Глава 2. Винтовая лестница казалась довольно длинной, когда мы спускались по ней в прошлый раз, но теперь прошло всего несколько минут перед тем

Винтовая лестница казалась довольно длинной, когда мы спускались по ней в прошлый раз, но теперь прошло всего несколько минут перед тем, как мы почувствовали выход наружу, проворно несясь по лестнице вверх. Гнилостный смрад постепенно исчез из воздуха, а сырые и влажные стены вместе с каменным полом под нашими ногами незаметно сменились сверкающим мрамором.

Вскоре мы увидели слабый свет впереди, и когда он принял форму прямоугольного выхода, я и Юдзио отбросили сомнения и бросились вперёд, проскакивая через две ступени. В тот миг, когда мы наконец-то оказались на поверхности, мы с жадностью втянули в себя свежий воздух, будто утоляя сильную жажду.

—...Фух...

Когда наше дыхание пришло в норму, мы ещё раз окинули взглядом обстановку. Чёрное небо сумрачно освещало землю тусклым звёздным светом, будучи безоблачным.

Церковь аксиом, управляющая всем огромным Миром людей, располагалась в ограниченной квадратной зоне в самом центре Центории. Если судить по виду сверху, который я смог лицезреть, будучи привязанным к лапе летящего дракона, главные ворота в этом заграждении были на восточной стороне (видимо, потому что Солус восходит на востоке), с широкой уходящей вдаль дорогой, ведущей к самой Церкви.

А Церковью на самом деле была величавая белая башня, «Центральный собор». В поперечнике она представляла собой тот же квадрат, вертикальные стены были гладко отполированы до зеркального состояния, а верхняя часть башни постоянно была скрыта дымкой, и потому никогда не была видна.

Я был твёрдо уверен, что в верхней части собора есть некто, управляющий всем этим миром, равно как и системная консоль для взаимосвязи с внешним миром, другими словами, с RATH. Если бы я смог добраться до этого места, то смог бы вырваться в реальный мир после лично пережитых двух лет и двух месяцев в этом мире.

Прогоняя столь сильные эмоции, я медленно развернулся и всмотрелся в тёмный проход, ведущий в подземную тюрьму, откуда мы только что вышли. Прямоугольная дыра без двери словно пасть распахнулась в сторону белых стен. Переведя взгляд на хорошо отполированную поверхность мрамора, я сперва посмотрел налево, потом направо, и наконец вверх, но плотный саван ночной мглы окутывал всё пространство, и я не мог разглядеть ничего вдалеке.

Нет, даже если бы не мгла, я не смог бы увидеть вершину этой стены. Всё-таки лоснящийся мрамор был внешней стеной нашей конечной точки назначения, Центрального собора.

Видимо ведомый теми же мыслями Юдзио вышел вперёд вместе со мной, мы подняли левые руки и коснулись белой стены. Потерев её рукой влево-вправо, мы убедились в её абсолютной твёрдости, отдающей холодом.

—...Слишком поздно говорить такое, когда мы зашли так далеко, но... Я не могу так просто поверить в это. Мы касаемся этого собора. Какими бы ни были благородными аристократы... нет, даже императоры империй не имеют права касаться стен этой башни, а могут только смотреть на них издалека.

— И это при том, что мы стали не Рыцарями Всецелого, а беглыми преступниками

Юдзио издал слабый натянутый смешок в ответ на моё пессимистичное замечание, но потом быстро ответил с суровым лицом.

— Но если посмотреть на это теперь, это могло оказаться правильным выбором. Всё-таки, если бы мы стали Рыцарями Всецелого, как Алиса, мы могли быть...

— Есть вероятность, что нашу память стали бы контролировать, да? Несомненно, это так... но если все Рыцари Всецелого проходят через это, то кем они вообще себя считают? — когда я пробормотал это, Юдзио убрал руку от белой стены и склонил голову вбок. Я хлопнул опущенной левой рукой себе по талии и попытался объяснить свой неясный вопрос. — Как бы сказать, ну, если память всех Рыцарей запечатана... кто мои родители; где я родился; они ведь должны знать подобные вещи? В конце концов, это фундаментальная основа человеческой сущности. Вот почему я думаю, что это чересчур сложно сфабриковать подобные воспоминания.

— Ясно... Рыцари могут спокойно улететь в любое место в Мире людей на своём драконе. Даже если их настоящая память о том, где они на самом деле родились, будет запечатана, они могут с лёгкостью проверить её правдивость, посетив своё «родное место»..., — внезапно Юдзио резко втянул в грудь воздух и уставился в моём направлении с широко раскрытыми глазами, отчего я в замешательстве проморгал множество раз. Обменявшись взглядами со своим застывшим партнёром в течение нескольких секунд, я догадался о причине его странной реакции.

— Ясно... ты думаешь, что мы сможем найти в этой башне способ восстановить и мою память?

— А-ага... нет, я..., — лицо Юдзио сильно искривилось, и он низко опустил его; я сделал шаг к нему и сильно ухватился левой рукой за его льняные волосы.

— Ты как всегда думаешь только о неприятном. Я же уже сказал, разве нет? Вернётся моя память или нет, я буду сопровождать тебя до самого конца нашего путешествия.

Услышав это, Юдзио приподнял слегка побагровевшее лицо и сказал: «Хватит относиться ко мне как к ребёнку» интонацией, подобной ребёнку. Но даже не попытавшись освободиться от моей левой руки, он продолжил мягким голосом:

—...Не то чтобы я сомневался в этом. Ведь ты уже итак говорил это множество раз, Кирито. Но... когда я думаю о том, что наше путешествие приближается к своему завершению, я...

Услышав этот сдавленный шёпот, я почувствовал сильное чувство, вырывающееся из груди, и я поднял лицо Юдзио своей левой рукой, что ещё была на его голове.

Величие Центрального собора, что возвышался за нашими спинами, действительно заслуживал право считаться ядром этого мира. Будет совсем непросто добраться до его вершины, даже если на пути не повстречается никаких препятствий, но с другой стороны, это всё, что осталось преодолеть. Сколько бы там ни было тысяч лестничных пролётов, наше путешествие закончится, как только мы преодолеем их все, на год раньше запланированного.

Однако на этом мы совершенно точно не распрощаемся навсегда. Я на некоторое время выйду в реальный мир, но я определённо вернуть сюда. Чтобы встретиться с Юдзио, Риной-сэмпай, Рони, Тейзой и множеством других людей.

— Если это скоро закончится, мы вполне можем закончить наше путешествие на счаст... нет, на хорошей ноте. Ты возвратишь память Алисе и вернёшься вместе с ней в Рулид. Но ведь у тебя не останется другого выбора, кроме как выбрать для себя новый Священный долг? Лучше начать думать об этом прямо сейчас, ведь следующий наш выбор скорее всего будет последним в жизни.

Юдзио наконец поднял лицо от моих беззаботных слов, своей привычной улыбкой будто выражая «ну и ну».

— Слишком рано думать о подобном, как ни гляди. Но что точно, меня мутит от одной мысли о рубке деревьев.

— Ха-ха, это уж точно.

Когда я убрал левую руку от его головы и хлопнул его по правому плечу, над нашими головами раздался звон вещающего время колокола, звучащего крайне красиво и величественно. Это была мелодия четырёх часов утра. Ещё один час до рассвета.

— Похоже, нам надо уже идти...

— Ага. Вперёд.

Подтверждая обоюдное согласие, мы слегка стукнулись левыми кулаками. Сила, момент и даже сила сжатия наших кулаков была в точности идентичной. Настояв на том, что не требуется больше слов, мы снова огляделись по сторонам.

Я мало что знал о нашей нынешней дислокации, но мы точно были в задней (или говоря иначе, в западной) части собора. Само собой путь нам преграждала внешняя мраморная стена.

Наша нынешняя цель состояла в проникновении в Центральный собор, так что лучше бы тут имелся вход на первый этаж, однако на западной стене не было ни окон, ни выступов, и гладкая поверхность не позволила бы взобраться по ней.

В таком случае следующим нашим планом, разумеется, будет пойти на юг или север вдоль внешней стены. Однако через какие-то пять метров в любом направлении тянулась металлическая изгородь перпендикулярно внешней стене. В высоту она была такой, что мы могли бы перебраться через неё, приложив для этого немного усилий, но была одна проблема. Заключалась она в том, что за этой изгородью тянулась следующая, а потом ещё одна, и так далее. В этом я убедился ещё вчера.

Бронзовая изгородь с вьющимися на ней плетями растений, казалась куда твёрже металлической решётки в темнице, если судить по блеску. Этим изгородям, растянувшимся в западной стороне Центрального собора, не было конца и края. Другими словами, это место представляло собой сад и одновременно лабиринт. Вероятно, его тут устроили ради дополнительной преграды для беглых преступников, которые могли в одном случае из миллиона улизнуть из подземелья.

Путь на восток, север и юг был преграждён стенами из изгороди, однако были небольшие ворота на запад. Маленький узкий проход тянулся отсюда и вёл к небольшой площади в центре лабиринта. Это было площадкой, куда вчера утром приземлился летающий дракон, к лапам которого были прицеплены мы.

Я пытался вбить себе в голову полную схему лабиринта для побега, когда нас собирались отправить под землю, но запомнить это за столь малое время, учитывая жуткую запутанность лабиринта, было абсолютно невозможно. Однако было непохоже, что тут были какие-то альтернативные пути.

—...Давай прорвёмся через этот лабиринт и рванём на юг или север от собора, — когда я сказал это, Юдзио тоже кивнул.

— Я ожидаю очень многого от твоей интуиции, Кирито.

— Положись на меня, в прошлом я отлично разбирался в лабиринтах.

Мой партнёр задумчиво посмотрел на меня, когда я произнёс такие необдуманные слова, так что я зашагал до того, как он успел что-то спросить.

Достигнув западных ворот через каких-то несколько метров, мы первым делом проверили приоритет бронзовой изгороди. Значение, обозначенное в окне, было 35; как и ожидалось, выполнена она была не из простой бронзы. Было вполне возможно разрушить её бесконечными ударами цепью, обмотанной вокруг моей руки, но это заняло бы больше времени, чем если бы мы попробовали перебраться через этот забор, да к тому же шум привлёк бы имперских стражников (или же Рыцарей Всецелого).

Это случилось, когда я продолжил идти, отказываясь от первоначального плана бросить вызов изгороди. Юдзио проговорил так, словно выжал слова из груди.

— Ч-что это?! Что-то случилось с изгородью?

— Дело не в изгороди... эти листья..., — широко распахнув глаза, Юдзио прошептал, указывая пальцем на совершенно обычные листья, растущие на плотно обвивших изгородь плетях. — Я впервые вижу их, но я не могу ошибиться. Это... «розы», Кирито.

— Розы... О, погоди, эээ, серьёзно?! Все растущие в этом лабиринте цветы — это розы? — сперва я отреагировал вяло, но потом вспомнил, что розы в этом мире являются не просто какими-то красивыми цветами. Они являются цветами более высокого ранга, чем «четыре священных цветка», дающие плоды с высокой концентрацией чистой священной энергии, анемоны, бархатцы, георгины и кэтлеи. Культивирование этих цветов было строго запрещено даже аристократам из императорских семей, тем более простолюдинам, и дички, крайне редко встречающиеся в полях, продаются на рынке Центории по грабительским ценам, если их там находят.

Здесь были тысячи, нет, десятки тысяч этих до нелепости редких цветов в одном этом лабиринте... В тот миг, когда я осознал это, я почувствовал импульс, толкающий меня к ограждению с целью сорвать побольше цветов и забрать с собой, но к сожалению, в этом мире нет такой удобной функции, как меню инвентаря.

В контрасте со мной, когда я переполнялся внутренним конфликтом, Юдзио был воистину спокоен. Растолкав многочисленные листья с острыми краями, он проговорил, вглядываясь внутрь:

— Похоже, они ещё не цвели, но бутоны уже показались. С таким большим количеством цветов тут должно быть огромное количество священной энергии в воздухе.

Когда он сказал об этом, я почувствовал, что воздух в лабиринте был сладковатым и по-настоящему чистым, с каждым вздохом я чувствовал, будто моё тело очищается. Сделав глубокий, жадный вдох, Юдзио продолжил с видимым раздражением.

— Не об этом речь; сейчас мы сможем применить высокоуровневые священные умения.

— Хоть ты и говоришь такое, мы сейчас ведь не ранены...

— Но нас кое-чего лишили, разве не так? Наших...

— А... А, точно... наших мечей! — я наконец-то догадался, о чём толкует Юдзио, и щёлкнул пальцами.

Цепь класса 38, намотанная на мою правую руку, могла быть обнадёживающим оружием, однако Юдзио был совсем не так хорош в обращении с кнутом, и скорейшее возвращение Синей розы и моего чёрного меча придало бы нам куда больше уверенности в себе. Или сказать иначе, возвращение наших мечей сейчас было нашей первоочередной задачей.

Оба меча были куда-то унесены Рыцарем Всецелого Алисой, но мы по крайней мере могли бы попытаться определить их примерное местоположение с помощью священных умений. Я поднял правую руку и сильно втянул в себя воздух.

— System Call! — прокричал я приглушённым голосом строку, которая для Юдзио была начальными словами священного умения, а для меня — активирующей командой, открывающей доступ к системе. Пять пальцев на моей правой руке озарились слабым фиолетовым светом, что сигнализировало о запуске соответствующей программы, переведённой в режим ожидания. Вытянув указательный палец, я неплотно сжал остальные четыре, и продолжил наговаривать заклинание. — Generate umbra element.

Пока я произносил это и представлял в уме чёрную матовую сферу, на кончике моего жёсткого пальца появилось голубовато-пурпурное флуоресцентное сияние, окаймлённое чернотой, и малюсенькая сфера. Это был один из восьми «элементов», что присутствовали в этом мире, «элемент тьмы». Степень его сложности была немного выше, но все те скучные лекции и уроки священных искусств, наконец, принесли свои плоды по прошествии столького времени.

Элемент тьмы, окрашенный в негативные цвета, был полной противоположностью «элемента света», который создала комендант дортуара новичков Азурика вчера утром, чтобы вылечить глаз Юдзио. Это был опасный объект, которым можно устроить хороший погром по всей округе, если выпустить его прямо в таком виде, но вместо этого его засасывающие свойства могут быть применены следующим образом.

— Adhere possession. Object ID WLSS102382. Discharge, — как только я закончил произносить строки заклинания, элемент тьмы, болтающийся на кончике моего пальца, пришёл в движение, как будто его засасывало вдаль. Он унёсся прямо на восток, летя со всей своей энергией, и растворился без следа, едва достигнув стены собора. Однако слабый сине-пурпурный след оставался в воздухе ещё несколько секунд.

Я быстро перевёл взгляд и стал внимательно вглядываться в световую линию, оставленную элементом тьмы. Сделав то же самое, Юдзио проговорил с чувством лёгкого разочарования в голосе.

— Похоже, что место, куда отнесли наши мечи, в самом деле где-то внутри собора. А я надеялся, что они хранят их где-нибудь во внешнем хранилище...

— Может, они и внутри, но не похоже, чтобы их отнесли слишком высоко. Второй этаж... нет, вполне возможно, что они на третьем этаже. Я рад, что они не утащили их куда-нибудь ещё выше.

— Ты прав, я полагаю... Раз так, первым делом давай каким-то образом проникнем в Центральный собор, минуя главный вход, и добудем наши мечи на третьем этаже.

Вообще-то в глубине своих мыслей я беспокоился о том, что Юдзио стал использовать такие словечки, как «проникнуть» или «добыть», что во время обучения в академии позволял себе только я, но я обнадеживающе кивнул.

Хоть мы и определили местоположение мечей, задача преодолеть лабиринт из роз никуда не исчезла. Мне стало интересно, а существует ли какое-нибудь священное умение, показывающее выход из лабиринта, но к сожалению, такого удобного умения просто не могло существовать. Наверно.

Пройдя через бронзовые ворота ещё раз, Юдзио и я сразу направились прямиком к площади. Было бы великолепное зрелище, если розы, извивающиеся на заграждении слева и справа, расцветут в красках рассвета, однако сейчас темнота была нашим единственным союзником. Мы заглушали шаги как могли и почти бегом передвигались под светом звёзд.

Показались следующие врата. Площадка, служащая посадочной зоной для драконов, была прямо впереди. Я стал припоминать эту маленькую лавочку и водный фонтан, но я не был уверен, что там найдётся карта всего розария. Нет, это площадь, так что это несомненно там; пусть это будет там.

В тот миг, когда я прошёл через очередные врата, молясь про себя об этом, я почувствовал знакомую дёргающую боль в основании волос. Почти в то же самое время Юдзио потянул меня за одежду назад.

— Ч-что случилось?

—...Там кто-то есть.

— Что..., — я немедленно насторожился и посмотрел впереди себя.

Площадь была в форме прямоугольника, растянувшегося на запад и восток, на восточной стороне были врата, где и расположились мы. В центре был установлен фонтан со статуей богини Террарии, а вокруг него располагались через одинаковые промежутки четыре скамьи, сделанные из той же бронзы, что изгородь.

И как и сказал Юдзио, там кто-то был, усевшись на скамью справа от нас, на северной стороне.

Хотя лица не было видно за скрывающими их длинными волосами, этот кто-то обладал худым телом, покрытым натёртыми серебристыми доспехами, а слева на талии висел слегка искривлённый длинный меч. А с плеч спускалась длинная тёмная накидка. Я мог отчётливо видеть крест с кругом, изображёнными на накидке, даже под таким углом.

Юдзио и я инстинктивно задержали дыхание, а потом зашептали так, словно кое-как выдавливали из себя слова.

— Ры...Рыцарь Всецелого!..

Не могло быть никакой ошибки.

Если судить по телосложению, причёске и цвету доспехов, это была не Алиса, но я был твёрдо убеждён, что этот Рыцарь Всецелого ничуть не слабее неё. К тому же у меня не было меча... нет, даже если бы он и был, я вряд ли смог бы одержать победу, не пролив собственной крови.

Стоило ли мне прямо сейчас рвануть в лабиринт на север или юг? Или же лучше отступить назад? Я был озадачен. Однако до того, как я смог принять какое-нибудь решение, сквозь площадь донёсся мужской бодрящий голос.

— Нет нужды стоять в этом месте; выходите, заключённые.

Тусклый свет, исходивший от его правой руки, что меня довольно удивило, исходил от бокала с вином. Присмотревшись лучше, можно было разглядеть и бутылку с вином на скамье.

От провокационной нотки в его голосе и жестах сработала моя плохая привычка ответить вместо того, чтобы дать дёру.

— Ох, раз так, почему бы и нас не угостить этим вином?

Не удосужившись дать незамедлительный ответ, Рыцарь Всецелого развернулся в нашу сторону и ненадолго протянул бокал нам, позволив его разглядеть.

— К сожалению, должен сказать, что это не очень подходит для детских ртов... да к тому же преступникам, таким как вы двое. Оно изготовлено в западной империи, сто пятьдесят лет тому назад. Хотя полагаю, что смогу поделиться с вами дуновением его аромата.

Довольное лицо этого типа, что болтал бокал, было поразительно красивым, даже в свете звёзд.

Изысканный баланс, созданный высокой переносицей с этими бровями, обладающими грубым очарованием, вместе с его длинным разрезом глаз.

Пока я и Юдзио неосознанно погрузились в молчание, Рыцарь выпрямил ноги и проворно встал, издав немного шума своими доспехами. Он был довольно высок — возможно, выше на голову и меня, и Юдзио. Его тёмно-пурпурная накидка и светло-пурпурные волосы развевались на ночном ветру.

Проглотив остатки вина из бокала одним глотком, рыцарь высказал совсем неожиданные слова.

— Как и ожидалось от Алисы-сама, моей госпожи; такая точная догадка. Быть способной предвидеть ситуацию одну на миллион, когда заключённые сбегают из тюрьмы.

— А...Алиса-сама?.. Госпожа?.. — повторил я в изумлении.

Рыцарь Всецелого невозмутимо кивнул и продолжил свою напыщенную речь.

— Если быть откровенным, несмотря на её приказ ожидать вас здесь всю ночь из-за её предположения о вашем побеге, я даже помыслить не мог, что такое на самом деле произойдёт. Я планировал наслаждаться бутонами роз вместе с этим вином, чтобы скрасить это ночное дежурство, но чтобы подумать о том, что вы на самом деле явитесь... Эти цепи, обмотанные вокруг ваших рук, изготовлены из спиритического железа, выкованного в вулкане Южной империи. Я не знаю, как вам удалось разорвать их, но теперь я полностью убеждён, что вас заключили в тюрьму за серьёзное государственное преступление.

Рыцарь поставил бокал на скамью, не убирая улыбки с лица. Собирая волосы в пучок освободившейся правой рукой, он совсем немного повысил голос.

— Несомненно, я буду обязан вернуть вас обратно в темницу, но я думаю, что вы заслуживаете немного более сурового наказания. Разумеется, вы ведь к этому готовы? — тонкая улыбка оставалась на его лице, однако от худого тела теперь чувствовалась запредельная враждебность, и я изо всех сил сдерживал себя от того, чтобы ступить назад. Каким-то образом найдя силы в животе, я смог ответить в привычном тоне:

— Раз такое заявляешь, то, надеюсь, ты не думаешь, что мы сдадимся без боя?

— Хахаха, какая жизнерадостность. Я слышал, что вы жалкие цыплята, даже не закончившие академию, но какой взгляд! Пока твоя напыщенная храбрость не улетучилась, позволь представиться перед тем, как я уменьшу ваши Жизни до минимума. Я — Рыцарь Всецелого Элдри Синтез Тридцать один. Может, я ещё неопытен, будучи «призванным» всего месяц назад, и я ещё не обладаю подконтрольным участком, так что прошу меня за это простить.

Юдзио слегка выдохнул, дослушав до конца длинную речь рыцаря, но я не стал приглядываться к реакции своего партнёра. Всё-таки эта речь, произнесённая красивым, но провокационным голосом, содержала крупицы ценнейшей информации.

Во-первых, имена Рыцарей Всецелого содержали в себе условные обозначения. Считая, что полное имя Алисы было «Алиса Синтез Тридцать», то первые части имён «Алиса» и «Элдри» были личными именами. Последующий «Синтез» может быть общей частью. А последняя часть было даже не именем, а числом. Это был английский, так что Юдзио не мог этого понять, но похоже, что Алиса могла быть тридцатым по счёту Рыцарем Всецелого. А Элдри был тридцать первым...

Более того, он сказал, что был «призван» всего месяц назад. Значение слова «призван» было не совсем ясно, но если Элдри был последним человеком, назначенным на должность Рыцаря Всецелого, это может означать, что всего их существует каких-то тридцать одна штука. Учитывая, что многие из них должны находиться в удалённых регионах, которые вверены им, в белой башне сейчас должны находиться с десяток рыцарей, или типа того.

Но все эти подсчёты могут обернуться прахом, если мы не сможем прорваться через одного единственного рыцаря-нуба, что стоит перед нами. Цыплят по осени считают.

Я развернулся к Юдзио, стоявшего диагонально сзади от меня слева, и прошептал:

— Давай сражаться. Я буду первым его оппонентом, так что жди моего сигнала, Юдзио.

— А-ага. Но Кирито... я...

— Я ведь уже сказал это раньше, разве нет? Больше никаких сомнений. Если не одолеем этого парня, можно забыть о проникновении в Центральный собор.

— Нет, я не сомневаюсь, я просто, его имя... Нет, оставим это на потом. Я понял тебя, но смотри не переусердствуй, Кирито.

Реакция Юдзио заставила меня задуматься, понял ли он мой план, но сейчас не было времени на спокойное обсуждение. Опять возникло такое чувство, будто над моей головой неизвестный дух-хранитель снова озадаченно вздохнул, но нам должно вполне хватить времени на побег, когда мы выясним истинную силу нынешнего врага. Наверно.

Сделав два шага вперёд и пройдя сквозь врата на площадь, я размотал цепь на правой руке и спокойно схватился за неё. Приметив это, рыцарь слегка двинул бровями.

— Ясно. Я всё думал, что же ты будешь делать, не имея даже меча, а ты решил использовать эту цепь как оружие. В таком случае, я могу рассчитывать на настоящую битву? — его голос и выражение лица продолжали пестрить самообладанием, до сих пор. Я был готов проклинать кого угодно, лишь бы его физиономия вскоре покрылась холодным потом. С такими мыслями я медленно сокращал дистанцию между нами.

У цепи был серьёзный недостаток, с ней было невозможно активировать секретные движения — навыки мечника, однако ей можно атаковать на гораздо большем расстоянии, чем мечом. Если я смогу постоянно наносить ему небольшой урон, не останавливаясь ни на миг, тогда у меня должен быть шанс на победу.

Таков был мой план, однако он рассыпался в прах в следующий миг. Рыцарь Элдри двинул своей правой рукой не к мечу, что был слева на талии, а к спине, скрытой длинной накидкой, продолжая говорить:

— Что ж, тогда я буду использовать это вместо меча.

Быстро вытащив руку из-за спины, он крепко сжимал в ней что-то, что хранилось сзади пояса для меча; второе оружие с оттенком серебристого свечения — тонкий кнут.

Я был поражён тем, как кнут метнулся из правой руки Элдри и свернулся спиралью на моих глазах над каменной кладкой. В отличие от моей грубой цепи, его кнут был изготовлен из великолепных переплетённых серебристых нитей. Но при более детальном осмотре становились видны острые шипы, спиралью тянущиеся по всей длине кнута, будто это была плеть розы, опасно поблёскивая в свете звёздного неба. Если в меня прилетит такая штука, я не отделаюсь жалким порезом на коже.

В дополнение к этому, похоже, что длина кнута составляла как минимум четыре метра. Моя же цепь в длину была метр или два, короче в три или четыре раза. Кнут извернулся, как будто был живым, и ударил каменную кладку с резким звуком.

— А теперь... из чувства уважения за то, что ты поносил Церковь аксиом, нарушил Индекс табу и даже сбежал из темницы, позволь мне, твоему оппоненту, сражаться в полную силу с самого начала, — не дав мне даже отреагировать на это заявление, Элдри положил левую руку на правую, сжимающую кнут, и громко закричал холодным и напряжённым голосом. — System Call.

Последующие слова этого невероятно сложного заклинания я не разобрал.

В мире Underworld во время произнесения священных заклинаний, на манер памятной игры Alfheim Online, было возможно наговаривать текст заклинания как можно быстрее. Однако с повышением скорости произношения повышался риск допустить ошибку в тексте.

Согласно моим знаниям, на втором месте по скорости произношения заклинания была Солтерина-сэмпай, а лучшей в этом деле была Азурика-сэнсэй. Но скорость Элдри превышала даже её. Проговорив длинное заклинание, состоявшее как минимум из тридцати слов, за какие-то семь или восемь секунд, он закончил незнакомой моим ушам фразой.

— Enhance armament!

Enhance было... усилением? Armament было... этто...

К сожалению, мне не дали время на то, чтобы перевести свои мозги в режим англо-японского словаря. Потому что Элдри небрежно поднял правую руку с кнутом и взмахнул им в мою сторону без промедления.

Расстояние между нами составляло примерно пятнадцать метров. Даже если кнут этого парня длинный, он не должен меня достичь. Однако.

Кнут Элдриэ прочертил в воздухе серебристый след и вытянулся в длину в несколько раз, будто был сделан из эластичного материала. Даже будучи шокированным, я инстинктивно поднял обеими руками цепь над своей головой. Сразу после этого я испытал на себе сильный удар, от которого меня посыпался дождь голубовато-белых искр.

— Кух...

Если я продолжу стоять так, как стою, то цепь будет разорвана на части. Интуитивно поняв это, я опустил колени и отвёл кнут, подавшись своим телом вправо. Гул! Издав такой скрежещущий звук, кнут отделился от цепи и ударил каменную кладку, оставив в ней глубокую борозду, после чего вернулся в руку рыцаря.

Почувствовав, как моё тело залилось холодным потом, я издал глухой стон, увидев состояние своей цепи.

— Гех...

Оружие врага скользнуло по этой цепи, изготовленной из какой-то там спиритической стали, и одно колечко оказалось почти разорвано.

Глядя на поражённого меня, рыцарь снизошёл до слабой улыбки и заговорил:

— Ух ты... я вообще-то собирался отхватить тебе одно ухо, но похоже, что ты умудрился избежать удара моего божественного орудия, «Кнута Морозной Чешуи», хотя ты увидел его впервые. Полагаю, это можно списать на то, что я недооценил тебя, посчитав всего лишь студентом.

Хоть я и хотел много чего высказать в ответ этому самоуверенному типу, мой язык оцепенел и отказывался двигаться.

Грозный противник. Чрезвычайно. И это именно я, кто привык недооценивать других. Рыцарь Всецелого Элдри Синтез Тридцать один был тем типом противников, с какими я ни разу не сталкивался; теперь-то я это понимал, вот только было уже слишком поздно. Виртуальный мир Underworld, строго говоря, представлял собой экспериментальную площадку, созданную по нужде компании RATH, и сейчас в этой битве на кон не была поставлена жизнь — ни чёрного мечника Кирито, ни настоящего Киригаи Казуто. Даже если кнут Элдри рассечёт мою шею, и моя Жизнь упадёт до нуля, моя настоящая плоть и кровь не должны испытать на себе ни малейшего пагубного воздействия.

Так что если сравнивать в лоб этот бой со старыми поединками времён смертоносной SAO, преисполненными страхом за свою жизнь, сейчас страха быть не должно. Страх перед боссами уровней, монстрами, или может быть, перед красными игроками, преисполненными безумия; то ощущение, будто ступаешь по канату, натянутому над бездонной пропастью, я могу уже никогда не испытать вновь, да и не горю желанием.

Но даже если и назвать ту игру смертельной, большинство тамошних игроков были сетевыми игроками, в реальной жизни не имевшими никакого отношения к фехтованию, включая меня. Эти игроки использовали статы игрового персонажа и помощь системы для проведения навыков фехтования, а силу своей реакции они тренировали в скудных пределах, будто в течение одного-двух лет играя на джойстике в Mortal Kombat.

Но Элдри был другой. Он тренировался владению мечом и священным искусствам в этом мире в течение более десяти лет, достигнув своего верхнего лимита. Физически и духовно он был истинным мечником. Отличный и от игроков SAO, и от монстров, подконтрольных системе, Элдри был, чего уж там говорить, истинным воплощением «рунного рыцаря», какие часто встречаются в фентезийных романах.

Владея мечом и магией куда лучше, чем воинственные гоблины в горной гряде на Грани, и демонстрируя силу воли куда большую, чем даже старшина мечников-в-обучении, Райос Антинос и Уоло Левантейнн, Элдри скорее всего превосходит нынешнего меня абсолютно по всем аспектам. Если я продолжу сражаться, имея при себе одну лишь цепь, мои шансы на поражение непреклонно устремятся к ста процентам.

Если мне нужно найти правдоподобный способ выйти из этой битвы успешно, то это может быть...

... Благодаря тому, что ты не один.

Словно кто-то поддержал меня словами. Я развернулся назад к своему партнёру, будто меня кто-то туда развернул, и мягко прошептал.

— Юдзио. Единственное, благодаря чему мы можем претендовать на победу, это то, что нас двое. Я каким-то образом остановлю его кнут, а ты должен нанести удар.

Вот только я не смог расслышать его ответ. Когда я перевёл взгляд на своего партнёра, на его лице проступило чувство восхищения взамен страху. Его рот наконец задвигался, но слова, которые он произнёс, оказались похвалой.

—...Ты видел это священное умение только что, Кирито? Поразительно... Я видел его только в древней книге в библиотеке, но я точно не ошибся. Это умение «полного контроля вооружения»... умение невероятно высокого уровня, взывающее к истинной сути оружия посредством зачитывания священных строк, благодаря чему оружие наделяется мощной энергией, даруемой Богом. Как и ожидалось от Рыцаря Всецелого!

— Как будто мы в подходящей ситуации, чтобы восхищаться этим... Если оно позволяет увеличить длину кнута, то его можно применить и к нашим цепям?

— Невозможно, невозможно! Всё-таки оно создано как высокоуровневое секретное умение для нужд Церкви. К тому же, похоже, что его можно применять только на оружие высокого ранга.

— Тогда забудем об этом. Мы должны что-то сделать с тем оружием, что есть у нас в наличии. Пойми это. Когда я каким-то образом обездвижу его кнут, ты должен будешь положить этому конец. Даже если ты не привык к обращению с цепью, ты должен быть способен по крайней мере взмахнуть ей вниз, — повторил свой план я, и лицо Юдзио наконец напряглось. — Приготовься. Мы победим сильнейшего воина, что есть в наличии у Церкви аксиом, Рыцаря Всецелого.

—...Я знаю. Я ведь уже сказал это, разве нет? Я больше не буду колебаться, — кивая, Юдзио схватился левой рукой за кончик цепи, намотанной на его правую руку, и принялся её медленно разматывать.

Когда мы обменялись взглядами, Рыцарь Всецелого показал свою привычную бодрящую улыбку и непринуждённо хлестнул кнутом.

— Вы закончили свой разговор, заключённые? Как насчёт того, чтобы немного повеселиться вместе со мной?

— А тебе не влом так долго мешкать, Рыцарь Всецелого?

— Само собой, каждый, кто выступает против Церкви аксиом, заслуживает суровое и жестокое божественное наказание... такова воля Его Святости, высшего жреца. Однако и у меня тоже есть гордость рыцаря, и атаковать беззащитных слабаков не добавит мне чести. Так что я надеюсь на то, что вы покажете себя достойными противниками и сможете хотя бы разок ударить по моим доспехам.

—...Скорее уж мы не просто коснёмся твоих доспехов, а снесём тебе половину Жизни вместе с этой лучезарной ухмылкой, — куражился я, скрывая беспокойство, заполняющее мою грудь. Имя «высший жрец», упомянутое Элдри, озадачило меня, но сейчас нельзя была отвлекаться ни на что другое. Разок взмахнув цепью в правой руке, я выставил левую прямо на Элдри. — System Call! Generate thermal element!

Представляя себе тёмно-красный рубин, я произнёс эти слова, и на кончиках большого указательного и среднего пальцев показались сверкающие огненные точки. Это был «элемент тепла», служащий основой для огненных атакующих заклинаний. Я собирался закончить произношение заклинания, но Элдри тоже поднял правую руку, невозмутимо стоя в пятнадцати метрах от меня.

— System Call! Generate cryogenic element! — на каждом его пальце сформировался «элемент льда», которыми он собирался нейтрализовать мою огненную атаку. Я проигрывал в количестве, но, проигнорировав это, я закончил связку.

— Form element, arrow shape! — потянув левую руку назад и произнося строки заклинания, я вытянул три огненные точки в длинные стрелы. Их форма была приспособлена для максимальной скорости полёта и пронзающей способности. Я постарался закончить произношение заклинания так быстро, как только мог, чтобы не позволить врагу успеть адекватно среагировать. — Fly straight! Discharge!

Закружившись в вихре, три стрелы нацелились на Элдри и пустились в полёт.

В этом мире, где сражения на мечах были в порядке вещей, существование атакующих священных умений оправдывалось необходимостью противостоять силам Страны тьмы — так говорил старый учитель в академии. Он упал бы в обморок, если бы узнал, что священные умения, которым он учит студентов, сейчас применяются против человека, да не простого, а самого Рыцаря Всецелого; с подобными мыслями где-то на задворках разума я рванул вперёд, вслед пущенным стрелам.

Стоящий у меня на пути Элдри скастовал нейтрализующее заклинание в одно дыхание.

— Form element, bird shape. Counter thermal element, discharge! — пять светящихся ледяных точек обратились маленькими птичками — подходящая форма для самонаведения на цель — и одновременно понеслись на меня. Если мериться скоростью наших снарядов, мои выигрывали, но ледяные птицы взяли числом. Даже если стрелы увернутся от двух из них, оставшиеся три пересекутся с ними одна за другой, разбрасывая вокруг огненные и ледяные осколки, нейтрализуя и гася остальные стрелы. Бокал для вина, стоявший на скамье, улетел от раздавшегося взрыва и рассыпался на каменной кладке на множество осколков.

Под прикрытием вспыхнувшего светового эффекта я приблизился к Элдри одним рывком. Ещё два шага, ещё один... и он окажется в зоне досягаемости цепи.

Правая рука рыцаря неожиданно двинулась, и серебряный кнут соскочил с земли. Преимущество от полного контроля вооружения с помощью священного умения не играло никакой роли на таком расстоянии. Я старался изо всех сил, чтобы предсказать траекторию кнута, который понёсся на меня справа, извернулся телом, чтобы избежать встречи с ним, и сделал последний шаг. Но.

—?!! — я проглотил дыхание, когда увидел следующее. Кнут Элдриэ разделился надвое, и новоиспечённая серебристая змея понеслась на меня под ещё более острым углом, собираясь затравить меня.

Я уже ничего не смог сделать с этой атакой, когда кнут оказался в нескольких сантиметрах от меня, и он мощно ударил меня прямо в грудь. Меня отбросило на каменную кладку, и из груди донёсся скрежещущий крик.

— Гух!.. — я думал, что был к этому готов, но от удара металлическим кнутом с растущими на нём шипами я почувствовал такую боль, от которой могли выпасть глаза. Взглянув со стиснутыми зубами на свою грудь, я увидел, что униформа вместе с майкой полностью разорваны, а на виднеющейся коже был огромный разрез. Огромное количество капелек крови одномоментно потекли из раны, стекая вниз и оставляя на коже параллельные полосы.

Взглянув на меня, жалко припавшего на землю, Элдри весело засмеялся.

— Хахаха, мелкие уловки не работают на Морозной чешуе. В его нынешнем состоянии полного контроля он способен удлиняться на пять метров, а разделяться аж на семь. Хотя ты мог бы чего-то добиться, если бы запустил в меня восемь этих стрел.

Во мне уже не осталось никакого самообладания даже для того, чтобы раздражаться его собранности и невозмутимой манере говорить. Впервые я испытываю такую сильную боль, даже по сравнению с тем днём два года назад, когда моё плечо рассёк вожак гоблинов.

Я всегда знал, что низкая сопротивляемость боли это главная моя слабость, но в Академии мастеров меча, где в поединках в порядке нормы следовать правилам и останавливать меч ещё до контакта с оппонентом, я не имел возможности как следует привыкнуть к боли. Должен быть предел моей бесполезности, учитывая, что я собирался остановить кнут любой ценой, даже с риском для жизни.

— Фм, неужели я всё-таки переоценил тебя? В таком случае я сжалюсь над тобой и размозжу твоё сознание одним ударом, — заявив это, Элдри слегка взмахнул кнутом и сделал шаг вперёд.

В тот миг Юдзио, который смог подкрасться незаметно, вылетел на него из тени фонтана с отчаянным выражением лица.

— Уряяяя! — издав странный громкий рык, он взмахнул правой рукой и запустил цепь. Это была атака, какой не постыдился бы я сам, учитывая, что это его первый опыт обращения с цепью, да к тому же атака из засады — но всё равно, этого было недостаточно, чтобы пробить оборону рыцаря. Правая рука Элдри метнулась с такой скоростью, что её вид расплылся, а кнут снова разделился на два, будучи уже в воздухе. Один отразил цепь, а второй попал по Юдзио. Мощный удар пришёлся ему в грудь, и ещё до того, как он смог прокричать, его тело улетело прямо в фонтан, посылая вокруг брызги.

Острая боль в груди даже не думала утихать, однако я не мог позволить себе упустить этот шанс для атаки, предоставленный Юдзио с риском для своей жизни. Уловив момент, когда больше половины сознания Элдри отвлеклась от меня, я приподнял верхнюю часть тела и метнул ему в лицо то, что две секунды назад сжимала моя правая рука.

В отличие от Айнкрада или Альвхейма большинство объектов в этом мире не исчезают сразу же после поломки. Образуются новые объекты с полной Жизнью, обломки, фрагменты или даже каркас.

Эта самая Жизнь, или другими словами, долговечность, сейчас падала у этого объекта гораздо быстрее, чем когда её ломали раньше, и по достижению нуля он полностью исчезнет без следа. Однако есть задержка как минимум в несколько минут, прежде чем предмет полностью уничтожится.

Даже если это что-то незначительное, например, осколок стеклянного бокала.

Стеклянный осколок я бросил вперёд, пронзая им тьму, что готова была уступить место рассвету, целясь в левый глаз Элдри. В дополнение к этому, я предварительно смазал этот осколок своей кровью, вытекающей из раны, чтобы он не отражал свет звёзд.

Осколку не потребовалось бы и десятой доли секунды после обнаружения, чтобы достичь его глаза. Но рыцарь продемонстрировал монструозную скорость реакции, повернув голову вправо и избежав прямого попадания осколка в глазное яблоко. Лишь зацепив его левую скулу, осколок слегка оцарапал кожу и улетел во тьму.

— Уоо!!!

До того, как Элдри повернулся обратно ко мне, я со всей силы прыгнул из полуприседу вперёд.

Два раза оттолкнувшись от земли, я оказался на расстоянии, что требовала длина цепи в моей правой руке. А цепь была занесена высоко, как будто её поддерживало моё левое плечо. Выходя из состояния смятения, Элдри потянул правую руку, и кнут, что болтался в воздухе после атаки Юдзио, понёсся мне на перехват.

Если я продолжу бездумно размахивать цепью, то в лучшем случае она столкнётся с кнутом, а в худшем не сможет пробить разделённый кнут, и это буду только я, кто получит удар в грудь. Но я отбросил страх и перевёл взгляд своих вытаращенных глаз с сияющего кончика кнута Элдри на фонтан сзади него, куда только что улетел Юдзио.

Отвлекаться от своего оппонента было строгим запретом в любом стиле фехтования, какие преподавались в Академии мастеров меча. Да, это можно назвать некоей разновидностью «табу». Так что мечники в этом мире ни при каких обстоятельствах не делают этого. Даже Рыцари Всецелого не должны быть исключением.

— Нух!.. — так и есть, Элдри издал тихий вой, когда отвёл от меня взгляд, пусть на мгновение. Он почувствовал, что Юдзио, улетевший в фонтан, незамедлительно поднялся обратно на ноги и приготовился к контратаке. Однако это был, само собой обман, ставший возможным в такой ситуации лишь движением глаз. Насколько бы Юдзио ни был крутым, даже он не сможет сразу подняться на ноги, отведав удара божественным орудием.

Чистый серебристый кнут слегка дёрнулся в воздухе, изменив свою траекторию, что вполне отразило замешательство рыцаря. Он пролетел в нескольких миллиметрах от моей цепи, никак её не задев. Причина, по которой я атаковал с такой неудобной позиции, посылая цепь из-за головы, замахиваясь влево, была в том, что я хотел придать цепи движение, параллельное кнуту, чтобы минимизировать шансы их пересечения. Этому я научился во время тренировки с Риной-сэмпай, когда её кнут наматывался на мой деревянный меч.

Однако повторно это не сработает. Однозначно это был последний шанс.

— Зейаааа!!! — я замахнулся всем своим телом, чтобы пустить цепь из спиритического железа в полёт, используя весь пыл разума и тела.

Моей целью было единственное место на всём теле рыцаря; его голова, лишённая защиты мощной серебристой брони. Я не знал, для распития вина ли это, или же потому что он рассматривал нас как студентов-лузеров, но я не был настолько добродушным, чтобы оставить без внимания его просчёт с незащищённой головой. Если тяжёлая и твёрдая цепь угодит прямо в его голову, на которой нет шлема, то будь он хоть трижды Рыцарем Всецелого, он должен потерять сознание.

Но. В очередной раз Элдри продемонстрировал способности и решимость, намного превосходящие мои ожидания. Вытянув левую руку на молниеносной скорости, он принял удар цепью на неё, причём не тыльной стороной, которая была закрыта наручем, а открытой частью: ладонью, прикрытой лишь тонкой кожаной перчаткой.

Если бы он закрылся тыльной стороной ладони с бронёй, цепь бы отскочила от неё, завертелась и достигла бы его головы, пусть и слегка замедлившись. Так что выбор Элдри был верным — но атакующая мощь железной цепи класса 38 это не какая-то пустышка, которую способна заглушить тонкая перчатка.

— Гу!.. — сдержанный стон вырвался из рыцаря, когда тот поймал цепь. До моих ушей долетел ясный звук множества ломающихся костей. Он не сможет какое-то время пользоваться левой рукой, равно как не сможет отбросить на пол своё божественное орудие Морозную чешую, или как там её.

Стоит прыгнуть на него и довести дело до простого мордобоя. Я был посвящён в «смертельные искусства» стиля Селюрут Риной-сэмпай. Хотя те простые техники больше сконцентрированы на блокировании и удушении, вместо атаки, они прекрасно подходили против моего тяжело бронированного противника.

— Не надейся! — прокричав, я схватил левую раненую руку Элдри своей свободной левой и ступил вперёд. — Что?

Хоть он и был нубом среди Рыцарей Всецелого под номером тридцать один, его действия вновь превзошли мои ожидания.

Своей левой рукой, которой было положено быть сломанной, он схватился за цепь и потянул изо всех сил, на какие только был способен. Железная цепь брала начало из кольца на моём правом запястье, и моё равновесие кануло в Лету, поскольку я качнулся и закрутился в другую сторону. Я отчаянно пытался восстановить свой баланс, но Элдри снова издал неистовый вопль.

— Нууух!!!

Всё моё тело собралось закрутиться. Если я ничего не предприму сейчас, меня отбросит из зоны поражения цепью, но я сам окажусь в зоне поражения кнутом. И этот парень совершенно точно не позволит мне подобраться к нему ещё раз. Я инстинктивно сменил цель для своей левой руки, схватив кнут в правой руке Элдри взамен его левой руки. Кнут «Морозная чешуя» обладал многочисленными острыми шипами, но их не было на расстоянии полутора метров от основания. Я намотал эту часть себе на руку, что делало проблематичным избавиться от моей хватки.

Вот теперь, если Элдри не отпустит кнут в своей правой руке и мою цепь в левой, он не сможет увеличить расстояние между нами. А вот если он отпустит только левую руку, тогда я смогу беспрепятственно атаковать его своей правой. Этот тип наверняка подумал о том же самом, потому крепче схватился сломанной рукой за цепь.

Элдри и я замерли на расстоянии метра друг от друга, вцепившись в свои орудия — серебряный кнут и железную цепь.

Должно быть, это было жутко больно, держаться за цепь поломанной рукой, но рыцарь не показывал этого на лице, зашептав своим привычно собранным голосом:

—...Похоже, что я был не прав, посчитав, что переоценил тебя. Я в самом деле не думал, что сможешь нанести мне такой урон.

— Что ж, спасибо, — я уже хотел было возразить, но потом передумал заострять внимание на разнице наших ран. В конце концов, если сравнивать его раздробленную руку с моей пробоиной в груди, истекающим кровью был именно я, из-за чего моя Жизнь стремительно уменьшалась. Если этот парень заметит это, он должен будет продолжать тянуть резину с этой стратегией мёртвого захвата, пока мои силы меня не покинут.

...Нет, вероятно, он уже заметил. Рыцарь вновь задвигал ртом со слабой улыбкой.

Но тема, затронутая им, совсем не подходила к тому, чтобы тупо тянуть время.

— Но всё же, меня не покидает чувство дежавю от вида этой техники... этот стиль битвы.

— О как. Но в этом нет ничего странного. Разве тебе не доводилось сражаться с другим носителем стиля Селюрут, как я, ещё до этого?

— Фм, это просто немыслимо, заключённый. Как я и сказал, я был призван в мир Underworld всего месяц назад.

—...Под вызовом ты имеешь в виду..., — когда я собрался продолжить этот разговор, я наконец приметил странный звук. Или если быть точнее, я приметил изменение в ритме того звука, что я слышал до сих пор, даже теперь.

Каменная статуя Террарии, богини земли, стояла в центре фонтана позади Элдри. Маленький поток воды, стекавший из бутыли в руках статуи, до сих пор издавал изящный звук, попадая в небольшой резервуар с водой, однако теперь этот звук больше походил на журчание. Это — было сигналом. Сигналом моего партнёра для меня.

Элдри определённо это приметит. Даже продолжая этот разговор, я обязан предпринять какие-нибудь действия.

— Ты говоришь так, словно кто-то вызвал тебя в этот Мир людей.., — принялся отвлекать его разговорами я, чтобы он не услышал ничего лишнего. Что сказать, на самом деле я не смог бы освободить свою левую руку от Морозной чешуи, даже если бы захотел. Но было ещё кое-что, что я мог сделать; схватить цепь в моей правой руке...

… И потянуть её назад изо всех сил!

В ответ на мои неожиданные действия Элдри тоже потянул цепь на себя. Клац! Цепь натянулась и сразу после этого разлетелась на две части почти в середине. Кольцо, что до этого было сведено на нет кнутом, теперь разлетелось на крупицы от натяжения.

— Че..., — раздался удивлённый возглас из горла Элдри, как того и стоило ожидать, и в тот же миг его поза была полностью нарушена.

Вырвавшийся из фонтана позади Элдри с брызгами был никто иной как Юдзио. Отбежав назад из-за жуткой боли в груди после полученного удара он затаился под падающей в фонтан водой и выжидал момент для внезапной атаки. Изменение звука водного потока было вызвано тем, что падал он ему на спину.

— Ряяя!!! — Юдзио замахнулся правой рукой и запустил цепь прямо в беззащитную голову рыцаря, разбрасывая вокруг водные брызги.

Прошло полсекунды, и с губ рыцаря сорвалась короткая строка... нет, команда.

— Realese recollection.

Я совершенно не понимал, что выражает эта фраза. Но потом произошло такое, что казалось совершенно невозможным, учитывая небольшую длину этой фразы, феномен, выходящий далеко за рамки священного искусства.

Серебристый кнут, плотно намотанный на мою левую руку, и который Элдри никак не смог бы ни потянуть, ни отодвинуть от себя, внезапно засверкал. Кнут интенсивно затрясся, будто превратился в живое существо, а потом вытянулся вперёд с безудержной силой.

«Морозная чешуя», обратившаяся блестящей змеёй, изогнулась дугой, пролетела над нашими с Элдри головами и налетела на цепь в руках Юдзио. Нет, я больше не называю его змеёй чисто метафорически. Я отчётливо видел пару глаз, красных словно рубины, и распахнутую зубастую пасть на конце кнута.

Вцепившись зубами в конец цепи, она потянула её вместе с Юдзио вверх, опрокинув его на каменную кладку справа от меня. Рухнув на спину, Юдзио издал короткий стон. Урон, полученный им, был куда больше, чем у меня, вместе с раной на его груди, однако он всё равно непоколебимо попытался подняться на ноги.

Однако ещё до того, как он смог, острый кончик меча уставился на его влажный льняной чуб.

Элдри, переставший пошатываться, отбросил кусок порванной цепи в сторону и извлёк слева от талии меч освободившейся левой рукой, наставив его на Юдзио. Меч был тонким, но отдавал лощёным величественным блеском, характерным для острых мечей, и несмотря на безумную боль в поломанной руке, которой он держал меч, рыцарь показал лишь небольшую суровость краем брови.

Серебристая змея, защитившая своего хозяина по своей собственной воле — а только так я мог описать увиденное — проползла в сторону и снова обратилась беззвучным кнутом, обмякнув на моей левой руке. Очевидно, чудесное преображение оружия, вызванное командой «Release recollection», длилось довольно недолго. И опять это была мёртвая точка.

Элдри заблокировал мою левую руку кнутом. Моя цепь укоротилась наполовину. А Юдзио был обездвижен наставленным на него мечом. Инициатива была вроде бы за Элдри, который умудрился вынуть меч, но пусть меня проклянут все местные боги, если он сможет взмахнуть своей левой рукой с достаточной силой.

Розарий, пронзающий прохладой, погрузился ненадолго в тишину, прямо перед самым рассветом.

Первым заговорил опять Элдри.

—...Алиса-сама была права, когда требовала быть настороже. Эти атаки не имеют ни стиля, вообще ничего... вот как ты превзошёл мои ожидания. Я действительно не мог даже предположить, что буду вынужден применить секретное движение «разблокирования памяти».

— Памяти?.. — повторив это мягким голосом, я догадался, что речь идёт о той загадочной команде, что я услышал раньше.

Release означало освобождение, а recollection было словом, означающим память. Другими словами, это священное заклинание, освобождающее память оружия... я полагаю, так.

Память оружия. Мне показалось, что эту же фразу я уже слышал совсем недавно, и постарался как следует покопаться в воспоминаниях. Однако до того, как я успел это сделать, Юдзио выдал несколько неожиданных слов с чувством некоего глубокого восхищения на лице.

— Ты тоже... Ты прям как я и ожидал, Рыцарь Всецелого-доно.

— Сейчас не время и не место, чтобы чем-то восхищаться... Что ты имеешь в виду под своими ожиданиями? — непроизвольно ответил я на эти его слова, которые звучали так, будто он уже был с ним знаком, хотя такой ответ и был резковат.

— Я с самого начала думал, что уже слышал это имя раньше. Я только что вспомнил. Видишь ли, Кирито, этот человек — главный мечник, представляющий империю Норлангарт в этом году. И чемпион Турнира Союза четырёх империй, Элдри Вулсбург!

— Че...

Что ты сказал? Я снова посмотрел в лицо Рыцаря Всецелого, что был в полутора метрах от меня.

Главный представитель северной империи. Так что, другими словами, он победитель Имперского турнира по фехтованию, который проводился в последней трети третьего месяца этого года. Тот, кто одолел Солтерину-сэмпай в первом бою, которая была представителем Академии мастеров меча, и Уоло Левантейнна во втором бою, который представлял Имперский орден рыцарей. А ещё он был безоговорочным победителем в Турнире Союза четырёх империй, который проводился в начале четвёртого месяца, продемонстрировав невиданную силу, заработав славу величайшего мечника Мира людей в этом году, а после этого удостоился чести быть приглашённым в Центральный собор — вот что я слышал.

Если подумать, я и не знал имени того героя. Телевидение и радио не существовали в этом мире, про интернет вообще молчу, а единственным средством массовой информации можно было назвать доску объявлений, обновлявшуюся раз в неделю, так что для меня было влом ходить в главное здание академии, чтобы увидеть новости, а вот Юдзио взял за привычку еженедельно там просвещаться.

— Какой ты усердный малый..., — прервал свои мысли я, озадачился и невольно прошептал эти слова, прозвучавшие довольно громко. Если слова Юдзио были верны, то этот Рыцарь Всецелого, что стоял передо мной, был чемпионом Турнира Четырёх империй, Элдри Вулсбургом, и показал некоторые странности в поведении.

Я уверен, что Элдри сказал это несколько минут назад. Что он был «призван» в Мир людей в качестве Рыцаря Всецелого всего месяц назад». Я бы ещё понял, если бы он имел в виду назначение на должность Рыцаря Всецелого, но... та манера, с которой он об этом говорил, заставила меня думать, будто...

—...Что... это было? — услышав дрожащий голос, я повернул голову от моего партнёра, что был справа, обратно на рыцаря перед собой.

Элдри был — по какой-то причине — куда бледнее, чем до этого, его бледные глаза, бывшие до этого пурпурными, чересчур широко распахнулись, как будто он был чем-то невероятно шокирован. Его губы, растерявшие весь цвет, задрожали, и сквозь них кое-как вырвались слова.

— Я... мечник, представляющий Северную Империю?.. Элдри... Вулсбург?..

Юдзио показал озадаченное, удивлённое лицо, открыв рот от столь неожиданной реакции, но незамедлительно кивнул и продолжил.

— Д... Да, всё верно. Я уверен, именно так было написано в новостной газете в прошлом месяце. Что это был умелый парень с пурпурными волосами... победивший в каждом матче в первом же раунде и продемонстрировавший невероятно элегантный стиль владения мечом...

— Нет... Я... Я... Рыцарь Всецелого, Элдри Синтез Тридцать один! Я не знаю никого по имени Вулсбург...

— Н-но...

Позабыв, что мы до сих пор пребываем в боевом состоянии, я продолжил гнуть эту тему.

— Но всё же не может такого быть, чтобы ты был Рыцарем Всецелого с самого рождения. Разве это не может быть именем, которое ты носил до получения этого звания?..

— Я не знаю... Я не знаю!.. — всполошив волосы на своей голове, прокричал Элдри, его лицо стало стремительно бледнеть, а в глазах появился причудливый свет. — Я... я получил приглашение высшего жреца, Администратора-сама... наблюдать за этой землёй с небес в качестве Рыцаря Всецелого и...

Его речь на этом прервалась.

Далее возник феномен, поразивший Юдзио и меня ещё больше.

Внезапно прямо из центра гладкого лба Элдри хлынул поток яркого пурпурного света.

— Гу... ух, — сила покинула ноющую правую руку Элдри, а я продолжал смотреть на его лоб, вовсе позабыв о том, чтобы вырвать у него кнут. Объект, появившийся изо лба, был маленьким перевёрнутым треугольником. Нет, это был не просто символ. Он медленно выходил изо лба рыцаря. Треугольная прозрачная призма, похожая на кристалл, разбрасывала вокруг себя сверкающий свет, выступая наружу сантиметр за сантиметром.

Тонкие лучики света бегали во всех направлениях внутри треугольной призмы. Когда она увеличилась до пяти сантиметров, кнут и меч наконец-то вывалились из рук Элдри и грохнулись на каменную кладку.

Рыцарь сделал один или два шага назад, даже не смотря на нас своими опустевшими глазами, а потом свалился на колени, будто марионетка с отрезанными нитями. Великолепная светящаяся призма продолжала выходить изо лба всё дальше и дальше, и я будто бы даже начал слышать загадочный звенящий звук.

Пора уже что-то делать — вот что я думал, но почему-то не мог решить, что же именно мне предпринять в такой ситуации.

Было бы легче лёгкого атаковать его. Если я подниму с земли его меч и рубану по открытой шее, я не просто лишу его сил; я могу лишить его жизни.

А ещё можно было бежать отсюда так быстро, как мы только могли. Если же это послужит импульсом, который при наихудшем развитии сценария приведёт рыцаря в чувство, стоит ожидать того, что он в следующий миг атакует нас в полную силу. Неожиданные атаки уже не сработают, и это будем мы, кто с высокой вероятностью потеряет свои Жизни.

И последний вариант, мы можем остаться и посмотреть исход этого феномена, как мы и делаем, но это самый рискованный путь.

Феномен, что сейчас творился на наших глазах, несомненно связан с главным секретом Рыцарей Всецелого... а потому и Церкви аксиом. Почему Алиса лишилась своих воспоминаний и обратилась другой личностью. Значение, скрывающееся за словом «призыв», упомянутое Элдри. Если мы увидим своими собственными глазами окончание этого явления, мы можем узнать ответы на эти вопросы.

В любом случае, Юдзио не согласился бы отрубать голову беззащитному Элдри. И если же попытаться сейчас убежать, это не так-то просто, выбраться из этого лабиринта с розами.

Раз так, давай продолжать смотреть, оставаясь начеку. Порешив так, я подкрался к рыцарю, стоявшему на коленях, после чего произошло это.

Когда я уже стал думать, что свет от выступившей аж на пять сантиметров над кожей треугольной призмы вот-вот рассеется, та перевернулась и принялась погружаться обратно в лоб.

— Угх...

Я инстинктивно прикусил губы. Всё-таки я предполагал, что произойдёт нечто, когда призма полностью выйдет из его головы.

— Элдри! Элдри Вулсбург! — когда я прокричал это, призма на секунду остановилась, а потом снова принялась двигаться. Его истинного имени было недостаточно для того, чтобы довести этот феномен до завершения. Требовались более «убедительные» воспоминания.

Я развернулся в сторону своего партнёра, что был в стороне, и прокричал подавленным голосом свою догадку.

— Юдзио, у тебя есть ещё что-нибудь на Элдри?! Всё что угодно, лишь бы напомнить ему о его жизни!

— Этто..., — на миг жёстко нахмурился Юдзио, но после этого кивнул. — Элдри! Ты сын генерала Ордена имперских рыцарей, Ещдола Вулсбурга! Имя твоей матери... так... Алмера, да, её имя было Алмера.

— …, — в тот момент губы рыцаря, лицо которого стало пустым, дрогнули. — Ал... ме... ра...

Болезненный голос вырвался из его горла, а свет из треугольной призмы стал сильнее. Однако удивило меня то, что из широко распахнутых глаз рыцаря хлынул поток слёз. И вновь послышался невероятно ослабевший голос.

— Ма... туш... ка...

— Вот именно... вспомни, вспомни всё! — прокричал я, попытавшись подойти ещё на шаг.

Однако я не смог. ДОН! Тяжёлый удар сотряс землю, и я качнулся вперёд.

Теперь я мог чувствовать только страшную боль, от которой вполне можно было ослепнуть. А когда я опустил взгляд, я увидел стрелу, что глубоко пробила мою правую ногу.

— Гуа! — не в силах выдержать это, я выплюнул короткий вскрик. Схватившись за стрелу бронзового цвета обеими руками и потянув за неё изо всех сил, я стал терять сознание от приступа чудовищной боли, которая была раза в три сильнее предыдущей, но я сжал зубы и не позволил разуму покинуть меня.

— Кирито! Ты...

Я ухватился за цепь, что была прицеплена к правой руке Юдзио, и не дослушав до конца, потянул её на себя со всей силой.

Вуш, дон! Раздался этот шум, и две стрелы пронзили то место, где миг назад был Юдзио. Я взглянул в небо, отпрыгивая дальше в сторону, всё ещё сжимая цепь в руке.

Я увидел одного летающего дракона, который медленно нарезал круги в звёздном небе с первыми признаками рассвета, что мы даже не заметили. Если как следует сосредоточиться, можно было приметить фигуру, рассевшуюся в седле на спине существа. Никакой ошибки быть не могло, это Рыцарь Всецелого — его стрельба из лука была поразительно точной, учитывая то, что он летел на драконе, да не стоит забывать про огромное расстояние между нами.

Не позволив мне даже как следует обдумать это, сидевший в седле рыцарь вытащил гигантский лук. Я неистово оттолкнулся от земли своей раненой ногой. Две стрелы пронзили каменную кладку прямо передо мной без малейшего промедления.

— Э-это плохо, — пролопотал я, не отпуская цепь Юдзио. Впервые меня атакуют луком и стрелами в этом мире. Даже Ходячая тактическая энциклопедия, Солтерина-сэмпай, снисходила максимум до метательного оружия, таких как кинжалы, так что я уяснил, что на большом расстоянии мечник мало на что способен. Однако теперь было ясно, что Рыцари Всецелого преуспели даже в этом.

Я не мог позволить себе оторвать взгляд от летающего дракона, так что принялся навскидку прикидывать возможные укрытия поблизости, однако тут не было ничего такого, что могло бы скрыть оба наши тела. Даже если мы нырнём в заросли роз, вьющиеся на бронзовой изгороди, мы вряд ли сможем полностью там укрыться. А кроме этого остаётся только одно...

— Остаётся только бежать! Беги, если хочешь избежать следующей стрелы! — прошептав это Юдзио, я напрягся всем телом, ожидая стрелы.

Однако новоприбывший Рыцарь Всецелого прекратил вести огонь на какое-то время, и дракон принялся кругами спускаться к земле. Спустя несколько секунд площадь сотряслась грохочущим голосом.

— Преступники, держитесь на расстоянии от Рыцаря Всецелого Тридцать первого!

Непроизвольно бросив взгляд на того, стало видно, что треугольная призма, которая после всех наших стараний была уже готова выпасть, вернулась обратно в лоб.

— Я больше не могу быть снисходительным к вам после того, как своими прискорбными попытками вы пытались очернить досточтимого Рыцаря Всецелого! Я прострелю каждую вашу конечность своими стрелами и верну в темницу!

В этот момент проблеснули слабые лучи рассвета с востока, осветив летающего дракона в небесах. Рассевшийся на нём рыцарь был полностью закован в серебристые доспехи, похожие на доспехи Элдри, а в левой руке он держал огромный лук из красной стали. Скорее всего, это было такое же божественное орудие, как и кнут Морозная чешуя. Нам хотя бы узнать, такая внушительная точность возможна благодаря «заклинанию полного контроля» или же истинной меткости Рыцаря.

Громадный рыцарь ничего больше не говорил и натянул тетиву сразу с четырьмя стрелами.

— Бе...беги!

Уже было невозможно увернуться от них с такого расстояния. Я рванул вперёд изо всех сил, держа в руке цепь Юдзио. Я чувствовал сильную боль в раненой груди и ноге, усиливающуюся с каждым шагом, но я не мог сейчас просто так остановиться. Юдзио следовал позади, громко и бешено дыша.

Я уже подумал о том,