Захария и его пророчество 8 страница

(3) Утешение, более болезненное, чем осуждение: три обвинителя и один защит­ник (поэтический диалог, гл.4-27). Здесь гений автора сияет как в деталях, так и общем исполнении. Разговорная форма, причем каждый из друзей говорит 2-3 раза, расцвечивает спор повторами и разнообразными оборотами. Каждый друг говорит с различной точки зрения: — Елифаз - тонкий мистик (гл.4-5, 15, 27; особ.4.12-31), Вилдад - твердый традиционалист (гл.8, 18, 25; особ.8.8-10), Софар - безрассудный догматик (гл.11, 20; особ. 11.5-6)13. Суть всех речей одна и та же: не зная о небесном испытании, описанном в прологе, каждый призывает Иова покаяться в грехе, кото­рый, вероятно, вызвал его страдания (Елифаз, 4.7-11; 15.12-16; 22.21-30; Вилдад, 8.3-7; Софар, 11.13-15).

В своих ответах Иов упорно отстаивает свою невиновность (6.24-25; 9.15, 20-21; 13.18, 23; 23.7, 10-12; 27.2-6), хотя иногда он желает смерти (6.8-13), упрекает своих друзей в предательстве (ст-14-23), оплакивает свое униженное положение (7.1-6), сетует на Бога за свои страдания (ст. 11-21), отчаивается в способности выиграть спор с Богом (гл.9), размышляет о силе и тайне путей Божиих (12.7-25), молит о возмож­ности представить свое дело лично перед Богом без вмешательства друзей (13.3-28), описывает жестокость Божию, которую следует отметить (16.6-22; гл. 19), утвер­ждает, что Бог не всегда следует установленным нормам справедливости, иногда позволяет процветать беззаконным, трепещет от мысли о Его неуловимом, но гроз­ном присутствии (23.3-17). Повтор накаляет спор докрасна и, таким образом, на­гнетает ощущение тревоги и заостряет внимание читателей на рассматриваемых вопросах. Разговорная форма (диалог) указывает на то, что страдания требуют взаим­ности: понимание их облегчает, а его отсутствие делает нестерпимыми. Ответы Иова, часто в форме жалоб-псалмов (напр., 9.15-35; 13.23-28; 16.6-17), показывают, что, хотя он не согласен с догмой своих друзей, основной спор у него с Богом, Который, как ему известно, ответствен за все. Иов не утверждает, что он безгрешен, а лишь то, что его страдания далеко превосходят любой грех, который он мог совершить. Его ответы не всегда связаны с предыдущей речью, а могут возвращаться к более ранним вопросам или аргументам (напр., Иов в 9.3-4, 15-24 говорит после Вилдада, однако на самом деле отвечает на вопрос Елифаза: " Человек праведнее ли Бога? " [4.17])14.

Изящная поэзия, с ее равновесием, параллелизмом, сжатостью.чувствительно­стью к звуку и богатым воображением, придает диалогу силу и вместе с тем сдержан-

1. G.von Rad, Old Testament Theology, ТМ2.
2. По поводу структуры третьего цикла (гл.22-27), которая в своей современной
3. форме не содержит речи, приписываемой Софару, см, ниже.
4. D.Robertson, The Old Testament and the Literary Critic, (Philadelphia: 1977), p.41.

.S i d ОБЗОР ВЕТХОГО ЗАВЕТА

кость. Несмотря на круги повторов, энергичные нападки друзей и усиленные попытки Иова оправдаться, диалоги не приводят к решению; мнения все более и более расходятся, и единственная надежда - на помощь извне.

1. Вставка со смысловой нагрузкой: размышления о тайне премудрости (хвалебная
2. песнь, гл.28). Это величественное описание вершин премудрости и невозможности их
3. достичь человеческими Средствами, - по-видимому, авторское отступление. Если это
4. часть речи Иова, которая началась в 27.1, то ее, вероятно, следует толковать
5. иронически. Иов боялся Бога (28.28; ср. 1.1, 8; 2.3), однако это оказалось бесполезно! 15
6. Если же это целенаправленная вставка, то ее следует приписать автору окончательного
7. текста, который использует ее, чтобы завершить одну часть Книги и подготовить почву
8. для следующей. Как бы отражая тупик, в который зашел бурный диалог, он размышляет
9. о неспособности человека найти, приобрести или разглядеть истинную премудрость без
10. Божественной помощи. Вот итог Книги до этого момента: ни Иов, ни его друзья не
11. нашли решения. Указывая на необходимость Божественной помощи (" Бог знает путь ее
12. [премудрости], и Он ведает место ее", 28.23), он предваряет речь из бури.
13. Протест против небес: злосчастное падение Иова и его доказательство своей
14. невиновности (поэтическая жалоба, гл.29-31). Искусно продлевая напряжение, автор
15. дает Иову еще одну возможность изложить свое дело. Иов делает это тремя способами,
16. фактически, подводя итог Книги до сего места. Во-первых, он вновь обозревает
17. события в земле Уц, описывая случившуюся с ним перемену от благословения и
18. уважения (гл.29) до издевательств и мучений (гл.30). Затем он клянется в невиновности,
19. описывая свои нравственные и религиозные добродетели в кратком прозаическом
20. рассказе (1.1, 8; 2.3) и дополняя его обширными подробностями (31.1-34). И, наконец,
21. он вновь высказывает желание, чтобы его дело против Бога вновь было выслушано,
22. подкрепляя его тем, что он готов понести проклятие, если его вина будет доказана
23. (ст.35-40). В этот критический момент, когда автор уже подошел к решению вопроса,
24. Иов подтверждает свою основную тему: он не сделал ничего, что могло бы оправдать
25. его страдания; следующий шаг зависит от Бога - либо оправдать Иова, либо уничтожить
26. его.
27. Упрек и урок, попытка Елиуя поправить Иова и его друзей (поэтическое рас­
28. суждение, гл.32-37, с прозаическим вступлением, 32. 1-5). Все развитие сюжета до этого
29. момента указывают на то, что вопрос может разрешить только Сам Бог. Друзья уже
30. " выстрелили" всю обойму своих доводов; пыль последней вылазки Иова уже улеглась;
31. читатель готов теперь слышать Самого Бога. Вместо этого, намеренно выдержав
32. некоторое напряжение, автор неожиданно вводит новую фигуру. Ирония выражена
33. даже в его имени - Елиуй (" он (есть)Бог"). Имя его, может, и божественное, но подход
34. его к вопросу такой же человеческий, как и у остальных.

Несмотря на единодушие ученых по поводу того, что речи Елиуя были вставлены после того, как основное произведение было завершено, они играют значительную роль и развитии сюжета Книги. Оттягивая кульминацию, они усиливают напряжение. Повторяя аргументы Иоза (33.8-13) и ответ его друзей или предлагая свой собствен­ный, они углубляют понимание вопроса'6. Речи показывают, что молодая мудрость,

15 Такое саркастическое толкование гл.28 приводит Робертсон, там же, р.46. lfc Gordis, The Book of God and Man, p. 105, отмечает, что основные жалобы Иова на Бога -невинное слрадание, несправедливое преследование, отказ услышать- рассматриваются в

ИОВ

несмотря на многословие17, столь же малоэффективна, как и старая. Они развивают тему, кратко изложенную Елифазом (5.17), что страдания могут играть дисциплинар­ную и очистительную роль в Божественном провидении (33.14-30; 36.8-12)'8. Порицая самонадеянное пренебрежение Иова к путям Божиим (35.16; ср.38.2) и про­возглашая величественную власть Бога над всем творением как свидетельство Его надежности в вопросах справедливости (34.12-15; 36.24-37.24), эти места подготав­ливают почву для голоса Божиего19. Они являются окончательным свидетельством неспособности земных существ постичь небесные тайны; как и другие, Елиуй не знал о споре между Яхве и сатаной.

(7) Голос, заставляющий умолкнуть споры: откровение Яхве о Его силе и славе (поэтическое рассуждение, 38.1-42.6). На протяжении всей Книги источник проблем Иова - Бог, хотя суровые догматические доводы друзей страдальца усиливают его переживания. Елифаз, Вилдад, Софар и Елиуй - все пытались говорить от имени Бога, чтобы прояснить его сомнения и ослабить его внутреннюю борьбу. И все до одного потерпели неудачу. Наконец, настала очередь Яхве.

Божественное присутствие взрывает тишину в земле Уц со всею силою бури (38.1). Как будто сам Бог, наскучив изворотливостью и оттяжками автора, проносится мимо него, чтобы предстать пред Иовом во всей своей невероятной мощи и прямоте. Эта картина противостояния заслуживает нескольких замечаний: (а) На Иова обрушивается кажущийся нескончаемым поток риторических вопросов, которые несут в себе ответы, оставляя его беззащитным, (б) Яхве являет Иову свои чудеса творения (38.4-11), жизненные циклы, времена года и космический миропорядок (ст. 12-38), тайны жизни животных и птиц (38.39-39.30), - как убедительные вселенские подтверждения Божественного суверенитета, повелевающего всей дейст­вительностью, включая и жизнь Иова, (в) То, что эта сила относится и к истории Иова, подразумевается лишь тогда, когда Бог вопрошает, способен ли Иов также производить праведный суд в истории (40.1-4). (г) Яхве не дает прямого ответа на недоумение Иова, не открывая ни его причины, ни испытания сатаны, (д) Арсенал аргументов Яхве подтверждает худшие опасения Иова по поводу того, что могло случиться, если бы они встретились: " Если захочет вступить в прение с Ним, то не ответит Ему ни на одно из тысячи... Если действовать силою, то Он могуществен! " (9.3, 19). (е) Характерный прием - повтор, который используется для усиления впечатления от картины богоявления и чтобы еще сильнее подавить Иова, доведя его до безмолвного подчинения (40.3-5; 42.1-6): вторая речь Яхве посвящена двум

обратном порядке: отказ услышать (ст. 11-30), несправедливое преследование (34.1-30), невин­ные страдания (ст.31 -37).

17 Молодость Елиуя, ст.б-10, может служить объяснением того, почему он не упомянут в

прологе; возможно, он сопровождал других на правах ученика и рассматривался как свита,

недостойная упоминания.

18 Согласно Гордису, Елиуй считает, что страдание частично служит " предупреждением

праведных не только против настоящих и явных грехов, но и против возможных поступков и

тайных помыслов"; The Book of God and Mart, pp.! i3f. Хотя данное толкование, возможно, и

является богословски основательным, слова Елиуя, видимо, предполагают действительный

грех - особенно самонадеянность, что также подчеркивает Гордис (р. II 4).

19 Даже по литературной форме рассуждения Елиуя о славе Божественной мощи напо­

минают речи Яхве, особенно по использованию риторических вопросов (см.37. i 5-20; 38 SI-

35).

518 ОБЗОР ВЕТХОГО ЗАВЕТА

существам - бегемоту (40.10-19) и левиафану (крокодилу? 40.20-41.25 [МТ 40.25-41.26]), чьи повадки находятся вне человеческого понимания; первая речь, словно, широким взглядом окидывает вселенную, не вдаваясь в подробности какого-либо одного явления, (ж) Последние слова Иова - те, которым он так сопротивлялся в течение всего напряженного и утомительного спора с друзьями: " Поэтому я отрекаюсь и раскаиваюсь в прахе и пепле" (42.6)20. (з) Иов раскаивается, ибо признал не то, что страдание его заслужено грехом, а что роптал против, недостаточно близко познав Его (ст. 3-6). (и) Ответ пришел не столько в результате узнавания чего-то нового, а потому, что у Иова установились новые отношения с Господом вселенной: " теперь же мои глаза видят Тебя" (ст.5). Многое из того, что друзья и Елиуй говорили о Боге, является правдой, однако слушать о Нем не есть то же самое, что встретиться с Царем небес, -" почему" для страдальца менее важный вопрос, чем " Кто".

(8) Оправдание едва ли необходимо: Бог восстанавливает доброе имя, богатство и семью Иова (прозаический эпилог, 42.7-] 7). Ибо то, что Иов признал огромную разницу между премудростью и властью Бога и своим собственным невежеством и бренностью, и было нужно Богу- Испытание пройдено, и спор с сатаной выигран — но лишь в результате титанической борьбы и огромных усилий. Вера Иова, сильная уже вначале, очищена, как золото, огнем несчастий, непонимания и сомнений. В эпилоге автор заставляет этот золотой характер сверкать в лучах Божественного благословения: оправдание Иова начинается с повторного осуждения трех друзей (ст.7-8)2', осуждения, пронизанного иронией, особенно когда Бог говорит, что они рассуждали о самой сущности благочестивой мудрости " не так верно", как Иов (ст.8). Кроме того, Бог назначает Иову исполнить пророческую и священническую роль ходатая, на­поминающую его первоначальное служение за своих детей (ст.8; ср. 1.5). Это оправ­дание - великодушное проявление милости: Бог прощает друзей, восстанавливает имущество и семью Иова (40.10, 12-15), продлевает его жизнь и умножает его благо­получие (ст. 16-17)22. В свою очередь, Иов следует примеру Божественной милости, молясь за друзей, изводивших его своими аргументами (ст. 10) и проявляя щедрость по отношению к дочерям (ст. 15)23. Оправдание подтверждается честью, которую

20 Дж.Б. Кертис предлагает противоположное толкование 42.2-6, заключая, что Иов был

далек от покаяния и выразил в своих словах презрение и отвращение к Богу, Который Своей

мощью подавил его и не ответил на призыв к справедливости. Такое толкование до такой

степени не гармонирует с последующим эпилогом, что трудно предположить, как можно их

совместить; " On Job's Response to Yahweh", JBL 98 (1979): 497- 511.

21 Подразумеваемый смысл этого осуждения, см.ниже.

22 Это двойное восстановление имущества Иова, особенно его скота (ст. 10, 12), может со­

держать в себе скрытый юмор - израильский закон требовал от вора возмещения причиненного

убытка в двойном размере за воровство волов, ослов или овец (Исх.22.4 [МТ 3]). Некоторые

переводы, следуя за Таргумом (IIQtgJob), видят в слове sib'ana (42.13) двойственную форму

(" дважды семь") и приписывают Иову по восстановлении четырнадцать сыновей.

23 Включение дочерей в наследство представляется примечательным ввиду израильского

закона (Числ.27.8), по которому дочь могла наследовать имущество отца лишь в случае отсут­

ствия наследника-сына. Кроме того, недавние исследования жизни кочевников на древнем

Ближнем Востоке дополнили ранее существовавший взгляд, основанный, в основном, на

взглядах арабов на кочевников-бедуинов. Новые теории говорят о тесном сотрудничестве

между оседлым земледельческим населением и скотоводами, сезонно двигавшимися в степи в

поисках пастбищ. Поселяне и скотоводы были составными частями одной племенной

общности. Краткое, но тщательное резюме этой теории и поддерживающих ее свидетельств

ИОВ 519

оказали ему родственники, и состраданием, проявленным ими по отношению к Иову, в тот момент они пришли исполнить роль, предназначенную друзьям (ср.ст. 11 с 2.11). Оно завершает развитие сюжета описанием восстановления Богом достояния Иова до степени, превосходящей его первоначальное состояние, указанием на неизменность Бога, признавшего то, что Иов выдержал испытание, опроверг уверенность друзей, что падение Иова было связано с грехом, и показал, что нищета не обязательно более праведное состояние, чем благополучие. Это оправдание основано на силе Бога24, Который Один ответствен как за бедствие, так и за восстановление, и оно возвещает слово милости как своей формой, так и содержанием. Бог оставляет небесный двор и спускается к куче пепла в Уц, чтобы простить доктринерское мудрствование и вос­становить состояние неотступно преследуемого напастями Иова, которого Он любяще и поощрительно называет Своим рабом (ст.7-8; ср. 1.8; 2.3).

Единство Книги. Если данный анализ развития сюжета и замысловатых связей его составных частей, по существу, верен, то вопрос о единстве решен положительно. Тем не менее, кое-какие краткие комментарии могут быть полезны в выявлении и возможном разрешении некоторых проблем композиции Книги:

(1) Взаимоотношения прозаических пролога и эпилога с поэтическими разделами

объясняют по-разному. Большинство ученых отвергают мысль о том, что поэма была

написана первой, а прозаические части добавлены позже. Без предваряющего рассказа,

в котором изложены предпосылки, диалоги понять сложно, и они ведут в никуда без

завершающего эпилога. Более вероятна теория, кратко описанная выше, согласно

которой автор заимствовал прозаический рассказ и приспособил его для своих

собственных богословских, а возможно, и личных переживаний, описанных в

поэтических разделах25.

Хотя некоторые моменты пролога и эпилога вроде бы диссонируют с тоном поэзии, это не обязательно портит единство Книги: (а) полукочевую жизнь, описанную в прологе, можно примирить с сельскими (31.8, 38-40) или даже городскими картинами (19.15; 29.7), если допустить, что Иов зимовал в городе недалеко от своей земли, а в другие времена года следовал за своими стадами26; (б) различия в настроении и ответах Иова между прологом и диалогами можно объяснить прошествием времени и раздражением, вызванным необдуманными ответами друзей.

(2) Третий цикл диалогов (гл.22-27) представляется неполным: речь Вилдада не­

обычно коротка (25.1-6); часть ответа Иова больше похожа на речь Вилдада (25.5-14); и

последние стихи ответа Иова, описывающие ужасную участь богатого беззаконника и

его семьи (27.13-23), могли первоначально принадлежать Софару. Вопрос здесь

заключается не в нескольких авторах, а том, что эта часть рукописи была, по-види-

CM.W.G.Dever " The Patriarchal Traditions", pp. 102-117 in J.H.Hayes and J.M.Miller, eds., Israelite and Judaean History.

24To, что сатана не упомянут в эпилоге, равняется томам, написанным о Божественном суверенитете, даже в человеческих несчастьях.

Схема проза-поэзия-проза (А-Б-А) сама по себе не признак отсутствия единства. Обратите внимание на кодекс Хаммурапи с его последовательностью поэзия-проза-поэзия (пролог-законы-эпилог) и лингвистический рисунок Книги Даниила: еврейский-арамейский-еврейский.

26S.Terrien, /5 3: 886.

520 ОБЗОР ВЕТХОГО ЗАВЕТА

мому, повреждена и неправильно воссоздана в ранний период ее существования27. Согласно другому объяснению, усеченный цикл мог быть " средством, при помощи которого автор показал, что спор оборвался" 28, либо ввиду победы логики Иова, либо ввиду разочарования из-за его упрямства.

1. Поэма о премудрости (гл.28) часто рассматривается как более позднее добав­
2. ление29. По современному местонахождению текст приписывается Иову, однако он
3. представляет собой такое изменение в его раздраженном настроении, что его можно
4. толковать лишь как сарказм (см.выше). Тем не менее, как эта поэма, так и заключи­
5. тельные речи Яхве говорят о человеческой неспособности раскрыть тайны Божий.
6. Поскольку тон и содержание поэмы не соответствуют ни словам Иова, ни речам его
7. утешителей, лучше всего рассматривать ее как собственную вставку автора, рас­
8. считанную на то, чтобы снять напряжение и поразмышлять о несостоятельности
9. обеих спорящих сторон30.
10. Вторую речь Яхве (40.1-41.26) часто рассматривают как позднее добавление в
11. связи с тем, что ей, якобы, не хватает блеска, она лишняя (Иов уже прекратил
12. спорить; 39.33-35) и сосредоточена всего лишь на двух животных31. Высказываясь в
13. защиту единства двух речей Яхве и их роли в Книге, П. Скехэн утверждает, что
14. первая речь (гл.38-39) сознательно рассчитана служить ответом на первую часть
15. заключительного монолога Иова (гл.29-30), в то время как вторая речь (40.2-41.26) по
16. содержанию и длине должна соответствовать второму разделу монолога Иова
17. (гл.З I)32. Гордис подтверждает единство двух речей, говоря, что описания бегемота и
18. крокодила, которые угодны Богу, несмотря на их отталкивающий для человека вид,
19. поддерживают " точку зрения о том, что человек, со своей антропоцентричной
20. позиции, не может судить вселенную и ее Создателя" 33. Вторая речь может по­
21. казаться чрезмерной для западного уха, не привыкшего к еврейским повторам для
22. нагнетания напряжения34. Нарастающие длинноты описания животных (коня, 39.19-
23. 25; бегемота, 40.10-19; крокодила, 40.20-27 [МТ 40.25-41.26]) часть художественных,
24. средств; умножение деталей рассчитано на то, чтобы подавить Иова и заставить его
25. сдаться35.

27 Gordis, The Book of Job (New York: 1978), pp.534f, рассматривает этот цикл и его наи­

более вероятную реконструкцию; его взгляд на поврежденный текст см.р.547.

28 Andersen, Job, p.34.

29 Напр., A.Robert и A.Feuillet, Introduction, pp.425 f.: " Обращение к премудрости - это,

видимо, вставка... Можно даже сказать, что эта тема не связана с какими-либо утверждениями

Иова или его друзей". CM.H.H.Rowley, Job. NCBC (Grand Rapids: 1980), pp.l2f.

30 Andersen, Job', Dhorme, A Commentary on the Book of Job, pp.xcvii-xcviii; и Gordis, The

Book of Job, pp.536-38. Дорм предполагает, что автор написал эту поэму и речи Яхве позже и

вставил их в уже написанную Книгу, а Гордис считает, что автор написал поэму на более

раннем этапе своей жизни, а затем включил ее в Книгу.

31 Rowley, Jo6, p. 13.

" Job's Final Plea (Job 29-31) and the Lord's Reply (Job 38-41)", Bibl 45 (1964): 51-62.

33 The Book of Job, p.558.

34 Обратите внимание на то, что ответ Иова, в котором он обещает молчание (39.33-35),

еще не то полное раскаяние, которого желает Бог, и поэтому возникла необходимость второй

речи.

35 Andersen, Job, p.49.

ИОВ 521

(5) Речи Елиуя вызвали больше ученых спорса, чем любая другая часть Книги Иова. Взгляд О. Эйсфельдта типичен: " Эти речи вопиющим образом нарушают художественную структуру первоначальной Книги" 36. Одним из доводов, обычно приводимых в поддержку такого мнения, является то, что Елиуй не упоминается в прологе или других местах Книги до своего появления на сцене. Такое упущение можно объяснить двояко: (1) он входил в состав свиты утешителей или был одним из их учеников и поэтому не упомянут отдельно37; (2) упоминание о нем сознательно отложено, чтобы увеличить неожиданность и усилить напряжение, произведенное его речами.

Ввиду длины и силы его речей, необходимо признать примечательность того, что в эпилоге ничего не говорится о вмешательстве Елиуя. Возможная причина этого -то, что его речи восхваляли чудесные тайны Божий и упрекали Иова с меньшей злобой, чем догматизм его друзей, и поэтому он не нуждался в прямом осуждении. Речи Елиуя могли быть добавлены автором позже, без согласованности деталей, не­обходимой при его введении в эпилог, который уже был написан38.

Считают, что стиль Елиуя заметно отличается от стиля остального диалога. До­воды, основанные на использовании имен Бога (напр., Эл, Яхве, Элоах, Эль-Шаддай) или, якобы, на наличии арамейских слов, достойны внимания, однако не убедительны. Различные темы и обстоятельства могут требовать даже от одного и того же автора употребления различных слов. Одним ключевым элементом стилисти­ческого сходства с остальной Книгой является использование Елиуем цитат в качестве обоснования своих собственных замечаний (напр., 33.8-11; 34.5-6; ср.42.3-4а). Это может указывать на один из замыслов автора: пересмотреть и повторить ключевые аргументы Иова с тем, чтобы подготовить почву для заключительных речей Яхве.

Хотя обсуждение единства и целостности Книги Иова будет продолжаться, все большее число ученых приходят к выводу о том, что Книга лучше всего поддается пониманию не расчлененной на части, каждая из которых имеет свою собственную историю, а когда она изучается в своей окончательной форме с целью понять по­слание, содержащееся в ней в ее настоящем виде. Заключение Гордиса вполне под­ходящее: " Таким образом, Книга предстает (в результате многосложной работы автора) в виде великолепно сложенного единства, произведения одного автора, об­ладающего непреходящей гениальностью как художник слова и как религиозный мыслитель, которому равный вряд ли есть во всей истории человечества" 29.

Ни богодухновенность произведения, ни его авторитет как Писания от единства не зависят. Святой Дух вполне может осенять редакционный процесс, точно так же, как Он осеняет труд первоначального автора. Именно результат богодухновенности приковывает внимание и вызывает повиновение, даже если процесс написания скрывается в тумане древности.

м Old Testament, p.457.

37 Пролог указывает на то, что трое друзей прибыли издалека и должны были установить

время и место встречи (2.11) перед тем, как идти к Иову.

38 Такой точки зрения придерживается Gordis, The Book of God and Man, pp.HOf. Д.Н.

Фридмен приписывает речи Елиуя автору, однако их добавление в текст - позднейшему

редактору; " The Elihu Speeches in the Book of Job", HTR 61 (1968): 51-59.

39 The Book of Job, p.581.

522 ОБЗОР ВЕТХОГО ЗАВЕТА

ЛИТЕРАТУРНЫЕ СООБРАЖЕНИЯ

Жанр. К какому жанру относится Книга Иова? Как видно из приводимых ниже жанров, убедительного ответа на этот вопрос не существует.

1. " Жалоба и примирение" иногда определяется как отдельный жанр, следуя
2. структуре вавилонского Лудлул Бел Немеки. Г. Гезе выявил три составные части
3. этого жанра: рассказ о страданиях; плач; божественное вмешательство для исцеления
4. страдальца40. Основная слабость этого предположения - то, что оно не объясняет
5. главного в Книге в ее нынешней форме — спор с друзьями.
6. С.Вестерманн41 и другие предполагают, что костяк Книги Иова составляют
7. псалмообразные плачи (жалобы). Эта теория считает, что Книга Иова - не типичное
8. рассмотрение страданий, чего можно было бы ожидать от учительной литературы, а
9. более мучительное и личное исследование42. Вестерманн сделал хорошее дело, под­
10. черкнув многочисленные параллели между речами Иова и псалмами личных жалоб.
11. Однако роль пролога и эпилога, а также советы друзей заметно отличают Книгу от
12. более простых и стереотипных псалмовых форм43.

(3) Б.Гемсер и другие считают, что ключ к форме Книги - юридический диспут:

" Формально ее легче всего понять, отождествив с протоколом судебного раз­

бирательства rib (юридический спор или обвинение) между Иовом и Вседержите­

лем, в котором Иов выступает истцом и обвинителем, друзья Иова выступают в

роли свидетелей, а также соответчиков и судей, в то время как Бог выступает Об­

виняемым и Ответчиком, однако, в основе основ, Он - окончательный Судья как

Иова, так и его друзей44.

Взгляды Гемсера на возможную связь с юриспруденцией полезны, однако категории спора недостаточны для описания структуры и силы произведения в целом.

(4) В качестве школьного учебника Книга представляла бы попытку учителя

убедительно ответить на вопросы своих учеников о " Божественном надзоре над

праведными и беззаконными" 45. Такой подход представляется гораздо более умест­

ным по отношению к дидактическому стилю Пс.Зб, чем к одухотворенному спору

Книги Иова. Кроме того, существует так мало свидетельств наличия таких школ в

40 Lehre and Wirtlichkeit in der alien Weisheit (Tiibingen: 1958). Н.Г. Снейт также использует

эту схему для реконструкции трехступенчатого развития текста: (а) пролог и эпилог (без

упоминания о друзьях), монологи Иова (гл.З, 29-31), просьба о прощении (39.33-35) и речи

Яхве (гл.38-41); (б) рассказ о друзьях (2.10-13; 42.7-10) и диалог (гл.4-28); и (в) речи Елиуя

(гл.32-37); The Book of Job: Its Origin and Purpose. SBT, 2nd ser. 11 (Naperville: 1968).

41 The Structure of the Book of Job, transl.C.A.Muenchow (Philadelphia: 1981).

42 Фон Рад находит, что диалоги - это не " дискуссионный спор", а " жалобы, с одной

стороны, и пастырские слова утешения, с другой"; Wisdom in Israel, p.209. Обратите внимание

на слова Дж.А. Согина: " Книга Иова - не только произведение учительной литературы, но и

драматическое представление литературного жанра " индивидуального плача" в яркой форме";

Introduction, p. 389.

43 CM.G.Fohrer, обзор KH.Westermann, DerAufiau des Buches Hiob, VT 7 (1957): 107-1 II.

43 B.Gemser, " The Rib- or Controversy-Pattern in Hebrew Mentality", VTS 3 (1955): 135. Этот взгляд частично основан на KH.L.Kohler, Hebrew Man, trans.P.K.Ackroyd (Nashville: 1956), в которой, частично на основании Книги Иова, реконструированы древнеизраильские судебные процедуры.

45 М.В.Crook, The Cruel God Job's Search for the Meaning of Suffering (Boston: 1959), p.5.