Вызов и выход на поединок

Один, чувствуя самсебя илиже за ближайшее лицо, например, свою невесту, жену, сестру, дочь, чувствуя сильно оскорбленным, вызывает своего оскорбителя на поединок, идумает этим восстановить оскорбленную честь; а другой, стыдясь имени труса и будто бы презрения от лю­дей в случаеотказа своего принимает этот вызов. Вот странное изобретение мудрости человеческой! Вот, вернее сказать, дикий предрассудок! Прежде всего, тут нет разумной целии не достигается никакая цель. Если, допустим, оскорбленный накажет своего соперника решительною смертью, то к бесчестию своему, на которое может быть другой кто и не обратил бы серьезного внимания, он присоединяет не только истинное бесчестие, но и страшное преступление: дотоле страдало только его огорченное сердце, а теперь должна страдать целую жизнь его совесть, как преступника. Но может—оскорбитель же его снова возьмет верх: тогда этот к дерзости своей на словахприбавит грубейшую и богопротивную дерзость на деле, а за всем тем, т. е. и после страха казни, какому подвергался за оскорбление чужой чести, не сделается осторожным. —Затем, ни с той, ни сдругой стороны нет и тени геройства, а видна одна трусость. У одного не до­стало духа перенести обиду; другой не былнастолько великодушен, чтоб загладить свой проступок пред ближним извинениемили другою удовлетворяющею мерою, — не был и настолько смел, чтоб отказаться от вызова на поединок, чтоб не побояться чьего либо говора о себе, как о трусе. Далее: эта выдумка защищать оружием свою честь с одной стороны, иэта готовность защищаться виноватому тем же оружием с другой стороны, —годны только для зверинца а никак не для соотношений между собой людей, имеющихсердце. Оскорбление чести и спо­ры могут быть между людьми часто: я что будет, если люди везде начнут отстаивать себя один пред другим, — и не только честь свою, но иимущество, борьбою на смерть? Кто таким средством успеет отстоять себя, тот за­служит похвалу и уважение разве у разбойников, а не со стороны людей благомыслящих. А непозволительность этого средства к защите себя и для решения имспора с своим противником? а самоуправство инарушение имобщественного порядка? —Так дуэль составляет позор ивеликое зло для человека и тогда, как подвергнуть ее общечеловеческому рассуждению!

А как она преступна со стороны христианства! В евангелии сказано: «аще кто тя ударит в десную твою ланиту, обрати ему и другую» (Мф.5, 39); а тут вместо ланиты противопоставляют грубую силу и обнажение оружия. В Евангелии говорится: «шед…смирися с братом твоим» (Мф.5, 24), а тут не думают о примирении и примирителе, о сознании своей вины пред другим, напротив, приглашают к себе пособников при драке (секундантов). Евангелие требует любви к ближнему и всевозможного охранения его жиз­ни: а тут подают счетсопернику вего необдуманных словах или оскорбительных поступках, —счет по кото­рому он должен сделать уплату самою жизнью своею или, по меньшей мерекровопролитием—увечьем. Поединщик (дуэлист) вдруг совершает даже три преступления: а) хочет убить другого; б) решается быть самоубийцей в случае победы соперника; и в) поставляет своего ближнего в такое положение, что ближний может совершить человекоубийство. —Ты, благоразумный христианин, — имейна этот будто бы геройский поступок такой взгляд, что в нем нет ничего умного, что он - самое бесчестное средство для поддержания своей чести и чтосоставляет много­сложное душегубство!