К.Г. Паустовский. Осень в этом году стояла – вся напролёт – сухая и тёплая.

(1)Осень в этом году стояла – вся напролёт – сухая и тёплая. (2)Берёзовые рощи долго не желтели. (3)Долго не увядала трава. (4)Только голубеющая дымка (её зовут в народе «мга») затягивала плёсы на Оке и отдалённые леса.

(5)«Мга» то сгущалась, то бледнела. (6)Тогда сквозь неё проступали, как через матовое стекло, туманные видения вековых ракит на берегах, увядшие пажити и полосы изумрудных озимей.

(7)Я плыл на лодке вниз по реке и вдруг услышал, как в небе кто-то начал осторожно переливать воду из звонкого стеклянного сосуда в другой такой же сосуд. (8)Вода булькала, позванивала, журчала. (9)Звуки эти заполняли всё пространство между рекой и небосводом. (10)Это курлыкали журавли.

(11)Я поднял голову. (12)Большие косяки журавлей тянули один за другим прямо к югу. (13)Они уверенно и мерно шли на юг, где солнце играло трепещущим золотом в затонах Оки, летели к тёплой стране с элегическим именем Таврида.

(14)Я бросил вёсла и долго смотрел на журавлей.

(15)За несколько дней до этой встречи с журавлями один московский журнал попросил меня написать статью о том, что такое «шедевр», и рассказать о каком-нибудь литературном шедевре. (16)Иначе говоря, о совершенном и безукоризненном произведении.

(17)Я выбрал стихи Лермонтова «Завещание».

(18)Сейчас на реке я подумал, что шедевры существуют не только в искусстве, но и в природе. (19)Разве не шедевр этот крик журавлей и их величавый перелёт по неизменным в течение многих тысячелетий воздушным дорогам?

(20)Птицы прощались со Средней Россией, с её болотами и чащами. (21)Оттуда уже сочился осенний воздух, сильно отдающий вином.

(22)Да что говорить! (23)Каждый осенний лист был шедевром, тончайшим слитком из золота и бронзы, обрызганным киноварью и чернью.

(К.Г. Паустовский)

По К.Г. Паустовскому. О писательской работе существует много предвзятых мнений и предрассудков…

(1) О писательской работе существует много предвзятых мнений и предрассудков. (2)Некоторые из них могут привести в отчаяние своей пошлостью.

(3)Больше всего опошлено вдохновение. (4)Почти всегда оно представляется невеждам в виде выпученных в непонятном восхищении, устремленных в небо глаз поэта или закушенного зубами гусиного пера.

(5)Нет! (6) Вдохновение – это строгое рабочее состояние человека. (7)Душевный подъём не выражается в театральной позе и приподнятости. (8)Так же, как и пресловутые «муки творчества».

(9)Пушкин сказал о вдохновении точно и просто: «Вдохновение есть расположение души к живому восприятию впечатлений…» (10)«Критики, – сказал он вдобавок, – смешивают вдохновение с восторгом». (11)Так же, как читатели смешивают иногда правду с правдоподобием.

(12)Это было бы ещё полбеды. (13)Но когда иные художники и скульпторы смешивают вдохновение с «телячьим восторгом», то это выглядит как полное невежество и неуважение к тяжёлому писательскому труду.

(14)Чайковский утверждал, что вдохновение – это состояние, когда человек работает во всю силу, как вол, а вовсе не кокетливо помахивает рукой.

(15) Каждый человек хотя бы несколько раз за свою жизнь пережил состояние вдохновения – душевного подъема, свежести, живого восприятия действительности, полноты мысли и сознания своей творческой силы.

(16)Да, вдохновение – это строгое рабочее состояние, но у него есть своя поэтическая окраска, свой, я бы сказал, поэтический подтекст.

(17) Вдохновение входит в нас, как сияющее летнее утро, только что сбросившее туманы тихой ночи, забрызганное росой, с зарослями влажной листвы. (18)Оно осторожно дышит нам в лицо своей целебной прохладой.

(19) Вдохновение – как первая любовь, когда сердце громко стучит в предчувствии удивительных встреч, невообразимо прекрасных глаз, улыбок и недомолвок.

(20)Тогда наш внутренний мир настроен тонко и верно, как некий волшебный инструмент, и отзывается на все, даже самые скрытые, самые незаметные, звуки жизни.

(По К.Г. Паустовскому)

Е. Богат. В чём смысл нашего общения с искусством, литературой…

(1)В чём смысл нашего общения с искусством, литературой?

(2)Во-первых, в том, что мы начинаем наслаждаться богатством собственной личности, которая нам вдруг открывается. (3)Это бесконечно далеко от эгоизма, от погружения в себя. (4)Это постижение в себе того нового, высокого, что раньше было как бы «зашторено»…

(5)Но это не всё: смысл общения с литературой, искусством и в том, что мы делаемся богаче ещё на одну жизнь, на жизнь художника, который это создал. (6)Я написал сейчас «ещё на одну жизнь». (7)Но нет! (8)Не на одну, а на миллион жизней, потому что художник выразил, высказал то, что волновало миллионы его современников. (9)В его симфонии, картине, романе надежда, тоска, боль, радость миллионов людей. (10)Поэтому и становимся мы богаче на миллион жизней. (11)Наши сердце и ум наполняются духовным опытом веков и поколений…

(12)Хороший читатель – соавтор писателя. (13)Его духовная жизнь, соприкасаясь с миром Пушкина, Стендаля или Толстого, окрыляется, и он видит то, чего не видел раньше. (14)А ведь ради этого и работает писатель. (15)Чтобы научить видеть.

(16)Я написал сейчас «духовная жизнь». (17)А доступна ли она любому человеку?..

(18)Формы духовной жизни, как и формы творчества, бесконечно разнообразны. (19)Духовная жизнь – это общение с людьми, искусством, осенним лесом и с самим собой. (20)Мы духовны, когда беседуем о чём-то дорогом с товарищем, доверяя его уму и сердцу. (21)Мы духовны, когда улыбаемся человеку, чувствуя, что он одинок, и когда наслаждаемся тишиной вечерних полей. (22)Мы высоко духовны, когда чувствуем бесценность жизни и хотим оставить в мире скромный отпечаток собственной личности… (23)И мы духовны, когда, перечитывая любимый том, понимаем его по-новому.

(Е. Богат)