Капуста и виноградные лозы

– Думаю, мы определили местонахождение Виктории, – мрачно произнес Оливер.

После их поездки в дом крови он получил в Дачезне дозволение пропустить занятия, безвылазно засел в Хранилище, пересматривая записи, и вот в конце концов отыскал зацепку.

– Мэм! Вы к нам присоединяетесь? – нетерпеливо спросил капельдинер, взявшись за створку двери, пока Скотт теребил свои запонки.

– Подожди, – велела Оливеру Мими, прикидывая, не получится ли у нее шепотом вести переговоры по телефону, пока тенор начнет свою арию. Но Тринити слишком хорошо ее воспитала. Мими махнула рукой своему кавалеру. – Иди, мне тут надо разобраться. Встретимся в антракте.

И она пошла прочь от дверей, к фонтану.

– Мы ее нашли? – с надеждой спросила Мими, прижимая телефон к уху.

– Еще нет. Но мы уже в пути.

Мими сердито взглянула на капельдинеров, зашикавших на нее.

– Где?

– Гостиница «Карлайл».

– Встретимся там.

Тротуары перед «Карлайлом» были битком забиты краснокровными. Пробираясь через толпу, Мими успела услышать разговоры о бомбе и об эвакуации. Она показала охранникам свой жетон Совета и вошла в недавно очищенный вестибюль. Оливер стоял среди группы венаторов, проверявших пространство у лифта.

– Извини за «Парсифаля». Это моя любимая опера, – произнес Оливер вместо приветствия.

– Где она?! – рявкнула Мими. Сейчас ей было не до расшаркиваний Оливера.

– Мы полагаем, что в пентхаусе. Его сняли на месяц для какого‑ то актера, но он был пуст несколько недель, по словам здешнего управляющего.

– Откуда вы знаете, что она здесь?

– Мы не знаем. Только предполагаем. – Оливер нажал кнопку верхнего этажа. – Я знаю, что венаторы сосредоточились на этих кадрах, действующих на подсознание, но я решил, что, может быть, лучше повнимательнее присмотреться к основной части ролика. Я просмотрел его по‑ кадрово и обнаружил кое‑ что в тени. Техники по моей просьбе увеличили эту часть кадра.

Он показал Мими картинку на экране своего телефона.

– Ну и что здесь можно увидеть? – поинтересовалась Мими.

Изображение походило на череду загогулин, и ничего волнующего в нем не было. Уж точно не настолько, чтобы эвакуировать постояльцев престижного отеля, испортив им вечер. Венделл Рэндольф, магнат Голубой крови и владелец «Карлайла», будет недоволен – можно даже не сомневаться. Мими увидела, что он уже прислал ей несколько сообщений.

– Это картинка с обоев у нее над головой. Блики получились, когда венаторы подсветили изображение. Это называется «капуста и виноградные лозы». Знаменитый узор Уильяма Морриса – он был снят с производства в восьмидесятые годы девятнадцатого века. Но в тридцатые годы двадцатого века, когда строилась эта гостиница, хозяева заказали той же самой фабрике партию таких обоев. После реконструкции, проведенной в прошлом году, изначальные обои сохранились только в нескольких комнатах. Две мы уже проверили. Эта – последняя.

– Мы здесь из‑ за обоев? – переспросила Мими. – Вы эвакуировали целую гостиницу, использовав массовое принуждение против всей этой Красной крови, из‑ за каких‑ то обоев?

Она изо всех сил старалась сдержать эмоции.

– Это все, что у нас есть, – извиняющимся тоном произнес Оливер. – Ты сказала, что никто не умрет, пока ты на посту. Мы должны испробовать все.

Дверь лифта отворилась, и Мими увидела Сэма с Тэдом, занявших позицию перед дверью номера люкс. Остальные члены команды разместились в коридоре.

– Даешь добро? – спросил Тэд.

Мими не знала, что и сказать. До сих пор они действовали, не советуясь с ней, – с чего вдруг им потребовалось придерживаться протокола теперь? Отступать уже поздно. Возможно, это было простой любезностью – раз уж она тут появилась. Это все же лучше, чем грубость Хелен Арчибальд. Надо потакать своим венаторам. Мими кивнула.

– Даю. Вперед.

Ударная группа ворвалась в номер, заполонив пространство, со взрывами гломовых гранат, со сверкающими мечами наголо.

В кресле сидела привязанная девушка.

Увы, это была не Виктория.

Они захватили врасплох актера, кинозвезду, который вернулся сюда накануне вечером со своей новой подружкой. При виде одетых в черное, вооруженных венаторов он уронил двухквартовую бутылку шампанского и грохнулся в обморок.