Обзор содержания книги Иова

Книга Иова разделяется на три главные части: в первой (1-3 гл.) содержится изложение проблемы, подлежащей решению; во второй (4-36 гл.) - различные решения этой проблемы тремя друзьями Иова и им самим; в третьей (37-Х.1 гл.) содержится истинное решение этой проблемы: сначала в речах Елиуя - четвертого друга Иова, и в заключение - в речах Бога. Существует и более подробное деление книги Иова, например: 1 Пролог: 1-2 гл.; 2 Диалоги Иова с друзьями, 1-й цикл: 3-11 гл.; 3 2-й цикл: 12-20 гл.; 4 3-й цикл: 21-27 гл.; 5 Речи праведного Иова: 28-31 гл.; 6 Речи Елиуя: 32-37 гл.; 7 Речи Бога: 38 - 42, 8 гл.; 8 Эпилог: 42, 9 - 42, 17.

Во вступительной части или прологе (1-2 гл.) писатель рисует три картины. Первая изображает благочестие праведного Иова среди полнейшего благоденствия. Его нравственное величие равняется величию его семейного счастья и жизненное довольство как награда за добродетели. Здесь наблюдается гармоническое соответствие между добродетелью и земными благами.

Книга Иова начинается так: " Был человек на земле Уц, имя его Иов; и был человек этот непорочен, справедлив и богобоязнен и удалялся от зла..." (Иов. 1, 1) и далее повествуется о внешнем благосостоянии Иова. Оно было очень велико. Была у Иова и большая семья (семь сыновей и три дочери), что считалось особым благословением Божиим. В довершение всего он был человеком праведной и святой жизни. В понятие человека Священное Писание вкладывает разум, волю и чувство, т.е. образ Божий. Иов называется истинным человеком, поскольку сохранил богодарованный образ, не омрачил богоданной красоты. Он старался оправдать высокое звание человека. В основе религиозности Иова был страх - благоговейное отношение к Богу, возбуждаемое сознанием Его величия и совершенств. Этот благоговейный страх у него переходил в трепет, когда к нему присоединялась мысль о Боге как о праведном Судии и Мздовоздаятеле, не терпящем зла. Представлением о Боге, не терпящем зла, определялась вся нравственность Иова. Богобоязненность или по-славянски " благочестие" Иова состояло в том, что в его душе была полная гармония, теория не расходилась с практикой, полное соответствие мыслей делам. Как человеческое тело имеет множество членов, и каждая часть тела выполняет свою функцию, составляя полную гармонию, так и Иов все свойства души, таланта направлял правильно, разумно, удаляясь от всяческого зла. Иов заботился не только о своей личной нравственности, но и о нравственности своих детей. Сыновья Иова, говорится далее (1, 4), приглашали на праздничные трапезы своих сестер, что служит признаком их целомудрия и пристойности. И каждый раз Иов, вставая рано утром, возносил Богу всесожжения по числу своих детей. Тем самым он являлся ходатаем-посредником между Богом и детьми. Жертвами и молитвами он очищал их мысль, опасаясь за их тайные грехи. Иов заботился не о собирании богатства для детей, а старался духовно обогатить и нравственно украсить их души. Вторая картина как бы приоткрывает небесную завесу, где совершается суд Божий об Иове перед ангелами и диаволом. Здесь завязка поэмы и объяснение истинной причины бедствий и страданий Иова. В 1 гл. с 6 по 14 ст. описывается, как диавол является перед Богом и клевещет на Иова, стараясь представить благочестие Иова корыстным. В этой картине наглядно представлены библейские воззрения на ход событий в земной жизни человека. Все происходящее на земле совершается или непосредственно по воле Божией, или по Его попущению. Бог является верховным Судной. Ангелы в этом случае являются защитниками человека, представляя на суд Божий добрые поступки человека, или ходатайствуют о снисхождении к нему, а диавол указывает дурное в человеке и старается умалять все хорошее. Человек со своими влечениями к добру и злу остается открытым для воздействия тех и других, и чем больше в человеке берет перевес над злом, тем сильнее бывает на него нападение диавола. В этой непрестанной борьбе добра со злом, составляющей главное содержание земное жизни человека, Иов вышел победителем, о чем Бог свидетельствует перед предстоящими духами. Это признание Высшим Судией великого благочестия Иова лишило диавола власти над ним, поэтому он теперь клевещет на Иова с целью еще раз употребить усилие для его совращения в грех. Диавол отвечал Господу: " Разве даром богобоязнен Иов? Не Ты ли кругом оградил его и дом его, и все что у него? Дело рук его Ты благословил, и стада его распространяются по земле; но простри руку Твою и коснись всего, что у него, - благословит ли он Тебя? " (Иов. 1, 9-11). По мысли диавола, Иов чтил Бога не по внутреннему благоволению и расположению к Нему, не бескорыстно, но из расчета получения внешних благ, посылаемых Богом. Это благочестие Иова и его благоговение к Богу исчезнет, если его поставить в тяжелое положение, т.е. лишить всего того, в чем он видит проявлении к себе Божественного благоволения. Таким образом, злой дух клевещет на праведника перед Богом среди сонма святых ангелов, с одной стороны, а с другой -косвенно бросает тень на правильность суда Божия об Иове, как будто бы Бог неправильно судит о благочестии Иова и не по достоинству награждает его земными благами. Такое же соблазнительное мнение об Иове могло быть и на земле. Нужно было доказать и правильность суда Божия главным образом для людей, и искренность благочестия Иова, для чего Господь попускает диаволу подвергнуть благочестие Иова испытанию через бедствия и страдания. В третьей картине описывается, какие поразительные, чрезвычайно ужасные бедствия постигли праведного Иова. Он подвергается семи последовательным испытаниям: четыре первых касаются его имений и семейства, пятое - болезнь телесная, шестое и седьмое - нравственные испытания. Иов мужественно перенес сообщения вестников о набеге Савеян и уводе ими всех его стад и быков и ослов, об истреблении молнией отар овец, о похищении халдеями верблюдов (самого великого его богатства). Но когда очередной вестник сообщил о трагической смерти всех его любимых детей, собравшихся на пир у старшего брата, Иов не смог сдержать своей великой скорби. Проявляя глубокое чувство родительского страдания, " Иов встал и разодрал верхнюю одежду свою, остриг голову свою и пал на землю и поклонился и сказал: " наг я вышел из чрева матери моей, наг и возвращусь. Господь дал, Господь и взял; да будет имя Господне благословенно! Во всем этом не согрешил Иов, - говорится в книге, - и не произнес ничего неразумного о Боге" (1, 20-22). Эти умилительные слова, исходящие из глубины исстрадавшейся человеческой души, повторяются благочестивыми людьми с особым благоговением и священным трепетом в самые священные минуты жизни, в минуты познания тайны страдания, в минуты подлинного усыновления человека Богу вот уже на протяжении 36-37 веков. По словам святителя Иоанна Златоуста, в этот момент Иов уподобился дереву, на которое обрушился страшный ураган, и оно качается во все стороны, но не ломается. Так и душа Иова закаляется под натиском бед и скорбен, в нем не сокрушается добродетель, которую не в силах уничтожить диавол. По мнению экзегетов, у Иова погибают все материальные ценности не потому, что диавол хотел сделать его бедным, но чтобы через лишение богатства вовлечь душу его в грех.

Но побежденное зло не отходит, оно ищет любой предлог, чтобы оклеветать праведника. Диавол говорит теперь Богу так: " Кожу за кожу, а за жизнь свою отдаст человек все, что есть у него; но простри руку Твою и коснись кости его и плоти его, благословит ли он Тебя? И сказал Господь сатане: вот, он в руке твоей, только душу его сбереги" (2, 4-6), - т.е. делай с ним что хочешь, только сохрани его жизнь. Диавол коснулся тела Иова " и поразил Иова проказою лютою от подошвы ноги его по самое темя его. И взял он себе черепицу, чтобы скоблить себя ею, и сел в пепел (вне селения)" (2, 7-8). Страшная болезнь - проказа - сделала Иова отверженным человеком в обществе: мертвым среди живых и живым среди мертвых. Но и тут попускаемый огонь зла должен выявить, выплавить подлинное золото добродетели. И вот, едва сдерживая нестерпимый зуд отмирающего, заживо разлагающегося тела, Иов встречает новое испытание, более тяжелое, чем искушение сатаны. К нему подходит жена и говорит: " Ты все ещё тверд в непорочности твоей! Похули Бога и умри" (2, 9). К этому искушению целиком подходят евангельские слова: " враги человеку домашние его" (Мф. 10, 36). " В её словах был скрыт яд", -говорит святитель Иоанн Златоуст. Иов устоял перед страшными словами жены. Греховный совет жены Иов отклонил потому, что он исходил от лукавого. " Ты говоришь как одна из безумных", - отвечает он, - " неужели доброе мы будем принимать от Бога, а злого не будем принимать? " (11, 10). Ответ Иова жене свидетельствует о состоянии его, которое по существу было состоянием богоусыновления, когда человек знает, что все, что совершает Промысл Божий, делается для его блага. Поэтому похулить Бога значит духовно отдалить себя от Него, удалиться от Божественного попечения, делающего из временного вечное. Ведь Господь неизмеримо мудрее, справедливее человека. Здесь-то раскрывается тайна усыновления, доверчивого принятия бедствий, выпавших на долю Иова. После искушения от жены Иова постигает новое испытание: к страдальцу приходят его друзья - Елифаз, Вилдад и Софар. Этот визит друзей был для Иова последним испытанием, испытанием самым тяжелым из тех, которые пришлось ему претерпеть. Они " сошлись, чтобы вместе идти сетовать с ним и утешать его" (2, 11). И когда увидели они то состояние, в котором был Иов, " они не узнали его; и возвысили голос свой и зарыдали; и разодрал каждый верхнюю одежду свою, и бросали пыль над головами своими к небу" (2, 12). Они молча соболезновали Иову " семь дней и семь ночей; и никто не говорил ему ни слова, ибо видели, что страдание его весьма велико" (2, 13). Наконец, из уст Иова вырвался вопль скорби, страдания. Изнемогая от своих нечеловеческих страданий, Иов начал сетовать на день своего рождения: " Погибни день, в который я родился, и ночь, в которую сказано: зачался человек! " (3, 3). В то время, очевидно, были суеверные представления о том, что бывают счастливые дни (говорят: " под счастливой звездой родился") и дни несчастливые, роковые. Как бы то ни было, Иов проклял день своего рождения. Тем самым он показал свою человеческую немощь, естественную всем людям. Друзья Иова пришли утешить его, имея самые добрые намерения. Но, услышав, как он в момент отчаяния проклял день своего рождения, возмутились и начали, вместо утешения, убеждать Иова, что несчастье на земле есть непременно наказание, а наказание бывает только за преступления. Иов тяжко наказан, значит он тяжко и согрешил - был их вывод. Хотя друзья Иова были людьми верующими, однако, они не имели того драгоценного дара - чувства усыновления Богу, которое имел Иов. Они были людьми ветхозаветной психологии, т.е. людьми порядка " законнического". Для них Бог был только Судья, с Которым нельзя говорить, от Которого должно все терпеть, Которого нельзя назвать Отцом. Поэтому все они, хотя и знали высоту нравственности Иова, доказывали правильность суда Божия.

По их убеждению, если Иов страдает, значит он виноват и грешен, т.к. у Бога нет несправедливости. Тем более, что по тогдашнему религиозному убеждению верующих болезнь проказа считалась явным признаком гнева Божия и конечного суда за нечестие. Друзья Иова были убеждены, что страшные страдания Иова и его смертельная болезнь исключает всякую надежду на прощение от Бога и благополучие в жизни. Они призывают Иова успокоиться, признать себя грешным в тайных или явных грехах (V, VIII и XI гл.). Иова не удовлетворяет упрощенная схема его друзей, заставляющая душу его молчать перед Богом. Душа Иова не может молчать. Она хочет понять то, чего не понимает. Чуткая душа Иова хочет, чтобы друзья не теоретически только доказывали, что он грешен перед Богом. Его душа готова каяться, но он не понимает, в чем он грешен. Подобно друзьям Иов сам держится того убеждения, что страшные бедствия и страдания, постигшие его, служат выражением гнева и суда Божия над ним, и в то же время он убежден в своей невиновности. Вот это-то внутреннее, религиозное душевное состояние праведного страдальца и составляет трагизм его положения и величие его искупительного подвига, величие его веры в Бога, устоявшей в таком трудном искушении, хотя и омрачившейся недоумениями (6, 7, 9, 10, 12). Иов соглашается с друзьями, что Бог правосуден и что ни один человек по своему греховному состоянию не может оправдаться на Его суде (9, 2-3). Но если Бог относится к людям только как Судья, в таком случае понятие о правде Божией не может служить для благочестивых поддержкой в их борьбе с грехом (9, 21; 10, 3), и, кроме того, такое представление о Боге, как карателе, не согласно с понятием о Нем как милостивом и мудром Творце и Промыслителе. Поэтому Иов ищет иных отношений Бога к людям и иного суда над собой, суда с милостью к нему, с забвением его грехов (7, 20-21).

И вот за 16-17 веков до Рождества Христова житель Аравийской пустыни Иов провидит и предчувствует то, в чем так нуждался человек и что должно совершиться. Он провидит Посредника, который как звено соединит небо с землею: " нет между нами Посредника, - говорит он, - который положил бы руку свою на обоих нас" (9, 33). Речь идёт о Богочеловека. Иов мог духовными очами видеть Его, потому что был близок Духу Божию, ибо сам молился за своих детей как посредник их перед Богом.

Во втором разговоре (15, 18 и 20 гл.) друзья Иова по-прежнему считают, что за нечестие Бог наказывает человека, опять-таки ссылаясь на судьбу Иова. Теперь они решительно возводят на своего друга обвинения в небывалых преступлениях: с одной стороны - в отрицании страха Божия и в неверии (14, 4; 18, 21), а с другой - в нравственных преступлениях против ближних: гордости, жестокосердии и т.д. (20 гл.). Обвиняемый страдалец энергично защищает чистоту своих религиозных убеждений и поведения (гл. 16, 17, 19, 21), призывает Бога и в свидетели: " И ныне, вот на небесах Свидетель мой, и Заступник мой в вышних" (16, 19).

И далее Иов торжественно исповедует свою веру в вечного Бога Искупителя: " Я знаю, Искупитель мой жив, и Он в последний день восставит из праха распадающуюся кожу мою сию, и я во плоти моей узрю Бога. Я узрю Его сам; мои глаза, не глаза другого, увидят Его" (19, 25-27). Иов молитоб одном, чтобы душой чувствовать Божию близость, как Апостолы удостоились в день Пятидесятницы. Он смутно предчувствует, что тайна его страданий может быть разрешена только в его личном соприкосновении с Богом Отцом.

В третьем разговоре порядок речей тот же, но только с той особенностью, что один друг Иова, Софар, умалчивает, не произносит речи, а Елифаз и Вилдад повторяют свою теорию о земных страданиях людей-грешников по справедливому суду Божию. Они выдвигают новые аргументы - указывают на беспредельную высоту Вседержителя от людских интересов, по которой Ему нет нужды уклоняться от всей строгости правосудия (25 гл.) Божие всемогущество и всеведение позволяют карать всегда беспрепятственно и правильно. В последнем этом ответе (гл. 23, 24, 26-31) Иов с решительностью доказывает фактами благополучия нечестивых и страдания многих праведных людей, что ко многим случаям из земной жизни людей теория его друзой неприложима и потому никак не объясняет непостижимой премудрости Промысла Божия в управлении нравственным миропорядком. Иов все более и более выдвигает на вид господство зла и страданий на земле, весь разлад и ненормальность разделения счастья в видимом мире. Тем самым от взора собеседников скрывалось благое непрестанное действие Промысла Божия среди Его творения и естественно возникали вопросы: где Бог правды? За что страдает безупречный Иов? И есть ли на самом деле действие Промысла Божия в земных явлениях? Новый собеседник, юноша Елиуй, который по скромности своей и по уважению к возрасту и мудрости старших собеседников, до сих пор только вслушивался в речи их и хранил молчание, как приличествовало его молодости. Но теперь он не выдержал, побежденный Божественным вдохновением Елиуй воспылал гневом и против Иова за то, что он считал себя правее Бога и против трех друзей его за то, что они не нашли, что отвечать, а между тем обвиняли Иова. По мнению Елиуя, все они обманывались, ибо не знали истинной причины страданий Иова, что Сам Бог допустил эти испытания и чрез них научает праведника всем добродетелям. Стараясь доказать поучительный характер страданий, Елиуй опровергает те доводы, которые были в показаниях Иова и его друзей. Хотя Елиуй произносит свои речи несколько заносчиво, кичась своими знаниями, в его речах слышится новая истина, истина, которая не была высказана спорившими до сих пор: истина о пользе страданий для очищения человека и его назидания. Елиуй в своих речах (гл. 32-37) является обличителем Иова, как и старшие три друга его. Только обличения молодого Елиуя отличаются от обличений трех друзей. Елиуй разбирает догматические суждения Иова и указывает в них действительные погрешности, опасные стороны этих суждений, например, о попускаемых Богом якобы ненормальных явлениях в жизни людей, когда они счастливы, другие - нет. Елиуй убеждает Иова, что он ложно утверждал пред Богом свою невиновность и то, что Бог не открывает человеку Своей воли. Бог открывает её различными способами, в ночных видениях, чрез различные испытания и болезни. И эти все испытания не должны приводить человека в отчаяние, наоборот, они должны мобилизовать его к борьбе с ними через признание своей ничтожности, признание своих грехов. Бог управляет сотворенным Им миром с правосудием и свободно. Его правосудие к творению проявляется во всех отношениях. Божие всемогущество и всеведение позволяют Ему судить с полною справедливостью. Бог устраивает все для блага людей. Далее Елиуй утверждает, что чрез благочестие или бесчестие человек приносят себе пользу или вред. Причины, по которым Бог допускает праведнику страдать, состоят в том, чтобы не допустить его до греха, а если уж он согрешил, то чтобы обратить к покаянию. Доводом для Елиуя является следующее: Бог всемогущ и подвергает испытанию тех, кого любит. А поскольку Иова постигли несчастья, он должен бодрствовать и утешаться посещением Божиим. В действии правосудия Божия Елиуй глубже чем три друга Иова смотрит на значение испытаний, допускаемых Богом. Он видит в них педагогические меры, направленные или к предупреждению преступлений, или к исправлению согрешающих и возбуждению в них благих пожеланий. Сам Бог " открывает у человека ухо и запечатлевает Свое наставление,... чтобы отвести душу его от пропасти и жизнь его от поражения мечом... Есть у него (у человека) Ангел-наставник, один из тысячи, чтобы " показать человеку прямой путь его" (33, 16-23). " Бог высок могуществом Своим, и кто такой, как Он, наставник? " (36, 22). Как видно, Елиуй всюду усматривает воспитательное значение в ниспосылаемых Богом испытаниях. Елиуй является уяснителем того, что, хотя и известно было беседующим мудрецам, но помрачалось в их умах или от раздражения спором, или, как у Иова, от чрезмерных страданий. Но если Елиуй, как и прочие друзья Иова, держался того неправильного мнения, что страдания людей, особенно чрезвычайные бедствия и болезни (проказа по преимуществу), всегда суть следствия прегрешений и выражении гнева Божия, кара от Бога, то сам Иов считал себя только находящимся под гневом Божиим. Поэтому и после речи Елиуя для умирающего Иова оставался во всей силе роковой вопрос: отверженный ли он Богом или нет? Есть ли действие Промысла Божия? Иов не счел нужным отвечать на речь юноши. Но тут Сам Бог в величественной речи Своей из бури путем вопросов открывает тайну действия Промысла в мире, непостижимость Своих мыслей и воли для человека и тем самым приводит Иова к смиренному признанию им правоты Бога во всем, что Иов испытал. Из речей Иова видно, что он страстно желал беседовать с Самим Богом. И вот этот желанный момент наступил. Бог явился, как Верховный Владыка, чтобы рассеять все недоумения и изъяснить тайну страданий ветхозаветного праведника. Ибо только Ему одному ведомо решение вопроса, который был поставлен в начале книги богодухновенным писателем. В душе своей Иов чувствовал бурю сомнении. Поэтому, как бы в тон настроению Иова, совершилось явление Бога - всемогущество Правителя мира и грозного Судии. Речь Господа к Иову содержит в себе доказательство неизменного действия благого Промысла Божия в мире, ясно проявляемого в гармонии видимого мира и особенно животного царства. Человек же тем более находится под действием Промысла Божия с момента своего создания. Господь даровал человеку слово, его глаз видит красоту окружающего мира, чувства есть своего рода приемник всего, ум - центр деятельности человека. Так неужели Творец забудет человека, наделенного таким совершенством? Кроме веры в это нужен еще авторитет сверхъестественного откровения, дающего понимание откровения естественного в явлениях видимой природы.

Господь Бог показывает Иову величие и могущество мироздания и полное ничтожество его, как человека, вне Бога. Бог спрашивает Иова, присутствовал ли он при сотворении мира, при образовании воды и света? Открыл ли он и уразумел ли тайны природы и те законы, которые ими управляют? Господь затем даёт ответ всем беседовавшим мудрецам: новый для них взгляд на страдания праведника как на результат борьбы со злом и злыми духами, действующими в земном мире. Господь открывает в образах тайну, которую Иов и его друзья не учли: тайну существования в мире злой воли падших духов - сатаны, в образе Левиафана, духа, свободно падшего и свободно коснеющего в своей тьме, тьме, которая не существует, как противоположная свету реальность, но заключается в воле богопротивления (нелюбви) свободного творения, не могущего быть вынужденным к добру любви. Зла нет, как чего-то противоположного Богу. Зло заключено в свободной воле как воплощенного, так и невоплощенного духа. Победа над ним праведников достигается верою, терпением в страданиях и упованием на непобедимую силу Промыслителя Бога. Поэтому и страдания Иова - не следствия гнева и суда Божия, как думали все его собеседники, а суть следствия борьбы и действия враждебных Иову сил. Таким образом, речь Бога не обличительного характера, а нравоучительного. Страдания Иова имели целью обнаружить искренность его добродетели. Бог желает научить нас смирению и послушанию, чтобы мы не пытались проникнуть в то, что непостижимо. Мрачный и безнадежный взгляд Иова на явления зла в мире рассеялся. Он в смирении сердца признал, что Бог велик и могуч. Образ действий Его для человека непостижим. Об этих присущих Богу чертах Иов знал и раньше, но эти знания были недостаточны. Теперь он сожалеет, что так надменно и неосторожно желал спорить с Богом. Иов умоляет Бога простить ему такую надменность, смиряется и умолкает. По отношению к себе лично Иов убедился, что он не отвержен Богом и стоит не вне благого Промысла Божия, и в твердом уповании на этот Промысл Иов нашел свое утешение и успокоение.

Испытание Иова окончено. Бог оправдывает Иова в его невинности перед друзьями, а жестокость суждений последних прощает по ходатайству праведника. Многострадальный Иов спустя несколько месяцев выздоровел, принес за друзей жертву и помолился за них. Бог принял молитву незлобивого праведника за друзей своих и во время молитвы даровал ему совершенное телесное здравие, а друзьям его отпущение грехов. Впоследствии же Господь возвратил Иову вдвойне все потерянное им из имевшегося прежде: и детей, и имущество. После проказы Иов прожил ещё 170 лет и, окруженный многочисленным потомством до четвертого рода, умер глубоким старцем, насытившись днями счастливой земной жизни. Итак, жизненный подвиг прославил Иова перед всеми другими ветхозаветными праведниками. По словам святителя Иоанна Златоуста, он - подвижник благочестия, герой вселенной, который подобно адаманту мог перенести все напасти, испытав на своем теле все страдания вселенной и от этого явился ещё светлее.

Главные предметы учения в книге Иова. Учение об отношении Бога к миру и об отношении земных благ к достоинству человека. Главный предмет (и вместе цель) книги Иова - раскрытие учения об отношении Бога к миру вообще и к явлениям зла в особенности. Оба эти вопроса в разных частях книги и разными лицами, выявленными в книге, рассматриваются с разных сторон и решаются различно. Три друга Иова утверждают, что бедствия и страдания суть всегда кара от Бога за преступления (гл. 4 и др.) и средства вразумления грешников (5, 8 и 17). Бог относится к миру как Судия, либо карающий за грехи, либо награждающий за добродетели и благочестие (5, 18; 8, 3 и др.). Все другие твари, кроме человека, суть орудия награды или наказания в руках Творца-Судии. Иных отношений Бога к миру и человеку Елифаз, Вилдад и Софар не знают. Всемогущий, Всеведущий и Святой, Он смотрит на тварь так, что " и в ангелах своих усматривает недостатки", " и небеса нечисты в очах Его" (4, 18; 15, 15).

Иов, сознавая свою невинность и незаслуженность страданий, отрицает соответствие земных благ нравственному достоинству человека и потому ищет иных отношений Бога к грешному человечеству, кроме отношений Судии (7, 20-21; 9, 33), отношений милости и прощения грехов (14, 16-17); сознавая, однако, что каждый человек в той или иной мере достоин наказании (14, 4-5; 9, 30; 10, 17), но не видя средств к умилостивлению Бога, Иов усматривает необходимость посредника между грешным человеком и Судиею-Богом в Самом Боге и исповедует веру в Искупителя, Который некогда имеет явиться на земле для оправдания верующих и для конечного суда (19, 25-29). Не считая, подобно друзьям своим, внешние бедствия и болезни за карательные наказания от Бога и сознавая незаслуженность своих стать тяжелых страданий, Иов приходит к мучительному представлению, что в настоящее время Бог относится к нему как к врагу (13, 24-25; 19, 11), вспоминает грехи юности его, изыскивает вину, чтобы покарать его.

Елиуй, доказывающий несостоятельность, неразумность невольных заключений Иова о враждебности и несправедливости Бога и в этих именно суждениях о Боге видевший его вину пред Богом, выразил такой взгляд на страдания, что они имеют, кроме карательного значения за преступления, значение педагогически-исправительное и, следовательно, являются выражением не только гнева Божия, но и Его милости (33, 14-23). Однако Елиуй ничего не мог сказать по вопросу несоответствия распределения земных благ и пришел лишь к тому заключению, что Бог Вседержитель непостижим в Своих действиях (37, 19-23).

Наконец, Сам Бог в Своих речах к Иову явным сделал то, что нужно было знать ему и его друзьям о Боге. Через рассматривание творений Бог указывает на Свое промыслительно-спасающее отношение к миру, что уясняется из гармонии всех явлений мира, из рассмотрения взаимных отношений всех существ, а не отдельных явлений и не отдельных интересов каждого из существ (речь Бога, гл. 38 и 39); вместе с этим Бог показал, что ненормальные явления зла и страданий в мире, в борьбе с которыми оказываются бессильными все праведники на земле, всемогущим действием воли Божией прекращаются (2 речь Елифаза, гл. 15-16) и направляются к благим последствиям, так что страдания ведут к славе и счастью, как это открылось в конце истории Иова. Итак, в речах Бога ясно было открыто, что бедствия и страдания Иова не свидетельствуют о гневе Божием на него и что нравственная причина его страданий не в нем, не в грехе его. Эта нравственная исходная причина и конечная цель страданий Иова были вне Иова и были скрыты от него Богом, хотя Он прикровенно, под образами Левиафана и другими указывал на диавола как на первую причину зла и бедствий в мире. Вопросы же Иова: за что и для чего он страдает? - остались без ответа, как не имеющие значения для него. И только богодухновенному писателю, составившему книгу Иова, - для успокоения и ободрения верующих в их борьбе со злом и диаволом открыто было, что причиной страданий праведного Иова был диавол и что целью попущения Божия поразить праведника этими страданиями было доказать праведность Иова и тем способствовать победе добра над злом. Таким образом, страдания праведных попускаются Богом для испытания и усовершенствования их веры и благочестия. Праведники находятся под особым покровительством Божием, так что диавол не может причинять им никакого зла без воли Божией, и Бог их награждает благом ещё в земной жизни. На лишение благ не нужно смотреть, как на наказание от Бога за грехи. Значит вопрос об отношении земных благ к нравственному достоинству человека решается так, что дарование или лишение Богом земных благ не есть конечное решение суда Божия о человеке, а то и другое служит только средством воспитания человека в вере и добродетели.

Учение об ангелах добрых и злых. Имея веру в существование высших разумных духов, собеседники Иова говорят о природе ангелов, что они святы, и название " святой" усвояется им как имя собственное (5, 1 и 15, 15), но что и в их природе, по сравнению с Божественной чистотой, находится нечто " стропотное" и " нечистое" (4, 18 и 15, 15). Из книги Иова мы узнаем и о служении Ангелов, что они сохраняют жизнь человека, руководят им на пути добродетели, являются заступниками за него пред Богом (33, 23-24) и иногда являются ему (4, 13-16). Из речи Господа к Иову видно, что ангелы сотворены прежде видимого мира (38, 6-7) и что они являются по мановению Божию укротителями всякой злой воли (15, 6; 14; 16, 24). Кроме того, есть указание на ангелов смерти (33, 22-23 и 36, 14). В прологе книги ангелы ясно представляются приближенными слугами Божиими, предстоящими пред Богом, чтобы дать отчет Ему и быть готовыми исполнять волю Его (1, 6 и 2, 1). Здесь же выводится дух злобы, сатана, или диавол, как клеветник на добродетельного Иова и как причина бедствий и страданий праведных на земле. Областью действии сатаны представляется земля со своей воздушной сферой (" поднебесной" -1, 7 и 2, 2), где он могущественно распоряжается злыми людьми и даже стихиями (1, 15-19).

Учение о человеке, о его сотворении и состояния на земле. Человек состоит из тела и разумной души (10; 27, 3; 32, 8) и сущностью своего духа он стоит выше всех земных тварей. Но, будучи во своему рождению грешен (14, 4-5; 15, 14), он является слабым и немощным; его жизнь на земле кратковременна и исполнена постоянной борьбы, тяжелого труда и страданий.

а) О состоянии души после смерти человека. После кратковременной, многопечальной жизни человек умирает, и душа его сходит " в землю темну и мрачну" (10, 21), по-еврейски " шеол", который есть послесмертное место всех живущих, там все уравниваются, находясь в бездейственном покое, как бы во сне (3, 13-19), не зная, что совершается на земле (10, 22; 14, 21).

б) Об искуплении грешного человека. Пришествие Искупителя пророчески предчувствуется в ответе Иова на первую речь его друга Вилдада (9, 33). При различии природ Божеской и человеческой, при таком тяжелом положении праведника на земле, когда он не может явиться пред Богом для своего оправдания, не может быть и внутренней близости, союза примирения между Богом и человеком; для этого необходим посредник между ними, который мог бы умилостивить Бога, и тогда Бог снизошел бы к человеку, а человек мог бы смело явиться на суд пред Богом. Иов усматривает необходимость Ходатая для приближения человека к Богу; но кто он должен быть по своей природе, этого не раскрывает. По смыслу его речи можно все же указать на те пределы понятий о природе Ходатая, как их представляет Иов. Ходатай не может быть только Богом, так как Он неизмеримо выше человека и не может иметь общения с ним; не может быть он и только человеком, потому что именно человек нуждается в нем; не может быть Ходатаем и ангел, так как природа последнего и силы его неизмеримо ниже Божественных. Ходатай должен совмещать в себе две природы - Божескую и человеческую, быть Богочеловеком, так как только в этом случае человек может смело обратиться к нему, этому сродному ему по природе Ходатаю. Этого заключения Иов не делает, но оно логично вытекает из основных положений его речи и является как бы прообразом новозаветного учения о том, что " един Бог, един и посредник между Богом и человеками, человек Христос Иисус" (1 Тим. 2, 5), Который " един с Отцем и Богом" и имеет полноту Божественной природы (Ин. 17, 22; 10, 38).

в) О будущем воскресении и суде. Мертвые спят в шеоле " дондеже небо сошвено", т.е. пока существует нынешний мир, а затем они восстанут от своего сна (14, 12-14), и воскресение это будет для того, чтобы все народы явились на страшный суд Божий. Елиуй внушает Иову страшиться этого суда (36, 20), так как Иов дерзновенно взывал к Богу и требовал Его суда. Этим же судом и сам Иов устрашал своих жестоких друзей (19, 29).