Предмет теории перевода

§ 1. Слово «перевод» имеет несколько различных значений. Так, в «Толковом словаре русского языка» под редакцией Д. Н. Ушакова указывается на наличие у этого слова пяти значений, ¹ большинство которых, понятно, не имеет отношения к интересующей нас проблеме (напр., 'перевод заведующего на другую должность', 'почтовый перевод' и др.). Но даже когда слово «перевод» употребляется в смысле 'перевод с одного языка на другой', оно и в этом случае имеет два разных значения:

1) «Перевод как результат определенного процесса», то есть обозначение самого переведенного текста (напр., в предложениях: «Это — очень хороший перевод романа Диккенса», «Недавно вышел в свет новый перевод поэмы Байрона «Паломничество Чайльд-Гарольда» на русский язык», «Он читал этого автора в переводе» и т. п.

2) «Перевод как сам процесс», то есть как действие от глагола переводить, в результате которого появляется текст перевода в первом значении. Преимущественно в этом втором значении термин «перевод» будет употребляться на ми в дальнейшем.

Однако с самого начала необходимо дать разъяснение относительно того, в каком смысле следует понимать термин «процесс» применительно к переводу. Существенно подчеркнуть, что мы не имеем здесь в виду психическую или умственную деятельность переводчика, то есть тот психофизиологический процесс, который протекает в мозгу переводчика во время осуществления им перевода. Конечно, изучение этого процесса в психолингвистическом плане представляет

¹ Фактически, их больше, так как под значением 1 в указанном словаре объединены значения действия от глагола переводить, который сам по себе многозначен.

большой интерес, в особенности для теории устного перевода. Однако, " не говоря уже о том, что в настоящее время мы имеем еще крайне смутное представление о характере этого процесса (по существу своему он может быть предметом изучения лишь в комплексном психо-физиолого-лингвистическом плане), нас интересует здесь, в первую очередь, рассмотрение процесса перевода в плане именно лингвистическом, в отвлечении от физиологических и психологических факторов, определяющих его реализацию.

Это означает, что термин «процесс» применительно к переводу понимается нами в чисто лингвистическом смысле, то есть, как определенного вида языковое, точнее, межъязыковое преобразование или трансформация текста на одном языке в текст на другом языке. Опять-таки, термин «преобразование» нельзя понимать буквально — сам исходный текст или текст оригинала не «преобразуется» в том смысле, что он не изменяется сам по себе. Этот текст, конечно, сам остается неизменным, но наряду с ним и на основе его создается другой текст на ином языке, который мы называем «переводом» в первом смысле этого слова (перевод как сам переведенный текст). Иными словами, термин «преобразование» (или «трансформация») здесь может быть употреблен лишь в том смысле, в каком этот термин применяется в синхронном описании языка вообще: речь идет об определенном отношении между двумя языковыми или речевыми единицами, из которых одна является исходной, а вторая создается на основе первой. В данном случае, имея исходный текст а на языке А, переводчик, примеияя к нему определенные операции («переводческие трансформации», о которых речь пойдет ниже), создает текст б на языке Б, который находится в определенных закономерных отношениях с текстом а. В своей совокупности эти языковые (межъязыковые) операции и составляют то, что мы называем «процессом перевода» в лингвистическом смысле. Таким образом, перевод можно считать определенным видом трансформации, а именно, межъязыковой трансформацией.

Суммируя, можно сказать, что предметом лингвистической теории перевода является научное описание процесса перевода как межъязыковой трансформации, то есть преобразования текста на одном языке в эквивалентный ему текст на другом языке (о том, какое содержание вкладывается в термин «эквивалентный», речь пойдет ниже.) Иначе говоря, задачей лингвистической теории перевода является моделирование процесса перевода в указанном выше смысле.

§ 2. Итак, лингвистическая теория перевода ставит своей задачей построение определенной модели процесса перевода, то есть некоторой научной схемы, более или менее точно отражающей существенные стороны этого процесса. Поскольку речь идет о теоретическом моделировании, постольку к теории перевода относится все то, что характеризует теоретические модели вообще. Здесь особенно важно подчеркнуть следующие два момента:

1) Теория перевода, как любая теоретическая модель, отражает не все, а лишь наиболее существенные черты описываемого явления. Как пишет известный советский философ Б.М. Кедров, «модель должна быть обязательно проще моделируемого процесса или предмета и должна как можно выпуклее отображать интересующую нас его сторону».¹ Еще резче эту мысль в свое время высказывал выдающийся советский физик-теоретик Я. И. Френкель: «Хорошая теория сложных систем должна представлять лишь хорошую «карикатуру» на эти системы, утрирующую те свойства их, которые являются наиболее типическими, и умышленно игнорирующую все остальные — несущественные — свойства».² Теория перевода должна рассматривать не любые отношения между текстами па языке подлинника и языке перевода, но лишь отношения закономерные, то есть типические, регулярно повторяющиеся. Наряду с ними при сопоставительном анализе текста подлинника и текста перевода вскрывается, как правило, большое количество отношений (соответствий) единичных, нерегулярных, устанавливаемых только для данного конкретного случая. Поскольку такие единичные соответствия не поддаются обобщению, лингвистическая теория перевода, естественно, не может учитывать их в своих построениях, хотя необходимо отметить, что именно эти «незакономерные» соответствия и представляют наибольшую трудность для практики перевода. В умении находить индивидуальные, единичные, «не предусмотренные» теорией соответствия как раз и заключается творческий характер переводческой деятельности. С другой стороны, по мере развития переводческой теории многие явления, которые вначале представляются индивидуальными, нерегулярными, постепенно «вписываются» в общую картину, получают объяснение и включаются в объект рас-

¹ Б. М. Кедров. Ленин и диалектика естествознания XX века. М., «Наука», 1971, с. 175.

² Цит. по: «Наука и жизнь», 1972, № 4, с. 80.

смотрения теории перевода; иначе говоря, как и в любой науке, прогресс в теории перевода заключается, в частности, в том, что за множеством кажущихся «исключений» и «нерегулярностей» постепенно вскрывается некая общая закономерность, управляющая ими и определяющая их характер.

2) Как и во всякой другой теоретической дисциплине, в теории перевода возможно — и действительно имеет место — построение не одной какой-нибудь, но целого множества моделей, по-разному отображающих моделируемый процесс и отражающих различные его свойства. Сложность описываемого объекта, его многосторонность исключают возможность построения одной единственной «универсальной» модели, которая была бы в состоянии отразить сразу все стороны изучаемого явления во всех их сложных взаимных связях и отношениях. В силу этого в современной теории перевода существует целый ряд так называемых «моделей перевода», ¹ причем каждая из этих моделей отражает тот или иной аспект, ту или иную сторону реально существующего явления — процесса перевода как определенного вида межъязыковой трансформации. Было бы наивно задавать вопрос: какая из ныне существующих моделей перевода является «правильной» или «истинной»? — все они по-своему верны, поскольку моделируют одно и то же явление (процесс перевода), хотя и с разных сторон; и, разумеется, ни одна из существующих моделей не может претендовать на абсолютную истинность или универсальность. Это же, понятно, относится и к той модели перевода, которая представлена в настоящей работе и которую можно назвать «семантико-семиотической моделью» (мотивировка такого названия будет изложена в гл. 2). С другой стороны, существующие модели перевода (а также те, которые могут быть созданы в будущем) отнюдь не исключают друг друга — они во многом совпадают, частично перекрывают друг друга и лишь в своей совокупности дают представление о процессе перевода во всей его сложности и многообразии.