Прощание с Испанией

По своему благородству их подвиг может сравниться

лишь с подвигом восставших в 1916 году... ¹

В последний раз 15-ю бригаду сменили после полуночи 24 сентября 1938 года. С командного пункта было видно, как они шагали по дороге, которая теперь навсегда уводила их из Испании. «Они уходили молча, без песен, слышался лишь звук тяжело шагавших ног» ².

Хотя об эвакуации было объявлено 21 сентября, репатриация практически началась лишь 6 декабря 1938 года — задержка была вызвана враждебностью правительств Великобритании и Франции.

От реки Эбро бригада выступила в направлении Марса — Гиаметс и далее к демобилизационному пункту в городке Риполь. Однако отъезд начался еще раньше, когда бригада снималась с переднего края. Был проведен совместный митинг с испанскими товарищами, которым предстояло воевать дальше. Запись в дневнике английского батальона восстанавливает это событие:

«Мы провели собрание английского батальона, чтобы разъяснить причины эвакуации. Испанцы и интербригадовцы опечалены. Мы любим свою родину и свой народ и с радостью вернемся к ним. Но как трудно расставаться с землей, на которой сражались, защищая ее свободу, с землей, в которой спят многие дорогие нам друзья. Трудно расставаться с нашими прекрасными испанскими товарищами. Впереди еще много грустных расставаний. Каждый уедет с адресом испанского брата, с которым он будет переписываться, посылать ему табак и т. д. 57-й батальон 15-й бригады остается, и мы будем с гордостью следить за его борьбой. Он навсегда останется нашим батальоном. Испанцы и интербригадовцы заключают пакт верности — до конца своих дней бороться за освобождение Испании».

Позже стало известно о последних повышениях в звании некоторых офицеров 15-й бригады. Так, Милтон Уолф из американского батальона и Сэм Уайлд из английского, а также ирландец Пэдди О'Дэйр были произведены в майоры, а ирландцу лейтенанту Джонни Пауэру присвоили звание капитана.

16 октября интернациональные бригады в последний раз прошли парадным маршем перед своим командованием.

В числе принимавших парад были генеральный комиссар Луиджи Галло (Лонго), двое руководителей немецких антифашистов Ганс Кале и Людвиг Ренн, молодой испанский комиссар Састре и майор Хосе Антонио Валледор ³, принявший командование 15-й бригадой в июле.

Но самый грандиозный парад состоялся 29 октября 1938 года в Барселоне, когда бригады прощались с трудящимися Испании. Это было незабываемое зрелище: на улицы вышли тысячи барселонцев, которые забрасывали цветами 2 тысячи интербригадовцев на всем пути их торжественного марша. В воздухе барражировали самолеты на случай внезапного воздушного налета — фашисты теперь часто бомбили город. Интербригадовцев приветствовал Негрин, который на прощание сказал несколько искренних слов благодарности.

Но самое сильное впечатление на добровольцев произвело благодарственное послание Долорес Ибаррури (Пасионарии), текст которого был вручен каждому интербригадовцу:

«...Очень трудно обращаться с прощальными словами к героям интернациональных бригад из-за всего того, что они есть, что собой представляют.

Чувство скорби, бесконечной боли поднимается в нас, сжимая горло!.. Скорбь о тех, кто покидает нас, о борцах за высшие идеалы, за человеческую солидарность, об изгнанниках с родины, преследуемых тиранами. Скорбь о тех, кто навечно остался лежать в нашей земле и жить в наших сердцах, окруженный ореолом нашей вечной признательности.

Дети всех народов и всех рас! Вы пришли к нам как братья, как сыны бессмертной Испании. В самые суровые дни нашей войны, когда угроза нависла над столицей Испанской республики, вы, отважные товарищи из интернациональных бригад, своим боевым энтузиазмом, героизмом и духом самопожертвования помогли отстоять ее.

И Харама, и Гвадалахара, и Брунете, и Бельчите, и Левант, и Эбро вечно живыми строфами славят отвагу, самоотверженность, смелость и дисциплину бойцов интернациональных бригад!

Впервые в истории борьбы народов мы стали свидетелями явления, поражающего своим величием, — рождения интернациональных бригад, пришедших на помощь стране, над которой нависла угроза, нашей Испании, чтобы помочь отстоять ее свободу и независимость. Коммунисты, социалисты, анархисты, республиканцы — люди разного цвета

кожи, люди разных идейных направлений, но все беззаветно любящие свободу и справедливость, пришли к нам, чтобы бескорыстно помочь нам. Они отдали нам все: свою юность или свою зрелость, свои знания или свой опыт, свою кровь или свою жизнь, свои надежды, свои стремления...

Знамена Испании! Салютуйте этим героям, склонитесь перед этими мучениками!..

Матери! Женщины!.. Когда пройдут годы и залечатся мало-помалу раны войны, когда настоящее свободы, мира и благополучия развеет воспоминание о скорбных и кровавых днях прошлого, когда чувство вражды начнет смягчаться и все испанцы в равной степени почувствуют гордость за свою свободную родину, поведайте, расскажите вашим детям о людях из интернациональных бригад!

Расскажите им, как, преодолевая моря и горы, границы, ощетинившиеся штыками, преследуемые бешеными псами, жаждавшими вонзить в них свои клыки, эти люди пришли на нашу родину, подобно рыцарям — крестоносцам свободы, бороться и умирать за свободу и независимость Испании, над которой нависла угроза германского и итальянского фашизма. Они оставили все: любовь, родину, домашний очаг, свое достояние, матерей, жен, братьев и детей — и пришли, чтобы сказать нам: «Мы тут! Ваше дело, дело Испании — это общее дело всего передового и прогрессивного человечества».

Сегодня интербригадовцы уходят от нас. Но многие тысячи их остаются. Саваном им будет земля Испании, волнующая память о них — в сердцах всех испанцев.

Товарищи интернационалисты! По политическим соображениям, по соображениям государственным, ради блага того дела, за которое вы с бесконечной щедростью отдавали свою кровь, вы должны вернуться — кто на родину, а кто в вынужденное изгнание. Вы можете гордиться собой: вы — история, вы — легепда, вы — героический пример солидарности и всеобъемлющего духа демократии. Вы восстали против низости и приспособленчества тех, кто дает толкование демократическим принципам, вперивши взгляд в свои сейфы, сундуки или биржевые акции, стремясь уберечь их от опасности.

Мы не забудем вас! И когда зазеленеет оливковая ветвь мира, сплетенная с победными лаврами Испанской республики, возвращайтесь!..

Возвращайтесь к нам! Те из вас, кто лишился родины, обретут ее у нас, те, у кого нет друзей, найдут их здесь.

И всех, всех вас встретят тут любовь н благодарность испанского народа, который всегда будет с восторгом повторят:

Да здравствуют герои интернациональных бригад!..»

К декабрю всех оставшихся добровольцев 15-й бригады собрали в пункте по демобилизации в городе Риполь. Отсутствовал лишь один ирландец — Пэдди Дафф ⁴, находившийся на излечении в госпитале после ранения на реке Эбро (до этого он был ранен под Харамой и Брунете).

Сухим морозным утром ирландские и английские интербригадовцы выехали поездом из Риполя в последнюю поездку по Испании. Опять состоялись многолюдные проводы. На вокзале в душевном порыве доброты добровольцы отдали провожавшим их детям свои дорожные пайки. Они не знали, сколько времени предстояло находиться в дороге без еды, но были уверены, что Франция — это не голодающая Испания и еды там будет вволю. Все сгрудились в открытых дверях товарных вагонов, чтобы еще раз махнуть па прощание рукой.

Когда Риполь остался позади, интербригадовцы расположились на полу и повели разговоры. Скоро показалась следующая станция. Платформа была запружена народом. Как только состав остановился, местный оркестр грянул «Интернационал». Вперед вышел алькальд (мэр) и произнес речь. С ответным словом выступил командир канадского батальона Сэм Уайлд, который заявил: «Мы и впредь будем верны клятве, которую дали, когда приехали сражаться вместе с вами, испанские братья и сестры! Мы не прекращаем борьбу, мы только едем сражаться на другом фронте. У себя на родине мы будем бороться за оказание всесторонней поддержки вашей грандиозной и героической борьбе против международного фашизма».

Загремело «Vivas!», еще раз все спели «Интернационал» и национальный гимн Испанской республики «Hymno de Riego». Подобные сцены повторялись на каждой станции до самой границы.

На пограничном контрольно-пропускном пункте после установления личности в буфете вокзала изголодавшиеся добровольцы наконец-то наелись так, что некоторым стало плохо. Далее в запломбированных вагонах поезда они прибыли прямо в порт Дьепп, где докеры устроили им трогательную встречу, вручив каждому по букетику цветов. Из Дьеппа пароход доставил их в Ньюхейвен, и уже оттуда поездом они приехали в Лондон, где прямо на вокзале «Виктория» их ожидала грандиозная встреча.

Теперь ирландцы были почти дома. Они вернулись из Испании 7 декабря 1938 года, где в течение двух лет и трех месяцев высоко несли знамя Коннолли.

Они выполнили клятву солидарности: восстановили честь народа Ирландии, боевые традиции которого были запятнаны «синерубашечниками» и интервенцией «христианского фронта» на стороне тех сил, которые душили благородный народ Испании, созидавший народную республику.

Даже если бы бригада О'Даффи не завербовалась на службу к Франко, в составе интернациональных бригад непременно воевали бы ирландцы — настолько сильны традиции, связывающие ирландскую борьбу за независимость с борьбой за светлые идеалы человечества во всем мире. Эта связь проявилась еще задолго до испанских событий и вопреки всякого рода трудностям, когда ирландские республиканцы и коммунисты участвовали в международном конгрессе Антиимпериалистической лиги в Брюсселе в 1927 году и во Франкфурте-на-Майне в 1929 году. Большой вклад в создание европейского отделения Крестьянского интернационала («зеленого» Интернационала) внес Пэдар О'Доннелл. Ирландские делегации направлялись в Советский Союз. В Ирландии был учрежден комитет солидарности борьбы с народом Индии против британского империализма.

В истории национально-революционной борьбы Европы имел место еще один прецедент, когда ирландцы воевали по разные стороны баррикад. Это произошло в 1861 году, когда с благословения ирландского кардинала Куллена клерикальные буржуа завербовали 1100 ирландцев проливать кровь «во имя спасения папы» от Гарибальди, сражавшегося за единство и независимость Италии. Ирландская «бригада папы», подобно наемникам О'Даффи, отправилась из Ирландии в Италию, осыпанная благословениями. Тем не менее, когда Гарибальди вместе со своими «красными рубашками» шел маршем из Палермо в Вольтурно, в рядах его повстанцев были Джон О'Донохи из городка Брей, Джозеф Нельсон и еще восемь ирландцев. Спустя 75 лет «Колонна Коннолли» сражалась плечом к плечу с итальянскими антифашистами, которые называли свою интернациональную бригаду (12-ю) «гарибальдийской» и всегда носили па шее красные платки.

Верно, что ирландские наемные солдаты также были не редкость в чужеземных армиях: так, во время Крымской войны они служили в английской армии. На это их

тол кал ii ужасающие экономические и социальные условия, вложившиеся в стране в результате господства Великобритании, А поскольку вербовщики не скупились на «королевские шиллинги», то многие нанимались на военную службу, чтобы вырваться из нищеты. Однако в Ирландии были живы и другие традиции — традиции солдатских неповиновений и мятежа против деспотизма и тирании, как, например, мятеж «Коннот Рейнджере» — ирландского полка в составе английской армии в Индии, восставшего в 1921 году в знак протеста против зверств англичан в Ирландии. В американской армии была рота «святого Патрика», которая во время войны Соединенных Штатов против Мексики в 40-х годах XIX века отмежевалась от этой агрессии и во главе с Джоном О'Рейлли перешла воевать на сторону мексиканцев. Эти прогрессивные традиции в Ирландии жили наперекор всем усилиям реакционной пропаганды ⁵.

По сравнению с представителями других национальностей число ирландских добровольцев в интернациональных бригадах было невелико, но эта малочисленность восполнялась их воинским мастерством и доблестью. Ирландские антифашисты вносили свой вклад в борьбу против фашизма в чрезвычайно сложных внутриполитических условиях. Общее число ирландских добровольцев составило 145 человек, из них не вернулся домой 61 человек.

Ирландские газеты редко писали о том, как бойцы интернациональных бригад сражались и погибали в Испании. Рассказы об их борьбе можно было встретить лишь на страницах газеты «Уоркер» и позже — еженедельника «Айриш демокрэт» ⁶. В течение всего хода войны, даже после фиаско бригады О'Даффи и бесславного конца «христианского фронта», капиталистическая и клерикальная пресса продолжала восхвалять победы Франко.

Ирландцы, как и все другие интербригадовцы, сражались в самых неблагоприятных условиях. Странам — участницам пакта о «невмешательстве» во главе с Англией и Францией в полной мере удалось добиться того, чтобы республиканская Испания получала лишь минимум оружия и снаряжения ⁷. Постоянно испытывался острый недостаток во всем: продовольствии, военной технике и особенно в медикаментах. Оружие, скудными запасами которого располагали республиканцы, было устаревших систем. Так, в самом начале войны на вооружении находились допотопные винтовки с прямыми затворами типа канадских «россов», французских «лебельсов» и австрийских

«штайров». В 1937 году прибыли советские трехлинейные винтовки системы Мосина с калибром 7, 62 мм, оснащенные длинным трехгранным штыком, магазин винтовки вмещал пять патронов. Позже этим оружием были оснащены все бригады. Винтовки получили название «мексиканских», поскольку на них не стояла марка страны-изготовительницы и нельзя было установить, откуда они прибыли — из Советского Союза или Мексики. В 1938 году поступила небольшая партия чешских винтовок образца «маузер» и первые модели ручных пулеметов «брен» в дополнение к советским ручным пулеметам «Дегтяревым», полустанковым «Токаревым» и станковым колесным пулеметам в прочном корпусе — «максимам» ⁸.

В ходе боевых действий французских стальных касок осталось так мало, что они, как и патронташи, практически исчезли. В наступлении на реке Эбро добровольцам выдали по 100 патронов без обойм, которые они держали в небольших веревочных мешочках, прикрепленных к поясу. Обувь давно исчезла: вместо сапог все поголовно щеголяли в «альпагатас» — веревочных сандалиях. В последние месяцы войны дневной пищевой рацион состоял: утром — из поджаренного в оливковом масле куска хлеба и слабого кофе, в обед — из бобовой похлебки. Котелками служили консервные банки и жестяные коробки из-под табака, а ложки и вилки вырезались из дерева.

После отзыва интернациональных бригад ирландцы возвращались туда, откуда они прибыли в Испанию: на родину, в Англию, в США.

10 декабря 1938 года в порту Дап-Лэре высадилась небольшая группа ирландских добровольцев: Джонни Пауэр, Джеймс Ф. О'Риган, Том О'Брайен, Мик Уотерс, Юджин Даулинг, Джон О'Ши и Майкл О'Риордан — и поездом отправилась в Дублин. На вокзале Уэстленд-Роу их встречали друзья и члены общества «Ирландские друзья Испанской республики», стойко боровшиеся на «внутреннем фронте», а также те, кто вернулся раньше из-за ранения. Прибывшие — кроме Пэдди Даффа — были последней группой интербригадовцев, вернувшихся в Ирландию.

На вокзале толпа любопытных наблюдала за тем, как прибывшие добровольцы и группа встречавших выстроились и под звуки единственной волынки направились к углу Эбби-стрит, где, стоя на грузовике под проливным дождем, их ожидал священник Майкл О'Флэнэган. От имени собравшихся он приветствовал вернувшихся из Испании интербригадовцев ⁹. После митинга все направились в

«Опал Бар» отметить приезд, отдохнуть, обменяться новости ми о последних событиях в Испании и Ирландии.

Многие ирландцы остались в Лондоне: не потому, что боялись враждебного к себе отношения в Ирландии, а из-за массовой безработицы на родине. Найти работу было неотложной необходимостью для каждого интербригадовца по возвращении из Испании, а надеяться на то, что воевавших в Испании антифашистов захотят взять на работу, почти не приходилось.

И все же немало бойцов вернулось в родные места, в том числе:

Донал ОТейлли, который долго был безработным, пока опять не стал штукатуром и не возобновил профсоюзную деятельность;

Джим Прендергаст (1914—1974), занявший свой пост в Коммунистической партии Ирландии. Затем в поисках работы ему пришлось эмигрировать в Англию. Там он проводил активную работу среди ирландских рабочих. Будучи одним из руководителей Национального союза железнодорожников, он в 1970 году был выбран членом исполкома;

Пэдди Дафф (1902 —1972), по возвращении занявшийся организаторской работой среди сельскохозяйственных рабочих, впоследствии стал штатным сотрудником в Союзе рабочих Ирландии;

Джонни Пауэр, Пэдди Смит и Майкл О'Риордан, которым пришлось провести годы второй мировой войны в концентрационном лагере Кэрра. Их политическая деятельность в лагере была сосредоточена на том, чтобы разъяснять интернированным членам ирландского республиканского движения антинациональный характер фашизма и связь между антигитлеровскими задачами войны и задачами ирландского национального освобождения;

Хыо Хаптер (скончавшийся в 1972 году), который возобновил свою неутомимую работу в качестве активиста коммунистической партии в Белфасте;

Питер О'Коннор, который занял должность советника по труду в муниципальном совете его родного города Уотерфорда.

Другие, как Фрэнк Эдварде, продолжили свою деятельность в рядах прогрессивных сил Ирландии.

Пятеро «испанских» ветеранов сражались в годы второй мировой войны в рядах антигитлеровских вооруженных сил ¹⁰:

Пэдди О'Дейр, заслуживший чин майора английской армии благодаря своим высоким воинским качествам;

Алек Диггс, лишившийся ноги в боевых действиях в Голландии; впоследствии — видный деятель Англии в движении солидарности с антифранкистскими силами;

Пэдди Ро Маклохлин ¹¹ из Донегола, также воевавший в английских вооруженных силах;

Джим Прендергаст, воздушный стрелок королевских военно-воздушных сил;

Майкл Лихан, уроженец Килгарвана (графство Керри). Он так и не смог заставить себя одеть английскую военную форму, но тем не менее понимал важность победы над гитлеровской Германией во второй мировой войне и пошел служить в норвежский торговый флот. Он участвовал в транспортировке военных грузов и погиб в 1942 году в море при боевой стычке с противником. Майкл Лихан отличился в боях в Испании, был неоднократно ранен. Последнюю рану получил на реке Эбро в бою, где погиб его близкий друг лондонец Макс Нэш.