Студопедия

Главная страница Случайная страница

Разделы сайта

АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника






Раздел I. Культурология: основные школы и направления___ 23 5 страница






Пятый закон определяет время и периоды жизни культурно-исто­рического типа. Жизнь любого культурно-исторического типа напоми­нает процесс развития однолетнего растения, цветущего лишь раз за всю жизнь. Для культурно-исторического типа срок жизни равен полутора тысячам лет, он делится на четыре периода

Первый период — этнографический, бессознательный период древ­
ней истории, начинающийся с выделения культурно-историческо­
го типа из других племен. В это время, занимающее большую часть
отмеренного срока жизни, собирается запас сил для будущей соз­
нательной деятельности, закладываются особенности склада ума,
чувств и воли, определяется линия, которая будет продолжаться
этим народом на поле общечеловеческого развития.

Второй — государственный, он очень краток и служит переходным
этапом, подготовкой к выполнению своей миссии в истории, для.
чего и появляется государство.

Третий — цивилизационный, или культурный, это краткий период интенсивной духовной деятельности, выполнения народом его ро- ли в истории, создания духовных ценностей, подлинного культур- ного творчества. Этот период продолжается несколько сотен лет.

• После цивилизационного периода неизбежно наступает период дряхления, упадка. Народы или успокаиваются на достигнуто


А.П. Садохин КУЛЬТУРОЛОГИЯ: ТЕОРИЯ И ИСТОРИЯ КУЛЬТУРЫ

дряхлеют в состоянии апатии и самодовольства, как Китай, или сметаются с лица Земли отрицательными народами, обращаются снова в этнографическую форму бытия, которая может использо­ваться другими положительными народами, только начинающими свой путь.

Каждая цивилизация, считает Данилевский, развивает свою собствен­ную идею на поле человеческой деятельности. Так, греческая цивилизация довела до совершенства идею красоты, европейская цивилизация — науку о природе, семитские племена — религиозные идеи и т.д. Разумеется, это не означает, что духовная жизнь каждого народа односторонняя. И в чужих об­ластях каждый делал многое, расширяя и углубляя их. Так, известно, что в об­ласти прекрасного, т.е. в красоте формы, в гармонии формы и содержания, народы Европы не произвели ничего подобного поэмам Гомера, статуям Фи­дия или трагедиям Софокла, но зато они пошли дальше в глубине психологи­ческого анализа, в выражении характеров и страстей, хотя и не без наруше­ния формы. Поэтому все народы стремятся к разносторонности, но все же главное для них — исполнение своего предназначения.

Данилевский предлагает свою классификацию культурно-исторических типов, построенную на основных направлениях культурной деятельности че­ловечества. Таких направлений он выделяет четыре:

• деятельность религиозная, объемлющая отношения человека и Бога;

• деятельность культурная, охватывающая отношение человека к внеш­нему миру и разделяющаяся на три направления — научное, художест­венное и промышленное;

• деятельность политическая, включающая отношения людей между со­бой как членов одного народного целого и отношение этого целого к другим народам;

• деятельность общественно-экономическая — отношения людей в про­цессе добывания, обработки и пользования предметами внешнего мира.

На этой основе Данилевский различал следующие в иды к ультурно-исто-
рических типов.

Первичные, или подготовительные, — ставят задачей выработку тех условий, при которых вообще становится возможной жизнь в органи­зованном обществе. Все виды деятельности: религия, политика, худо­жественная культура, общественно-экономическая организация — здесь смешаны. Это, например, египетская, китайская, вавилонская, индийская и иранская цивилизации.

• Одноосновные культуры — последовали за подготовительными ци­вилизациями, и каждая из них развивала только одну из сторон куль-турной деятельности. К таким культурам относятся: еврейская — религиозная деятельность; греческая, — искусство; римская— поли­тика.

• Двухосновные культуры — к этому типу Данилевский относит рома-но-гермацскую цивилизацию, преуспевшую науке и экономике.


КУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКИЕ ТЕОРИИ XIX ВЕКА

• Четырехосновные культуры — этот тип еще не проявил себя во всей полноте, но это будет совершенно особая цивилизация, призванная. peализовать в своем творчестве все четыре формы человеческой дея-тельности — религиозность, политическую справедливость и свободу, науку и искусство, а также создать гармоничный общественно-эконо- мический строй, что не удалось всем предшествующим типам культур. Эту задачу должен будет выполнить славянский культурно-историче­ский тип, который находится в стадии становления, его основой долж­ны стать русский народ и его культура. В связи с этим Данилевский дает обзор всей русской истории и считает, что религия составляет самое существенное содержание древней русской жизни и современной жизни простых русских людей. О развитии политиче­ской деятельности свидетельствует создание Русского государства еще в IX в., а также дальнейшее расширение его пределов. Оценивая общественно-эко­номический строй России, Данилевский видит в нем зародыш идеального общества, в основе которого будет лежать общинное землевладение.

Главная отличительная черта русского человека согласно Данилевско­му, — это отсутствие тяги к насилию, приоритет общественного над индиви­дуальным. Русский народ в массе своей умеет повиноваться, отличается от­сутствием властолюбия и корыстного практицизма. Он строит свою культу­ру, основываясь на близости к природе, на единстве чувств и разума, власти и народа, церкви и государства.

По мнению Данилевского, славяне (с русскими во главе) призваны обно­вить мир найти решение исторических проблем для всего человечества. Ря­дом со славянским культурно-историческим типом смогут жить и развивать­ся другие типы.

Идеи Данилевского во многом спорны — его оценка культурных контактов, отрицание существования единой мировой культуры, про­гнозы о перспективах развития России и призывы к панславизму. Но са­ма концепция культурно-исторических типов оказалась очень плодо­творной для культурологии — появилась целая плеяда ученых, работав­ших в этом направлении как в России (К.Н. Леонтьев), так и на Западе (О. Шпенглер, А. Тойнби).

2.4. Философия жизни о культуре

Стремясь открыть истоки культуры, определить ее сущность, вы­явить наиболее общие закономерности развития, многие представители европейской творческой элиты конца XIX в. стали создавать свои концеп­ции общей теории культуры, расширяя тем самым предмет культуроло­гического знания. Появились научные школы с направленностью, отра­жавшей специфические интересы того или иного ученого. В русле этого


А.П. Садохин КУЛЬТУРОЛОГИЯ: ТЕОРИЯ И ИСТОРИЯ КУЛЬТУРЫ

процесса в Европе в то время сложилось новое направление в философии, решительно порывавшее с рациональными европейскими ценностями разума, науки и просвещения, а также с традиционной христианской моралью. Это направление получило название философия жизни.

Его представители ставили перед собой задачу построения целостно­го миропонимания, опираясь исключительно на понятие «жизнь». С по­мощью этого понятия создавалось представление о мире как о чем-то це­лом, о способах его постижения, о смысле человеческой жизни и тех цен­ностях, которые придают ей этот смысл. В рамках этого направления была выдвинута идея о том, что философия при построении картины ми­роздания не должна опираться только на естественные науки, что здесь следует отдать приоритет художественному видению мира, которое спо­собно запечатлеть изменчивость мира, движение самой жизни.

Заложил основы «философии жизни» и определил ее культурно-фи­лософскую ориентацию немецкий мыслитель Фридрих Ницше (1844— 1900).

Концепция культуры Фридриха Ницше. Центральное понятие фило­софии Ницше — «жизнь». Только жизнь есть единственная подлинная реальность. Все прочие явления, предметы, феномены человеческой дея­тельности интересны постольку, поскольку они связаны с главной це­лью — сохранением жизни. Человек, по мысли Ницше, изначально анти­культурен, он — природное существо, а культура создана для подавления и порабощения человека. Только благодаря культурным запретам, соз­данным обществом, моральным правовым нормам и принципам искус­ства формируются социальные мифы и рождаются иллюзорные мечты о гуманизме, свободе и справедливости. Разоблачая несостоятельность этих мифов и иллюзий, придуманных для слабых, больных, никчемных людей, Ницше сознательно провозглашает свою новую философию сверх­человека. Для сверхчеловека нравственность представляется упадком, за­претом на естественные поступки и желания, мораль — вмешательством разума, ограничивающего стихийные инстинкты, и из-за всего этого че­ловек превращается в больное существо, отрицающее самого себя.

Культура для Ницше — это специфический способ адаптации чело­века, который, будучи больным существом, не способен самостоятельно выжить в потоке существования. Поэтому человек и изобретает различ­ные приспособления, защищающие его от потока жизни. Таким обра­зом, культура для Ницше — это своеобразная стена, отгораживающая человека от подлинной реальности — жизни, или, как поэтически выра­зился философ, — «тоненькая яблочная кожура над раскаленным хаосом жизни»1.

1 Ницше Ф. Сочинения. М, 1990. Т. 1. С. 767. 54


КУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКИЕ ТЕОРИИ XIX ВЕКА

В основании культуры, считает Ницше, лежат язык и символ. Освое­ние мира философ связывает с процессом построения логических конст­рукций и символизацией. Но оборотной стороной этого процесса стано­вится стена, воздвигнутая языком и отчуждающая человека от непосред­ственного переживания, от реальности, что только увеличивает слабость животного-человека. Таким образом, в основе культуры лежит отчужде­ние, особенно заметное в XIX в., завершающемся культурным кризисом. Можно сказать, что для Ницше язык — средство диверсии, разрушаю­щее само бытие. Благодаря ему культура структурирует реальность, на­кладывая на нее схему-сетку норм и ценностей, предопределяя довольно жестко фиксированный образ мира. В этом — репрессивная роль куль­туры.

Второе ключевое понятие философии Ницше — воля как некий ор­ганичный центр силы. Ницше был атеистом и поэтому высшей ценно­стью считал биологическую жизнь с присущей всему живому «волей к власти». «Воля к власти» служит главной движущей силой истории, а хри­стианская мораль подавляет ее, проповедуя равенство, культ слабости, отказ от насилия, смирение и аскетизм. Человечеству, уверен Ницше, необходимо избавиться от ложных христианских ценностей и утвер­дить ценности истинные — культ силы, индивидуализм, элитарность, аристократизм. Поэтому Ницше признает лишь волю к власти — средст­во осознания человеком своей особости, стремление управлять своей жизнью.

Важное место в концепции Ницше занимает анализ разных типов личностей, связанных с культурой. В основе этого анализа — наличие у людей той или иной воли.

Основную часть человечества составляет нетворческое большинство, об­ладающее лишь волей к вещам или к символам. Это — серая масса, потреб­ляющая то, что создается другими. Ницше называет такой тип личности ла­биринтным человеком. Для них культура — хаотический набор ценностей. Они испытывают постоянный страх, что сделают что-то не так, и пытаются заглушить его, гоняясь за материальной обеспеченностью (вещами) либо за новыми знаниями (символами и образами). Поэтому такие люди постоянно прячутся от потока жизни за стеной культуры, не способны выжить само­стоятельно, а значит — нуждаются в руководстве и сильной власти, заменяю­щих им волю к власти. Но нужда в сильной руке переплетается у них с нена­вистью к своим руководителям, они рады их неудачам и готовы уничтожить их при малейшей возможности.

Эти люди пытаются вызвать сострадание к себе, но одновременно не же­лают, чтобы кто-то отличался от них. Для этого они пытаются те правила, нормы и ценности, по которым они живут, распространить и на других лю­дей, заставить их жить так же, как и они. Этой цели лучше всего служат исти­ны морали и религии (прежде всего христианства), изобретенные лабиринт-


А.П. Садохин КУЛЬТУРОЛОГИЯ: ТЕОРИЯ И ИСТОРИЯ КУЛЬТУРЫ

ным человеком, чтобы оправдать свою слабость и серость. Эти люди пытают­ся навязать их и своим руководителям. Если это получается, творческая личность, лидер, погибает.

Воля к власти рождает людей-львов, аристократов духа, осознающих, что культура не должна строиться на принципах равенства, что в ее основе — различение людей. Эти люди безжалостны к другим и к себе, с ними связано изменение стиля жизни, появление новаций. Именно аристократическая культура служит той «закваской», которая не дает успокоиться культуре и человеку. Но эти люди также не полностью свободны, ведь они способны по­гружаться в поток жизни лишь в моменты творчества.

Итогом, вершиной человеческого развития станет сверхчеловек, ко­торый развернет свою деятельность в будущем. Изредка такие люди встречаются в истории, это те, кто сделал особенно много для смены культурных ориентиров человечества, — Цезарь, Александр Македон­ский, Платон, Сократ. С появлением сверхчеловека будет связано форми­рование совершенно новой культуры с новым ощущением жизни — ведь сверхчеловек сможет включиться в ее поток непосредственно. Для сверх­человека характерна полная открытость миру, поэтому его прообразом становится ребенок, непосредственно радующийся жизни и всему, что; она посылает.

Сверхчеловек изживет отношение к культуре как к игре, правила ко­торой устанавливает природа. Он сам определяет эти правила и берет на себя ответственность за все происходящее в этой жизни. Обычная мо­раль, придуманная лабиринтными людьми, не желающими, чтобы кто-то выделялся из серой массы, — не для него. Сверхчеловек, понимая это, становится имморален. В будущем он будет ориентироваться в своей дея­тельности на этические детерминанты — любовь, равенство, ответствен­ность, но это не будут христианские ценности, почитаемые лабиринт­ным человеком. Сверхчеловек наполнит эти понятия новым смыслом, ибо равенство возможно только в ответственности — в мире нет богов, которые могли бы освободить нас от необходимости делать должное. По­этому Ницше говорит о «смерти Бога».

Сверхчеловек будет абсолютно свободен в культуротворчестве, сам
определяя его законы. Его деятельность не будет носить символический
характер, она станет непосредственным общением душ.

С характером человеческой личности связан и тип предпочтитель­ных культурных ценностей, которые одновременно выступают резуль­татом культуры и ее причиной. Эти ценности бывают двух родов. Одни постоянно воспроизводят универсальный культурный опыт, играя роль удачных игрушек, с которыми играет культура. Они становятся так назы­ваемыми вечными ценностями, и культура живет с ними в круге вечных возвращений. Вторые — воспоминания о будущем культуры, предчувст-


КУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКИЕ ТЕОРИИ XIX ВЕКА

вие того, что будет проявлено в качестве ценностей в будущих поколени­ях. С ними связано ощущение культуры не как круга, а как разомкнутой системы, что переживается как драма.

Вечные ценности нужны лабиринтному человеку. Сверхчеловек жи­вет воспоминаниями о будущем, для него это нормы творения культуры, которые познаются им в результате мистического озарения.

Важна для Ницше и половая идентификация в культуре, в свое время впервые рассмотренная Руссо. Ницше выделял женскую форму усвоения культурных ценностей и женский стиль жизни — аморальный. Женщина для него — всегда человек толпы, она не сомневается, не думает, что низводит ее до положения человека второго сорта. Ради минутной прихоти она готова отвергнуть любые нравственные детерминанты. Она не подвержена аккуль­турации, в ней много звериного. У нее нет воли, но под видом слабого живот­ного таится жесткая репрессия.

Выделяет Ницше также мужское поведение, связанное с ответственно­стью за род. Мужчина изобретателен, он вводит все культурные новации, придумывает новые формы культурного воздействия. У него есть воля, он бы­стро поддается аккультурации. Мужчина имморален. Он — апофеоз куль­туры, условие ее существования. Но в то же время он — жертва культуры, так как большая часть мужчин становится лабиринтными людьми.

Огромное значение в культуре, по мнению Ницше, имеет искусство, которое он считал противоядием нигилизму. Искусство должно спасти сильных духом от упадка и жалости к обездоленным, дать им освобожде­ние от моральных обязательств перед обиженными и угнетенными. С помощью искусства можно воспитать и тем самым усовершенствовать человечество. Искусство — это иллюзия, непосредственно связанная с жизнью и предельно полно отражающая ее сущность.

Значительное место в концепции культуры Ницше занимает анализ европейской культуры. В работе «Рождение трагедии из духа музыки» (1872) он выявил два фундаментальных начала европейской культуры — дионисийское и аполлонийское. Эти начала являются двумя первичными стадиями существования культуры. Разные полюсы человеческой куль­туры Ницше отождествляет с образами древнегреческих богов Диониса и Аполлона. Они олицетворяют два противоборствующие начала и одно­временно выражают всю полноту жизни. Мир Диониса — это стихий­ный, неуправляемый, хаотичный мир эмоций. Он выражается через сти­хию звуков, обращается исключительно к слуху и связан с первичным трагическим переживанием жизни. Поэтому дионисийское начало во­площается в трагедии и музыке. Мир Аполлона связан с гармонией, спо­койствием, красотой и четкой формой. Аполлонийское начало связано с замещением трагического переживания жизни прекрасными формами в изобразительных, пластических искусствах.


А.П. Садохин КУЛЬТУРОЛОГИЯ: ТЕОРИЯ И ИСТОРИЯ КУЛЬТУРЫ

Стремясь разъяснить природу двух борющихся начал, Ницше сравнил мир Аполлона с дивным сном, а мир Диониса назвал непосредственным и правдивым в самовыражении, как опьянение. Поэтому творения аполло-нийской культуры воплощают в себе чувство меры, самоограничение, свобо­ду от диких порывов. В дионисийской культуре человек вновь сливается с природой, поэтому именно дионисийское начало — ведущее. Правда, и дио-нисийская культура — всего лишь иллюзия, защищающая человека от пото­ка жизни, однако аполлонийский мир создает «иллюзию в иллюзии», еще на­дежнее отгораживая человека от реальности.

Аполлонийское и дионисийское начала противопоставляли еще в антич­ности, по мнению Ницше, именно греки в полной мере ощутили трагич­ность бытия, а также скорбь и восторг, выступающие первопричиной твор­чества. Соединяясь и растворяясь друг в друге, эти два начала должны восста­новить давно разорванное единство природы и человека. Однажды этого удалось добиться в античной трагедии, где оба начала проявляют себя в рав­ной степени. Вновь этого удастся добиться лишь после появления сверхчело­века, который сумеет окончательно примирить эти два начала.

Ницше, оценивая состояние современной ему европейской куль­туры, отмечает, что она впала в состояние кризиса, о чем говорят недоста­точность питания, преждевременное эротическое развитие, ставшее би­чом молодежи, вступающей в жизнь уже развращенной и неспособной избавиться от позорных наклонностей, а также алкоголизм, превратив­шийся в привычку. О кризисном состоянии европейской культуры, с точ­ки зрения Ницше, свидетельствует также широкое распространение де­кадентского искусства, которое не может служить духовному возвыше­нию человека, а направлено на подавление его воли.

Причину кризиса европейской культуры Ницше видит прежде всего в широком распространении нигилизма, возникшего в результате кру­шения христианской морали и десакрализации христианских ценно­стей. Христианство, с точки зрения философа, перестало выполнять роль консолидирующей и нормотворческой силы потому, что реальная прак­тика христианства вступила в противоречие с принципами правдивости и справедливости, на которых базируется вся христианская догматика. Христианство навязало сострадание и милосердие к низшим слоям об­щества и этим утратило свою первоначальную роль.

С точки зрения Ницше, человеческая история свидетельствует: чело­век как род регрессирует и недалек тот день, когда он предстанет перед нами в своем истинном, не облагороженном виде. Приход «белокурой бестии», движимой исключительно только животными инстинктами и волей к власти, уже близок, и этого не видят только европейские интел­лектуалы, утратившие представление о реальности и свежесть чувств. Вместе с человеком регрессирует и европейская культура, которая давно прошла пик своего развития и движется к закату. Это особенно ясно вид-


КУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКИЕ ТЕОРИИ XIX ВЕКА

но, если внимательно оглянуться на три последних века европейской ис­тории. В недалеком будущем европейскую культуру ожидает печальная судьба, но после того, как она достигнет низшей точки в своем развитии, начнется новый подъем и цикл повторится.

ЛИТЕРАТУРА

1. Данилевский Н.Я. Россия и Европа. М., 1991.

2. Культура и культурология.: Словарь / Составитель А.И. Кравченко. М, 2003.

3. Культурология XX век. Антология. М., 1995.

.,,, 4. Культурология: Курс лекций / Под ред. А.А. Радугина. М., 1996.

5. Культурология. Ростов н/Д, 1995.

6. Леонтьев К.Н. Византизм и славянство // Избранное. М., 1993.

7. Мареева Е.В. Культурология. Теория культуры. М., 2002.

8. Ницше Ф. Рождение трагедии из духа музыки // Соч.: В 2 т. М., 1993. Т. 1.

9. Тайлор Э.Б. Первобытная культура. М., 1989.

 


ГЛАВА 3

КУЛЬТУРОЛОГИЯ XX ВЕКА

Развитие культурологии в XX в. тесно связано с философией. Основ­ная проблематика культурологии формировалась как часть философско­го знания или же под сильным его воздействием. Вместе с тем методы и результаты культурологических исследований воспринимались филосо­фией и использовались в решении чисто философских вопросов. Такое взаимодействие и взаимовлияние часто обнаруживается в творчестве многих представителей культурологической науки. Из всего многообра­зия культурологических теорий, школ и направлений XX в. наиболее оче­видно взаимосвязь культурологии с философией обнаруживается в фило­софии жизни, ведущим представителем которой был немецкий философ и культуролог Освальд Шпенглер (1880—1936).

3.1. Культурологическая концепция О. Шпенглера

Его знаменитая книга «Закат Европы» появилась в 1918 г. В ней автор поставил себе целью исследовать судьбу европейской культуры, воссоз­дать историческую картину развития и разработать типологию мировой культуры. Шпенглер начинает с анализа традиционной схемы всемир­ной истории как эволюционного процесса восхождения от первобытно­го состояния через ряд промежуточных этапов (древний мир, Средние века, Новое время) к современности. Как и Данилевский, Шпенглер так­же выступает против этого традиционного схематизма, вызванного евро­поцентристскими амбициями ученых — авторов этой схемы. Такая по­зиция неприемлема с точки зрения философии жизни, которая единст­венной реальностью признает жизнь, а культуры многочисленных народов — ее проявлениями и выражениями. В истории происходит смена развивающихся и подобных по структуре организмов с индивиду­альным обликом и ограниченным сроком жизни, которые и называются культурами. Они подобны растениям, которые приживаются на опреде-


КУЛЬТУРОЛОГИЯ XX ВЕКА

ленной почве. Так же как растения, культуры обособлены друг от друга и никак не связаны между собой. Они вырастают из лона породившей их земли, расцветают и погибают. Для Шпенглера нет и не может быть все­мирной истории как единого поступательного процесса. Вместо этого он говорит о спектакле множества мощных культур, расцветающих на оп­ределенной почве, имеющих собственную форму, собственную идею, а также собственную смерть.

Одно из ключевых положений концепции Шпенглера — идея души культуры, которая представляет собой нечто нематериальное, но фикси­руемое через особенности живописи, музыки, архитектуры, поэзии, на­учного мышления. По этой причине в рамках каждой культуры сущест­вуют свои собственные представления о природе, числе, времени. У каж­дой из них, как отмечает Шпенглер, своя «собственная психология, собственный стиль знания людей и жизненного опыта»1.

Ключом к пониманию каждой культуры служит символ, позволяю­щий понять ее сущность и отличие от других культур. Необходимо по­грузиться в мир символов, рожденных данной культурой, и осознать за­ложенный в них смысл. В качестве символов могут выступать различные артефакты, в частности, механические часы, появившиеся в Средневеко­вье и свидетельствующие об изменившемся понимании времени, даль­нобойные орудия, китайская административная система, египетские пи­рамиды, которые могли быть воздвигнуты только людьми, обеспокоен­ными сохранением своего прошлого, и др. Совокупность символов рождает образ эпохи, ее гештальт (вид, облик), от которого необходимо исходить при изучении любой культуры. Понять образ культуры — зна­чит постигнуть ее глубинную сущность.

Культура рождается в тот миг, когда пробуждается ее душа Она расцве­тает на определенной почве на фоне ландшафта, к которому остается при­вязанной в течение всей жизни, и умирает, когда эта душа полностью реали­зует свои возможности, создав народы, языки, вероучения, искусства, госу­дарства, науки. Душа возникает по воле Всевышнего (или объективного духа), чтобы претворить в жизнь определенную идею — задачу данной куль­туры. Душа, а вместе с ней и культура живы, пока не исполнят эту задачу.

Душа каждой культуры, вырастая на фоне определенного ландшаф­та, выбирает там свой прасимвол, порождающий все богатство культур­ных форм. Он кроется в нормах этики, в форме государства, в религиоз­ных мифах и культах, в произведениях искусства. Но сам прасимвол не­осуществим и непостижим, он не исчерпывается никаким множеством его конкретных проявлений.

1 Шпенглер О. Закат Европы. Очерки морфологии мировой истории: В 2 т. М., 1993. Т. 1С. 483.


А.П. Садохин КУЛЬТУРОЛОГИЯ: ТЕОРИЯ И ИСТОРИЯ КУЛЬТУРЫ

Каждая культура чувствует и творит в соответствии со своим прасимво­лом. Так, для грека прасимволом было отдельное тело, для араба — пещера или арка, для египтянина — узкий, заранее предначертанный путы для евро­пейца — бесконечное пространство, а для русского — бесконечная холмооб­разная равнина.

Прасимвол египетской культуры — дорога, означающая движение по предначертанному жизненному пути. Дорога — символ движения не только в пространстве, но и во времени. Египетская культура проникнута идеей дол­говечности, где сосуществуют прошлое, настоящее и будущее.

Прасимвол античной культуры — ограниченное материальное тело. Для грека реальны только тела: обозримые, осязаемые, существующие здесь и те­перь. Родина для грека — это его небольшой полис, границы которого видны невооруженным глазом, наименьшее из возможных государств. Политика этого полиса — всегда политика близких расстояний, каждый гражданин может принимать непосредственное участие. Таков же и античный храм — наименьший из всех классических типов строений, дом близких и понятных богов. Красота для грека воплощается в прекрасном человеческом теле и его изображении в виде статуи. Прасимвол античной культуры проявляется в «аполлоническом» художественном стиле. Поэтому Шпенглер называл гре­ко-римскую культуру аполлонической.

Прасимвол арабской культуры — это мир-пещера. Замкнутый внутрен­ний мир «пещеры» представляется полным тайн и загадок, он возбуждает фантазию и мистические настроения. Время течет в этом мире циклично, как бы вращаясь внутри заданного круга. Отсюда убеждение в фатальности происходящего, в существовании мистических связей настоящего с про­шлым и будущим. Шпенглер считал, что арабскую культуру следует называть магической.

Европейский мир основан на тяге к бесконечному, западное мирочувст-вование выражается образом бесконечного пространства. Зримым воплоще­нием его в математике становится понятие функции, ряда рациональных чисел, не представляемых в форме конкретных тел и наглядных величин. Так же появляются динамическая физика, машинная техника, незнакомые античному миру. Иначе воплощается и красота — в инструментальной му­зыке и масляной живописи, способных отразить идею бесконечности. Ина­че воспринимает европеец и понятие родины — это не конкретный участок земли, на котором стоит его дом. Для него это страна со своей природой, кли­матом, языком, обычаями, историей. И если античный человек всегда жил в настоящем, европеец всегда осознает единство прошлого, настоящего и бу­дущего.

Такие же специфические характеристики свойственны и всем осталь­ным культурам, по-своему воплощающим свои прасимволы. Все они сущест­вуют обособленно, изолированно. Каждая культура самодостаточна и ничего не может позаимствовать у других культур. Человек, принадлежащий к од­ной культуре, не только не способен ничего воспринять из ценностей других культур, но и не в силах их понять. Араб или китаец смотрят на мир другими


КУЛЬТУРОЛОГИЯ XX ВЕКА

глазами, не так, как грек или европеец — все они живут разными интереса­ми, их волнуют другие заботы. Все формы духовной деятельности человека относятся только к данной культуре, имеют значение только для нее.






© 2023 :: MyLektsii.ru :: Мои Лекции
Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав.
Копирование текстов разрешено только с указанием индексируемой ссылки на источник.