Дом Лорен Кайт

Филадельфия, штат Пенсильвания

Октября 1993

22: 00

Правильно говорят, что окружающие вещи чувствуют нас. Наше состояние, настроение, наши намерения и опасения. И не только вещи. Если охватившее тебя состояние достаточно сильно, то на него реагируют и животные, и погода/ вообще весь окружающий Мир. Нож, которым ты боишься порезаться, обязательно полоснет тебя по пальцу. Поезд, на который тебе жизненно важно успеть, отправится на пять минут раньше расписания — по крайней мере, если судить по твоим часам. Стенной шкафчик, под которым ты проходишь, каждый раз поглядывая на него с опаской, обязательно рухнет на тебя, задев дверцей по переносице. Но это — негативные проявления мира вещей. Они случаются, если все время думать о негативе, настраивать себя — а значит, и весь мир — соответствующим образом. Если же сосредоточенно думать о возвышенном и светлом, то и мир вокруг будет вести себя лучше. Случайно встретится на улице человек, которого тебе захотелось увидеть. В трамвае продадут счастливый билетик. Погода будет как раз такой, какая нужна для завтрашнего пикника…

Все так. Только есть в этом одна закавыка. Если уж случилась с тобой беда, то тяжело, практически невозможно думать о чем-то хорошем и светлом. На деле это не удается почти никому. Мысли все время возвращаются к случившемуся, причинам, последствиям. И приводят…

Поэтому и говорят, что беда не приходит одна!

Так и с Лорен. Как ни старалась она уговорить себя, что скоро все кончится, что сейчас приедет агент Молдер, она пожалуется ему на неясную угрозу со стороны Дорланда и под защитой ФБР уедет отсюда прочь, навсегда, чтобы ничего этого больше не видеть и ни с чем этим больше не встречаться, мысли ее все равно упрямо возвращаются к убийству Говарда, к источающему смерть прощальному взгляду нового (уже бывшего) шефа, к этим кошмарным происшествиям, к этому звону и головной боли.

И мир, слыша мысли Лорен, вел себя соответственно. Кот, которого она твердо решила не оставлять на старой квартире, вдруг перед самым отъездом куда-то пропал. Может, не хочет переезжать? На улице вдруг решила разыграться поздняя мрачная осенняя гроза — поднялся ветер, молнии то и дело громыхали за окном, пригашая свет ламп в комнате. Лорен зажгла все лампы — и люстру, и настольные, и бра, — иначе было страшно. Вещи, которые необходимо было упаковать в сумку, вдруг самым странным образом пропадали, долго не находились, а потом, когда Лорен, плюнув на них, начинала искать другие, вдруг обнаруживались прямо возле сумки, а то и в ней…

Нет, так невозможно. Надо сосредоточиться…

Вот уже и шум машины у подъезда. Молдер?

Стук в дверь. Иду, иду…

Лорен подбегает к двери и обнаруживает, что и дверь ей сегодня не хочет подчиняться. Точнее, не сама дверь, а дверная защелка.

Она ее тянет, пытаясь открыть, а та не поддается. Всегда так легко ходила… Что такое? Молдер может подумать, что никого нет, и уйти!

— Секундочку!

Наконец с огромным усилием, словно подымая гирю, отодвигает упрямую защелку — а та вдруг начинает сама собой ползти обратно. Это сон? Бред? И снова этот звон! А может, просто гром? Сверкает-то как!

Дальше — больше. Лорен вдруг слышит со спины усиливающийся грохот, оборачивается — и видит, как из дальнего угла прямо на нее несется стул. Обыкновенный стул! Раньше был обыкновенным. Женщина еле успевает отпрыгнуть в сторону. А стул со всего маху врезается в дверь и словно прилипает, прижимая ее, не давая открыться. Да что же это, в конце концов?!

Мне не надо открывать дверь? Мне не надо впускать Молдера? Молдера? Кто там за дверью?!

И тут становится ясно — кто.

Дверь распахивается от мощного удара снаружи, сломавшего смешную защелку и отбросившего стул на середину комнаты. В дверном проеме возникают…

— Не-ет!

Возникают двое, мужчина и женщина, но совсем не агенты ФБР. В каких-то полувоенных куртках, заросшие, грязные, агрессивные, пахнущие смертью. Такие же, как те, у банкомата.

Лорен порывается бежать. Разумеется, натыкается на стул, падает.

Мужчина деловито извлекает откуда-то нож, сверкнувший во вспышке очередной молнии, командует Лорен хриплым голосом:

— Быстро в ванную!

В ванную? Зачем? Меня зарежут, как Говарда? Не хочу!!!

— Убирайтесь отсюда!

Нашла кому кричать! Для них такие вопли — обычный рабочий ритуал. Мужчина даже не реагирует. Делает шаг к лежащей Лорен, наклоняется — схватить, поднять, уволочь…

Сейчас что-то будет!..

Прямо над головой бандита с оглушительным хлопком взрывается лампа, рассеивая дождь брызг.

Убийца от неожиданности вздрагивает, вскидывает голову.

Взрывается еще одна лампа в люстре.

Сразу за ней — лампа в бра.

Бандит недоуменно озирается в поисках невидимого и непонятного противника. Пытается закрыться от осколков. Его напарница, оставшаяся у двери, прижимается к ней спиной.

Кажется, одна Лорен понимает, что происходит, что сейчас может случиться. И она кричит, кричит не переставая, уже сама не зная, от чего она пытается сбежать, что ее пугает больше.

— Нет! Нет! Не надо!

Этот крик напоминает террористу, зачем он здесь. Лампы? Ну и ладно, и не такое видали! Снова оборачивается к Лорен. Снова раскат грома. Снова крик жертвы.

— Нет!

И тут раскат грома сменяется каким-то другим грохотом. Все трое инстинктивно оборачиваются к новому источнику звука.

Из комнаты со страшной скоростью прямо на бандита надвигается массивный обеденный стол. Врезается в человека. Отшвыривает к стене. Прижимает к ней. Мужчина пытается защититься, отскочить, выползти. Тщетно. Все происходит так быстро, что никто ничего не успевает сделать, понять, разглядеть.

Пока один пытается освободиться от стола, неведомая сила переключается на вторую. Та и раньше прижималась к двери, а теперь буквально влипает в нее, вытягивается вдоль нее. На лице отражается смертельный ужас. Глаза выкатываются. И—ни звука. Оттого что с ее горлом творится что-то невероятное. Оно деформируется, сминается, хрустит. Жертва — теперь жертва она, а не эта девушка на полу — судорожно пытается вдохнуть, поднять руку, освободиться. Все напрасно. Глаза закатываются. Сила отпускает ее, и она сползает на пол. Мертвая.

Вот что пыталась забыть Лорен. Вот что было в ту ночь на улице. Вот так убийцы превращаются в трупы.

И Лорен опять кричит от невыносимого ужаса:

— Не-е-ет!!!

Этот крик словно придает сил мужчине. Одним мощным рывком он освобождается от стола, отшвыривает его и бросается к Лорен, которая, оказывается, уже стоит у противоположной стены, не в силах пошевелиться.

Кидаться-то он кидается…

Девушка отчетливо — пусть и в тусклом свете из соседней комнаты — видит, как мимо нее навстречу нападающему проходит призрачный мерцающий силуэт. Потом опять размазывается, и…

…бандит отлетает, напоровшись на невидимый кулак…

…вскакивает и бросается снова…

…снова удар…

…поднимается не так быстро…

…удар…

…голова мотается из стороны в сторону, летят брызги крови…

…делает последнюю попытку вырваться…

…и подымается в воздух!

Он висит прямо в центре комнаты. Ноги его не достают до пола добрых полметра. Руки растопырены. Голова запрокинута. Висит так, словно невидимая рука держит его за горло. Да, хрип, хруст, судорожные подергивания именно таковы — повешен!

В этот момент дверь вновь распахивается от толчка, отбросив тело террористки, и на пороге появляется Молдер.

Он разгорячен бегом, глаза обшаривают все вокруг, в руке пистолет.

Вбегает — и застывает при виде висящего тела. Присматривается. Вглядывается, не веря своим глазам. Краем глаза замечает Лорен, тихо сползающую по стене на пол.

Кажется, не дышит никто. Даже гром молчит.

Тело перестает дергаться. Невидимая рука отпускает его. И оно с грохотом обрушивается на пол.

Одновременно с грохотом в дверном проеме появляется Скалли. Вид у нее такой же, как у Молдера секунду назад.

Дэйна переступает через женское тело у входа. Недоуменно смотрит на застывшего Молдера. С изумлением замечает мужское тело в середине комнаты. И переводит вопрошающий взгляд на истерически всхлипывающую в углу Лорен.

Что тут, черт возьми, произошло?!

И кому надо оказывать помощь, спрашивается?

Во всяком случае, ясно, кому задавать вопросы.

Но сначала надо дать ей воды. Вон, совсем разрыдалась…