Step Two

Второй шаг был ужасно прост. Вообще, Билл изначально не планировал всё настолько далеко, но дела шли гладко, как по маслу. Из-за того, что демон был заперт в Гравити Фолз, влиять на сны Соснового Деревца было чревато огромной затратой энергии.

А у него были более важные вещи, на которые она нужна.

Демон смотрел в окошко на автобус, в котором подросток возвращался в Гравити Фолз. У него был кое-какой сюрприз для мальчика, что правда, еще незавершенный. Билл уже и забыл, как много времени занимает создание сосуда. Захватить чужое тело было куда проще.

А еще Сайфер был помешан на идеальности. Все должно было быть ТАК, как он хотел: ни одного непослушного волоска; тело — худое, но достаточно высокое и внушительное. Людские пропорции были действительно сложные. Да, ему определенно стоит уделять своему занятию больше времени и энергии.

Неважно как, Сосновое Деревце все равно будет обведен вокруг его пальца.

Демон посмотрел обратно в окно. О, точно, второй шаг. Пора было отменять хорошие сны, заменяя их простыми похвалами. В чем Сайфер был точно уверен, так это в том, что мясные мешки нуждаются во внимании. И если это все же окажется правдой… ну, попробовать стоило в любом случае.

И хорошего шанса ждать не пришлось.

Сосновое Деревце работал в лавке, просто смотря в окно, пока мимо проходили клиенты.

Вор, украшения.

Подросток резко сосредоточился, хватая одну из бит своего дяди. Он внимательно посмотрел на женщину, что положила серьги, недавно сделанные Мэйбл, себе в сумочку.

— Эй! — он поднялся, держа в руках оружие. — Мы не любим воров тут, — женщина побледнела и быстро вытащила обратно все, что стащила с прилавка.

Хорошая работа.

Сосновое Деревце на секунду замер. Билл никогда не говорил с ним после того, как советовал что-либо, но затем демон заметил легкую улыбку в уголках губ подростка.

Превосходно.

Если бы у Сайфера был рот, он бы ухмылялся. Мальчик падал прямо к нему в руки. Он наградил его хорошим сном в ту ночь, но менее необычным, чем давал ранее. Переписывание чьего-то сознания все же занимает время. Демон медленно подтолкнет его к тому, чтобы Пайнс отвечал на похвалы, ждал их.

К концу лета демон начал замечать, что подросток гордится каждой сказанной Сайфером фразой, вроде: хорошая работа, прекрасно, или любыми другими простыми выражениями. А еще все меньше и меньше колебался над тем, стоит ли выполнять приказы.

Он был рад, что больше не было нужды готовить Дипперу сны. Демон собирался как можно быстрее привести план в действие.

И уже зимой он понял, насколько все ускорил. Его зверюшка нашла в шкафчике целую кучу записок, в каждой из которых было написано о ненависти и презрению к нему. Пайнс закрылся в пустом классе и разложил бумажки на столе.

А еще тогда он впервые попробовал завести диалог.

— Ты здесь?

Билл удивленно распахнул глаза. Черт, что ему сказать? Демон не ожидал полного разговора с человеком, уж точно не сейчас!

Ложь

— Что? — Пайнс поднял брови.

Они все лгут

— Я уверен, что нет. Я никому не нравлюсь, — произнес подросток, опустив глаза на записки.

Ты нравишься мне

Демон заметил, что тот задержал дыхание, и выглядел так, будто готов расплакаться.

Я бы не говорил с тобой, не будь это так.

— Правда? — этот вопрос был задан так беспомощно, но в то же время с такой надеждой в голосе, что Билл почти рассмеялся. Эта ситуация такая незапланированная, непродуманная, но он не мог ожидать лучшего результата от нее, и хотел подтолкнуть мальчика к следующему шагу.

Голос хмыкнул в ответ.

Я довольно занят своими делами, так что у меня нет времени на людей, которые мне неприятны.

— Ты часто со мной говоришь.

Ты мне очень нравишься.

Сосновое Деревце, казалось, потерял дар речи.

Все в записках — ложь. Ты умнее, лучше их всех, и они это знают. Они не ненавидят тебя, они ненавидят сам этот факт. Как можно тебя ненавидеть?

Он проурчал последнюю часть так сладко, как мог, и получил ту реакцию, которую хотел — слезы, но с улыбкой на губах мальчишки. Прекрасно, прекрасно, прекрасно. Разбить его, заставив обнажить слабые места, и собрать вновь, как угодно самому.

Сожги их. Сожги их и забудь. Это все не нужно тебе.

Диппер улыбнулся, вытирая слезы рукавом, и поднялся, скидывая бумажки в портфель.

— Нет, не нужно.

У него никогда не было такого друга. Мэйбл была права: кому-то там он нравился.

~*~

Сосновое Деревце обращался к нему еще несколько раз, по большей части, когда чувствовал себя одиноко или когда что-то его огорчало. Билл был более чем доволен таким раскладом. Его зверек приходил за помощью к нему прежде, чем к сестре.

— Я чувствую себя плохо.

Билл вернул внимание к настоящим событиям. Диппер рассказывал о проблемах с хулиганами, пока не довел себя до панической атаки. Демон упустил из виду этот момент.

Тише, Сосновое Деревце. Сядь, дыши глубоко.

Подросток опустился на край кровати, прижав руки к груди и зажмурившись, как ему велели.

Вот так, отлично. Просто думай обо мне.

«Всегда», — добавил он про себя, довольный тем, что мальчик мягко улыбнулся. Его паника отступила.

Все будет хорошо. Не думай о них, я здесь и позабочусь о тебе, Сосновое Деревце.

— Сосновое Деревце?

О, черт, как стоит объяснить эту кличку?

Тебе не нравится?

— Нет! В смысле, мне нравится, просто... почему Сосновое Деревце?

Это было... мило. Никто не давал ему кличек, кроме Мэйбл, но все они были лишь разными вариациями слов «бро» и «Диппер». Было здорово слышать что-то новое.

Потому что я впервые увидел тебя в лесу. В душе ты свободен и не принадлежишь городу. Твой дух дик, ты рожден для чудес и приключений.

— Я скучаю по Гравити Фолз.

Я знаю

— Ты сейчас там?

Билл хмыкнул про себя.

В каком-то смысле

— Я ничего не знаю о тебе.

Всему свое время. Ты узнаешь скоро.

Может, даже раньше, чем Билл планировал. Начало лета близко, а демон все еще не завершил работу над сосудом. Ему пришлось работать с мальчиком во время создания своего творения. Он очень сомневался, что подростку понравится образ летающего треугольника в голове. Конечно, он мог и ошибаться.

Сосновое Деревце теперь послушно следовал командам, ожидая награды. Искал утешения у Билла, рассказывал ему самые сокровенные страхи, раскрывал тайны. Глупый человек открывал всего себя перед демоном, давая все более широкий доступ к своему разуму. Так, что ему уже не составляло труда переписывать сознание.