Вокруг Стурчюркан

Южнее дворца стоит кремовый Стурчюркан (Storkyrkan, посещение 10 мая — 25 сентября: пн-вс 9.00-18.00, 26 сентября — 9 мая: пн-вс 9.00-16.00) — кафедральный собор Стокгольма с 1942 года. Публике он открыт не в меньшей мере, чем сам дворец: количество случающихся концертов духовной и светской музыки едва ли не превосходит количество месс. В дни гей-прайда в Стурчюркан пахнет, как в парфюмерном магазине: идет подчеркнуто светская радужная месса. В декабре тут держит речь очередной обладатель Нобелевской премии мира. Национальных героев уровня Астрид Линдгрен отпевают здесь же. Может показаться, что для кафедрального собора Стурчюркан слишком скромен, однако стокгольмцы в особой набожности не замечены и, похоже, вполне удовлетворены тем, что монархам есть где венчаться и короноваться. Венчание Карла XVI Густава и Сильвии в июне 1976 года, разумеется, случилось именно в Стурчюркан — на том же месте, где Карл XII водрузил сам себе на голову монаршую корону. В ложах перед серебряным алтарем середины XVII века имеют право сидеть только члены королевской семьи. Каждую субботу в 13.00 в церкви проходят органные концерты. Вход свободный.

Собор, посвященный покровителю моряков святому Николаю, освятили в 1306 году, но достраивали и реконструировали вплоть до 1730-х, когда готический храм приобрел барочные черты. В XX веке городские власти очистили краснокирпичные стены от штукатурки — при входе тут же обнажилась кладка XVIII века.

Благодаря Густаву Васе, железной рукой боровшемуся с католическим наследием, большая часть раннего убранства Стурчюркан утрачена. Из того, что чудом сохранилось, не пропустите дубовую скульптуру святого Георгия со змием в северо-восточном приделе. Мастер Бернт Нотке из Любека вырезал ее в ознаменование победы шведского правителя Стена Стуре Старшего над датчанами в битве при Брункеберге (1471), предрекшей конец Кальмарской унии с Данией. Себя заказчик Стуре, разумеется, ассоциировал с Георгием (которому Стуре молился перед походом), гадину — с соседкой Данией; в образе спасаемой принцессы по-семейному застыла жена Стена Стуре Ингеборг. По требованию Стуре скульптуру сделали разборной: 10 октября, в день победы, Георгия снимали с лошади и торжественно проносили по улицам. Рядом со скульптурой — полотно Давида Клёкера фон Эренстраля «Страшный суд» (1696), висевшее в часовне замка Тре-Крунур и спасенное во время пожара (вместе с Эренстралевым же «Распятием», висящим сегодня в южном приделе Стурчюркан).

Главное по исторической ценности и старейшее в Швеции полотно можно видеть справа от входа. «Vä dersolstavlan» работы неизвестного художника запечатлело так называемое «Стокгольмское чудо», без пяти минут НЛО, обнаружившееся в небе 20 апреля 1535 года. Шесть концентрических колец, расходящиеся на полотне вокруг солнца, лучше всего видны в пасмурный день, когда из соседних окон не бьет свет (или — на копии-списке, хранящейся в полумраке Средневекового музея). На картине можно разглядеть кирпичные башни и трубы Тре-Крунур, а также сохранившуюся башню Биргера Ярла, башню Васы и не уцелевший монастырь на острове Серых Братьев (сегодняшний Риддархольмен).

Строго говоря, подобный оптический фокус стокгольмские небеса выкидывали и раньше, но неугомонный проповедник Олаус Петри (1493-1552), боровшийся как с Римско-католической церковью, так и с королем-протестантом Густавом Васой, поспешил провозгласить случившееся предостережением королю: не покушайся на церковное имущество. Проповедник, прозванный Улофом-в-корзине (под корзиной подразумевалась кафедра, с которой Петри впервые в истории обратился к пастве по-шведски), первым перевел на плебейский шведский Библию, изданную как «Библия Густава Васы» в 1541 году; раскрытая Библия и изображена на могиле Петри под кафедрой Стурчюркан.

Крохотный мощеный дворик к югу от церкви — все, что осталось от тесного кладбища для лучших людей города. Еще в XVII веке, чтобы похоронить свежепреставившегося покойника, двоих нужно было выкопать. Вход на бывшее кладбище венчают две женские статуи: Божественная любовь (с солнцем на груди) и Божественный разум (с уздой в руке). Дамы — копии первых в Стокгольме уличных скульптур из песчаника, возникших в просвещенные 1670-е.

Благородный красный дворец Оксеншэрны, точнее, одно-единственное крыло никогда так и не достроенного дворца на север от Стурчюркан, начал возводить в XVII веке Жан де ла Валле по заказу советника Акселя Оксеншэрны. XVII век был золотым для стокгольмской архитектуры: дела Швеции шли в гору, каждый вельможа желал жить во дворце и не жалел средств на его строительство. У дворца Оксеншэрны, рядом с сегодняшней аптекой Kronan, уронил в грязь корону свежевзошедший на престол Карл XII. Монарх выезжал с коронации в Стурчюркан: в одной руке скипетр, в другой вожжи — поддержать корону не было возможности.

Начинающийся от дворца Оксеншэрны отрезок улицы Прэстгатан (Prä stgatan) называют Адским переулком (Helvetesgrä nd). Здесь из века в век не хотел селиться ни один стокгольмец: по поверью, на север от церкви жили черти. Компанию чертям по городской традиции составлял самый бесправный горожанин — палач. Шанса избавиться от почетной обязанности у обитателя Адского переулка не было — при вступлении в должность на плече ему татуировали городской герб. Впрочем, в обязательном порядке жил на Прэстгатан (улице Священника) не только палач, но и проповедник Стурчюркан (дом №18 до сих пор принадлежит храму). На многих фасадах Прэстгатан бросается в глаза знак с птицей феникс, символизирующий с 1746 года пожарную охрану. Заплатить пожарным страховку и водрузить над порогом феникса позволяли себе семьи побогаче — и при пожаре именно к ним спешили прообразы расчетов с ведрами и баграми. Налево от двери в дом №13 не пропустите замурованную в стене сливную трубу — в 1641 году Ратуша запретила выливать отходы, как было заведено, в окно.

На углу Прэстгатан и Кокбринкен (Kå kbrinken) обнаруживается самый известный рунный камень в Стокгольме. Горожане не особо привередничали в выборе стройматериала — кусок надгробия («Под этим камнем покоится сын Торстена и Фрёгунн…») оказался в стене осевшего за несколько столетий первого этажа. Подпирает дом, как принято, ствол пушки XVII века. На Кокбринкен же стоял позорный столб, у которого провинившихся, по мнению Ратуши, горожан пороли розгами или, под настроение, выкалывали им глаза.