Рентген пороков и добродетелей

Явление, именуемое " имидж", гораздо старше своего обозначения. Ведь самым первым имиджмейкером был, по-видимому, сам господь Бог, который, как известно, на шестой день творения создал человека " по образу и подобию". Потом начался тираж. Это библейская версия возникновения имиджа. И как тут не вспомнить, что мифологический Прометей был наказан богами не просто за то, что похитил огонь, но и за то, что лепил из глины человечков.

В современном русском языке английское слово " image" наделяется такой емкостью и многозначием, что его по праву можно отнести к катего­рии мультикультурных символов. Образ, мотив, роль, амплуа, маска, типаж, мода, установка, фасад, репутация, лицедейство, прогнозируемое ожидание -вот, думается, еще не совсем полный перечень смыслов этого понятия.

Таким образом, следует констатировать, что понятие " имидж" яв­ляется крайне нечетким конструктом. Его использование в сфере техно­логий маркетинговой коммуникации отличается крайней противоречивостью. Недаром патриарх паблик рилейшнз Эдвард Бернайз неоднократно выступал против использования этого термина вовсе.

Г.Почепцов в книге " Как становятся президентами. Избирательные технологии XX века" предлагает рассматривать реализацию имиджа через формат (тип коммуникативного поведения). Данный подход представляется весьма продуктивным.

Играя многообразные роли в человеческой культуре, " имидж" аккуму­лирует в себе различнейшие культурно-исторические значения, которые яв­ляются предметом изучения отдельной дисциплины - имиджелогии. Мы же попытаемся ограничиться лишь некоторыми гносеологическими (познаватель­ными) и аксиологическими (ценностными) аспектами этой обширной темы.

Порок и добродетель - основные ресурсы творчества имиджмейкера. В сложной символике жизни это означает, что фигурантов искусства, поли­тики, шоу-бизнеса в повседневной действительности просто так не разгля­дишь, их должны создать и подать имиджмейкеры. Вот только кто они? Кого природа или судьба награждает чудодейственным набором качеств?

У М.Булгакова в " Театральном романе" есть герой по имени Филипп Филиппович Тулумбасов, по прозвищу Филя, приобретший под пером писа­теля поистине сверхъестественную силу.

Это " полный блондин с приятным круглым лицом, с необыкновенно живыми глазами, на дне которых покоилась не видная никому грусть затаенная... Большей популярности, чему Тулумбасова, не было ни у кого в Москве и, вероятно, никогда не будет... Филиппом Филиппович был огражден от внешнего мира барьером, и в любой час дня на этом барьере лежали животами люди в самых разнообразных одеждах. Здесь перед Филипп Филипповичем проходила вся страна, это можно сказать суверенностью; здесь перед ним были представители всех классов, групп, прослоек, убеждений, пола, возраста... Но кто бы ни шел к барьеру, все, за редчайшими исключениями, имели вид льстивый, улыбались заискивающе... У него просили билетов... Умудрившись, я понял, что передо мною человек, обладающий совершенным знанием людей. Почуяв это, я почувствовал волнение и холодок под сердцем... Он знал людей до самой их сокровенной глубины. Он угадывал их тайные желания, ему были открыты их страсти, пороки, все знал, что было скрыто в них, но также и доброе. А главное, он знал их права... Я понял, чтошкола Филиппа Филипповича была школой величайшей ".

Булгаков посвящает Филе около семи страниц своего романа и дважды подробнейшим образом перечисляет тех, кого Филя мгновенно сортирует по партеру, балкону и ярусам. Причем писатель не скрывает ни своего восхи­щения героем, ни дерзкого уподобления его главному библейскому персо­нажу. Да и что иное может значить аттестация " обладающий совершенным знанием людей", как не совершенного знатока всей палитры человеческих имиджей?! Недаром ведь Филя не только определяет, перед кем должны открыться " двери рая", но и руководит ритуалами театральных похорон.

Здесь явственно чувствуются отголоски самого знаменитого, про­щального из булгаковских романов " Мастер и Маргарита". Во время се­анса черной магии в театре Варьете Воланд задумчиво произносит: " Ну что оке, они-люди как люди. Любят деньги, но ведь это всегда было... Ну, легкомысленны... ну, что ж... и милосердие иногда стучится в их сердца... обыкновенные люди... В общем, напоминают прежних... "

Как эти строки отличаются от тех, что порой описывают работу совре­менных имиджмейкеров, грубовато именующихся " мордоделами". " Яре­шился бы назвать его циником, если б не знал, что нынешнюю профессию свою он не любит, а многих коллег и политиков откровенно презирает. На то есть у него причины " — это из статьи " Имиджмейкеры за работой" из журнала " Огонек".

Герой романа " Портрет Дориана Грея" Оскара Уайльда держал в тайне свое истинное лицо -злобное и отталкивающее, общаясь с людьми

I

в образе двадцатипятилетнего красавца с великолепными манерами и обворожительной улыбкой. Слово " image" не раз можно встретить на страницах английского оригинала этой книги.

Мастер парадоксов и острослов Оскар Уайльд в кратком предисло­вии к роману изложил свое эстетическое кредо, многие из положений кото­рого применимы и для толкования имиджа. Писатель был озабочен поиска­ми красоты в век мещанской посредственности и вульгарности. Для него девятнадцатый век - " скучнейший и прозаичнейший из веков", в котором господство принадлежит " средним классам", а их повседневный быт и даже сновидения, по мнению Уайльда, пошлы, грязны и скучны. Чтобы проти­востоять этому, писатель предлагал " воскресить старинное искусство лганья ". И тогда " факты будут считаться чем-то постыдным, Истина пригорюнится в своих оковах, а Поэзия со своими мифами снова вернется на землю. Картина мира преобразится перед изумленными взорами ".

Математик Владимир Лефевр еще в середине XX века писал о путях к психографической математике, убежденный в том, что его орудие, многократно проверенное в схватках с Природой, не подведет и здесь.