Больных преступников Штат Калифорния День шестой

Негромкий спокойный голос осведомителя сно­ва зазвучал в ушах Малдера, когда машина фе­деральных агентов свернула с пустынного шоссе на бетонку, уходящую по направлению к се­рым унылым блокам тюрьмы для психически больных. Сколь бы дипломатично ни именовали власти это заведение в официальных бумагах, оно все-таки оставалось именно тюрьмой, со всеми ее легко различимыми атрибутами и при­знаками. Даже отсюда, с дороги, можно было разглядеть, как голо и пусто за высокой белой оградой с пропущенной поверху «колючкой» под током. Ни деревца, ни кустика — только забранные пуленепробиваемым стеклом наблю­дательные вышки меж безликих зданий, лишенных окон. Залитое асфальтом, гладкое, как по­ле для гольфа, пустое пространство. У желаю­щих проникнуть на охраняемую территорию — или покинуть ее — не было ни единого шанса сделать это незаметно. Здесь явственно чувство­валась рука профессионала.

Судя по всему, блок «Зет» в данный мо­мент как раз переживал очередную «громкую» забастовку заключенных: даже толстый слой звукоизоляции не мог приглушить грохот пус­той посуды и дикие вопли, вырывающиеся одно­временно из десятков камер. Впрочем, как мож­но было понять по спокойному, несколько ме­ланхоличному виду дежурного офицера, этот факт не слишком беспокоил обслуживающий персонал.

— Агент Малдер, агент Скалли, ФБР, -представился Фоке, протягивая дежурному удо­стоверения. Тот искоса бросил взгляд на доку­менты. — Мы к Еве-шесть.

— Все в порядке. Сдайте оружие и распи­шитесь, — офицер протянул федеральным аген­там две коробочки с кругляшами кнопок.

— Что это такое?

— Мы их называем «кнопки паники». Для вызова охраны. Иначе мы не можем пропустить вас в блок, особенно сейчас. У нас тут немного беспокойно, как вы могли заметить.

Минутой позже, шагая по коридору вслед за рослой чернокожей охранницей под приглушен­

ный аккомпанемент безумных криков и воплей, Скалли смерила Малдера испепеляющим взгля­дом и прошипела:

— Куда ты меня притащил на сей раз, При­зрак?

Малдер сделал успокаивающий жест и отве­тил вполголоса:

. — Подожди, сейчас сама все увидишь...

Они остановились перед камерой с металли­ческой табличкой «Ева-6» на дверях. Охранница протянула федералам по ручному фонарику.

— Зачем это? — вяло полюбопытствовала Скалли.

Женщина поморщилась.

— Если включить верхний свет, — пояснила она, — Ева начинает дико орать. Ее так толком никто и не видел ни разу. — Она подошла к двери и вставила ключ в замок. — Прошу вас. Мы будем ждать за дверью.

На первый взгляд камера казалась пустой. Лучи фонариков скользнули по обшитым проб­кой стенам, по легкому стулу из алюминиевых трубок, по краю кровати со свешивающимся до пола покрывалом,.. В камере пахло сыростью и застарелым потом.

— Эй! — неуверенно позвал Малдер. Скалли опасливо сделала шаг вперед, и луч ее фонаря выхватил из полумрака женщину в смирительной рубашке, забившуюся в угол кро­вати.

— Я думаю, вы не найдете здесь того, что ищете, — проговорила женщина, безуспешно пы­таясь спрятать лицо от света. — Из всех нащих тут осталась только я одна..,

Скалли подошла ближе и вздрогнула. Если бы не бегающий безумный взгляд, желтые зубы и бледная дряблая кожа лица, Дэйна под при­сягой могла бы поклясться, что перед ней не кто иная, - как...

— Салли Кендрик? — с сомнением прогово­рила Скалли и неуверенно покосилась на Мол-дера.

Фоке довольно улыбнулся:

— Ну, я же говорил, что эта поездка может дать немало пищи для размышлений!

Женщина на кровати завозилась и села.

— Если вы хотите говорить со мной, велите снять кандалы, — она указала на ножные фик­саторы из сыромятной кожи, сковывающие ло­дыжки.

— Я полагаю, это на вас надели не без вес­кой причины, — заметил Малдер.

— Безо всякой причины! Я просто-напросто уделила слишком много внимания охраннику, я высосала у него глаз. — Ева хихикнула. — Ну, должна же я как-то оказывать мужчинам знаки внимания! Кстати, вы случайно не хотите про­верить меня на IQ? Наверное,: у меня будет где-то под сто шестьдесят. Я была самой умной девочкой в семье...

— Где остальные Адамы и Евы? — спросил Малдер.

— Мы все подвержены суицидальному син­дрому. Я единственная, кто остался. Ева-семь скрылась раньше всех, Ева-восемь бежала через 'десять лет...

— Вы — Салли Кендрик? — прервала ее Скалли.

Взгляд женщины стал рассеянным.

— Нет, — проговорила она. — Меня зовут-иначе... Но она — это я, а я — это она... Ко­роче, мы все вместе...

— Так это не вы работали в Центре репро­дуктивной медицины в Сан-Франциско, в во­семьдесят пятом году и далее?.. — Скалли все еще не могла поверить.

— В восемьдесят пятом? — лицо Евы дер­нулось. — Черт возьми! Я уже десять лет сижу вот так вот, связанной. А почему? Я не винова­та, что меня создали такой! Но те, кто мен^ создал, — они что, ответили за это? Ничего по­добного — за все страдаю только я одна! Мне не дают умереть только из-за проекта Личфил-да. Приходят, берут у меня анализы, тыкают разной гадостью, чтобы понять, что у них Не получилось... Салли знает, что пошло не тац Вот смотрите, — Ева-шесть заторопилась, ^* у вас сорок шесть хромосом, а у Адамов и у Е^ по пятьдесят шесть. У нас лишние хромосомы номер четыре, пять, двенадцать, сорок один шестьдесят два, модифицированные и частично инактивированные, чтобы предотвратить извест­ные генетические болезни. Но кое-что не уда­лось. Увеличение количества хромосом ведет и к увеличению количества генов. Отсюда — по­вышенный уровень интеллекта, повышенная вы- • носливость — и повышенная склонность к пси­хозам.

— Самое интересное вы оставили напосле­док, не так ли? — хмыкнула Скалли.

— Вы мне не верите? — Ева-шесть захихи­кала. — Напрасно! У меня ведь есть доказатель­ства. Вон, на стене висит фото из моего фамиль­ного альбома...

Скалли отследила' направление ее взгляда, направила фонарик туда, куда указывала Ева, и выругалась шепотом. Восемь девочек, похо­жих друг на друга, словно близнецы, дурачи­лись на большом черно-белом фотоснимке. Де­вочек, похожих друг на друга — и на детей, до недавнего времени спокойно росших в семьях Симмонсов и Риорданов...

— Мы были очень близки... — пробор­мотала Ева и всхлипнула. — Да-да, очень близки...

— Итак, — подытожил Малдер, повернув­шись к Дайне, — Салли Кёндрик использовала Центр репродуктивной медицины для того, что­бы продолжить эксперименты Личфилда. Она клонировала саму себя.