Минус 10 часов. На дистанции.

Где-то после 20-го километра меня обходит Борис Прокопьев, редактор и издатель журнала «Бег и Мы». Слышу, как он обменивается приветствиями со многими марафонцами, отмечаю искреннее уважение, высказываемое этому человеку со стороны других бегунов и думаю: - а ведь я, пожалуй, погорячился, заявив накануне, что предпринимать что-либо по спасению журнала сейчас уже поздно. Вдруг показалось, что Борис Прокопьев сам страдает от того, что находится в плену своих прошлых планов по развитию журнала и возможно неудачных обязательств перед его читателями. Можно предположить, что он просто растерян и не знает, что делать дальше. А отсюда и ошибочные решения с просуществовавшей всего несколько месяцев газетой, с зашедшей в тупик идеей марафонских паспортов, возможно, рабской зависимостью от рекламодателей. И, все-таки, не все еще потеряно. Я вдруг взглянул на Прокопьева другими глазами: мускулистый поджарый весьма крепкий зрелый мужчина наравне с другими штурмует эти непростые московские 42 километра. И понял: он – марафонец и душа его не умерла. Возможно, Борис сдал много позиций, но пока он выходит на дистанцию – он борется, он ищет ответы, а значит, он не побежден. «Французы разбили артиллерию (журнал), но матушка-пехота держится (личность редактора)», - ищу толстовскую метафору в войне 1812 года.

РАЗМЫШЛЕНИЯ НА ХОДУ:

Уже задним числом, распластавшись на вагонной полке, задаюсь любопытным риторическим вопросом: почему организаторы не прекращают соревнования после 10-ти или 20-ти преодоленных километров, пока все бегуны еще достаточно свежи, красивы и пока еще не приоткрылась оборотная сторона большого спортивного мероприятия? И сам отвечаю. Организаторы давно так и поступили. Те, кто финиширует до 3-х часов, получают их приветствие, их сервис, их призы. На трассе им пока еще достается настоящая вода, какое-то питание и внимание. Даже в последующих протоколах обычно указывается только первая сотня финишировавших, как будто остальной гораздо большей части бегунов и не существует. «Отрезают хвосты!» - метко подметил эту тенденцию опытный марафонец Владимир Постников. ММММ все больше и больше формализуется, превращается не просто в красивую, но пустую оболочку, но и в удобный необременительный бизнес. Одну треть рекламного плаката ММММ-2002 занимает список различных спонсоров. Но никто не видит списка тех лиц, к коим на самом деле уходят эти средства, а самим бегунам эти средства уж точно не достаются. Разве можно назвать спонсорством, соответствующим главному марафону страны, жалкий суповой набор, выдаваемый перед стартом, воду из «крана», предлагаемую на трассе и залежалую прошлых лет майку, в качестве основного приза, получаемого после финиша? Тогда для кого сделан этот плакат? Кому демонстрируется грандиозное спортивное зрелище?

- Нам с вами, дорогие любители бега! Именно нас держат за стадо, или в лучшем случае за только что вышедших из джунглей первобытных людей. Как перед племенем типа «Тумба-Юмба» перед нами потрясают красивыми и никчемными безделушками и приглашают якобы на марафон, в действительности точа ножи на заклание.

- Всего лишь бобровая шкурка! – хитро улыбается колонизатор, сверкая перед индейцем разукрашенной стекляшкой. – Халява! – радуется простодушный абориген.

– Халява! – восклицает любитель бега и хватает бесплатные журналы в фойе регистрации.

– Халява! – еще год назад кричали участники за день до старта и вламывались на «Паста-шоу» в предвкушении бесплатной кормежки.

- Халява! – срезает дистанцию уставший марафонец, наблюдая отсутствие контроля на одном из участков.

- Халява! – потирают руки организаторы и «спонсоры», деля полученную прибыль. Никаких тебе налогов, проверок, да и серьезных расходов: это не автомобили в качестве главных призов, как на Сибирском марафоне. – Чуть-чуть победителям-профессионалам, а любители обойдутся энтузиазмом.