Глава 6. Если Маринка и Лилька не врут, то вся эта история пахла настоящим Делом

Никит а

Е сли Маринка и Лилька не врут, то вся эта история пахла настоящим Делом. Без дураков. Никит а, как услышал, сразу понял: если он упустит такую возможность, то никогда себе не простит. Потому что это его шанс. Он должен провести расследование и доказать себе и всем остальным... Что именно он должен доказать, Никит а не додумал. Должен и всё! Он ещё до школы хотел стать частным детективом. Читал книжки про Шерлока Холмса[51], упражнялся в дедуктивном мышлении и наблюдательности, тренировал логику (потому и в математическую гимназию поступил - вот удивились родители, которые всегда считали сына пустым фантазёром!), учился находить улики. Всё это было очень хорошо, и Никит а знал себе цену (чего никак не скажешь об одноклассниках, которые над ним смеялись и отметили его увлечение тем, что в честь знаменитого агента[52] изменили его имя на девчоночий лад), но ведь навыки надо где-то применять. Математик должен решать задачи, строитель - строить, художник - писать картины, а детектив - раскрывать запутанные преступления.

И вот его час настал! Он, Никит а, распутает это фантастическое дело и докопается до правды, какой бы она ни была. Да и кто ещё сможет это сделать?! Рохля Витёк умеет только задачки решать, Капризка с Маринкой - девчонки, да ещё и истерички к тому же. Вот они прячут эту таинственную девочку, а что дальше будет - об этом и загадывать боятся...

Но как убедить их, что он, Никит а, им нужен, что ему можно доверять? Ведь они, насколько он понял со слов Лильки, ни о каком расследовании и не думают.

Девчонки, конечно, глупее и податливее, их убеждать легче, но если упрутся или заподозрят чего - пиши пропало. Поэтому говорить придётся с Витьком - всё-таки парень и логику понимает.

- Витёк! Давай отойдём, поговорить надо.

- Никит а? - Витёк откровенно удивился. Задачки Никит а решает сам, списывает редко, подружиться с Витьком никогда не пробовал. Да и о чём им дружить[53], если Никит а детективы читает и смотрит десятками, а Витёк - ни одного, кроме Конан Дойля, сроду до конца не прочёл. Неинтересно - ответ либо на первой странице известен, либо из пальца высосан. Настоящие задачки лучше. Там всё строго.

- Ну, давай, вон, к окну пойдём. Чего тебе?

- Тут такое дело, Витёк... Так вышло... В общем, Витёк, я всё знаю... Про девочку и вообще... Да погоди, погоди! - Никит а заметил, как потемнел лицом Витёк, и испугался. Ещё в драку полезет! Драться Никит а не умел и не любил. Да детективу это и не нужно. Оружие настоящего детектива - мозги. Работой мозгов он все преступления и раскрывает. А те, которые бегают и палят непрерывно с двух рук, - это всё глупость. - Я никому болтать не собираюсь. Я хочу вам помочь.

- Чем ты можешь помочь? - Витёк уже овладел собой, спросил спокойно, хотя внутри всё кипело, как в чайнике. Ну вот! Говорил же Капризке, что нельзя Маринке и её языку доверять. И вот пожалуйста - получайте детективного дурачка Никит у с его дурацкой помощью! И что теперь делать? Сказать ему: забудь всё? Забудет он, как же!

- Я могу провести расследование.

- Никит а, здесь нет и не было никакого преступления, поэтому расследование не нужно. Поищи в другом месте.

- Ты не прав. Вам же надо найти корабль или, по крайней мере, узнать, что с ним стало. И что стало с братом этой девочки. И откуда они вообще взялись. Без всего этого нельзя решить, что делать дальше. Рассуждай, Витёк! - так всегда говорила школьная математичка, и Никит а рассчитывал этой фразой включить мыслительные способности Витька и заглушить его же эмоции. Детектив должен наперёд просчитывать поведение преступника и по возможности управлять им. Хотя какой же Витёк преступник! М-да...

- Пусть так, - согласился Витёк. - Но как же это можно сделать?

- Очень просто, - воодушевился Никит а. Витёк перестал его посылать и начал с ним разговаривать - это хороший знак. - Я уже всё продумал. Для начала надо в библиотеке перешерстить газеты за то время, когда этот корабль должен был упасть. Искать всё необычное. Проверить. Потом мальчик. Куда-то же он делся. Он же необычный, наверное. Где он может оказаться? Больницы, милиция - где-то могут остаться какие-то следы. У них есть какие-то необычные возможности? - Витёк кивнул. - Ну вот. Следы всегда есть, надо только уметь их искать и видеть. Я - умею.

- Хорошо, ищи, - Витёк почувствовал почти облегчение. Пусть Никит а проводит своё расследование, посещение библиотеки делу не помешает. - Только помни - никому ничего...

- Я же сказал - буду молчать, - обиделся Никит а. - Тайна следствия - это главное условие. Но мне надо поговорить с девочкой...

- Обойдёшься. Я тебе всё расскажу.

- Не выйдет! - резко возразил Никит а, который уже чувствовал себя полноправным участником событий. Витёк же, напротив, полагал, что Никит у удалось отодвинуть в сторону, нейтрализовать. - Ты не умеешь спрашивать. Я поговорю с ней полчаса и буду иметь больше информации, чем вы за всё время. Есть такие специальные приёмы, их и КГБ и ФБР используют...

- Мы не позволим... Я не позволю...

- Да не заводись ты! Она и не заметит ничего. Это же тайные такие приёмы, психологические... А потом, когда соберём информацию, подключим Альберта и Варенца... Ну что ты опять руками замахал! Втёмную подключим, втёмную, они и знать ничего не будут. Скажем каждому: а вот слабо найти... Они нам за так наперегонки весь интернет перешерстят. Там знаешь сколько всего! Вполне может что-то полезное отыскаться...

Витёк задумался над словами доморощенного сыщика, а Никит а украдкой облегчённо вздохнул. Так или иначе, а первая задача успешно решена - внедрение произошло.

В электричке пахло мокрыми ветками. Народу было мало. Старушка в синих резиновых сапогах везла с дачи жухлый букет последних разноцветных астр и одноглазого драного кота в овощной сетке. Букет был похож на мокрый веник, а кот - на заколдованного пирата. Время от времени он принимался тоскливо и безнадёжно орать, по-видимому, прощаясь с летней вольницей.

- Уймись, сатана, - ласково приговаривала старушка, поглаживая огромную, располосованную шрамами морду. - Уймись, не то на живодёрню сдам.

Никит а разложил на коленях тетрадку в клеточку и быстро рисовал в ней какие-то кружочки и квадратики, соединённые стрелочками.

«Наверное, ищет алгоритм», - подумал Витёк, с любопытством наблюдавший за соседом по скамейке. В этот день его мнение о Никит е существенно изменилось. Вопросы, которые детектив быстро, вроде бы не задумываясь, задавал Аи, действительно позволяли получить много дополнительной информации. Странно, но Витьку и девочкам даже в голову не приходило спросить об этом.

- Можешь ли ты говорить ещё на каких-то земных языках, кроме русского? А твой брат - мог? Понимали ли вы радио- и телепередачи на других языках?

- Был ли у средства, которым ты воспользовалась для высадки, предел дальности действия?

- С какой горизонтальной скоростью двигался Дом, когда начал падать?

- Сколько времени могло пройти от твоей высадки до окончательного приземления Дома, если в его движении ничего не изменилось?

- Была ли в Доме мебель? Какая? Украшения? Какие?

- Что вы ели? Какая была посуда?

- Бывает ли тебе холодно, жарко, страшно, скучно?

Да, пожалуй, Никит а не хвастался. Он действительно умеет задавать вопросы и слышать ответы. Хотя, конечно, тактичным детектива не назовёшь. Первым делом он осмотрел комбинезон Аи и сказал, что это не одежда, а скорее футляр, в который пакуют кукол. Маринка возмущённо фыркнула, а Аи только улыбнулась и сказала, что Никит а прав и она сама иногда чувствует себя говорящей куклой из неизвестного магазина. Потом Никит а сказал, что они с Витьком выйдут, а девчонки пусть подбросят дров в камин, разденутся догола и посмотрят, нет ли у Аи каких отличий от нормальных людей. Витёк хотел было стукнуть Никит у по шее, чтоб не борзел, но девчонки (даже Капризка!) неожиданно и сразу согласились. В сенях Никит а шёпотом предложил Витьку подсмотреть в щёлочку. Витёк даже обрадовался предложению и с наслаждением стукнул-таки детектива. Реакция у Никит ы оказалась хорошей, и он, несмотря на потёмки, почти увернулся. Снова одевшиеся девчонки в один голос утверждали, что на вид Аи совершенно такая же, как обычные люди.

Капризка, сдвинув набок смешную шапочку с ушками, смотрела в окно, Маринка в белой куртке дремала, держа на коленях ужастик с сиреневым привидением на обложке. Вид у привидения был глупый и удивлённый. На остановке вошла толстая тётка в ботах и села через проход. Угнездившись на скамейке, она огляделась, достала из сумки большой, полурастаявший брикет мороженого крем-брюле, развернула фольгу и начала есть, откусывая большие куски и время от времени облизывая толстые пальцы. Витёк поморщился и отвернулся, но тётка, поедающая мороженое, почему-то снова и снова притягивала его взгляд. Отчего-то вспомнились дворняги из детства, в один кус проглатывающие объедки пирожков и мороженого, потом Аи, как она ела сырую печень из холодильника... Витёк сглотнул горькую слюну, и на какое-то мгновение ему захотелось, чтобы ничего этого не было - девочки Аи, похожей на синичку-лазоревку, возобновившихся отношений с Капризкой, Никит ы с его расследованием, тётки с мороженым в вечерней электричке - ничего. Решать задачки, ходить в школу, болтать с Борькой... Капризка оторвалась от созерцания заоконных пейзажей (тем более что в темноте почти ничего не было видно), поправила шапочку, осмотрелась и тоже заметила тётку с мороженым, которая, шумно хлюпая, уже почти доедала брикет. Капризка облизнулась.

- Мороженого хочется... - голосом мультфильмовской кошки промурлыкала она.

«Жизнь невозможно повернуть назад»[54], - цитатой из старой песни урезонил себя Витёк. А задачки - это как раз можно устроить прямо сейчас. Витёк попросил у Никит ы листочек из тетрадки, забрал у Маринки книжку с привидением, достал из кармана куртки ручку. Пристроил всё это на коленях, быстренько набросал условие и восстановил ход решения задачи до того момента, где он вчера запутался, потерял нить. А если попробовать преобразовать через логарифм? Витёк с удовольствием задумался, глядя на такие понятные и родные значки и подгрызая колпачок ручки.

Когда и как появились в вагоне эти странные ребята, Витёк не заметил. Сразу услышал голос - шепелявый и какой-то невыразительный, словно его носитель не очень хорошо владел родным языком:

- Ой, мальчик задачки решает! Ты посмотри, Мокрый, какой хороший мальчик! Наверное, отличник. Ты отличник, мальчик, да? И девочки какие хорошие. Тоже, наверное, хорошо учатся... И в какой школе вы учитесь, дети? И вот объясни, мне, Мокрый, что это такие хорошие дети в нашем поезде делают? А?

Витёк растерялся, закрутил шеей. Мальчишек было четверо, все на вид старше их. И это «на вид»... У одного - засохшие зелёные сопли под носом, у другого вообще нос ощутимо свёрнут на сторону, у третьего - сандалии на босу ногу, а ведь ноябрь, вчера лёг первый снег... Откуда они такие взялись?!

- Ребята, чего вам надо? - стараясь говорить рассудительно, спросил Витёк. - Мы вас не трогаем.

- Не по-онял, - чернозубо улыбнулся старший. - Это мы тебя, шибздик, пока не трогаем. А захотим - тронем. Это наш поезд.

- В каком смысле - ваш? - поинтересовался Витёк (парадоксально, но, несмотря на явную опасность, ему действительно стало интересно - каким образом эти странные пацаны считают своей пригородную электричку).

Вожак безошибочно, по-звериному, уловил в Витьке подлинность интереса и отсутствие страха.

- Ты у меня щас доспрашиваешься... - прошипел он. Один из младших пацанов (тот, у которого нос на сторону) вырвал у Витька книжку с листком и швырнул на пол в проход.

- Подожди, Вонючка, узнать надо, - пробормотал сопливый.

Витёк проводил взглядом так и нерешённую задачу и оглядел вагон. Семья у входа поднялась как по команде. Ага, вот и команда:

- Петя, пошли отсюда! Куда, куда, в другой вагон! Покоя нет от этой шпаны!

Интеллигентного вида дядечка с интересом склонился над газетой. Тётка доела мороженое и теперь вытирала руки огромным клетчатым носовым платком. Никит а побледнел в прозелень, тетрадка в руках трясётся. Капризка смотрит сквозь стену, куда-то за пределы вагона. Маринка от страха просто закрыла глаза.

- Отстаньте от нас, пожалуйста, - Витёк всё ещё старается быть вежливым, старается не злить парней.

- Сейчас я от тебя отстану, сопля! - заводится Вонючка.

- Ну кто бы говорил про сопли, - Витёк неожиданно улыбается, подмигивает носителю зелёных соплей и сразу лишается единственного защитника, который предлагал не драться, а что-то узнать.

- Ну, с-сука, щас я тебя порешу! - визжит сопливый и сверху бросается на Витька, тянется к его шее. Витёк успевает вскочить, но тут же падает, и пацаны, сцепившись, катятся в проход. Вонючка пинает клубок ногой, ещё один пацан сбивает шапку с Никит ы. Маринка по-прежнему сидит с закрытыми глазами, похожая на статую в Летнем саду[55]. Капризка визжит и, выставив вперёд когти, бросается сзади на Вонючку, потому что он стоит ближе всех. Старушка в резиновых сапогах пробирается к краю вагона, волоча за собой букет и сетку с котом. Кот стукается о сапоги и оглушительно вопит.

- Милицию! Милицию мне! - шепчет старушка в переговорник, пробиваясь сквозь визг Капризки и вой кота. - Мальчишки вусмерть передрались! Скорее! Да почём я знаю, какой вагон! Где написано? Я без очков не вижу! В начало я садилась, не успевала. Идите скорее! Вусмерть, говорю! Да кот это мой вопит! Люди вы или кто?

Виктор Трофимович отложил подписанную характеристику на Кононова Алексея Геннадьевича, взял пирожок с капустой и подтянул к себе вчерашнюю сводку. До оперативки оставалось ещё сорок минут. Андрюша за столом заполнял какие-то бумаги. Внезапно что-то остановило тренированный милицейский взгляд. Несколько секунд Виктор Трофимович туповато пялился на листок, стараясь сообразить, потом - вспомнил.

- Андрюша, пропавшая девочка из какой у нас школы была? Ну, у которой папа и икра...

- Так нашлась девочка-то!

- Посмотри, милый, посмотри...

- Сейчас, в журнал гляну... Это когда ж было-то? А - вот: двести тридцать девятая гимназия, класс седьмой «А».

- Ясненько-колбасненько! - Виктор Трофимович от волнения положил пирожок на только что подписанную характеристику. - Я и гляжу, что-то знакомо. Эти вчерашние - та же школа, тот же класс.

- Какие вчерашние?

- Ты сводку смотрел? Питерские дети с нашей вагонкой[56] передрались. Наши, ясненько-колбасненько, смылись, растворились, яко тать в нощи[57]. Велят найти. Если на месте не словили, где ж их теперь найдёшь? А питерскому пацану пришлось помощь медицинскую оказывать. Вот: Савельев Виктор, двести тридцать девятая гимназия, седьмой «А» класс. Чего это они сюда повадились-то, а?

- Так девочка-то ещё неизвестно где была...

- Знаешь, не верю я в такие совпадения... Кто там был-то? Линейные? Набери-ка мне номер, я их поспрашаю. Должен же я по эпизоду реагировать, предупреждать рецидивы... Але! Здравия желаю! Капитан Воронцов из Северного округа. У меня тут вопросики имеются... Записываю номер. Але!.. Ага, ага! Здравствуй, лейтенант. Ребятишек в электричке ты вчера разнимал? Вот, вот. По всему выходит - мои ребятишки... Да понял, что не заметил... Ты мне вот что скажи: чего эти, питерские, там делали? Что говорили? Что?! На лыжах катались?.. Лейтенант, а у них лыжи были? Так. Та-ак. Ясненько-колбасненько. Спасибо, лейтенант... И тебе тоже.

Виктор Трофимович постучал карандашом по столу, встретил вопросительный Андрюшин взгляд:

- Что-то тут нечисто, Андрюша. Чутьё старого мента подсказывает. И девочка с икрой где-то здесь была, и эти... В общем, если из этой школы ещё кто-то засветится, дай мне знать...

- Хорошо, Виктор Трофимович, обязательно дам знать. Вы что думаете, наркотики? Так дети ж совсем...

- Ничего я пока не думаю. А только нечего им здесь осенью по вечерам-ночам делать. И про лыжи врут явно, даже не стараясь. Надо поглядеть - вот что я думаю.

- Хорошо, Виктор Трофимович, поглядим. Пойдёмте сейчас, люди уже собрались.

В коридоре, раздвигая беседовавших участковых, к Виктору Трофимовичу рванулся огромный мужик с татуировками на обоих кулаках:

- Виктор Трофимович!

- Вам чего? - удивился Виктор Трофимович. Мужик был колоритен, но не припоминался. Могучие кулаки с восходящими солнцами были похожи на две пачки давно канувших в Лету[58] папирос «Север» (их пятьдесят лет подряд курил Трофим Игнатьевич, и сыну они, естественно, запомнились).

- Кононов я, Алексей Геннадьевич. Мне характеристику надо, для работы, по месту приписки. Участковый сказал: у вас!

- А, да! - Виктор Трофимович вернулся в кабинет и тут же болезненно сморщился. Поднял с листка-характеристики огрызок пирожка и долго смотрел на большое масляное пятно, под которым синие буквы стали блекло-голубыми. - Ёшкин кот! - наконец выругался он и с виноватым видом шагнул в коридор навстречу могучему Кононову, который уже протягивал за характеристикой клешнястую руку...