Психологическая смерть

опора на силу других людей;

зависимость от других;

манипулирование другими;

конформизм, соответствие требо­ваниям других;

страхи;

соперничество;

ожидание похвалы и признания от других

Возможно, это покажется абстракциями, очень далекими от ва­шей жизни, но почитаем дневники:

«...Когда я сумела найти эти свои три жизненных принципа и даже записала их (от неожиданности, наверное, что нашла), мне стало намного легче и интереснее жить. Напишу их здесь еше раз, по-моему, в дневнике я их не писала.

Первый принцип — безвыходных положений нет, надо думать о том, что делать.

Второй принцип — ни с кем и ни в чем не соревноваться. Моя жизнь не соревнование, не конкурс, она — большее.

Третий принцип — надо учиться, надо каждый день учиться, только знаниям нет конца.

Может быть, сейчас, когда я заметно поумнела, я бы их выразила— иначе, но тогда я была еще «маленькая» (кажется, 15 лет).

Сейчас у меня, наверно, нет каких-то других, но и к этим я возвра­щаюсь уже нечасто, они стали частью моей жизни...

...Я редко вспоминаю прошлое, но один случай хорошо помню. Он, вообще-то, незначительный, но был в чем-то для меня главным. Не­знакомая мне женщина, но хорошая знакомая моих родителей, очень эмоционально бросилась ко мне при первой встрече. Меня это так по­разило фальшью, такой оставило неприятный осадок, что я долгое время боялась превратиться в такую «дамочку», принимая ее за настоящее взрослое поведение, которому мне надо будет учиться... Теперь-то я понимаю, что я не хотела быть как кто-то, хотела как я сама, но пони­мание пришло позже, благодаря стихам, наверное...» (Мария А.)

«...Я спланировал свою жизнь на пять лет вперед и на десять...» (Алексей О.)

«Понимаю, что если не планировать, то можно потерять много времени ни на что. У меня еще в школе были всякие планы, сейчас они уточняются...» (Юрий В.)

«Я знаю, что я хочу и какая у меня цель.

...Планирую весь день и неделю...» (Ирина В.)

«Спасибо тетради, когда я стал записывать, то стал лучше пони­мать, как я живу». (Владимир О.)

«Спасибо тетради, теперь я спешу к ней каждый день. Она мне по­могает жить...

Завтра: внутренняя свобода,

верность,

наблюдательность...

Завтра: независимость,

воля,

любовь...

Завтра: ответственность,

вравдивость,

доброжелательность,

внутренняя свобода,

благодарительность...» (Ирина В.)

«...Я люблю, вас, люди!!!

...Если бы мне сказали, что в мире не будет зла, если ты умрешь в муках, я бы умерла...

...Надо жить, надо учиться жить, как это трудно» (Мария А.)

Еще много лет назад М.М. Рубинштейном было сказано, а сегодня с очевидностью подтверждают жизнь и наблюдение: «...натуры, переживающие в юности широкий размах колебаний и противоречий, натуры ищущие, знающие подъем и упадок, восторг и отчаяние, — это большей частью индивиды, которые потом дают большой процент людей выше среднего уровня и иногда исключительных. Наоборот уравновешенная юность, не знающая терзаний в себе, спокойная, взявшая разом устойчивую линию, эта юность обещает больше людей обычного среднего порядка. Конечно, это не есть признак, на основании которого можно ставить надежный диагноз, а это есть указание на известное общее харак­терное положение... В большинстве же случаев дело обстоит обратно: собственная неяркая натура с ее слабыми силами оказалась заглушенной окружающей социальной средой и ее духом, которые и насытили собою облик юного человека, что большей частью устойчивость среды, а не устойчивость данного человека, ею могут жить только те, кто не чувствует в себе жажды быть самим собой, что органически противоположно юности безусловно нежелательно с широкой социальной и жизненной точки зрения, так как при всеобщности этого явления прогресс стал бы аномалией или просто невозможным» (29, с. 158).

Итак, в рассуждении о такой важной жизненной задаче, как при­нятие решения о карьере, можно расставить некоторые логические акценты:

Получение специальности в вузе и получение образования — это разные виды активности человека, регулируемые разными целями в пространстве и времени его жизни. Время обучения в вузе регламен­тировано, тогда как, естественно, интеллектуальное становление че­ловека этим временем не ограничивается.

Профессия и карьера — это тоже разные жизненные реальности. Можно сделать карьеру, т.е. занять высокое социальное положение вне успехов в профессии, и, наоборот, можно добиться высот про­фессиональной деятельности, так и не сделав в ней карьеру.

Карьера и стиль жизни, карьера и жизненная линия человека, карье­ра и Высокая Жизненная Цель: выбор свободы или рабства, выбор «Я».

Планирование жизни, усилия по осуществлению планов, само­контроль за их выполнением или конформизм и приспособление — выбор «Я».

Стремление к обобщенным знаниям о жизни «Я», использование их для организации своей жизни или следование за конкретными формами жизни «Я», следование за другим человеком или группой — выбор «Я».

Да, многое из того, что известно людям о жизни как обобщенные знания о ней, можно рассматривать и воспринимать как истины, испытанные и проверенные временем. К числу их относится и идея не­обходимости постановки перед собой высокой жизненной цели и все, что связано с ее достижением.

Исследования культуры как семиотической системы, как контекста, где протекает жизнь каждого человека, показывают, что они ориентированы на разные типы коммуникации, на разные типы передачи найденной истины в виде текстов. Это значит, что существуют и разные способы создания интеллектуальной деятельности человека через работу его с текстом, содержащим истину, и с другим челове­ком, транслирующим этот текст.

В работе Ю.М. Лотмана, которую я уже цитировала, по-моему, очень убедительно показано, что реальные культуры могут быть ориентирова­ны на один из типов получения истины: на автокоммуникацию или на получение истины извне. Он считает, что существование этих ориента­ции особенно резко проявляется в идейном автопортрете, который со­здает каждая культура, в ее собственном мифологизированном образе, оказывающем воздействие на все культурные тексты. Это модель куль­туры, созданная в ней для самой себя. Она оказывает влияние на все тек­сты, но не отождествляется с ними, так как является обобщением тех противоречий, которые рождают тексты. В то же время она может быть представлена в текстах как своя противоположность.

Мне кажется, что это рассуждение Ю. М. Лотмана прямо относит­ся к тем текстам, которые строит индивидуум. В его личных текстах присутствует обобщенное представление о жизни, которое воплоща­ется в текстах как утверждение жизни или ее отрицание. В это обоб­щенное представление о жизни, которое используется самим челове­ком, входят истины, добытые им самим (автокоммуникация) или за­имствованные у других людей. Они обобщены в мифологизирован­ном образе жизни, который входит в механизм построения человеком индивидуализированного культурного текста.

Здесь надо уточнить, что мифологический образ — это образ, зак­репленный в слове и ставший достоянием большого числа людей, ко­торые используют этот продукт фантазии в своей практической дея­тельности. Как считает М.И. Стеблин-Каменский, мифологическое творчество — это сочетание неосознанности авторства с неосознанно­стью вымысла, когда человек принимает фантазию за реальность. Миф — это всегда содержание, исконную форму которого никогда нельзя установить. Используя миф как образ, обобщенный в слове, че­ловек не является автором этого образа, хотя образ входит в структуру его психической реальности и составляет одну из ее образующих.

Итак, каждый из нас принадлежит к той или иной культуре, кото­рая своеобразно ориентирована на получение истины в виде текстов. Можно сказать, что каждый из нас в силу этого несет в своем созна­нии мифологический образ культуры, к которой мы принадлежим, в виде концепции жизни, проявляющейся в наших текстах, в наших способах взаимодействия с другими людьми по поводу текстов. Это не абстракция или умозрительное построение. Структура культуры проявляется в структуре текстов, которые она порождает.

Если анализировать текстовые особенности культур с различной ориентацией на получение истины, то можно выделить такие различия:

культуры, ориентированные на сообщение истины извне, порож­дают тексты-инструкции;

культуры, ориентированные на автокоммуникацию при получе­нии истины, порождают тексты-отношения.

Соответственно, в первых видах текстов больше представлен предмет, объект, а во вторых — субъект. Это условное и очень грубое раз­личие, но оно позволяет понять, по-моему, существование различных концепций жизни и способов их реализации. Одна из концепций жизни — потребление, другая –жизнеутверждение (А. Швейцер).

Думаю, что сегодня в нашем быстро меняющемся мире с его ог­ромными возможностями информационного обмена создание (даже само существование) культурных текстов становится все больше за­висимым от индивидуальных способов их построения и взаимодей­ствия через них с другими людьми, с другим человеком. Цена одно­го текста может быть ценой миллионов погубленных человеческих жизней или судьбой всей планеты. Ответственность за существова­ние культуры становится не безличной - коллективной; она реаль­ный факт жизни каждого из нас, игнорирование которого равно от­казу от своей природы.

Закончу эту тему цитатой из Ю.М.Лотмана: «Культуры, ориентированные на сообщения, носят более подвижный, динамический характер. Они имеют тенденцию безгранично увеличивать число текстов и дают быстрый прирост знания. Классическим примером мо­жет считаться европейская культура 19-го века. Оборотной стороной этого типа культуры является резкое разделение общества на передающих принимающих, возникновение психологической установки на получение истины в качестве готового сообщения о чужом ум­ственном усилии, рост социальной пассивности тех, кто находится в позиции получателя сообщения... Тенденция к умственному потре­бительству составляет опасную сторону культуры, односторонне ори­ентированной на получение информации извне.

Культуры, ориентированные на автокоммуникацию, способны развивать большую духовную активность, однако, часто оказываются значительно менее динамичными, чем этого требуют нужды чело­веческого общества.

Исторический опыт показывает, что наиболее жизненными ока­зываются те системы, в которых борьба между этими структурами не приводит к безусловной победе какой-либо одной из них.

Однако в настоящее время мы еще весьма удалены от возможнос­ти сколь либо обоснованно прогнозировать оптимальные структуры культуры...» (15, с. 44-45).

Тем не менее прогнозирование оптимальной структуры психической реальности человека им самим возможно и осуществляется каждым человеком как построение жизненных планов и их реализация. В этих жизненных планах находит свое отражение концепция жизни как самообоснование человеком его «Я» - усилий

Продолжим разговор об этом выдержками из дневников:

«Что-то во мне бродит, толкается, что-то мешает. Отсюда и тош­нота и сонливость, словно что-то не хочет уходить, но потеряло свое место и мешает. Я уже как бы нащупала это что-то, а вывести на свет никак не могу. Вот и хожу с каким-то комом внутри. Даже в снах снится, будто жду ребенка, ношу в себе бремя. Такое состояние.

Надо было пойти в школу — не пошла. Потом, правда, оказалось, что не очень надо. И с институтом не довела до конца. Мне сейчас трудно среди людей, я так напряжена, скована, до боли в суставах. Я все время стремлюсь избежать толпы. Это не прежняя неуверенность, это что-то иное. В снах я боюсь, что меня заденут. Невнимательна, рассеяна. Не хочется никуда выходить.

Жизнь опять учит на конкретных ситуациях. Необоснованно обвинила человека и тут же убедилась, что была не права, что подумала о ^: человеке хуже, чем он есть. Возмутило, что человек власть, данную ему должностью и ограниченную определенными правилами, превращает, в свою. Меня всегда возмущает наполеонство, и самодурство особен­но. Вероятно, это есть во мне. Даже не вероятно, а есть. Я часто позво­ляю себе не считаться со многими правилами, стремлюсь быть «само­держцем»... Нельзя забывать о других людях, о взаимодействии...

И опять чувствую, как мешают мне моя лживость и безответствен­ность. Всегда держать данное слово и говорить только правду— это оказывается так трудно. Но я и пытаюсь-то плоховато.

Так не хотелось идти к Ю.Б. То ли я устала от «внешних» отноше­ний, бытовых, пустословных, то ли устала помогать. Опять о себе. Так много о себе. Сходила. Была искренне доброжелательна. И все же так сейчас тяготят «внешние» отношения. Я сбиваюсь с привычных ролей. Да, маловато я несу света и радости и многовато самости. Я снова ищу гармонию личного, межличного и надличного. Все у меня сейчас как-то проскакивает: и хорошее, и плохое, было и прошло, как ломтики отрезает. К урокам было трудновато готовиться: не срабатывают обычные мне приемы загружения мозга и памяти. А другие пробовать не ре­шаюсь, боюсь опозорюсь: вот самость-то!» (Ирина В.)

«Сегодня начала осуществлять свой план чтения. Я понимаю, что хочу объять что-то бесконечное, но хочу... Хочу знать и китайскую и японскую литературу, мне очень интересно сравнивать латышские и японские стихи — они все идут от моря. Я не знаю моря, но чувствую его в этих стихах, оно — вечное. Китайцы так умеют видеть вещи и говорить о них — такое впечатление, что у них нет случайных вещей, все вещи — живые.

План-то я составила, а как выбирать главные книги, еще не решила. Читаю все подряд. Стыдно было, но не могла оторваться от Цвейга и читала на занятии, и в транспорте — все остановки пропустила.

...Пробовала говорить с девочками о строении языка, как-то я не могу сама высказать, что меня напрягает, когда говорят, что речь и мышление— едины. Что-то тут не то... Мне кажется, что мышление больше, что ли, речи, а как это доказать, не знаю. Надо учиться больше.

Как я люблю прийти раньше всех в библиотеку, когда еще полы влажные, и читать — читать эти трудные и непонятные сначала кни­ги...» (Мария А.).

«Сегодня решил посмотреть, что есть по моей теме в библиотеке. Даже не поверил — ничего нет. Может быть, я плохо смотрел? Неужели это никого не интересовало^? » (Владимир Н.)

«...Дала себе установку на деятельность и благодарность, и в шко­лу шла без внутреннего сопротивления. И получилось с доброжела­тельностью. Сегодня было ровное, дружелюбное отношение к детям. И в объяснении получилось думать не о том, как я говорю, а о том, кому. И еще получилась внутренняя свобода: первый раз давала урок при группе и лишь первые минуты думала о том, как она меня оце­нит. И еще я обнаружила, что могу видеть не несколько детей, как раньше, а почти целый класс. С дисциплиной сегодня странно, я со­всем забыла о ней, а в классе рабочая тишина. Как-то просто мне было сегодня. А еще удалось порадовать детей добрыми словами и благовониями. Причем я радовалась вместе с ними. Вот сколько все­го получилось. И ответственность отрабатываю — зашла в институт. Тоже как-то просто было договориться. Вот такое сегодня радостное и простое утро» (Ирина В.)

Мне хотелось описать то движение молодого человека на пути при­нятия решения о карьере, которое можно было бы назвать жизнью раз­вивающегося человеческого существа, в которой проявляется его стрем­ление к полноценному бытию, к реализации того, что большинство лю­дей считает значимыми для жизни ценностями — к спокойствию, доб­роте, отваге, честности, любви, бескорыстию и праведности.

Психологи могут сегодня говорить о том, что тенденция развития в направлении полноценности и здоровья является не единственной тенденцией человека. В этом тексте уже говорилось о существовании у людей ориентации на смерть, на отчуждение от людей и жизни и т.п. Она также является предметом исследования в психологии, но каждый выбирает в своем учебном предмете приоритеты, наиболее близкие ему, поэтому я выбираю для вас тот материал, который позволяет составить представление о развивающемся молодом человеке.

Человек несет в своей психической реальности свое будущее как ) концепцию жизни, как концепцию другого человека, как содержание' своей «Я»-концепции и не-«Я». Он одновременно и то, что он есть на — самом деле, и то, чем стремится стать. Это то свойство психической реальности, которое заставляет практически всех психологов гово­рить о том, что творческое воображение правит миром. Созданные человеком образы его самого, его жизни, жизни вообще, других лю­дей или конкретного человека оказываются тем будущим, теми по­тенциальными возможностями, которые уже существуют в настоя­щем его психической реальности.

Можно проверить, соответствует ли ваша концепция жизни, кон­цепция другого человека и ваша «Я»-концепция как продукты ваше­го творческого воображения свойствам вашего «Я». Зачем это надо делать? Хотя бы для того, чтобы подняться на минуту над своим «Я», занять, как говорят, трансцендентальную позицию и определить, в каком направлении движется ваша жизнь. Как это сделать?

Мне близка идея А. Маслоу о том, что «субъективными признаками измены самому себе, застоя, регресса, жизни исключительно из страха перед смертью, а не во имя развития, являются такие переживания_; кактревога, отчаяние, скука, неумение радоваться жизни, вечное чувство вины и стыда, бесцельность, переживание пустоты, отсутствие самостоятельности и т. п.» (18, с. 195-196). Вы можете попробовать выявить эти качества в себе. Именно они отражают содержание указанных выше психологических образований, определяющих во многом направление движения жизни человека, оказывающих существенное влияние на са­мообоснование им любого решения жизненных задач.

Признаками движения жизни человека в направлении ее развития можно считать его переживания радости жизни, счастья или эйфо­рии, спокойствия, невозмутимости, ответственности, уверенности в своей способности справиться со стрессом, беспокойством и жизнен­ными задачами. Именно эти переживания как проявление движения жизни молодых людей в направлении ее развития, как свидетельства самоактуализации их личности привлекли меня в дневниках, которые используются в этом тексте.

В завершение этой главы остается сказать о том, что в психоло­гии как науке существует проблема определения качеств психически здорового человеческого существа. Сложность этой проблемы связана с тем, что исследователь проецирует на идеальную модель здоровья, которую он строит как основание для интерпретации сво­их результатов, свои собственные переживания, свои концепции жизни и смерти, свои концепции другого человека и «Я»-концепцию. Следствие этой проекции очевидно — это многообразие фак­торов, которые входят в само понятие развивающегося человека, че­ловека, который может решать жизненные задачи без ущерба для собственного «Я». С некоторыми из факторов вы уже познакоми­лись, читая эту главу.

Очевидность истины, что «не место красит человека, а человек - место, доказывается логикой самой жизни, где понятие места чело­века среди людей измеряется не только и не столько силой его власти, а и той системой ценностей, которую этот человек реализуетв отношениях с другими людьми. Это дает психологам основания го-ворить о том, что развивающийся человек проявляет и приобретает, как все более выраженные, следующие качества своей психической реальности (по А.Маслоу):

более ясное, более эффективное восприятие реальности; большую открытость переживаниям;

большую интегрированность, целостность и единство личности; большую спонтанность и экспрессивность, идеальное функцио­нирование, жизнеспособность;

полную самобытность, автономность и уникальность; более высокую степень объективности, отстраненности, умения подняться над своим «Я»; творческий подход;

умение двигаться от абстрактного к конкретному и наоборот — от конкретного к абстрактному;

демократизм в структуре характера — умение взаимодействовать с другими людьми:

способность любить.

Сегодня, когда вы заняты ежедневной учебой, одной из ее целей может быть достижение высокой профессиональной квалификации. Профессионализм, по-моему, естественное следствие активности развивающегося человека. Он, если что-то берется делать, естествен­но, делает это хорошо, так как он не отчужден от своего (любого!) дела. Не надо никаких специальных стимулов, чтобы развитый или развивающийся человек продуктивно работал в любой профессии. Такие стимулы нужны, как внешняя организация, только тем людям, которые не обладают важнейшим для осуществления любой активности качеством, которое выше было названо интегрированностью, це-

лостностью и единством личности.

Современное общество развивается таким образом, что человеку приходится постоянно совершенствоваться в своей профессиональ­ной деятельности или осваивать смежные специальности и даже при необходимости менять сферу профессиональной деятельности. Важнейшим проявлением профессионализма становится готовность к освоению нового содержания профессиональной активности, |что может существенно изменить все поведение человека и строение его психической реальности, особенно в тех ее проявлениях, которые связаны с умениями, навыками — со сферой возможностей «Я». Это входит в противоречие с самим фактом существования профессий как нормированного, регламентированного (почти всегда инструкциями) поведения человека.

Профессионализм как качество человека и профессия как его место в системе социальных отношений, в системе разделения труда оказыва­ются разными реальностями. Профессионализм— это психическая реальность, он как качество принадлежит человеку, осуществляющему свою жизнь. Профессия|— это социальная реальность, это безличные требования к организации активности, это те социальные нормы и пра­вила, автора которых, как и автора мифа, найти нельзя. Профессии и об­растают мифами — фантомами общественного сознания, которые могут стать и фантомами индивидуального сознания. Часто эти мифы являются основой выбора профессии молодыми людьми, которые еще не могут соотнести в своем сознании качества своего «Я» и требования профессии как социально нормированной активности.

Существование профессиональных мифов основывается на отно­сительной устойчивости содержания профессиональной деятельнос­ти человека, которое может приобретать относительную вариатив­ность форм, что позволяет человеку, осваивающему профессию, вы­рабатывать свой индивидуальный стиль. Это еще только ждет вас, а пока... Пока переживания первых встреч с реальностью профессии — практика: ознакомительная, учебная, учебно-производственная или производственная. Неважно, как она называется в вашем вузе или университете. Важно, что вы будете делать то, что составит вашу бу­дущую профессию.

Делание — это модальность психической реальности, которая по своим качествам отличается от всех других. Именно ее своеобразие заставляет исследователей сознания говорить о существовании в его структуре биодинамической ткани (11), об относительной независи­мости души и сознания — телесного организма и психической реаль­ности. (В профессиональной деятельности человека это является, к сожалению, частым явлением, когда человек вынужден делать то, к чему не лежит его душа, он делает то, что не любит). Именно это свойство сознания человека побуждает меня обратить ваше внимание на то, что любая профессия как требование к выполнению действия, как инструкция по организации активности человека потенциально предполагает использование только части свойств психической реальности человека. Это одна из самых существенных причин, ведущих к появлению профессиональной деформации – искажения психической реальности человека (прежде всего сужения границ «Я») под влиянием профессии. Это одна из причин, которые ведут к нару­шению процессов развития человека, разрушая его качество целост­ности и интегрированности, создавая частичность и раздроблен­ность, т.е. «частичного «человека, несущего в себе как единственную форму своего «Я» миф о своей профессии.

Профессиональная деформированность человека часто видна не­профессиональным взглядом и выражается в оценках поведения че­ловека:

говорит, как учительница;

думает, как врач;

смотрит, как прокурор;

начальственный вид и т.п.

Уход в профессию часто является одной из форм ухода от реальности. Это — проявление защитных механизмов личности от необходимости встреч с реальностью, восприятие которой во всей полноте характеризует развивающегося человека. Уход в профессию — это одно из искусственных ограничений человеком границ своего «Я»

формой профессиональной деятельности.

Из того, что я вам пыталась сказать о профессии и ее освоении как одной из задач осуществления человеком своей жизни, следует не­сколько логических выводов, на которых есть смысл остановиться:

Человек может сам выбирать способ решения им жизненных за­дач, способ получения истин, которые могут войти в обоснование им активности своего «Я».

В природе юности — стремиться к проявлению своего «Я». Это стремление можно подавить в себе или придать ему движение к са­моактуализации.

Профессия - одна из форм человеческой активности, которая фиксирует возможное несоответствие различных структурных обра­зований сознания человека.

Профессионализм - качество психической реальности конкрет­ного человека, индивидуальная форма проявления его жизни.

Из дневника Марии А.: «Я сначала хотела делать так, как нам по­казывали, а потом поняла, что даже если я все делаю, как надо, я вижу за этим свое, а не только то, что нам показали. Мне стало и страшно и весело — у меня у самой получается, получается — я могу об этом сама думать...»

Мне хотелось показать вам, что переживания человека— самое ценное, что дает ему его жизнь, жизнь его «Я». Переживания являют­ся единицами психической реальности, они — сама эта реальность.

Как не потеряться «Я»-усилиям по организации жизни в их мно­гообразии? Об этом речь пойдет в следующей главе (см. главу 10 «Жизненная задача интериоризации морали».