Юпитер. 2 страница. Плеер заиграл «пожмешь ли ты руку Богу».

- Мы глупые.

- Да.

Плеер заиграл «пожмешь ли ты руку Богу».

Чай остывал.

- Все тонули, а никто не горел, - сказал Изар скатерти.

- Один может сгореть.

- Мне надо спешить, но я не хочу уходить. Уютно.

- Конечно, - снова нежность в голосе. – Сидели бы и сидели. Но время против, время видит, как и я. Хочу еще блинов и теплой компании, но пора. Если хочешь. И – опять же, если хочешь – ты всегда можешь прийти снова. Я с радостью приму тебя и поделюсь всеми собранными историями.

Изар кивнул. Он боялся, как и всегда, опять, снова, но был тверд. Этот шанс – один из тысячи.

Если нет – его ждут.

Создание открыло встроенный шкафчик, загремело чем-то и достало нож. Обернулось. Все естество Изара сжалось.

Оно подошло к юноше и погладило по волосам.

- Это последний шанс, Изар, – поцелуй в лоб.

- Я знаю, - он дрожал. Вцепился в стул, пальцы заболели. – Спасибо. До свидания.

- Да. Еще увидимся.

Улыбка, сталь по горлу, боль и темнота.

Трава еще никогда не была такой холодной, колючей и жестокой, как сейчас. Никогда еще жар распоротого горла не контрастировал с ледяной атмосферой.

Изар вскочил, сбрасывая с себя капли росы. Серая труба угрожающе нависала над ним и говорила: «Я тебя сбросила, я же могу тебя и раздавить, если не уберешься прочь».
И Изар убрался. Он бежал, хохотал, чуть ли не танцевал. Но он был жив, жив там, где надо.

Все тело сотрясалось от хохота, такого громкого, что утренние птицы возмущенно свистели и улетали, с презрением глядя на нарушителя. А Изар добежал до поляны, свалился на мокрую землю и протянул искусанные руки к небу. Голубому, а не красному, и от этого было еще веселее.

- Я здесь! – крикнул он, утирая слезы.

Один толстый заяц, прячась в кустах, закатил глаза. Ему не понять радость созданий (заяц был толерантным) на двух ногах. Его задачей было прятаться и убегать, а не оповещать весь лес о своем местонахождении.

Изар снова вскочил, на этот раз потому, что вспомнил про Диану.

Он навострил все чувства, которые у него были. Каждой клеточкой тела он прощупывал солнечный лес, каждой частичкой души он искал жизнь.

И пошел вперед: он знал, есть вода. А Диана и вода – сестры.

Сквозь свет листвы, пение насекомых и запах липы. Сердце готово выскочить из груди.

Он врезался в кособокую березку, прильнул к ней на секунду и бросился на поиски.

Такой живой!

Впереди заблестело озеро, Диана сидела среди камышей и отмывала грязь и копоть с кожи. Она терла ладони песком так, что они раскраснелись. Веснушки высыпали на солнце, а хмурый взгляд был устремлен в воду, где ей виделся план.

А вокруг – тишина. Кувшинки и лилии плавают на поверхности, глухо стукаясь друг о друга стеблями. Лес туманной преградой выступает перед остальными трубами и лишь маленькая девушка – единственная, тоже очень живая.

Он замялся. А не разозлится ли она, что он здесь? Ну что за глупость!

Осторожно дотронуться до плеча, как делала она.

Ди обернулась, вскочила и без неверующих-своим-глазам раздумий бросилась на его шею.

- Изар! Я знала! Знала! – тембр дрожал. – Ты жив. Милый, милый Изар!

Он осторожно обнял ее, и так они стояли еще долго, друг с другом, среди утреннего тумана.

Наконец она отстранилась и вытерла глаза запястьем.

- Ну, теперь все будет хорошо, - она показала в озеро. – Там целый мир, знаешь?

Да, конечно.

- …Но расскажи мне, пока идем, что случилось.

Он держал ее за руку. Боялся отпускать.

- Я встретил Комету, - сказал он спокойно, но твердо.

Юпитер.

- Самое главное – это проснуться, - сказал он.

- Что? Ты с кем говоришь?

Юпитер вздрогнул и проснулся сам. И правда, с кем это он говорил?

Он взглянул на Эспера. Глаза брата покраснели, но в целом он выглядел нормально, бодренько. Потому повернулся к Стефану, но он был просто Стефаном, который не понимал половину того, что происходит.
Нет, он обращался не к ним.

Посмотрел на руку.

- Как же она теперь держаться будет? – спросил он, оглядывая ущерб. Попробовал ей подвигать и застонал. Плохая идея.

- На кости и будет. Дай сюда, еще водку принесли.

Юпитер испуганно заслонил рану, надеясь спасти руку от такого зверства, как это.

- Юп, дай руку!

Пришлось пожертвовать конечностью.

- Что Лебедь? – спросил он, обреченно наблюдая за бутылочкой с прозрачной жидкостью.

- Ушла. Пожрала и ушла. Черт, я клянусь, что убью эту стерву, как выберемся.

Он крепко сжал руку Юпитера и снова продезинфицировал рану. Юноша взвыл.

Почему выздоровление должно быть больнее ранения, ну что за несправедливость? Это он утрирует, конечно. Нож и зубы были хуже.

- Это последний раз, я обещаю, - «лекарь» обмотал вокруг руки брата новый кусок футболки.

- Тебе бы обезболивающего, - посоветовал Стефан.

- У тебя все это время была аптечка? И что же ты молчал? – ядовито ответил Эспер.

- Не обижай его, он же хочет, как лучше, - Юпитер говорил тихо, но мужчина, скорее всего, все равно услышал.

Эспер помолчал с минуту, уставившись на руку Юпитера и хмуря брови.

- Хорошо. Ладно. Просто я устал.

- Я знаю. Ты опять не спал?

- Нет, конечно. А если кто-нибудь опять придет?

И немой вопрос, который навис над головами: «А что же ты сможешь сделать, если кто-нибудь опять придет?»

- Поспи.

Эспер отказался. Круги под глазами, спутанные волосы (даже борода – гордость поколений!) и вялость движений – ему надо было уснуть, иначе они просто не смогут. Или кофе, но сон лучше.

Парень прислонился к стене, и устало поглядел наверх. Юпитер задыхался: спертый воздух мешал оздоровлению.

- Спой что-нибудь.

- Потом.

- Сейчас.

- «Все кончится плохо»?

Ну, хоть брат смеется.

А то в горле и так пересохло, какие песни! Он глотнул воды с привкусом хлорки, явно из-под крана.

Положил подбородок на худые колени, задумался о Лебедь. Все что угодно он ждал, но не это.
А если он этого не ждал, значит, пора взрослеть. Он зажмурился. Сделка. Какой же он идиот!
А самое худшее – всё сказанное было правдой.

- Прости, - тихо сказал он.

Брат только махнул рукой, дескать «проехали».

- Все нормально.

- Нет. Где Диана? Почему она не вызвала полицию?

- Я не знаю. Но с ней все в порядке. С ней точно все в порядке. И с Изей тоже.

Юпитер посмеялся над прозвищем друга, а Эспер снова лег.

И юноша спел «Не грусти». Долго, проникновенно, со всей грустью, что у него была.

Стефан почувствовал, но не понял. Эспер по-птичьи взглянул на него, не поворачивая головы от входа.

- Люблю ее. А теперь спой что-нибудь свое.

Юпитер развел руками в знак того, что своих песен у него нет.

- Есть. Я помню. И я слышал, что ты их напеваешь, мне-то не ври.

Юноша посмотрел на свою руку, дрожащую, жалкую. Он сомневался, что когда-нибудь еще сможет играть на гитаре. От этой мысли, такой простой и печальной, стало совсем паршиво.

- Ничего у меня нет, Эсп.

- Знаешь что? Все равно помирать! Если ты думаешь, что твой блокнот никто не видит, так вот – это неправда. Черт, я вот гадкий, читаю. И там есть очень хорошие вещи, так что прекращай выкобениваться и пой!

- Ты читаешь?

Да знал он, конечно. Плевать было Эсперу на личную собственность, у него зубы по карман распиханы.

- Ага. Так что давай. Короткая репетиция, а то помрем от скуки раньше, чем на сковородке окажемся.

- Очень зло и очень смешно. Правда.

Раз уж так, можно эту. Я ее уже давно написал, но не знаю, слышал ли кто, – сказал Юпитер и запел.

«Когда ведет дорога в пустоту,

И черным льдом скован каждый твой шаг< …>»

Песня лилась и захватывала пространство. Тревожная и печальная, но, в то же время пронизывающе-светлая. Песня о надежде.

Юпитер вложил в нее что-то не совсем от себя, но результат того стоил.

А вот Эспер, казалось, задумался об этом, но мысль быстро ускользнула, вместе со строчками.

«За каждым днем приходит ночь,

За всякой тьмою спрятан свет< …>»

Голос юноши дрожал, но пел он чисто, и отзвуки мелодии долго звенели в воздухе. В песне речь пошла о темнеющем солнце.

Эспер задумчиво смотрел на фантомный костер.

Мотив проникал глубоко внутрь, будто бы вливаясь во всех, кто слушал музыку.

«И после слез приходит утро,

А у дороги есть конец…»

Незримый аккорд стих в темноте.

Эспер довольно улыбнулся. Закрыл глаза.

- Ну, и отлично ведь! Серьезно. То, что надо, особенно сейчас. Ты ведь мог бы быть бардом, как раз тот стиль.

- Бардом?

-Ага. Идеально ведь подходит, всяко лучше, чем шалопай. Подумай об этом.

- Роман так же говорил.

- Я тебя сейчас вместо Гериона пристукну, если еще раз упомянешь! А теперь можно прорепетировать еще, а я пока послушаю. С закрытыми глазами.

Парень положил голову на локоть и задремал.

Теперь он, Юпитер, будет за ним присматривать.

- Нет, вы все-таки чем-то похожи, - постарался загладить недавнее замечание Стефан.

Юпитер кивнул. Глаза болели от пыли, но он не отрывал взгляда от двери.

Ему понравилась идея брата, ставшая более реальной из его уст. Слишком понравилась, чтобы не унестись в своих мыслях в далекие города в обнимку с гитарой. Это ведь как призвание и сочетало бы все, что он любит. Только выбраться и сразу.

Внезапно ему в голову пришла идея. Ужасная, прекрасная и отвратительная идея. Которая им поможет.

- Стефан, - сказал он. – А ты ведь так спокойно вышел в тот раз, чтоб помочь официантке.

- Ага.

Тень гордости мелькнула в его голосе. Юпитер поморщился.

- А в следующий раз ты ведь мог бы стащить у нее ключи. Если она будет нести что-то тяжелое, а ты будешь с ней.

- Не знаю… - на лице мужчины отразилось сомнение. – Как-то ведь нечестно это.

Юпитер со свистом выдохнул.

- Ну, тут ведь как… - он демонстративно обвел рукой подвал. – Тут много что нечестно.

- А если ж не получится, меня без газеты и еды оставят.

Юпитер спиной почувствовал, как закипает его брат. Надо быстро выруливать.

- А если получится, то тебя не съедят.

Этот весомый аргумент заставил Стефана задуматься.

- Я, если честно, уже начал сомневаться, что это хорошая идея – сидеть здесь. Да и без ноги как-то не хорошо. Но мне-то особо некуда идти, я ж с работы уволился, такого им наговорил….

- Вот и отлично, просто ударь ее по голове и открой нам дверь. А там уж мы о тебе позаботимся. Я тебя в полицию устрою, и дом мы тебе найдем, и протез организуем.

Голос Эспера звучал неестественно бодро. Глаза блестели каким-то диким огнем и ничего хорошего не предвещали. А может, это просто отражение солнца.

Юпитер ошалел. Какого солнца?

Разведка показала, что дверь на задний двор приоткрыта, наверху слабо доносились голоса.
Трое пленников встали, один – с трудом.

- Кажись, накрылся план, - пробормотал полицейский.

А наверху тем временем слышалось:

- Твою мать, это унизительно, ясно тебе!? Унизительно! Мы не чертовы псы, мы гребанные волки, мы не должны упускать двух сопляков!

- Что ты от меня хочешь?

Юпитер узнал Гериона. Теперь он узнал бы этот голос из тысячи.

- Я хочу нормальной охоты, крет…

Визг, звук удара. Кто-то хрипит и причитает.

Братья переглянулись. Если Герион начал избивать свою банду – плохо дело.

- За этим я вас сюда и привел. Хотите испытать свои новые способности? Ладно! Но покажите, что вы можете на жертве. Не терзайте простых жителей, вы еще слишком неопытны для этого!

- Братва, оцените, у меня клыки! И когти! И шерсть!

- Да ты просто волосатый, как макака.

Дряблый гогот. Женский голос:

- Покупатели жалуются на спиртовой привкус, так что можете потренироваться на нем. Ничего страшного, я разрешаю. А пока, извините, поеду по делам, не хочу наблюдать за этой вакханалией.

Грета ушла, а Герион остался.

- Давид, пойдем, выведем его.

Дверь заскрипела и тяжелый сапог опустился на ступеньку.

Стефан в ужасе посмотрел на товарищей по несчастью, надеясь на спасение.
А они не могли ничего сделать. Ни одного слова не пришло на ум, что бы хоть как-то его утешить.

Герион сошел к ним. Тот, другой.

Он снисходительно кивнул братьям и спросил так, будто они на званом ужине случайно встретились:

- Как рука?
- Нормально, - процедил Юпитер.

Герион кашлянул. Давид – лицо тощего деревенщины – застыл в удивленной ухмылке.

- Баааааааа! Вожак, смотри-ка, это ж та гнида, чо еще с библиотеки от нас шарахается. Эй, это ты та гнида, чо еще с библиотеки от нас шарахается?

Юпитер не ответил. Ему не нравился прищур их вожака (Герион ему вообще не нравился, но взгляд – особенно).

- Ты привел мне Изара?

- Нет, я занят был. Тут сидел, в твоей тюрьме.

- Ах, ты падла! – заорал Давид и постарался схватить юношу.

Юпитер вжался в противоположную стену.

- Ах, да, точно, - Герион заинтересованно посмотрел на раскаленную лампу. – Не будет у вас Изара.

Одержимый во всех смыслах, вот радость-то.

- Ну, так мы его возьмем взамен, - хихикнул Давид. – Смотри, какой очаровашка, сойдет! А Изара потом выловим, у нас теперь такой острый нюх, шеф, ты б знал!

- Я знаю, я же его вам дал. Так, тогда бери этих двух…

- Герион, я тебе шею сверну! – пригрозил мужчине Эспер.

Никто не ожидал такой реакции, а особенно сам Герион, но он схватил пленника за горло и сжал изо всех сил. Юноша захрипел, но вырваться не мог. Вены на руке Гериона пульсировали, лицо побагровело и до тех пор, пока Эспер не ударил его в скулу, хватку не ослабил.

- Щенок! Меня хотят заменить! – заорал он. В приступе стал пинать решетку.

- Меня! Хотят! Заменить! – на каждое слово приходилось по удару.

Эспер удивленно приподнял бровь:

- А мне-то что до этого?

А пока Герион всему удивлялся, придумывал ответ и пытался придать своей мимике эмоцию снисхождения, Эспер сделал свой ход. Лебедь в этом плане была предусмотрительней, какая-то (все знают, какая) часть вожака оборотней – тоже, а вот сам Герион стоял слишком близко. Он понял это в ту секунду, когда Эспер ударил его головой о прутья.

Вопреки ожиданиям, сознание Герион не потерял, даже со второй попытки. А когда Эспер занес его голову над сталью в третий раз, из нутра мужчины раздался нечеловеческий вой, которому могли бы позавидовать все оборотни в районе.

Короткими, обкусанными ногтями, он вцепился в руку обидчика, и, освободив себя, упал назад.

Загремел железный стол, повалившись на бок. Посыпался град из разделочных ножей, вилок, скальпелей и самых странных поварских инструментов.

Герион приземлился рукой на миниатюрный трезубец. В его ладони теперь кровоточили дырки, а он, наслаждаясь процессом, слизывал кровь с запястья и хихикал.

- О, надо! Точно надо, мне нравится! – сказал он. – Очень нравится. Сам отдашь, сам обменяешь, сам захочешь!

Ну, все, потеряли адекватного собеседника.

Герион истерически заржал и подошел к Давиду. Несчастный маргинал побледнел. Он осознавал, что раньше трава была зеленее.

- Это не слишком? – вожак спросил это, будто начинающий актер, старательно и пафосом пытающийся сыграть пажа в третьем акте.

Давид осторожно помотал головой.

- Ладно, а то иногда меня заносит.

Герион ткнул пальцем в Юпитера и Стефана.

- Позови парней, пусть выведут этих двоих в поле. У вас будет охота.

Он начал подниматься по лестнице.

- Эй, а ну стой! – закричал ему вслед Эспер.

Он вжался в решетку и, казалось, что она не выдержит и сломается. Бросился на сталь, от чего клетка заходила ходуном и покосилась, но выстояла. Крепко, прочно.

Не хватит у одного человека на это силы.

Герион замер на ступеньке и слегка повернул голову.

- Я ведь сказал, что сам захочешь.

Юпитер щурился, стараясь спасти свои глаза от яркого солнца. Он постарался встать с земли, но когда у тебя связанны руки, а одна из них еще и изрядно обкусана – вот тогда оказывается, что задача трудная.

Но он извернулся и поднялся. Вытер грязную щеку о плечо, избавляясь от земли. Сплюнул мелкие травинки, попавшие в рот. Рана на предплечье снова открылась, он чувствовал теплую кровь.

Их было много. Несколько однообразное месиво из немытых лиц, грязной одежды и оскаленных зубов.

Герион подошел и положил руку ему на плечо.

- Боишься?

У Юпитера ушли все силы, чтобы не показать типичных признаков: не вздрогнуть, не вздохнуть, не напрячься. Он старался стоять спокойно и говорить ровно, как Эспер. Он слышал его крики, ощущал, как трясется железо и чувствовал его гнев и испуг.

- Нет, - ответил юноша.

Мужчина посмотрел куда-то мимо. Словно слепой.

- Я надеялся, что все выйдет по-другому. А мы все время доходим до полемики. Ты знаешь, что такое «полемика»?
- Да.

- Хороший мальчик. Но если бы ты привел его, все было бы по-другому. Все-то надо было притащить.

И Юпитер повторил то, что он слышал из-под земли.

- Иди к черту.

Герион посмотрел ему в глаза. Наконец-то.

- Все ради крыс, - ухмыльнулся он и снова потерялся в собственных зрачках, уступив место серому водовороту.

- А теперь! – он закричал нарочито весело. - Теперь, дорогие мои, мы собрались здесь! Ой, кровь еще идет. И будет идти, аха-ха. Так вот.

Пятнадцать сгорбленных спин напряглись под чудесным июльским солнцем, готовясь к чему-то важному. Они слушали, смотрели в рот и дрожали.

Стефан тоже слушал. Он схватил Юпитер за руку от страха. Юноша прикусил язык, потому что руку пленник выбрал неудачную, но сдержался. Ему сейчас это нужно.

- Я не хочу! – застонал этот прилежный офисный работник. - Что будет, Юпитер? Я же их кормил! Я же не перечил! Ну, как же так? Почему никто ничего не скажет?

Слезы исчезали в редкой бороде. В груди юноши все защемило, потому что он отрицал, но знал исход.

Он наклонился и шепнул мужчине на ухо:

- Все будет не страшно. А потом будет лучше, я обещаю.

А Стефан явно подумал, что это он говорит про спасение от банды, и поднял свои красные глаза. И снова все сжалось.

Герион вещал. Он стоял под козырьком крыши, прячась в тени, а остальная стая внимала на границе поля.

- Самое главное для вас – тренировка! Алекс, твои клыки стали длиннее, а глаза желтее, ты настоящий волк! Герберт, твоя шерсть прекрасна. Молодец, мальчик!

Вышеупомянутые личности гордо выпячивали грудь в то время, как Юпитер пытался понять, что за бред происходит. Засомневавшись в себе, он спросил у Стафана.

- Как они выглядят?

- Как мужики же, - Стефан покосился на юношу и покрепче вцепился в свою палку

. Ее дал Герион вместо ноги. Невиданная щедрость.

- Ага.

Значит, они оборотни только в своем узком кругу. Уже лучше.

- И начинается охота! Дадим ему две минуты форы, и вперед только по команде.

Одобрительное тявканье.

- Это моя первая охота, в прошлый раз я не успел, - поделился с Юпитером тощий человек без зуба.

- Мммм… - все навыки дипломатии ушли в этот неопределенный звук.

- Пожелай мне удачи, не то я задеру тебя первым.

Юпитер закрыл глаза. Он почувствовал зловонное дыхание у своей шеи.

- Я хочу удачу! – картонно проскулил фальшивый волк.

- А ты не заслужил.

Удар пришелся в живот, и юноша согнулся напополам. Он был уверен, что живого места на теле уже нет.

- Ублюдок, Изар вот удачи желал! – вознегодовал мужчина и удалился.

Юпитер согнулся еще раз, на этот раз от слов. Попытался придумать оправдание. Оно пришло быстро в виде классической поговорки: «хочешь жить – умей вертеться». И так было спокойнее.

Рядом с ним снова оказался Герион. Он перебил запах свежей травы и лета.

Ведь июль же на дворе, светлый и чистый.

Вожак подошел и поставил юношу прямо, бережно придерживая его за плечо.
- А теперь смотрим.
Стефан повернулся к ним, хлопая удивительно длинными, мокрыми ресницами. Он все еще не совсем понимал, бедняга.
- И чего ты ждешь? Чего ты ждешь? Беги! У тебя две минуты форы. Ты ведь знаешь, что такое «фора»?

Стефан знал: тут хочешь - не хочешь догадаешься. Он попрыгал прочь на одной ноге, опираясь на палку. Поразительно медленно, он даже не удалялся, просто прыгал и прыгал.

А две минуты текли как часы, где каждая мера секунды отзывалась в душе.
- Зачем?

- Ты уже спрашивал.
- Да, но…

- Что «но»? Моя стая, мои люди, они теперь волки, сам видишь. Им надо развлекаться и тренироваться. Я их такими создал, ведь они хотели быть сильнее.

- Ты просто подарил им иллюзию.

- Мальчик мой, - его рука на плече. Стряхнуть, вывернуться. - Да эта иллюзия для них дороже, чем реальность.

- Да, но…

- Две минуты! – заорал кто-то из банды.

Стефан услышал этот крик как раз тогда, когда сломалась его палка. Он ударился о землю, но пополз. Юпитер стоял в онемении, и желание броситься вперед прервала стая, завыв и начав самую нечестную охоту в мире.

Какая же эта погоня, если один лежит и стонет, а остальные коршунами бросаются сверху?

Отвернуться не получалось, смотреть тоже, так что взгляд устремился прямо на стык неба с лесом. А вот Герион наблюдал с восхищением.

Было слышно, как стая играет с жертвой. Кружит, запугивает, потешается. Один из них положил начало, откусив добыче ухо. (Так и кричали: «ухо!», догадаться было не сложно)
Плачь и смех разнеслись над полем.

- Теперь я знаю, как заставить его хотеть быть мной. Не будешь ты Изаром, мой мальчик.

Щеки мужчины горели, глаза блестели. Он больно держал голову юноши, заставляя смотреть на охоту, а Юпитер все еще смотрел в небо.

Если не получилось у брата, как получится у него? – судорожный вопрос.

Ответ: если не получилось у брата, получится у Леди Галахад.

Ваши Боги прятались под машиной!

Он услышал тихий зов и сказал Гериону:

- А этого, сзади, ты забыл?

Мужчина удивленно обернулся как раз в тот момент, когда ему на лицо прыгнула кошка.

Он закричал, она тоже. Но она вцепилась когтями в лицо врага и появилась слишком неожиданно, чтобы мужчина устоял на ногах. Когда он рухнул вниз, то получил ботинком по виску три раза и, наконец-то, отключился.

Юпитер обернулся на поле: в воздух полетел салют из откусанных пальцев и кровавых ошметков.

Нет, сейчас не время. Он оставил в себе только скорость и расчет в эту секунду. Сел над телом, руку в карман и вот – ключи.

- Побежали! – сказал он кошке. Все нежности потом.

Дверь в подвал никто не закрыл, ее запер Юпитер, как только оказался внутри. Леди Галахад влетела вниз, юноша поспешил за ней, перепрыгивая через три ступеньки.

Руки почти не двигались, создавая некоторые неудобства, но кого это волнует, раз есть шанс.

Вот Эспер забился в угол клетки, свернувшись в клубок, так что помощник из него никакой.
- Вставай и открой замок! – прикрикнул на него Юпитер.

Парень вскочил. Он не успел ничего сказать, Юпитер дал ему ключи, заглянул в ореховые глаза и наклонился за ножом. Пока он неумело резал веревки на запястьях (это оказалось очень сложно), Эспер открыл дверь, одним движением перерубил путы, и, схватив брата за здоровую руку, бросился к выходу. Остановился на одну секунду, обнял так, что затрещали ребра и снова побежал. Леди Галахад не отставала.

Полицейский приоткрыл дверь и оглядел бар. Юпитер подтолкнул его плечом.

- Тихо ты, там… - начал было Эспер, но тут противоположная дверь затряслась. Оборотни нашли вожака.

- Да и к черту! – сказал Эспер и выскочил в зал.

- Простите, господа хорошие! – крикнул Юпитер паре, на которую полетел ближайший столик.

Круша все вокруг, бывшие пленники прокладывали путь через комнату, а все посетители смотрели на бегущих парней, разинув рты, как будто и не догадывались, что в подвале скотобойня. В смятение привела рыжая официантка: она широко распахнула окно и показала на лес. Эспер, легонько кивнув, перепрыгнул через подоконник и утянул с собой брата. Последний перелетел не так грациозно, но кое-как удержался на ногах. Рама захлопнулась, волки выскочили в зал, а о причинах и следствиях оставалось только догадываться.

Что-то надумав, Эспер свернул к дороге. Юпитер оглянулся.

Дружной гурьбой куча великовозрастных идиотов пыталась протиснуться в оконный проем, абсолютно игнорируя наличие двери в двух шагах.

- Как думаешь, если мы выскочим на дорогу, кто-нибудь остановится? – прокричал Юпитер.

- Я думаю, нас скорее кто-нибудь собьет. Но… Вот!

Автобус отходил от остановки. Скрыться он не успел: неожиданные пассажиры запрыгнули на нижнюю ступеньку и ввалились в салон.

- Вот бестолочи! – проворчал божий одуванчик на заднем сиденье. - Вас же могло дверью защемить!

Юпитер и Эспер переглянулись и весело, немного с надрывом, рассмеялись.

Автобус плавно ехал по шоссе, оставив стаю позади. Юпитер прижимал к груди Леди Галахад, а кошка мурлыкала и терлась щекой об его плечо.

Контролер медленно и неумолимо приближалась к новым пассажирам. Лавируя между обшарпанных сидений и потрескавшихся поручней, она упорно двигалась вперед, не обращая внимания на кочки и неровный пол.

Она подобралась к новеньким поближе, вытянула полную руку с облупленным красным лаком и пробасила:

- За проезд передаем.

Юпитер скромно вытащил обрывок газеты, Эспер – помятую пачку сигарет.

- У нас, знаете ли, немного с этим немного туго, мы только что сбежали из плена от толпы каннибалов, - объяснил Юпитер ситуацию.

- И что, денег нет?

- Нет. Нас же пытались съесть.

- Ну, раз денег нет, то выходите.

Две дамы в птичьих масках оживленно зашептались, комментируя зрелище. Бабушка протянула Юпитеру платок.

- У тебя рука порезалась.

- Спасибо.

- Так, ты мне сейчас весь пол закапаешь, а ну выходи! – проводница дернула за рычаг.

Автобус взвизгнул, и все пассажиры посыпались вперед. Эспер кое-как успел подхватить брата, а женщина, проверяющая билеты, шмякнулась на пол.

- Пусть доедут до следующей! – прикрикнула на нее водитель. – Мне негде повернуть!

- Он пол кровью пачкает!

- Тут каждый день ей пол пачкают, ничего, помоют!

Транспорт снова пустился в путь, и так резко, что все создания резко оказались в хвосте.

Следующая остановка оказалась в пяти минутах езды. Одинокая лавочка, ветхий навес и неизменный почтовый ящик. Двери, пахнущие резиной, отворились, и контролер чуть ли не пинками выгнала их из салона.

- И на том спасибо, - бросил сомнительную фразу ей на прощание Эспер и спустился на гравий.

Выхлопная труба чихнула, автобус уехал.

Эспер откинул каштановую прядь со лба. Достал сигарету, закурил, сел на лавочку.

- Надо поймать машину. Добраться до Дианы. И что со Стефаном?

- Они его разодрали.

Сизый дым заволок глаза Эспера, словно маска. Он моргнул, подавил в себе все, что только можно и сказал:

- Ясно.

Он смахнул серый пепел на сухую землю. Редкие машины проносились мимо, не обращая внимания на путников.

Юпитер смотрел на верхушки елей, пытаясь осознать.

Первый окурок полетел мимо мусорного ведра, настало время второго захода. Обычно Эсперу так много курить не разрешалось, но сегодня – особенный случай.

- Я никогда больше не буду брать на одно дело тебя и Диану, - резко сказал он.

- Почему?

Юпитер меланхолично гладил кошку, Эспер старался разглядеть что-то между еловых лап.

- Потому что я знаю, кого выберу. И меня это пугает, - выдохнул он и встал. – К черту! Пойдем. Доберемся пешком, тебе надо в больницу.

Эспер выпустил кольцо дыма - талант, сделавший его любимцем всех подростковых компаний. Взяв брата за подбородок, он повернул его голову в сторону леса.

- Смотри.

Далеко над зелеными верхушками деревьев показалась черная голова. Круглая, смазанная, с белыми глазами-блюдцами. Она посмотрела на парней и медленно, вальяжно, поднялась еще выше, став размером с грузовик, стряхнула с плеч прилипшие стволы, будто замороженная повернулась на север, моргнула и отправилась домой.

- Не все время же им спать, - прокомментировал полицейский. – Нам всем пора по домам.

Он попал вторым окурком в мусор, сделал первый шаг. Юпитер хотел отправиться следом, а вот Леди Галахад не собиралась. Она припала животом к земле, кончик хвоста нервно дергался.

- Только не говори, что они нас догнали.

Леди Галахад шевельнула ухом. «Нет».

Спрыгнула на землю и припустила в лес. Юпитер пошел за ней.

- У судьбы для нас другие планы!

- Да что б тебя! – обреченно простонал Эспер, догоняя брата. – Ты куда намылился, тебе что, не хватает?