День второй. На следующее утро они отправились в федеральную тюрьму «Ташму».

На следующее утро они отправились в федеральную тюрьму «Ташму».

К счастью, тюрьма располагалась не на Диком Западе, а совсем рядом, в штате Пенсильвания. И потому, добираясь до нее из Вашингтона, можно было вполне обойтись без заказа билетов на самолет.

Тюрьма впечатляла. Отсюда вряд ли можно было удрать без помощи со стороны. Да и в этом случае в качестве помощи пришлось бы использовать полк «зеленых беретов» при поддержке танков и артиллерии.

Охранники, открывая и закрывая замки, передавали столичных гостей по отработанной цепочке, пока последний – медбрат тюремного госпиталя – не привел их в помещение, своей белизной чрезвычайно напоминающее больничную палату. Лишь решетки на окнах говорили о том, что в палате этой лечат заключенных.

– Крэндолл, к тебе пришли! – сказал медбрат человеку, сидевшему в инвалидной коляске спиной к двери.

– Ко мне никто никогда не приходит! – Энергичным движением рук Крэндолл развернул коляску.

Это был средних лет мужчина, обладатель серых глаз, крючковатого носа, небольших усов, короткой бородки и свойственной многим инвалидам глубокой безысходности во взгляде. Впрочем, едва он заметил Скалли, как глубокая безысходность мгновенно сменилась пристальным плотским интересом изголодавшегося самца.

Медбрат вышел, и Малдер тут же вцепился в обитателя палаты мертвой хваткой:

– Вы помните Джона Барнета?

Крэндолл с явным сожалением оторвался от созерцания неожиданной гостьи:

– Еще как помню.

– Вы хорошо его знали?

– На атасе я у него не стоял, – Крэндолл фыркнул. – И штаны перед ним не расстегивал… Так, шапочные знакомые…

– Но в завещании он назвал вас своим единственным наследником, – заметила Скалли. – Вероятно, слова «шапочные знакомые» надо бы заменить словом «друзья»?

Крэндолл вновь вернулся к созерцанию дамских прелестей, шумно сглотнул слюну и лишь через несколько секунд ответил:

– Нет, мэм. Это мы уже тут с ним стямались, на живодерне.

– Вам известно, что Барнет умер от сердечного приступа? – сказал Малдер. – Здесь, в госпитале, в восемьдесят девятом году…

– Как это умер!? – воскликнул он ошалело. – Что ты мне шьешь?

– Так написано в свидетельстве о смерти.

– Он жив. И никакого сердечного приступа не было, болт мне в задницу.

– Почему вы так считаете?

Крэндолл вновь повернулся к Скалли, но на этот раз в его взгляде не было и намека на похоть.

– Когда я видел Джонни в последний раз, он был совсем рядом, – голос Крэндолла дрогнул. – Живодер только что отхряпал ему больную граблю… правую…

– Какой живодер? – быстро спросил Малдер. – Доктор Ригли?

– Да-да, доктор Ригли. Он сказал, будто Джонни копыта откинул. – Крэндолл заволновался еще больше, у него даже руки затряслись, будто в отходняке. – Но я знал, что он баки забивает! Он на меня крысой посмотрел, когда я спросил!

– Но почему вы решили, что Барнет не умер?

Федеральная тюрьма «Ташму»,