Глава 23.

Я проснулся, нащупал под подушкой часы и с неохотой разлепил один глаз: час дня. Я невольно удивился: что- то на этих выходных я сплю совсем уж много. Мало того, что вчера полдня проспал, так еще и сегодня? Не- ет, так не пойдет. Пора вставать.

Вчера я отправился на встречу однокурсников, которую организовала Пенси. Приглашение я получил еще месяц назад, но все никак не мог решить: идти мне или нет. Наверное, я бы не пошел - слишком уж мы отдалились друг от друга за эти три года - но Поттер умотал на работу. Не сидеть же мне весь выходной дома в одиночку? Так что у меня не осталось выбора.

Адрес на пригласительной открытке указывал на пафосный волшебный ресторан. Я усмехнулся: раньше мой отец в таких местах встречался с чиновниками высшего ранга. Похоже, Пенси решила выпендриться.

Удивительно, но в моем шкафу не нашлось одежды, достойной такого ресторана. Пришлось зайти в мэнор за костюмом - в последние полгода я носил самые обыкновенные белые рубашки, черные брюки и серые свитера. Мама сетовала на то, что лучшая моя одежда пылится в шкафах имения, но я не хотел особенно выделяться на фоне сокурсников, а впоследствии - сотрудников. Хватит с меня известной фамилии, - отвечал я Нарциссе. Та понимающе улыбалась, но все равно не оставляла попыток купить мне «что- нибудь новенькое». Эх, женщины.

В 7: 15 вечера я зашел в ресторан «Мантикора» - не смог себе отказать в старой привычке немного опаздывать на неформальные встречи. Тео, Гойл и Забини были уже на месте. Пенси, как я знал по опыту, тоже любила придти чуть позже - значит, скоро появится и она.

- Вечно опаздываешь, а, Малфой? - ехидно прищурился Тео, протягивая мне руку.

- Так получилось, - дежурно оправдался я и опустился в одно из свободных кресел. - Кто еще придет?

- Об этом тебе лучше спросить Пенси, - усмехнулся Забини.

- Боюсь, когда придет Пенси, этот вопрос отпадет сам собой, - отозвался я.

Потекли разговоры о работе, об учебе - обычные темы, ничего интересного. Вскоре пришла Миллисента с женихом - Алэном Лебланом, а за ними - Паркинсон. Что касается Миллисенты, то все наши очень удивились, узнав, что она встречается с французом. Это случилось примерно год назад - на прошлую встречу она не пришла, мотивируя это свиданием с этим самым Лебланом. Тогда, конечно, все посмеялись: ну, разве может на дурнушку Милли клюнуть французский аристократ? Тогда мы еще не знали, что «Милли» похудела, сменила имидж и стала вполне симпатичной девушкой. Сегодня же мы получили возможность воочию увидеть таинственного ухажера, который, кстати, с трудом вписывался в нашу слизеринскую компанию. Если говорить о его характере и манере общения, я бы скорее назвал его когтевранцем: вежливый, спокойный, улыбчивый парень выделялся среди нас, стремящихся показать свое превосходство. Я невольно зауважал его - ведь я тоже уже не тот зазнавшийся папенькин сынок, а вот попытаться вести себя иначе со старыми знакомыми испугался. Ведь с тем Драко Малфоем считались, а что скажут о новом - я не знал. Да и не те это люди, чтобы завоевывать их расположение, если честно.

И, тем не менее, примерно через час я решился на рокировку, и попросил Грега поменяться со мной местами.

- Ты не против, если я посижу с Алэном? Хотел кое- что уточнить о французской правовой системе, - соврал я первое, что пришло в голову.

- Пожалуйста, - Гойл пожал плечами и встал, захватив свой бокал с вином. Следующие полчаса мне пришлось придумывать разные каверзные вопросы по законодательству магической Франции, а Алэн, слегка хмурясь от напряжения, подробно объяснял мне тонкости разницы между английским и французским правом. Вполне успешно, между прочим, учитывая, что я знал ответы на все свои вопросы.

После пятого бокала вина к Пенси вернулась ее натура сплетницы, и она начала задавать чересчур личные вопросы каждому из присутствующих. Я незаметно для Паркинсон возвел глаза к потолку, на что Алэн удивленно приподнял брови, как бы спрашивая: «Она всегда так?» - «Всегда», - взглядом ответил я.

Пожалуй, только с Лебланом мне удалось побыть собой. Я не зазнавался и улыбался вполне искренне, в то время как с бывшими сокурсниками вместо улыбки непроизвольно выходила усмешка. Мы как раз обсуждали новый закон о магических границах, в данный момент рассматриваемый во французском парламенте, когда Пенси обратилась ко мне:

- Драко, а как дела у Люциуса? Что- то его не видно на мероприятиях.

Нет, меня всегда удивляло, как Паркинсон удается безошибочно найти у человека самое болезненное место?

- К сожалению, его здоровье не позволяет ему посещать министерские приемы, - не меняя лица, ответил я.

- Да- да. После всего, что ему пришлось пережить, - Пенси псевдосочувствующе вздохнула. Я отчетливо услышал, как сбоку фыркнул Алэн.

- А у вас, Алэн, как продвигаются дела? - переключилась она на француза. К моему удивлению, он с большой ловкостью избежал скользких вопросов, а когда Пенси начала расспрашивать Миллисенту, он и ее спас от яда Паркинсон. Пенси недовольно поджала губы - не удалось насолить обидчику - и переключилась на Тео, который как раз о чем- то ее спросил.

Краем глаза я успел заметить движение палочки под столом: Алэн наложил на нас отвлекающие чары.

- Зачем? - спросил я.

- Личный вопрос, - пояснил он. - Позволишь?

- Конечно, - пожалуй, только ему из собравшихся и позволю.

- У Люциуса Малфоя проблемы после Азкабана?

Я поразился такой догадливости, но ответил честно:

- Он немного оторвался от реальности.

- Если немного, то это лечится. Не до конца, но все же, - он серьезно на меня посмотрел. - Вы пробовали?

- Мы сами не сразу поняли, что что- то не так.

- Маме Миллисенты помогли, - продолжил Алэн. - Я могу дать адрес целителя.

- Если не сложно, - благодарно ответил я.

Алэн достал из кармана брюк несколько визиток, нашел нужную и сделал копию.

- Держи, - он протянул мне картонку. - И не затягивайте с лечением.

- Спасибо.

Алэн улыбнулся и снял отвлекающие чары.

После того, как Пенси добыла достаточно информации, чтобы сплетничать в течение следующего года, все стали потихоньку собираться. Я вышел вместе с Алэном и Миллисентой. С Лебланом мы успели обменяться координатами, чтобы держать связь.

- Приятно было познакомиться, - сказал я, когда мы подошли к границе маггловского Лондона. - Миллисента.

- А ты изменился, Драко, - задумчиво произнесла она. - Думаю, тебе идет.

- Спасибо. Ты тоже изменилась, - ответил я.

- Знаю, - она хитро улыбнулась. Я чуть не рассмеялся, глядя на такую необычную Миллисенту.

- Увидимся, - я еще раз кивнул Алэну и пошел домой.

Пришел я уже в одиннадцатом часу. В гостиной Поттера не было. Хотел заглянуть в его комнату, но потом представил, что мне придется объяснять такое любопытство, и передумал. Уже у себя в комнате, прежде чем заснуть, я долго прокручивал в голове сегодняшний день. Определенно, мне повезло, что я встретил Алэна - иначе откуда бы я узнал, к кому можно обратиться по поводу лечения Люциуса? Похоже, это единственный способ восстановить мир в семье. С этой мыслью я улегся на подушку поудобнее и приготовился долго и с чувством спать.

И только проснувшись в воскресенье, я понял, что можно не только не выспаться, но и «переспать». По крайней мере, ничем иным свое полусонное состояние после двенадцати часов сна я объяснить не мог. Я спустился на кухню и выпил пару чашек кофе, прежде чем задался вопросом: Поттер еще спит или вообще не возвращался? Я встал и вышел из кухни с намерением выяснить это, когда, проходя через гостиную, заметил на журнальном столике папку. Вчера ее не было, следовательно, Поттер все- таки вернулся.

Дальше во мне сработал мой слизеринский характер. Вот, зачем он оставил папку на самом видном месте? Внутренний голос подсказывал, что он, наверняка, просто поздно вернулся и бросил ее, куда пришлось, но любопытство победило, и я устроился на диване, приготовившись просмотреть ее содержимое.

Чем больше листов я переворачивал, тем мрачнее становился. «Безделушки», описанные здесь довольно подробно и со знанием дела, явно когда- то послужили Лорду. Я видел далеко не все, но те, с которыми был знаком, вызывали во мне стойкое чувство отвращения.

Я перевернул очередную страницу и увидел ее. Книга пыток - любимое развлечение Лорда на моем шестом и седьмом курсах. Вспоминать было жутко, что эта книга могла проделать с несчастным, кому она попалась в руки. Я перевернул еще один лист и увидел собственные настенные часы.

- Так...

Я пригляделся к рисунку. Да, это совершенно точно были часы из нашего имения: узор с одной стороны был поврежден - не понимаю, почему отец настаивал на том, чтобы повесить их в гостиной. Но это еще что... На следующей, и на следующей, и на следующей страницах были изображены разные магические предметы из нашего имения. Я присмотрелся к ковру - обнаружителю врагов и вспомнил, что в последнее посещение имения в малой гостиной постелили другой ковер. Почему?

Мысли завертелись в моей голове. Откуда у Поттера такое подробное досье на самые неприятные вещицы из мэнора, если он там был лишь однажды? И тут в моей голове всплыл разговор с матерью примерно два месяца назад.

- Мам, а куда убрали портрет дядюшки Блэка? - спросил я тогда. Никогда не любил Финеаса, но все равно удивился, что его сняли.

- Отнесли на чердак, - коротко ответила Нарцисса.

- Почему?

- Он весь такой обшарпанный стал...

- Ма- ам. Мне уже не пять лет. Он что, что- то натворил?

- Да, натворил! - вдруг рассердилась Нарцисса. - Он стал напоминать твоему отцу об артефактах Лорда. Надо бы от них избавиться поскорей, а то мало ли...

Я прекрасно знал, что означает это «мало ли...». Просто отец в последнее время стал проявлять все больше интереса к прижизненным увлечениям Лорда, и с него сталось бы... э- э- э... проверить некоторые из них. На мне, например, неугодном сыне. Теперь я понял, за что Финеаса выселили на чердак.

Я сидел на диване, глядя в папку, и до меня медленно начинало доходить, что к чему. Что- то там Поттер говорил об артефактах, отнятых у левых торговцев... М- да, мамочка, «избавилась».

Следом у меня возник другой вопрос: а знает ли Поттер, откуда взялись эти артефакты? Они ведь как раз из тех, о которых я говорил, что их надо уничтожить. Надеюсь, Поттер этим займется. И все же - знает или нет? Ведь если знает, тогда Нарциссе грозит тюрьма. Люциуса в пять минут признают недееспособным, так что отвечать за продажу и хранение маме... Нет, это я не могу допустить.

На лестнице послышались шаги. Я поспешно положил папку на прежнее место и ушел на кухню. Будь что будет, а пока я ничего не знаю, в чужие папки не залезаю, и вообще я - белый и пушистый. Сейчас, только волосы уложу.

- Доброе утро, - хрипло произнес Поттер, сонно улыбаясь. Внутри что- то екнуло от его улыбки, и я привычно улыбнулся в ответ.

- Ты хотел сказать: добрый день.

- День? А сколько времени? - переспросил он.

- Примерно час дня.

- Ужас.

Он уселся напротив меня и зевнул, одновременно ероша волосы.

- Ну, что, обедать будем? - усмехнулся я.

- Что- то не хочется... - протянул он.

Я смотрел на Поттера и надеялся, что когда он узнает, откуда артефакты, он сможет каким- то волшебным образом понять, что заставило Нарциссу так поступить. Хотя, как он поймет? Рассказать ему о Люциусе я точно не смогу.

- Кстати, - начал Поттер, - я хотел тебя спросить о...

О чем меня хотел спросить Поттер, я не узнал, потому что посреди кухни материализовался Патронус в виде выдры и заговорил голосом Грейнджер.

- Гарри, я вспомнила, где видела те часы. Помнишь, когда мы попали в имение Малфоев, я осталась с Беллой? Так вот, там были такие часы. Точно такие, Гарри! Там узор сбоку поцарапан. Посмотри на рисунке.

Выдра пробежалась по кухне и исчезла.

Поттер вмиг стал настороженным. Он внимательно посмотрел на меня и, не говоря ни слова, вышел в гостиную. Вернулся он уже с папкой, достал оттуда изображение часов и показал мне.

- Ваши?

Я попытался выглядеть как можно более невозмутимым.

- Мало ли, у кого такие часы есть, Поттер.

- Вот только не надо мне мозги крутить. Узор поцарапан - видишь? Они были у вас в имении.

- Может, ей показалось...

- Малфой! - рявкнул Поттер. - Гермиона - очень ответственный человек. И никогда ничего не путает.

Я молчал. А что я мог сказать? Признать, что часы, а заодно и все остальные запрещенные вещи - наши, и подставить Нарциссу?

- Черт возьми, - вдруг удивленно проговорил Поттер, - я же тебе рассказывал об артефактах. Ты знал, ты с самого начала знал! И поэтому говорил мне, что лучше бы они ушли из страны?!

- Не мели чепуху...

- Соплохвост тебя раздери, Малфой! - взорвался он. - Я ведь поверил, что ты беспокоишься о стране, о том, что их может кто- то использовать, а на самом деле... На самом деле ты просто прикрывал свою задницу!

- Поттер, прекрати...

- А что тогда? Зачем еще вы их продали?

Я не ответил. Черт возьми, в его рассуждениях действительно есть логика! Я бы сам сделал такой вывод, только вот объяснить, в чем реальная причина, я не мог.

В глазах Поттера было такое разочарование, что мне стало ужасно стыдно. Я понимал, что разрушаю все то, что строил последнюю неделю, но Нарцисса важнее моего личного счастья - это я не забуду никогда.

- Я думал, ты изменился, - тихо сказал Поттер.

- Да ты ни хрена не видишь дальше своего носа! - воскликнул я, не в силах вытерпеть такую несправедливость.

Поттер покачал головой и вышел.

Я цветисто выматерился и оперся локтями о стол. Чертов Поттер!!! Вечно лезет везде, даже куда его не просят! И со своими дурацкими выводами... Гиппогриф, слова другого нет! И тот умнее будет! Мог бы пошевелить своими куриными мозгами - наверняка связал бы два таких факта, как проживание Лорда в имении и наличие артефактов!

Хотя нет. Это же святой Поттер! Он, должно быть, думает, что после падения Лорда мы должны были сразу побежать сдавать все запрещенные предметы? Ага, так бы нам и поверили! Идиот. Ненавижу его. Или люблю, и поэтому рассчитывал на понимание? Правильно говорил Лорд - любовь до добра не доведет.

Вот, расхлебывай, Драко, последствия твоих пустых надежд. Все равно на большее ты не способен.