На Арагонском фронте

...Ни снарядов, ни авиации, ни танков,

ни пушек, ах, Мануэла!..

После боев за Брунете 15-ю бригаду отвели в северо-восточные пригороды Мадрида на отдых и реорганизацию: она пополнилась за счет выздоровевших после ранений интербригадовцев и новых добровольцев, которые добрались до Испании через Пиренеи.

Питер Дейли, который просто не выносил госпиталей, тоже вернулся в бригаду и был назначен командиром английского батальона. Он долечивался в школе для командного состава, где одновременно и учился, и учил других.

После короткого отдыха 15-я бригада опять выступила па передовую. 24 августа 1937 года ее направили на Арагонский фронт.

Ближайшей задачей арагонского наступления — четвертого, которое в это лето вела республиканская армия, — был захват города Кинто. Если в боях за Брунете интернациональные бригады составляли пятую часть испанской Народной армии, то теперь — лишь двадцатую. Благодаря их помощи правительство получило передышку, которую использовало для создании новой, регулярной республиканской армия.

Главная цель очередного наступления на Арагонском фронте состояла в том, чтобы сковать силы противника в районе Сарагосы. Местность, где предстояло развернуть наступательные бои, создавала для этого немало трудностей. Она изобиловала горными цепями и глубокими ущельями, по линии фронта фашистов был создан ряд мощных опорных пунктов. Этот участок фронта оборонялся анархистами Здесь у военных специалистов из нацистской Германии было более чем достаточно времени для создания мощных фортификационных сооружений, которые они сами считали неприступными.

Путь к городу Кинто — основной задачи 15-й бригады — преграждал Пурбурелл-хилл, превращенный в настоящую крепость. Со всех сторон он был окружен рядами колючей проволоки, противотанковыми рвами, артиллерийскими батареями и пулеметными гнездами; склады боеприпасов и блиндажи считались неуязвимыми для авиации.

Гарнизон был оснащен новейшим стрелковым оружием немецкого и итальянского производства, а также большим количеством противотанковых и зенитных орудий, изготовленных на заводах Крупна.

Наступавшие из Асайлы республиканцы прорвали оборону, продвигаясь к северу в направлении к Сарагосе, вдоль железной дороги. Кинто пал в результате точного взаимодействия республиканской авиации, танков, артиллерии и пехоты. Город был окончательно очищен от фашистов после трехдневных уличных боев и штурма церкви, возвышавшейся над местностью, которую фашисты превратили в опорный пункт. В проемах ее двухметровой толщины стен было установлено множество пулеметов. Но, несмотря на захват Кинто, поставленная задача все еще не была полностью выполнена, так как фашисты, засевшие в сверхукрепленной крепости Пурбурелл-хилл, продолжали буквально поливать свинцом город и захватившие его войска. Ее необходимо было взять.

Неприступность крепости не позволяла разведать численный состав гарнизона, при таком ее расположении и имевшихся средствах обороны он мог быть и совсем небольшим. В полдень 25 августа батальон под командованием Питера Дейли изготовился для атаки. Под шквальным перекрестным огнем бойцы начали переходить лощину, чтобы зацепиться за подножие высоты; по мере их приближения у вершины ожили фашистские траншеи, и на наступавших обрушился ураганный пулеметный огонь. Дальнейшее продвижение стало невозможным. Питер Дейли был ранен в живот. Товарищи вынесли его из-под огня. Это было его третье ранение; до этого он был ранен под Кордовой и на Хараме. Спустя несколько дней он скончался в госпитале Беникасима. Это был замечательный ирландец и прекрасный командир.

Командование батальоном по праву перешло к его боевому другу и соратнику Пэдди О'Дэйру.

Сомнений не было: крепость оборонял мощный гарнизон. В этих условиях продолжать штурм было самоубийством. Под покровом темноты батальон отошел на исходные рубежи. Ночь прошла в подготовке к новому броску на рассвете следующего дня.

Штурм длился восемь часов под палящим солнцем; все это время артиллерия надежно прикрывала тех, кто рвался на высоту. Решив, что крепость уже захвачена республиканцами, фашистская авиация начала бомбить собственные позиции. Не выдержав ударов своей авиации, фашисты

выбросили белый флаг. Но потом поняли, что самолеты были не республиканские, и вновь открыли бешеный огонь по бросившимся вперед бойцам. Еще дважды в течение яростного боя фашисты в провокационных целях выбрасывали белый флаг, но никто уже не поддался на это.

«Мне вспоминается, — рассказывал один из участников штурма, — как прямо перед собой я увидел колючую проволоку и земляной бруствер. Помню, как Пэдди О'Дэйр скомандовал: «Занять траншею!» Но когда мы были почти у цели, траншея ожила» ².

После захвата траншеи раздались одиночные выстрелы: это застрелилось несколько фашистских офицеров, в том числе один нацист и один русский белогвардеец.

Пурбурелл-хилл был взят. Оказалось, что гарнизон состоял из 500 человек, что намного превышало число штурмовавших его бойцов.

Основные силы франкистов на этом фронте отступили к городу Бельчите. Перед 15-й бригадой была поставлена новая задача: овладеть этим укрепленным пунктом. На пути к Бельчите находился оставленный фашистами городок Кодо. Один интербригадовец так описывает то, что он увидел, проходя мимо баррикад:

«На земле валялись картинки религиозного содержания. Я поднял одну. На ней были изображены трое: Франко, Христос и Мола — вот в такой последовательности. Ну и ну! Что бы сказал Христос по поводу подобного проституирования собственного учения!.. Я подбираю с земли фашистскую газету. Фото Гитлера и Муссолини. Аршинные заголовки о благе, которое фашизм принес Италии, Германии и Испании. Военные сообщения: красные повсюду отступают; тысячи пленных! Какая вопиющая ложь, ибо в течение этих двух дней мы продвинулись в глубь вражеской территории на 20 километров. Вот сообщения о маркизах и герцогах. На нашей стороне нет ни одного маркиза или герцога, так же как на их стороне — профсоюзов. Это не гражданская война... это — война между знатью и народом... Гробница Кодо... Она воздвигнута на высоком холме. На его плоской вершине в окружении четырнадцати колонн стоит небольшая часовня. Фасадом она выходила в сторону наступавших республиканцев — поэтому фашисты устроили вокруг нее огневые гнезда, обложили их мешками с песком и установили пулеметы под защитой двух колонн. Точно так они превратили многие церкви в опорные пункты. Вот как в наши дни защищают христианство — превращают церкви в военные крепости и

потом кричат, что «красные» уничтожают святые обители, когда те выбивают оттуда вражеские гарнизоны! В Бель-чите тоже есть собор и несколько церквей. И там фашисты устроят укрепленные точки. Вильянуэва, Брунете, Кихорна, Кинто — везде одно и то же: церкви — это фашистские ключевые позиции. Слышу свисток. Бегом возвращаюсь на площадь. Батальон строится. Наступление продолжается» ³.

Бельчите был окружен республиканскими частями еще до подхода 15-й бригады. Осаждавшие отрыли траншеи приблизительно в 400 метрах от городских окраин. Эти позиции занял батальон «Линкольн — Вашингтон», в котором были и ирландцы. Ирландцы, воевавшие в английском батальоне, вместе с основными силами бригады направились на север к Медиане, чтобы задержать фашистов, рвавшихся на помощь осажденному Бельчите.

Противник стремился прорвать линию фронта, которая в результате продвижения республиканских войск протянулась на 17 миль. Она начиналась к северу от Бельчите и проходила по горам от Фуэнтес-де-Эбро до Медианы, а на западе выгибалась дугой до Пуэбло-де-Альбертона.

Траншеи, отрытые вокруг Бельчите, были неглубокие, в них можно было только лежать — сидевшие в Бельчите фашисты постоянно держали их под пулеметным огнем, так что нельзя было высунуть голову. Долгожданную воду и пищу подносили только ночью. Так продолжалось несколько дней, покуда не пришел приказ о штурме города.

Одно подразделение под командой американского докера Карла Брэдли продвигалось вверх по склону высоты под сильным пулеметным огнем. В его составе было 29 человек, в том числе Чарли Риган из Дублина. Уже в первые минуты штурма среди добровольцев было три человека убито и семь ранено. Но они продолжали наступать и отбили улицу на окраине города; там и погиб Чарли Риган. «То место, где пал... этот ирландский боец, жгуче ненавидевший фашизм, мы назвали... «Конец его пути». На этом месте мы соорудили баррикаду из мешков с зерном, взятых из подвалов брошенных домов, и прогнали фашистов отсюда ружейным огнем и ручными гранатами» 4, — писал в донесении об этом бое Карл Брэдли.

Вскоре бойцы его взвода решили метр за метром передвигать баррикаду. Для этого понадобилось два добровольца. Двое сделали шаг вперед. Один из них — шахтер из Колорадо, индеец по происхождению. Спиной прижимаясь к дому, он снимал с баррикады мешок за мешком и,

Фронт под Бельчите. Август — сентябрь 1937 года

пользуясь им как щитом от прямого попадания, постепенно перенес всю баррикаду. В дальнейшем взвод продвигался сквозь бреши, проемы в стенах домов, пока не занял выгодную огневую позицию. Так бойцы вели бой всю ночь и весь следующий день, тесня противника и продвигаясь к центру города. В конце концов 6 сентября 1937 года сильно укрепленный город Бельчите пал под ударами Испанской республиканской армии, но многие заплатили за победу своей жизнью. «В тот день самоотверженно сражался еще один ирландец — Джим Вулф из Лимерика. Граната оборвала его жизнь в последние минуты боя» ⁵.

После падения Бельчите 15-ю бригаду отвели в резерв, в горные районы к северу от Сарагосы. Стоял конец сентября, наступали холода, и бригада получила передышку.

Однако 12 октября был получен приказ, и 15-я бригада возвратилась на Арагонский фронт. Созданные фашистами мощные оборонительные укрепления сдерживали новое продвижение республиканской армии. Бригада заняла рубеж у Фуэнтес-де-Эбро. Теперь она была усилена канадским батальоном «Маккензи — Папино», который впервые воевал как отдельная самостоятельная единица. Па него была возложена главная задача по прорыву вражеской обороны у этого города. Однако из-за частых заторов па дороге канадский батальон прибыл с опозданием. Бойцы 24-го испанского батальона устремились в атаку на танках, укрывшись за броней башен. Танки шли со скоростью 40 миль в час, и следовавшие за ними бойцы канадского, американского и английского батальонов были отсечены от них плотным заградительным огнем из сотен пулеметов, минометов и пушек. В считанные минуты погибла половина бойцов. Разрыв между пехотой и танками намного увеличился; затем танки были отрезаны артогнем и почти полностью расстреляны. Атака не удалась.

15-я бригада продолжала оборонять этот участок фронта до подхода свежих испанских частей, после чего ее отвели на долгожданный отдых и реорганизацию в деревню Мондехар.