Южный Холстед 7 страница

— Ладно, слушай. — Бэзил делает глубокий вдох, вероятно наконец-то понимая, что я никуда не пойду, пока он не объяснит ситуацию. Он прислоняется к машине рядом со мной и устраивает свой велосипед-тележку рядом. — После того, как твоя мама пригрозила вызвать службу безопасности, я укрылся за твоим домом. Я слышал, как она говорит, что отвезёт тебя в центр к доктору Деметер, поэтому, когда она затащила тебя в Разумобиль, я добрался сюда и понял, что нам нужно найти способ сбежать ещё раз. Я нашёл несколько заброшенных магазинов, сделал эту штуковину, которая, кстати говоря, совсем неплоха.

— Нет, — говорю я, — Что значит неплоха? Она великолепна. И ты великолепен. Но как ты пробрался внутрь? Откуда ты знаешь Рави? Почему он помог тебе? Что он имел в виду, когда сказал, что ты важен?

— Рави член Аналогов, — сказал Бэзил. Нас очень много. Мы помогаем друг другу. Некоторое время назад у Рави были проблемы со службой безопасности. Я позволил ему пожить у меня, пока всё не уляжется, так что он оказался в долгу у меня. Мы все работаем ради дела.

— Какого дела? Я не понимаю. — Я запускаю руки в волосы. — Я хочу знать об Аналогах больше и...

— Я знаю, — Бэзил накрывает мою руку своей. — И я расскажу тебе всё, что ты хочешь знать, но прямо сейчас нам в самом деле нужно убираться отсюда, потому что скоро они начнут искать тебя. Рави может только ненадолго прикрыть. — Он берётся за велосипед-тележку.

— Постой, — говорю я. — Мне нужно знать только ещё одну вещь. — Он останавливается и смотрит на меня так, как будто хочет схватить меня и силой усадить в тележку. — Ты знал кто я такая, до того как пришёл сегодня ко мне домой?

— Нет, — ответил он. — Я просто думал, что ты привлекательная девушка по имени Эппл, на которую мне хочется произвести впечатление.

Мой желудок делает кувырок, когда он произносит эти слова. Кровь приливает к щекам, и, несмотря на всё, я улыбаюсь.

— И, чтобы быть совсем уж честным, если бы я знал, кто твои родители, я бы никогда не пригласил тебя на встречу Аналогов. — Он смотрит на меня и смеётся, как будто не может поверить в то, что такое вообще случилось. — Сама идея присутствия непосвящённого на встрече группы сопротивления это абсурд.

— Непосвящённые? — переспрашиваю я.

— Так такие люди, как я, называют таких людей, как ты. — Говорит он с ноткой извинения в голосе.

— Тогда зачем ты пришел за мной?

— Я оказался твоим должником, — ответил он, но затем опустил глаза. В мутном освещении я не могла видеть его лицо. — И, — тихо сказал он, — ты всё ещё привлекательная девушка, на которую я хочу произвести впечатление.

Я не могу удержаться и смеюсь от удивления и смущения. — Что же, могу сказать, ты произвел на меня впечатление.

Он смотрит на меня, слегка ухмыляясь. — Итак, это — велосипед-тележка, не так ли?

— Это точно велосипед-тележка, — отвечаю я.

* * *

Я забираюсь в тележку, в то время как Бэзил не даёт велосипеду упасть. У него не сразу получается крутить педали и не переворачиваться, но скоро мы пробираемся через пустынную местность прочь от моего дома и доктора Деметер вперёд к огням АР на другой стороне дороги.

— Куда ты едешь? — спрашиваю я.

— Зависит от многого, — отвечает он.

— От чего?

— От тебя?

— Меня? Пока я пытаюсь решить, куда нам стоит отправиться, Астрид внезапно возвращается к жизни. — Звонит Язя! Звонит Язя! — радостно пищит она.

— Что за!.. — От испуга Бэзил теряет контроль над велосипедом. Нас немилосердно бросает из стороны в сторону.

— Это всего лишь мой Гизмо! — кричу я, схватившись за тележку, чтобы не вывалиться. Но это не помогает. Конструкция заваливается набок. Корзина отделяется от передней части велосипеда и опрокидывается, выбрасывая меня на землю. Я откатываюсь на несколько метров в сторону от места, где свалился он, застряв под велосипедом.

Я вытаскиваю Гизмо из кармана. — Принять! — говорю я Астрид, и Язя появляется на экране.

— Эй, я не могла найти тебя! — перекрикивает она шум Арены Развлечений. — Новый мир Хэджи открылся и...

— Язя! Язя! — нетерпеливо кричу я. — Мне нужна твоя помощь.

— Выключи эту штуку, ради бога! — кричит Бэзил. Он пытается выбраться из-под велосипеда, но его штанина запуталась в цепи.

— Что происходит? — кричит Язя. — Ты в порядке? — она щурится. — Я тебя почти не вижу.

Бэзил приближается ко мне, таща за собой велосипед. — Они найдут нас за десять минут, если ты не избавишься от этого! — он пытается выхватить Гизмо из моих рук, я ударяю его по руке.

— Кто это рядом с тобой? — спрашивает Язя, пока Бэзил борется со мной за Гизмо.

— У нас проблемы. Нам нужна твоя помощь, — молю я.

— Он обижает тебя? — кричит Язя. — Скажи мне, где ты. Я вызову службу безопасности!

— Нет, не смей! — кричу я в ответ. — Он со мной.

— Что происходит? — требует она объяснений.

Краем глаза я вижу, как рука Бэзила тянется ко мне. — Встретимся возле АР через десять минут, — успеваю крикнуть я как раз перед тем, как он выхватывает Гизмо из моих рук и швыряет его на землю.

Он бежит к нему и поднимает ногу, машет ей, пытаясь найти и кричит: — Куда он упал?

— Стоп! — я опускаюсь на колени там, где он должен был упасть и шарю руками по земле. — Ты спятил? — Мои руки натыкаются на что-то твёрдое, и я догадываюсь, что мой Гизмо перешёл в режим невидимости. Поворачиваюсь спиной к Бэзилу, беру невидимый Гизмо и шёпотом отдаю Астрид команду отключить сигнал.

Бэзил делает шаг в сторону велосипеда и кричит: — Теперь мы попались. Они вычислят нас очень скоро.

— Язя поможет нам, — говорю я ему.

— Я не могу доверять непосвящённым. — Бэзил рывком поднимает велосипед с земли и тащит его в сторону тележки, которая лежит, свалившись на бок, одно её колесо все ещё крутится. — Такие люди, как ты, опасны для таких людей, как я.

— Я тебе не враг! — кричу я.

Он прерывает свое занятие на время, достаточное, чтобы хмуро посмотреть на меня. — Ты — нет. Твоя подруга. Твоя семья.

— Ты ошибаешься насчёт Язи! — я подбегаю к нему, пряча молчащий, невидимый Гизмо в карман. — Она поможет нам, я знаю.

— Она поможет тебе. Не мне. — Он пытается собрать воедино свою штуковину, с той же кипучей энергией, которая напомнила мне парня, которого я встретила несколько ночей назад. — И даже если она не сможет помочь тебе, ты всё равно будешь в порядке, потому что у твоей семьи есть деньги и связи, чтобы запереть тебя в реабилитационном центре или оплатить твое возвращение назад, чтобы ты не попала в тюрьму, если нас поймают, — говорит он. — Но у меня нет всего этого. Никто не будет сражаться за меня, чтобы вытащить из этого. Я попаду в тюрьму, отрабатывая причиненный мной ущерб, и тогда, когда мне исполнится тридцать, они, может быть, отпустят меня. — Он перебрасывает ногу через велосипед. — Вероятно, нам лучше всего разделиться.

— Как ты можешь говорить такое? — кричу я на него. Мы смотрим друг на друга. — Когда я с тобой, я чувствую что-то. — Я прижимаю одну руку к груди, где чувствую боль, только при мысли о том, чтобы расстаться с ним. — Это что-то, чего я никогда не чувствовала. Неважно, что там болтает моя мама, для меня это реально. — Я протягиваю руку, касаюсь его груди в том же месте, и мой пульс начинает танцевать, когда я чувствую, как бешено бьётся его сердце. — Ты не можешь сказать мне, что не чувствуешь то же самое. — Я жду. Наблюдаю за ним. Чувствую, как его сердце бьётся под моей ладонью. Размышляю, а вдруг моя мама все-таки была права.

Бэзил делает глубокий вдох, затем резко выдыхает. — Разумеется, я чувствую это, — еле слышно шепчет он. — С того самого момента, когда ты вошла в «АРОМАТЫ».

За долю секунды мир сжимается в маленькое идеальное место. Там только мы с Бэзилом, посреди этой холмистой местности под несколькими мерцающими звёздами. Он подходит ближе и наклоняет голову вправо. Я делаю то же самое. Мои глаза закрываются. Наши губы соприкасаются. Я отстраняюсь и прижимаю свои пальцы к своим покалывающим губам. Внезапно, ничто не кажется настолько неправильным, как то, что я сделала несколько секунд назад.

А Бэзил качает головой. — Я не могу позволить себе попасться.

— А я не хочу обратно в центр. — Говорю я.

— Тогда нам нужно выбраться из Внутреннего Круга.

— Моя подруга поможет нам, — убеждаю я его. — Она вот здесь, всего лишь на другой стороне дороги. — Я указываю на огни. — У неё есть Разумобиль, она может довести нас до границы и провести нас через шлагбаум.

— Я сам могу провести нас через шлагбаум, — говорит он.

— Ага, точно. На этой штуковине?

— Проблема не в этом, — говорит он, но я прерываю его.

— Ты знаешь, сколько уйдёт на то, чтобы добраться туда без Разумобиля? — Я смотрю через плечо на огни купола. — У нас нет столько времени.

Он оборачивается и рычит от разочарования.

— Бэзил, — говорю я, хватая его за руку. — Поверь мне. Она нам поможет.

Он качает головой, как будто не веря, что такое может случиться. Но затем вздыхает и произносит: — Пошли.

* * *

Мы оставляем наш велосипед-тележку в овраге возле входа в АР и направляемся к дверям. Бэзил не может оторвать взгляд от рекламных голограмм и виртуальных фонтанов. — Ты был здесь раньше? — спрашиваю я, пока мы быстро лавируем между компаниями, снующими вокруг.

— Не видел ничего настолько иллюзорного, как это, — отвечает он. — Вещи в моём районе немного менее...— он подыскивает слово.

— Отвратительны? — говорю я, указывая на гигантский двустворчатый экран над входом, на котором показывают новый 3D трейлер о Приключениях Хеджи.

— Я думал «интерактивны», но «отвратительны» тоже подходит.

— Вот Язя. — Я машу своей лучшей подруге, на которой надето оранжевое мини платье без рукавов и синие обтягивающие брюки. Я бегу к ней, но вдруг резко останавливаюсь со словами, — О, нет. — Изображение на громадном экране над ней меняется.

— Что-то не так? — спрашивает Бэзил, смотрит, куда я показываю пальцем, и видит наши лица, увеличенные, с мигающими словами: ТРЕВОГА, РАЗЫСКИВАЕТСЯ ПРОПАВШАЯ. Талия Эппл, 17 лет. Моё фото это фотография, которую сделал папа несколько месяцев назад во время семейного путешествия. Фото Бэзила размыто, вероятно, взято с записи со встречи Аналогов.

Я оборачиваюсь. Слева от нас маленькая группа мужчин и женщин в одинаковых бордовых рубашках, проходят мимо нас, уткнувшись в свои Гизмо. Я поворачиваюсь в другую сторону. Позади нас ещё больше людей в одинаковых рубашках быстро идут через парковку, направляясь в нашу сторону. — О Боже, — говорю я, — Плохо дело. — Хватаю Бэзила за руку и тащу вправо.

— Нет! — Он показывает, что оттуда тоже идут агенты. — Служба безопасности.

— И что теперь?

— Затеряемся в толпе! — кричит он, и проталкивает меня через входные двери.

Когда мы проходим мимо Язи, я хватаю её за руку. — Что за…? — кричит она, но, когда видит моё лицо на каждом экране, у неё вырывается, — Святое дерьмо! — и она бросается за нами в толпу.

Язя, как привязанная, идёт рядом со мной, пока мы пробираемся сквозь массу тел в холле. Нас окутывают ароматы лугов, океанов и едкого дыма, имитирующего войну. Всё, что только может, стимулирует чувства и затягивает людей в игру, призывая к развлечениям, серфингу или к сражению в виртуальном мире, созданном для нашего удовольствия.

— Тебе лучше немедленно приступить к объяснениям, Талия Эппл, — говорит Язя, крепко хватая меня за запястье. — Кто этот парень, и почему мы скрываемся от всех этих людей?

— Это Бэзил, — говорю я, махая рукой перед собой. — А те люди это агенты службы безопасности. — Я смотрю через плечо, на крупного лысого парня, возглавляющего агентов. — Мы с Бэзилом были на собрании группы сопротивления, когда там устроили облаву. Моя мама пришла в ярость и отвезла меня в реабилитационный центр, а Бэзил вытащил меня оттуда.

— Проклятье! — сказала Язя. — А я-то думала, что ты сидишь дома и общаешься с Динозаврами.

— Не в этот раз! — я оглядываюсь и вижу, что какой-то идиот указывает в нашу сторону. Мы обходим стайку двенадцатилетних девочек, которые остановились, чтобы поглазеть на знаменитостей на гигантском Smarty Party Fun Pants экране. — Если мы не выберемся отсюда, у нас будут большие проблемы. — Мои слова теряются среди пронзительных визгов двенадцатилеток при виде Близнецов Джимини Джим Джем. Девочки пихаются и толкаются, чтобы попасть в камеру и увидеть себя на сцене, танцующими с созданной компьютером парочкой с зелёными волосами, жёлтыми глазами и алебастровой кожей покрытой яркими сверкающими татуировками под фальшивыми бикини.

— Пожалуйста, помоги мне, Язя, — молю я, пока мы продолжаем пробивать себе дорогу за Бэзилом.

Каждый личностный тест Язи, который она когда-либо проходила, выдавал лояльность, как одну из её сильнейших характеристик. Конечно, Единый Мир любит таких, потому что они остаются преданными бренду, который любят, но второй сильной чертой Язи есть эмпатия, что также значит, что она сделает всё что угодно, для людей, которых любит. И поэтому Язя, которая, была моей подругой с тех пор, как мы были детьми, берёт меня за руку. Когда большой парень оказывается затиснутым между детьми, она кричит: — Хватай Бэзила!

Я ловлю Бэзила за запястье, и Язя с силой тащит нас влево.

— Что ты творишь? — Кричит Бэзил. — Нам нужно затеряться в толпе.

— Верь ей! — говорю я, пока она тащит нас через вход в Мир Хеджи.

Мы сворачиваем за угол и внезапно оказываемся в гигантском анимированном мире танцующего розового дикобраза. Я чувствую себя мышью на страницах детской книжки, пока мы заходим за гигантский гриб с красной шляпкой и белыми точками, чтобы спрятаться. Все цветы вокруг нас парят, зелёная трава сверкает, а запах свежий и чистый. Через секунду, лысый увалень вваливается в двери. У него красное лицо и он, тяжело дыша, смотрит в свой Гизмо.

— Они, должно быть, следуют за сигналом твоего Гизмо. — Шепчу я Язе, вытаскиваю её Гизмо и командую локатору отключиться, давая нам возможность невидимыми скрыться за грибом.

— Ну? — говорит лысый, когда ещё трое появились из дверей. — Куда они делись? Они только что пропали с моего радара. — Он пытается настроить свой экран.

— Давай! Давай! Давай! — кричит Бэзил, пихая нас в спину.

Агенты поднимают глаза как раз тогда, когда мы крадёмся по опавшим листьям и бурым вьющимся лозам у живой изгороди. Мы продираемся сквозь чащу, откидывая ветви, огибая жуков и других тварей, бродящих вокруг. Язя переползает через холм величиной с мой Разумобиль, и мы протискиваемся через дыру на основную дорогу, где группа ребят нашего возраста преследует гигантскую автоматизированную мышь. Но лысый парень выслеживает нас. Он целеустремлённо пробивается, расшвыривая всё на своем пути.

— Ежевика! — кричит Бэзил и тащит меня вправо. Я хватаю Язю и тащу за собой. Мы продираемся сквозь заросли кустарника с шаровидными фиолетовыми плодами. Моя рубашка цепляется за колючки, отчего я резко разворачиваюсь. Бэзил отцепляет меня, и мы бежим дальше. Я вспоминаю, как бабушка рассказывала мне о чём-то под названием ежевика. Как она отжимала её на вино или сочными ягодами бросала прямо в рот. Мой желудок урчит, и я чувствую почти непреодолимое желание остановиться и запихнуть в себя эти ягоды. Бэзил останавливается и хватает стебель толщиной почти с мою руку.

— Что ты делаешь? — кричу я, думая, что он спятил от голода. — Это не настоящее! Ты не можешь это есть!

— Идите! — кричит Бэзил, двигаясь дальше, все ещё сжимая в руках ветку, которая так сильно гнётся в его руках, что мне кажется, она сломается. Через плечо я вижу лысого парня, продирающегося сквозь ветки и приближающегося к нам. Но Бэзил оттягивает ветку и отпускает её. Мужчина поднимает руки, чтобы защититься от гигантской колючки, которая несётся в его сторону. Ветка ударяет его в грудь и он падает на спину, пока мы продолжаем пробираться сквозь заросли.

— Сюда, — кричит Язя. Мы сворачиваем за угол и бежим через огромную голограммную арку, увитую розами в Hedgy’s Fun Time Dance Party, где длинная цепочка ребят толпится возле сцены. — Забирайтесь на сцену! — кричит Язя.

— Они увидят нас, — шипит Бэзил.

— Это единственный путь наружу. — Она указывает на четырёх охранников у выхода, одетых в бордовые рубашки и осматривающих толпу. — Нам нужно идти немедленно! — Мы пробираемся к лестнице, проходя мимо людей, терпеливо ожидающих своей очереди.

Бэзил следует за нами на сцену, где звучит пульсирующий бой барабанов и рёв синтезатора. Голограммный Хеджи, вырядившийся как Klub Kid в мягкий переливающийся комбинезон с крылышками на спине, спускается на платформу в центре сцены. — Вы готовы танцевать? — кричит Хеджи громким писклявым голосом. Все конкурсанты сгустились перед цветущей сценой, а музыка заполняет всю комнату. Охранники стали возле лестницы по двое с каждой стороны. Лысый бугай лично разместился перед сценой, растолкав маленьких детей, вернувшихся на место, когда он прошёл. Его одежда разорвана, он сам поцарапался в кустарнике, лицо почти такое же сиреневое, как и ягоды, и он в ярости. Затем Хеджи начинает танцевать

Все конкурсанты вокруг нас задвигали руками и ногами, повторяя замысловатые па Хеджи. Я вижу, как голова охранника откидывается назад, когда девушка пинает его в бок. Одна из женщин спотыкается и сталкивается с танцовщицей. Когда мы оказываемся в заднем углу сцены, откуда больше идти некуда, Язя кричит, — Забирайтесь на цветок! — Она сталкивает ребёнка с пурпурного пятна на полу и тащит меня за собой. — Танцуй! — кричит она мне в ухо.

— Что? Зачем? — кричу я в ответ, но как только я начинаю махать руками и ногами, пол подо мной открывается и я проваливаюсь в дыру, крича «Бэзил!» пока лечу вниз.

Я снова и снова кричу его имя, скользя по желобу из нержавеющей стали, пытаясь остановиться или задержать падение с высоты трёх этажей в самый низ арены, но поверхность слишком гладкая, мои ноги путаются с Язиными, пока мы несёмся всё ниже и ниже. Я смотрю вверх, надеясь, что Бэзил скользит вслед за нами, но в пустом желобе раздается только эхо моего голоса.

Мы с Язей приземляемся на гигантской пружинистой поверхности, наши тела переплетаются, как лозы в заборе наверху. Я начинаю молотить по мягкой поверхности, пытаясь выбраться и найти Бэзила. Все вокруг нас дурачатся, смешиваются, кричат друг другу. — Давай попробуем снова! — они бегут к стеклянным эскалаторам, которые несут их обратно наверх.

— Давай, — говорит Язя, высвобождая меня из матов. — Нам нужно выбираться отсюда.

Я сопротивляюсь, упираясь ногами в землю. — Мы должны найти Бэзила. Нам нужно вернуться.

— Слишком поздно, — говорит она. — Такие горки под цветами идут по всей территории. Он может быть где угодно.

— Нет! — хнычу я. Я чувствую себя загнанной в один из своих кошмаров, где я, наконец, нахожу ту иллюзорную вещь, которая наполнит мой желудок, но она проваливается сквозь меня и внутри меня снова пустота.

— Давай, — говорит Язя, при этом осторожно тянет меня за руку. — Мы должны идти.

Как раз в тот момент, когда мы поворачиваемся, чтобы уйти, позади нас раздаётся глухой стук. Бэзил. Я бегу к нему, падая на посадочную поверхность. — Я думала, что потеряла тебя! — Всматриваюсь, чтобы убедиться, что это действительно он. — Я думала, что больше никогда не увижу тебя!

Язя хватает меня за лодыжку. — Отпусти его, — командует она. — Нам нужно выбираться отсюда.

Ещё один удар. На этот раз бордовая футболка приземляется на маты позади нас. Лысый чувак барахтается, а Бэзил сталкивает меня на пол. Затем он подсовывает руки под мат и кричит: — Толкай! — и я пихаю со всей силой, на которую только способна. Мы поднимаем край мата и бросаем его на охранника, чьи ноги и руки завязли в мягких слоях.

— Вперёд! — Язя пробегает мимо эскалаторов и толкает нас через серебряную дверь. Когда она защёлкивается за нами, нас освещает свет рамп, и я понимаю, что мы находимся в глубине парковочного гаража.

— Что теперь? — кричу я.

— Беги! — кричит в ответ Язя, и мы проносимся мимо спящих Разумобилей.

Позади меня раздаётся слабое эхо шагов со стороны двери. Я поворачиваюсь, натыкаюсь на едущий Разумобиль и машу руками на его противоударные датчики. Машина резко поворачивает и боком ударяется в двери, закрывая её. Подушки безопасности высвобождаются, и я слышу крик охранника за дверью.

Убегая, я слышу человеческий голос из громкоговорителя внутри машины, спрашивающий, не ранен ли кто-нибудь.

Автоматический голос Разумобиля отвечает: — Внутри никого не было.

Человеческий голос приказывает отключить питание, и Разумобиль подчиняется.

Я слышу низкий вой сирены в отдалении, пока мы бежим через парковку.

— Прячьтесь! — громко шепчу я и ныряю в линию припаркованных Разумобилей. Мы прижимаемся к холодной стене и резиновым шинам.

— Они знают, что мы здесь, — шепчет Бэзил.

Красный свет мелькает по стенам, и мы все замираем, но я выхватываю отражение в боковом зеркале голубой машины передо мной. — Все в порядке, — говорю я. — Это всего лишь авто-буксир. Внутри никого нет.

— Нам нельзя останавливаться, — настаивает Бэзил.

— Я вызову свой Smuarto. — Язя тянется за своим Гизмо.

— Не смей! — одновременно вырывается у нас с Бэзилом.

— Боже, — говорит она. — Я всего лишь хочу помочь.

— Видишь? — говорит Бэзил. — Мы не можем доверять ей.

— Эй, — говорит Язя. — А кто только что вытащил вас оттуда?

— Заткнитесь вы оба, — грубо обрываю я их. Бэзил и Язя смотрят друг на друга. — Дайте мне подумать. — Я смотрю на Гизмо Язи. — Мы можем использовать это как преимущество.

— Как? — спрашивают они в один голос.

— Мы можем послать Разумобиль Язи в другом направлении, отправить его в южную сторону парковки.

— Как приманка в Мести Троянцев: Лошади из Царства Теней, — говорит Язя.

— Что-то типа того, — отвечаю я. — Надеюсь, служба безопасности решит, что мы находимся внутри.

Мы снова слышим вой сирены вдалеке. Мы втроём вжимаемся в землю, когда вновь появляются красные вспышки. Мы видим, как автоматизированный буксир медленно заворачивает за угол, таща разбитый Разумобиль.

— Это наш шанс выбраться наружу, — говорит Бэзил. Он, пригнувшись, бежит между стеной и машинами в сторону буксира. Мы с Язей колеблемся, но затем проскальзываем в открытую с пассажирской стороны дверь Разумобиля, Я хватаю Язю за руку и затаскиваю внутрь. Мы втроём размещаемся внутри и прикрываемся подушками безопасности.

Когда подъезжаем к верхнему уровню парковки, буксир останавливается, и двери начинают открываться. Мы замираем. Человек в синем комбинезоне отпрыгивает и кричит, — Что за...!

Не давая ему опомниться, Язя выбирается из машины и начинает раздражённо тараторить.

— Вы из сервисного центра? — требовательно спрашивает она оторопевшего мужчину. Затем она машет нам, чтобы мы последовали её примеру. Мы с Бэзилом медленно выбираемся наружу, не зная, что делать дальше.

— Хм, да, — говорит он. — Но в моём отчете сказано, что в машине никого не было. Кто вы такие?

— Вы не слышали, как мы кричали? — спрашивает она, уперев руки в бока, с жутко раздраженным видом. — Мы торчали там пятнадцать минут!

— Простите, мисс... ээ…эээ…Сауконисс, — бормочет мужчина, перепроверяя информацию на своем Гизмо. — Но система сказала...

Она выхватывает у него Гизмо. — Это даже не я! — кричит она, показывая пальцем на фото другой девочки на экране. — Вы бы лучше сказали своему руководству перепроверить систему! За что только мы вам платим? Мы же могли проторчать там несколько часов!

— Я не понимаю, почему так произошло, — оправдывается мужчина. — Приношу извинения. Я вызову для вас карету скорой помощи.

— Нет! — одновременно кричим мы втроём.

Как раз в этот момент бордовые футболки начинают движение вокруг зелёного Разумобиля, который выезжает из парковки через несколько выходов от нас.

— Что там происходит? — спрашивает мужчина.

Язя вздрагивает, когда видит, как лысый охранник выламывает двери её машины и ныряет внутрь.

— Нам, наверное, нужно найти твою маму, — говорю я Язе. — Она будет жутко беспокоиться. — Спасибо вам за помощь.

— Конечно, без проблем, — бормочет он, продолжая наблюдать за охранниками, которые разбирают на части Разумобиль Язи, а мы в это время выскальзываем из противоположного выхода.

* * *

— Моя бедная малышка! — стонет Язя, когда мы прячемся в тускло освещённом конце парковочного гаража. Мы прижимаемся к бетонной конструкции, чтобы внешние камеры не смогли засечь нас. — Как я буду передвигаться без нее?

— Прости меня! — говорю я ей. — Я обещаю, когда всё это закончится, я побеспокоюсь, чтобы у тебя был новый Разумобиль. Ты сможешь пользоваться моим. Я клянусь.

— Что за беда, у вас не будет личного средства передвижения, — бормочет Бэзил себе под нос.

Я поворачиваюсь к нему: — Предполагалось, что это будет наш билет наружу, — напоминаю я ему. — Теперь мы застряли. Наши лица на каждом экране в Кругах. Нас поймают за три секунды.

— Она права, — говорит Язя. — Все вокруг будут искать вас. — На мгновением мы все замолкаем, затем Язя говорит. — Стойте! — Она резко поворачивается, и мы видим, как выгорающее изображение Хеджи танцует на её коже. — Если бы мы смогли добраться в салон к моему стилисту....

— Сейчас не время наводить красоту! — огрызаюсь я.

— Да нет же! Файо может изменить ваш внешний вид. Ваши волосы, глаза, цвет кожи. Тогда никто не догадается, кто вы есть на самом деле.

— Такое разве возможно? — спрашивает Бэзил с широко раскрытыми от удивления глазами.

— Разумеется, — говорит Язя.

— Тогда идём. Где находится этот парень? — спрашивает он.

— Где-то во Внешнем Круге, — говорит она.

— А конкретнее?

Мы с Язей тупо смотрим друг на дружку. — Как ещё я могу узнать? — спрашивает Язя.

— А разве ты не можешь использовать эту штуку, — он тянется пальцами к Гизмо Язи, — и узнать адрес?

— Это вроде как нелегально, — говорит Язя. — Точных координат нет. Я запрограммировала его адрес в своём Разумобиле, и он отвозил меня туда, но сейчас...

— О, нет, — саркастически говорит Бэзил... Ты хочешь сказать, что технология не может решить всех проблем?

— Сейчас мы разберёмся с этим, — говорю я. — Тут недалеко есть старое здание.

— О да, это очень поможет, — сухо произносит Бэзил.

— Дай мне секунду, — говорю я и закрываю глаза, пытаясь представить место, но прошло слишком много времени с тех пор как Язя затащила меня туда и картинка размыта. — На старом здании есть какой-то знак наверху. Вроде бы сине-желтый?

— Ага, точно, — подхватывает Язя. — Фабрика или что-то в этом роде.

— Правильно, — я пытаюсь вытащить картинку из своих воспоминаний. — Что-то вроде как... — мои глаза резко открываются. — Сахар! Я вспомнила, потому что, когда ты потащила меня туда в первый раз, я спросила бабушку, что такое сахар, и она объяснила, что это самое сладкое, что когда-либо существовало, а мама сказала, что это яд. Что-то похожее на До Ре Ми Сахар или Дон и Мо Сахар, или что-то вроде того.

— ДОМИНО САХАР? — спрашивает Бэзил.

— Точно! А ты откуда знаешь? — спрашиваю я.

— Я видел это здание раньше, — отвечает он.

— Так ты знаешь, где оно находится? — спрашивает Язя.

Бэзил корчит рожицу и кивает.

— Наверное, это потом пригодится, а? — Язя машет своим Гизмо перед лицом Бэзила.

— Даже если мы и вспомнили, что салон находится возле фабрики ДОМИНО САХАР, мы всё равно не можем туда добраться, — замечаю я.

— Здесь должен быть какой-нибудь общественный транспорт, — произносит Бэзил, осматривая территорию.

И снова мы с Язей тупо смотрим на него.

— Как по вашему люди из Внешних Кругов, у которых нет Разумобилей или денег на оплату шоссе, добираются на работу? — спрашивает он.

— А что? За пользование шоссе взимается плата? — спрашивает Язя.

— Кто, по-твоему, за всё это платит? — уточняет Бэзил. — Правительство?

— Боже мой, — говорю я Язе, — Мы непосвящённые.

— Что значит " непосвященные"? — спрашивает Язя, уперев руки в бока.

— Все в порядке, — говорит Бэзил, — Я не знал что такое спелеология.

— Спа-салон, — уточняет Язя.

— Ну да, — говорит он. — Транспорт должен быть где-то на задворках, вне поля зрения покупателей, чтобы Боже упаси, они не увидели рабочих вне их рабочих мест.

— Но разве Единый Мир не узнает, что мы воспользовались транспортом? Разве они не увидят перевод, когда мы совершим платеж? И что насчёт камер? — спрашиваю я.

Бэзил смотрит на меня, приподняв одну бровь: — Единый Мир не контролирует этот транспорт.

— А кто же тогда? — спрашиваю я.

— Люди.

* * *

Когда мы оказываемся за гаражом, мы видим ещё одну парковку, на этот раз захламленную, пыльную, на которой в ряд стоят большие, странные развалюхи.

— И это всё средства передвижения? — спрашивает Язя, наморщив нос.

Бэзил откидывает волосы с глаз и говорит: — Идите за мной.

Транспорт старый, большой, похожий на коробку с помятой металлической обшивкой. Ничего общего с нашими сверкающими Разумобилями.

— Кто все эти люди? — шепотом спрашиваю я у Бэзила, пытаясь не встречаться взглядом с мужчинами и женщинами, опирающимися на свои машины и наблюдающими за нами.

— Водители, — отвечает он, и мы с Язей не можем сдержаться от того, чтобы не пялиться на них.