

Кристиан зевнул.

— Теперь, когда победа одержана, можно назвать это «вечером с магией»?

Оглянувшись, я увидела, что Кристиан совсем проснулся. Он не выглядел особенно счастливым, видя, как Лисса с Адрианом обнимаются по поводу победы. Они отодвинулись друг от друга, но не потому, что заметили его реакцию. Какое им дело до его сердитых взглядов, когда все так здорово получается?

— Можешь повторить? — взволнованно спросила Лисса. — Заставить его расти?

Адриан покачал головой.

— Прямо сейчас нет. У меня ушло много сил. Думаю, мне необходима сигарета. — Он указал в сторону Кристиана. — Иди займись своим парнем. Он проявил такое редкостное терпение.

Лисса подошла к Кристиану, такая красивая, такая сияющая от радости, что он не мог больше злиться. На его лице появилось выражение мягкости, которое только она одна была способна вызвать.

— Пошли в спальный корпус, — сказала она, беря его под руку.

Мы покинули класс. Эдди как «ближний» страж шел рядом с Лиссой и Кристианом, а я выступала в роли «дальнего» стража. Адриан тут же пристроился рядом, чтобы поболтать со мной. Он курил, так что пришлось терпеть изрыгаемое им ядовитое облако. По правде говоря, я не понимала, почему никто из старших не запрещает ему курить. Я сморщила нос от мерзкого запаха.

— Знаешь, с этой гадостью тебе лучше всегда быть нашим дальним-дальним стражем и держаться позади, — заметила я.

— Ммм, с меня пока хватит.

Он бросил сигарету и растоптал ее. Эта его привычка не нравилась мне почти так же сильно, как курение.

— Что скажешь, маленькая дампирка? — спросил он. — Круто у меня получилось с этим растением? Конечно, было бы еще круче, если бы я, скажем, мог отрастить ампутированную конечность. Или разделить сиамских близнецов. Но все впереди, надо просто больше практиковаться.

— Если ты не против получить совет, хотя уверена, что против, то хочу предупредить — вам неплохо на время отложить занятия магией. Кристиан по-прежнему думает, будто ты хочешь отбить у него Лиссу.

— Что? — с притворным изумлением воскликнул он. — Разве он не знает, что мое сердце принадлежит тебе?

— Не знает. И, сколько я его ни убеждала, по-прежнему беспокоится по этому поводу.

— Спорю, если бы мы с тобой начали обниматься прямо сейчас, он почувствовал бы себя лучше.

— Если ты ко мне хотя бы прикоснешься, — с милой улыбкой сказала я, — я обеспечу тебе возможность проверить, в состоянии ли ты излечить сам себя. Вот тогда и выяснится, насколько ты на самом деле крут.

— Ну, меня исцелит Лисса, — самодовольно ответил он. — Ей это раз плюнуть. Хотя... — Сардоническая улыбка угасла. — Знаешь, когда она использовала свою магию, произошло нечто странное.

— Да, знаю. Ты тоже почувствовал?

— Нет, не почувствовал — увидел. — Он нахмурился. — Роза... Помнишь, ты спрашивала меня, не безумна ли ты, и я ответил, что нет?

— Да...

— Может, я тогда ошибся. Думаю, ты безумна.

Я резко замедлила шаги.

— Какого черта? Что ты имеешь в виду?

— Ну... видишь ли... когда Лисса работала со вторым растением... ее аура слегка потемнела.

— Это и я почувствовала, — сказала я. — Словно к ней... ну, не знаю... на мгновение вернулась душевная болезнь, что случалось раньше. Но она быстро ушла.

Адриан кивнул.

— Да, именно так... Тьма из ее ауры ушла — и знаешь куда? В твою. Я давно заметил, какие у вас разные ауры, но на этот раз видел, что происходит. Клубок тьмы переметнулся из ее ауры в твою.

Что-то в его словах заставило меня содрогнуться.

— Что это означает?

— Ну, поэтому я и думаю, что ты безумна. У Лиссы отсутствуют всякие побочные эффекты от использования магии, верно? Ну а ты... Ты в последнее время жутко вспыльчива и видишь призраков. — Он произнес эти слова небрежно, как будто видеть призраков — дело обычное, случающееся время от времени. — Думаю, та пагубная часть духа, которая плохо воздействует на психику, каким-то образом просачивается из нее в тебя. В результате ее состояние стабильно, а ты... ну... видишь призраков.

Мне как будто дали пощечину. Еще одна теория. Никакой травмы. Никаких реальных призраков. Я «заражаюсь» безумием от Лиссы. Я помнила ее худшее состояние — депрессия, попытки причинить себе вред. Я помнила нашу бывшую учительницу, госпожу Карп, тоже пользователя духа, которая полностью лишилась разума и стала стригоем.

— Нет, — сказала я напряженно, — со мной этого не происходит.

— А как насчет вашей связи? Она ведь существует. Ее мысли и чувства проскальзывают в тебя... почему безумие не может?

Адриан говорил все это в характерной для него легкомысленной манере, как бы просто из любознательности, не осознавая, как сильно его слова тревожат меня.

— Потому что это не имеет никакого...

И потом меня озарило. Вот он, ответ, который мы искали все это время.

Святой Владимир всю жизнь боролся с побочными эффектами духа. У него бывали видения и галлюцинации, которые он описывал как «демонов». Однако он не сошел с ума и не пытался покончить с собой. Мы с Лиссой считали, что причина этого — его страж, «поцелованная тьмой» Анна, и что связь между ними помогала ему. Мы предположили, что дело просто в присутствии рядом близкого друга, который поддерживал, помогал пройти через тягостные периоды, ведь никаких антидепрессантов или успокаивающих таблеток тогда не было.

Но что, если... что, если...

Я не могла дышать, не могла существовать дальше, не узнав ответ. Сколько сейчас времени? Что-то около часа до комендантского часа? Я должна выяснить. Я так резко остановилась, что чуть не поскользнулась на замерзшей земле.

— Кристиан!

Троица перед нами остановилась и обернулась ко мне и Адриану.

— Да? — откликнулся Кристиан.

— Мне нужно кое-куда зайти — или, точнее, нам нужно, поскольку я не могу никуда идти без тебя. Мне срочно нужно в церковь.

Он удивленно вскинул брови.

— Что, хочешь исповедоваться?

— Никаких вопросов. Пожалуйста. Это займет всего несколько минут.

На лице Лиссы возникло выражение беспокойства.

— Ну, мы можем все туда пойти...

— Нет, мы вернемся быстро. — Я не хотела, чтобы она присутствовала. Не хотела, чтобы она услышала ответ, в котором я теперь уже не сомневалась. — Идите в спальный корпус. Мы догоним вас. Пожалуйста. Кристиан!

Он разглядывал меня, сам не зная, чего хочет — высмеять или помочь. В конце концов, он не был болваном. Победило второе.

— Ладно, но не проси меня молиться вместе с тобой.

Мы свернули к церкви. Я почти бежала, так что он едва поспевал за мной.

— Надо полагать, ты не объяснишь мне, в чем дело? — спросил он.

— Нет. Но спасибо за согласие помочь.

— Всегда рад.

Уверена, он закатил глаза, но все мое внимание сосредоточилось на тропинке под ногами. Дверь в церковь оказалась заперта, что было неудивительно. Я постучалась, скользя взглядом по окнам — есть ли в них свет? Вроде бы нет.

— Знаешь, я умею пробираться туда, — сказал Кристиан. — Если тебе просто нужно внутрь...

— Нет, мне нужно увидеться со священником. Проклятье, его тут нет!

— Скорее всего, он уже в постели.

— Проклятье! — повторила я, испытывая очень слабые угрызения совести из-за того, что ругалась на пороге церкви.

Если священник в постели, значит, он в доме для персонала, куда я не имею доступа.

— Мне необходимо...

Дверь открылась, отец Андрей воззрился на нас. Он выглядел удивленным, но не более того.

— Роза? Кристиан? Что-то случилось?

— Мне нужно задать вам вопрос, — ответила я. — Это не займет много времени.

Он удивился еще больше, но отошел в сторону, пропуская нас. Мы остановились в вестибюле, рядом со входом в сам храм.

— Я как раз собирался уйти домой на ночь, — объяснил нам отец Андрей. — Закрывал все двери, гасил свет.

— Вы когда-то говорили, что святой Владимир прожил долгую жизнь и умер в преклонном возрасте. Это так?

— Да, — медленно ответил он. — Насколько мне известно. Во всех прочитанных мной книгах — включая самые последние — сказано именно так.

— А какова судьба Анны?

Мой голос звучал так, словно я вот-вот ударюсь в истерику. Что соответствовало действительности.

— Судьба Анны?

— Что с ней произошло? Как умерла она?

Все это время нас с Лиссой волновал уход Владимира: относительно Анны мы никогда даже не задумывались.

— А-а... Ну... — Отец Андрей вздохнул. — Боюсь, ее конец был не столь мирным. Всю жизнь она защищала его, хотя есть намеки, что в пожилом возрасте она тоже начала терять стабильность. И потом...

— И потом? — спросила я.

Кристиан с непонимающим видом переводил взгляд с меня на священника и обратно.

— И потом, спустя месяца два после ухода святого Владимира, она покончила жизнь самоубийством.

Я плотно зажмурилась и снова открыла глаза. Этого-то я и боялась.

— Мне очень жаль, — продолжал отец Андрей. — Я знаю, ты всерьез интересовалась их историей.

Этот факт стал известен мне совсем недавно. Самоубийство, конечно, грех, но... учитывая, насколько они были близки, нетрудно представить, что она чувствовала после его ухода.

— И вы сказали, что в конце она начала сходить с ума.

Он кивнул и развел руками.

— Трудно сказать, что творилось в голове бедной женщины. Тут надо учитывать множество факторов. Почему тебя это так волнует?

Я покачала головой.

— Это долгая история. Спасибо за помощь.

Мы с Кристианом были уже на полпути к спальному корпусу, когда он спросил:

— К чему все это? Я помню, как вы вникали в эту историю. Владимир и Анна были похожи на тебя и Лиссу?

— Да, — мрачно ответила я. — Послушай, я не хочу вмешиваться в ваши с Лиссой отношения, но, пожалуйста, ничего не рассказывай ей. Пока я не выясню больше. Просто скажи ей... ну, не знаю. Лично я скажу ей, что внезапно запаниковала, подумав, что меня снова ждут общественные работы, а расписания я не знаю.

— Значит, мы оба будем врать ей?

— Поверь, мне это претит. Но в данный момент так лучше для нее же.

Потому что если Лисса узнает, что потенциально способна свести меня с ума... да, ей будет тяжело. Она захочет прекратить свои занятия магией. Конечно, именно этого всегда хотела и я... но как же она радовалась, используя ее! Лишить ее этого? Или пожертвовать собой?

Совершить выбор было непросто, и не следовало торопиться с решением — пока я не узнаю больше. Кристиан согласился сохранить мой секрет, и когда мы нагнали остальных, уже почти наступил комендантский час. Нам предстояло провести вместе всего полчаса, а потом мы разойдемся по домам для сна — включая меня, поскольку, в силу нашего соглашения о сокращенных полевых испытаниях, я освобождалась от ночных обязанностей стража. Риск реального нападения стригоев был невелик, и инструкторов больше заботил мой полноценный ночной сон.

Поэтому, когда наступил комендантский час, я одна направилась к спальному корпусу дампиров. И уже почти около него он появился снова.

Мейсон.

Я резко остановилась и оглянулась по сторонам, желая, чтобы кто-нибудь засвидетельствовал происходящее и вопрос о моем безумии был бы снят раз и навсегда. Его отливающая перламутром фигура стояла там, руки в карманах куртки, почти как в жизни, отчего все выглядело еще более странно.

— Ну, — заговорила я, чувствуя себя на удивление спокойно, несмотря на печаль, нахлынувшую на меня внезапно, — рада снова видеть тебя одного. Эти, в самолете, мне совсем не нравились.

Его лицо ничего не выражало, в глазах застыла печаль. Чувство вины вспыхнуло во мне с новой силой, все внутри сжалось, и я не выдержала.

— Что ты такое? — закричала я. — Ты реален? Или я схожу с ума?

К моему удивлению, он кивнул.

— К чему это относится? Ты реален?

Он кивнул.

— Я схожу с ума?

Он отрицательно покачал головой.

— Хорошо. — Мне даже удалось пошутить, несмотря на шквал эмоций. — Это, конечно, большое облегчение, но, честно говоря, разве ты реагировал бы иначе, если бы был галлюцинацией?

Мейсон просто стоял и смотрел. Как я хотела, чтобы кто-нибудь проходил мимо!

— Зачем ты здесь? Ты сердишься на нас и хочешь отомстить?

Он покачал головой, и что-то внутри меня расслабилось. Я даже не осознавала, как сильно опасалась именно этого. Чувства вины и печали так тесно переплелись во мне. Казалось неизбежным, что он винит меня — прямо как Райан.

— Ты... Ты никак не можешь упокоиться?

Мейсон кивнул и, казалось, стал еще печальнее. Я вспомнила его последние мгновения и с трудом сдержала слезы. Мне, наверно, тоже было бы трудно упокоиться, если бы у меня отняли жизнь, когда она еще, можно сказать, и не началась.

— Но дело не только в этом. Есть какая-то другая причина того, что ты приходишь ко мне?

Он кивнул.

— Какая? — В последнее время возникло так много вопросов, а мне срочно требовались ответы. — В чем она? Что я должна сделать?

Однако на этот вопрос, видимо, ответа «да» или «нет» не существовало. Он открыл рот, как будто хотел сказать что-то, и пытался сделать это с таким же яростным усилием, как Адриан с растением. Но, увы, у него ничего не получилось.

— Мне очень жаль, — прошептала я. — Очень жаль, что я не понимаю... И... И прости меня за все.

Мейсон бросил на меня последний тоскующий взгляд и исчез.

 






© 2023 :: MyLektsii.ru :: Мои Лекции
Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав.
Копирование текстов разрешено только с указанием индексируемой ссылки на источник.