ТУРИСТ_2. Ты чё тянешь, шалава?! Успокойся!

АННА. Не трать слов – сил не останется. Иди сюда и заткни мне рот, как обещал. Ты слышал у нас собачий лай?

ТУРИСТ_2. Какие собаки? Чё тебе надо вообще?!

АННА. Конечно, не слышал. Наши собаки не лают попусту. Если у них есть зубы – они кусают.

ТУРИСТ_1. Мадам, не стоит нервничать… Миш, пойдём…

ТУРИСТ_2. Какой пойдём! Тебя опускают, баба опускает, а ты молчишь?! (Вынимает нож, смотрит по сторонам, кричит Анне). Иди сюда, сучка, хули ты оттуда орёшь?!

Анна вытирает руки полотенцем, берёт сечку для капусты и бросает. Сечка втыкается в калитку. Туристы отдёргивают руки.

АННА. (Берёт серп). Слышь, ты! Горластый! Это тебе заместо твоей зубочистки! Высунь её из калитки и иди сюда! У тебя нет оружия – а мы не убиваем безоружных! Так велит Кодекс, хотя там и сказано, что наркоман – хуже бешеной собаки!

Позади Туристов появляется Председатель. В руках у него – раскрашенный в растаманские цвета обрез старой снайперской винтовки.

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Ерунда. У нас убивают кого хочешь. За что хочешь. Прям как в городе. Да, пацаны?

ТУРИСТ_1. Мы уходим.

ТУРИСТ_2. Всё, всё… уходим! Всё нормально, не стреляй, мужик. Всё нормально. Мы никого не трогали!

АННА. Они никого не трогали. Один из них, правда…

ТУРИСТ_1. Это в шутку было, девушка! Всё нормально…

АННА. …назвал меня шлюхой.

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Который?

АННА и ТУРИСТ_1. (Одновременно показывают на Туриста_2, Анна – серпом, а Турист_1 просто пальцем). Этот.

Председатель вкладывает обрез в кожаный чехол на поясе. Вынимает из кармана большую гайку. Подбрасывает в руке и жёстко швыряет Туристу_2 в пах.

ТУРИСТ_2. Бляааааа…

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. А теперь – пошли!

Оба туриста бегут.

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Стоять!

Туристы замирают.

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Я вас видел у реки… что вы там срезали с дерева? На землю!

Туристы вынимают и кладут на землю несколько плетёных бисерных ленточек.

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Бегом!

Туристы скрываются из виду. Анна подходит к калитке и выдёргивает сечку.

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. И как они сюда добираются – ведь на всех въездах дежурят если не стрелки, то акимовские? И почему одни подонки?

АННА. Подонки лучше приспособлены к выживанию. Они как репей. К тому же они выбирают окольные пути, а не торговые тракты.

АННА. Впечатляет. Где вы так научились швыряться гайками?

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Я же водитель. С этими штучками я управляюсь гораздо лучше, чем с этими (Кивает на обрез на поясе).

АННА. Им повезло. Если бы на вашем месте был стрелок, соседские свиньи обожрались бы…

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. (Подбирает ленточки, разглаживает и прячет в карман). Вот придурки… а повесили бы на нас, ясен пень. Своих проблем мало?

АННА. Это акимовские?

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Ага. Это со священной ветлы. По-моему, олицетворяет душу усопшего.

АННА. Только проблем с осквернением святынь нам и не хватало.

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Вот и я о том… кстати о проблемах. Я шёл к тебе, Анна.

АННА. Догадываюсь. Пойдёмте в дом. Негоже, чтобы женщину…

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Да знаю я, знаю…

Проходят в дом.

АННА. Чаю?

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. А есть что покрепче?

АННА. А я думала, власть до конца рабочего дня не пьёт.

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. У меня день ненормированный. Следовательно – можно. И к тому же – ты слышала о новом поджоге?

АННА. Конечно.

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Вот.

Председатель вынимает из папки стрелу Тряпичника с наконечником в виде стеклянного пузырька.

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Нашёл на пожарище. Здорово? Не знаю, что и думать…

АННА. Не думайте. Мысли притягивают неприятные вещи.

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Отсутствие мыслей – тоже не самый лучший вариант. Те, кто мало думает, обычно становятся стрелками.

АННА. У меня муж – стрелок, Председатель. Я бы вас попросила…

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Я в целом, Анна, в целом… как мы до такого дошли, а, Анна? И почему именно до этого?

АННА. Ну, это – не самый худший, как вы говорите, вариант.

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. А вы знаете хуже?

АННА. Знаю. Каменный век. Здоровенная, обмазанная кровью каменная баба напротив сельмага, ночные танцы, каннибализм и внутриродовой инцест. Кровь, содранная кожа и каменные кольца на шее замужних десятилетних девочек. Как в Акимовке.

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Значит, у нас – не так плохо?

АННА. У нас плохо. Хоть и лучше, чем в некоторых местах, но всё равно – плохо. Потому что…

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Вот мы и подошли к главному, Анна. Скажите, почему. Вы ведь учились в институте. Вы – представитель цивилизации, той самой, между прочим, которой здесь так не хватает. Скажите.

АННА. Ой, да хватит вам! Сколько вам лет? 40? 45? С каких пор состоявшемуся мужчине, единственному представителю Закона на пять сотен километров в округе, нужен совет 23-хлетней недоучившейся учительницы русского языка и литературы? Почему? Откуда я знаю? Раньше надо было думать! Вот такое моё мнение. А теперь уже поздно.

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Думаешь – совсем поздно?

АННА. Думаю – да.

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. И что же делать?

АННА. Это вы у меня спрашиваете?

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Нда… Извини. Ясно, что делать. Для начала надо найти Поджигателя.

АННА. Кстати, муж предложил вчера хороший способ. «Сделать засаду на старой каланче и посмотреть, кто шляется в деревне по ночам. А потом проверить всех владельцев мотоциклов и тех, у кого остался бензин». Конец цитаты.

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Ты что, обсуждала это с ним?

АННА. Нет. Они вчера сами обсуждали это. Между собой.

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Каланча… если бы не это (показывает стрелу), может и засел бы. Но такой штукой можно поджечь что угодно на расстоянии где-то сотни в три метров. А то и больше. К тому же засада хороша, когда знаешь заранее, где кто появится. А в действиях Поджигателя нет ни постоянства, ни периодичности. Это стандартный пироманьяк.

АННА. Председатель…

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Да, Анна?

АННА. Кем вы были до того, как стали у нас председателем?

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Шоферил. Ездил туда-сюда. Как-то приехал в эти места… Стало интересно…

АННА. Чёрт. Почему всем мужчинам это настолько интересно, что они готовы платить за это даже ценой собственной жизни? Какое удовольствие – стрелять в кого попало?

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Я не стреляю в кого попало. Я слежу, чтобы поголовье плохих парней не превысило поголовье хороших.

АННА. Могу напомнить, что согласно Кодексу Отцов, любой хороший парень имеет право изуродовать свою жену из-за такой мелочи, как не выключенный свет в туалете. Но об этом – позже. Давайте лучше вернёмся к нашим делам. Вчера у мужа в гостях, среди прочих, был Сергей Вяземский…

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. …более известный как «Левша».

АННА. Да. Его очень интересовало то обстоятельство, что мой муж сказал, что Поджигатель, по его соображениям, носит синие резиновые сапоги – по крайней мере на дело.

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Синие? Хм… ну, это мало что мне даёт. У нас почти все фермеры так ходят.

АННА. Но это исключает стрелков, не так ли? Стрелки не ходят в резиновой обуви. От этого развивается плоскостопие.

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Или Поджигатель хочет свалить вину на фермеров. В любом случае, это, и ещё такая странная стрела, сужает круг подозреваемых до людей, обладающих определённой степенью интеллекта и фантазии. Слава Богу, у нас таких немного.

АННА. Вы так считаете? В любом случае, присмотритесь к Вяземскому. Из вчерашнего разговора мне показалось, что помимо определённого интеллекта и фантазии он обладает ещё и патологической тягой к насилию. Ему нравится быть стрелком, председатель.

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Почти всем стрелкам нравится быть стрелками, Анна. Это даёт им возможность не копаться в навозе, презирать тех, кто в нём копается, и задирать нос перед туристами.

АННА. Но не всем нравится убивать. А Сергею нравится. Он прямо кайфует от своего занятия. Я боюсь его.

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Знаешь? Я тоже его боюсь. Он чертовски быстрый. Просто нечеловечески. Мы вместе с ним прикрывали наших ребят, когда акимовские напали на передвижной госпиталь. Он положил человек десять за какие-то полминуты. И смеялся при этом. Смеялся, как одержимый. И ещё – он целует патроны перед тем, как зарядить их в барабан. Такое тоже бывает неспроста. Но… что-то мне не верится. Что он из тех, кто жжёт дома. По крайней мере, пустые. Нет, «Левша» в состоянии сжечь родильный дом со всеми его обитателями, но пустой… в этом нет для него интереса.

АННА. Как знать, председатель. Может, вы и правы. Но в связи со всем вышеизложенным я хочу (Подходит к нему вплотную) попросить вас вот о чём…

Анна выдёргивает из кобуры Председателя пистолет.

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Это ни к чему, Анна! Отдайте!

АННА. Помощник председателя – без оружия? В какой бы деревне вы это ни видели, там ситуация была явно лучше, чем у нас.

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Анна…

АННА. (Касается пистолетом губ и лижет дуло). Я слушаю…

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Ничего… надеюсь, вы умеете с ним обращаться.

АННА. Я жена стрелка. Вити «Малыша». (Крутит револьвер на пальце). Ваш револьвер неплохо сбалансирован, но для моей руки тяжеловат. Мне нужно меньше тяжести на большой палец. Но эту проблему я решу. (Открывает барабан). Семизарядник, девять миллиметров Парабеллум… явно не наша модель. Откуда он у вас, председатель?

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. От предыдущего председателя. Его, кстати, убил «Левша». Год назад, у кабака. Оружие председателя является собственностью власти, поэтому не наследуется победителем.

АННА. Хорошо. А оружие помощника?

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Помощника – наследуется.

АННА. Я это запомню. А теперь – идите, председатель. Я постараюсь ещё что-нибудь узнать. Мой муж сопровождает фермеров, вернётся только завтра. Думаю, на привалах они будут говорить не только о бабах, футболе и оружии.

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Анна, у меня вопрос…

АННА. (Подходит к зеркалу, поправляет причёску). Давайте

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. А почему вы остаётесь здесь? Почему не уезжаете?

АННА. Как по-вашему, далеко я смогу уехать отсюда? Я реалистка, председатель. Уезжать мне придётся ночью – потому что на всех выездах днём дежурят стрелки. А ночью, одна, без оружия… много у меня шансов против акимовских охотников за головами?

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Да… извини. А если предположить, что у тебя появится некто, кто сможет увеличить твои шансы?

АННА. Это вы о себе?

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. К примеру.

АННА. (Улыбается). Это надо обдумать, председатель. И я обдумаю это, будьте уверены. А теперь идите. Просто идите. У меня есть над чем подумать.

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Анна… ты – удивительная.

АННА. Смелая… теперь – удивительная… Осторожнее, председатель – ваши прощальные эпитеты становятся всё изысканнее. Во всех шпионских романах написано, что любовная связь с агентом может поставить всю операцию под угрозу.

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Я мужчина. Значит – всегда готов рискнуть.

Входит Витя.

ВИТЯ. Тебе придётся пиздец как охуительно рискнуть, Председатель.

АННА. Витя! Как насчёт ругани после заката?

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Не гони, стрелок. Я здесь по делу.

ВИТЯ. Хотелось бы знать, по какому. Судя по тому, что мне удалось услышать, пока я входил, вы собрались покинуть наш райский уголок. Причём вместе. Надо полагать, вам надо понести вещи, или что?

АННА. Срать я хотела на твой райский уголок, Витя. А он, между прочим, предложил мне проводить меня из этого поганого места.

ВИТЯ. Я шёл сюда, чтобы сделать то же самое. Я виделся с Тем-Кто-Не-Хочет-Спать.

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Он жив?

АННА. Значит, точно бессмертный. Надо же, а я не верила…

ВИТЯ. Он помог мне отбиться от акимовских. И ещё – мы поговорили. Он знает про Поджигателя. Он пометил его.

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Пометил?

АННА. Каким образом?

ВИТЯ. Топором по левой руке.

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. А я думал – он хиппи.

ВИТЯ. Все так думали. Ну так что же мы будем делать с ситуацией?

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Я к твоим услугам, стрелок. Решай, что тебе больше надо – выйти со мной во двор и лечь там…

ВИТЯ. …это ещё надо посмотреть.

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. …или пойти и взять Поджигателя.
АННА. А меня никто не хочет спросить, что я думаю по данному поводу?

ВИТЯ. Я спрашиваю.

АННА. Здорово. По Кодексу Отцов запросто мог обойтись без вопросов.

ВИТЯ. Это было раньше.

АННА. Понимаю. (Председателю). Поймите меня правильно – это мой муж. Я люблю его. И он запирает свои револьверы в комод, а значит – наш ребёнок никогда не застрелится, играя оружием.

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Глупая ситуация. Я ничего не собирался вам навязывать, Анна. Вы мне просто нравитесь. Правда, до такой степени, что я бы, наверное, согласился и умереть рядом с вами…

ВИТЯ. Не торопи смерть, Председатель. Она будет ближе, чем ты думаешь, когда мы пойдём за Поджигателем. Судя по рассказам Того-Кто-Не-Хочет-Спать, он та ещё штучка.

АННА. А я? Я, между прочим – помощник председателя, нравится вам это или нет!

ВИТЯ. Который сейчас час?

АННА. Без четверти семь.

ВИТЯ. Согласно Кодексу Отцов – что наступает с семи часов?

АННА. «Время, Когда Женщина Начинает Ждать».

ВИТЯ. Вот и жди.

Витя и председатель выходят.

ВИТЯ. Всё-таки «Левша» прав – хорошая штука этот Кодекс Отцов…

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Трудно спорить, стрелок.

ВИТЯ. Кстати, Председатель, пока ты дарил пистолет моей жене, сгорел ещё один дом.

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Где? Какой?

ВИТЯ. Старый, нежилой. Я проезжал мимо – там уже нечего тушить.

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Странно… а набата я не слышал.

ВИТЯ. И не услышишь. В нашего инвалида кто-то всадил четыре стрелы.

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Твою мать!

ВИТЯ. Вот именно, Председатель.

9.

Абсолютно пустая комната. Только большая печь и белый халат на гвозде. На полу сидит Тот-Кто-Слушает-Спящих и пьёт чай. Откуда-то из-за стены доносятся звуки, напоминающие не то детский плач, не то стон. Стук в дверь.

ТОТ-КТО-СЛУШАЕТ-СПЯЩИХ. Входите!

Входит Лена «До свидания». Она немного пьяна, на лице – большой свежий синяк.

ЛЕНА. Привет, медицина!

ТОТ-КТО-СЛУШАЕТ-СПЯЩИХ. Здравствуй, Лена. Посиди немного, мне надо закончить опыт.

Тот-Кто-Слушает-Спящих встаёт и выходит в соседнюю комнату, сняв с гвоздя белый халат. Лена, оставшись одна, ходит по комнате, берёт чашку, нюхает её, ставит на место. Из-под двери в соседнюю комнату неожиданно проливается небольшая пугливая струйка крови и исчезает в крошечной щели в полу. Одновременно с этим раздаётся пронзительный крик, очень похожий на детский. Лена вздрагивает и замирает на месте. Тот-Кто-Слушает-Спящих возвращается, неся в руках большую кювету с кровавым комком. С кюветы капает.

ТОТ-КТО-СЛУШАЕТ-СПЯЩИХ. Испугалась?..

ЛЕНА. Очень.

Тот-Кто-Не-Хочет-Спать открывает заслонку. Ставит кювету в горящую печь. С треском снимает с рук окровавленные резиновые перчатки, отчего Лена снова вздрагивает.

ТОТ-КТО-СЛУШАЕТ-СПЯЩИХ. Не бойся, это просто ягнёнок. Для опытов. Самому жалко, но что поделаешь… наука, как древние языческие боги – требует кровавых жертв. Что у тебя?

ЛЕНА. Провериться…

ТОТ-КТО-СЛУШАЕТ-СПЯЩИХ. Это мы мигом… посиди, инструменты принесу.

Снова скрывается за дверью.

ТОТ-КТО-СЛУШАЕТ-СПЯЩИХ. (Из-за двери). А что случилось? Ты же на той неделе была? Проблемный клиент?

ЛЕНА. Да… почти. Что-то нездоровится.

ТОТ-КТО-СЛУШАЕТ-СПЯЩИХ. Тогда, может, и на беременность?

ЛЕНА. Может. Лучше вообще всё. Чёрт его знает…

Тот-Кто-Слушает-Спящих возвращается, толкая перед собой операционную каталку. На –ней разложены бинты, стоят склянки с перекисью и кюветы с инструментами.

ТОТ-КТО-СЛУШАЕТ-СПЯЩИХ. Тяжёлая работа... не устаю удивляться, почему ты не занялась чем-то другим.