Маловер

Дайнин следил за каждым движением Вирны, выполнявшей строгий ритуал восхваления Паучьей Королевы. Они находились в маленькой часовне, которую Джарлакс предоставил в распоряжение жрицы в одном из малых Домов Мензоберранзана. Дайнин остался верен темной богине Ллос и охотно согласился вознести ей молитвы вместе с Вирной, но в глубине души он считал происходящее только пустой декорацией и думал, что его сестра нелепо насмехается над своим прежним «я».

— Не надо быть таким маловером, — сказала Вирна, даже не взглянув на Дайнина, полностью погрузившись в ритуальные действия.

Однако, услышав его неприязненный вздох, она резко повернулась, и в ее сузившихся глазах загорелось злобное красное пламя.

— Зачем все это? — смело спросил Дайнин, видя ее гнев. Даже если Ллос и не была к ней милостива, как упрямо продолжал считать Дайнин, Вирна была больше и сильнее Дайнина, к тому же вооружена некоторыми магическими приемами. Дайнин сжал зубы, но упорствовал в своем неверии, боясь, что растущая одержимость Вирны потянет окружающих по гибельному пути.

Вместо ответа Вирна извлекла из складок своего жреческого одеяния странную плеть. Ее ручка была сделана из черного адамантита, а вместо хвостов были живые извивающиеся змеи. Глаза Дайнина расширились: он понял значение этого оружия.

— Только своим высшим жрицам Ллос позволяет владеть ими, — напомнила ему Вирна, нежно лаская головы змей.

— Но мы ведь потеряли благосклонность, — хотел возразить Дайнин, хотя это был слабый аргумент при виде разыгранного Вирной представления.

Не отрывая от него глаз, Вирна злобно рассмеялась, наклонилась и поцеловала одну из змеиных голов, почти мурлыча.

— Зачем тогда преследовать Дзирта? — допытывался Дайнин. — Ты уже завоевала благосклонность Ллос. Зачем же всем рисковать ради того, чтобы изловить нашего брата-отступника?

— Но она поставила условие! — взвизгнула Вирна, сделав шаг вперед.

Дайнин предусмотрительно отступил. Он еще помнил, как в детстве в Доме До'Урден его старшая и более злобная сестра Бриза часто мучила его такой же жуткой змееголовой плеткой.

Однако Вирна тут же успокоилась и повернулась к темному, покрытому скульптурными и живыми пауками алтарю.

— Наша семья пала из-за слабости Матери Мэлис, — пояснила она. — Мэлис не выполнила самое важное из всех поручений Ллос…

— … убить Дзирта, — закончил Дайнин.

— Да, — просто сказала Вирна, бросив на него взгляд через плечо. — Убить Дзирта, жалкого предателя Дзирта. Я пообещала его сердце Ллос, пообещала исправить ошибку моей семьи — вот как можем мы, ты и я, вновь заслужить расположение нашей богини.

— И что потом? — вынужден был спросить Дайнин, оглядывая неприметную часовенку с явным презрением. — Нашего Дома больше нет. Само имя До'Урден запрещено произносить в городе. Тогда на что нам расположение Ллос? Ты, конечно, будешь великой жрицей — прекрасно, я очень рад за тебя, — но у тебя не будет Дома, который ты возглавишь.

— Но буду я! — отозвалась Вирна. — Я — оставшийся в живых благородный отпрыск погибшего Дома, как и ты, брат мой. У нас есть Право Обвинения.

Глаза Дайнина округлились. Теоретически Вирна была права — Право Обвинения распространялось на оставшихся в живых знатных детей разгромленных семейств. В соответствии с ним они могли назвать имена напавших на их Дом и призвать правосудие на головы виновной стороны. Но правосудие среди беспрестанных подспудных интриг Мензоберранзана никогда не было одинаковым для всех.

— Обвинение? — Дайнин запнулся, с трудом произнося слова внезапно пересохшим ртом. — Ты разве забыла, кто уничтожил наш Дом?

— Тем слаще будет месть, — промурлыкала его упорная сестра.

— Бэнр! — воскликнул Дайнин. — Дом Бэнр, Первый Дом Мензоберранзана! Ты не сможешь обвинить их! Ни один Дом, сам по себе или даже с союзниками, не восстанет против них, к тому же Мать Бэнр контролирует Академию. Откуда же взяться правосудию?

— А Бреган Д'эрт? — напомнила Вирна брату. — Та самая банда наемников, что помогла пасть нашему Дому и приняла нас.

Дайнин вдруг осознал парадокс, жестокую иронию общества дроу, над которыми он никогда не задумывался.

— Ты мужчина и не можешь понять все величие Ллос, — продолжала Вирна. — Она питается этим хаосом, и наше положение тем приятнее ей, чем оно парадоксальнее.

— Город не пойдет войной против Дома Бэнр, — печально произнес Дайнин.

— До этого и не дойдет! — обернулась Вирна с тем же диким пламенем в красных очах. — Мать Бэнр стара, брат мой. Ее время давно прошло. Когда Дзирт будет мертв, как того требует Паучья Королева, меня удостоят аудиенции в Доме Бэнр, и тогда я… мы предъявим Обвинение.

— И Бэнры скормят нас своим гоблинам, — сухо ответил Дайнин.

— Да собственные дочери Матери Бэнр изгонят ее, чтобы их Дом заслужил милость Паучьей Королевы, — возбужденно продолжала Вирна, не обращая внимания на неверие брата. — И тогда они поставят меня во главе…

Дайнин не мог найти слов, чтобы опровергнуть непомерные притязания сестры.

— Подумай об этом, брат мой, — продолжила Вирна. — Представь, как ты стоишь рядом со мной, а я возглавляю Первый Дом Мензоберранзана!

— Ллос тебе это пообещала?

— Через Триль, — ответила Вирна, — старшую дочь Матери Бэнр, саму Мать-Хозяйку Академии.

Дайнин напряженно обдумывал ее слова. Если Триль, гораздо более могущественная, чем Вирна, собиралась заменить свою действительно состарившуюся мать, она, естественно, сама будет претендовать на трон Дома Бэнр или, на худой конец, позволит одной из своих достопочтенных сестер занять это место. Дайнин полусидел на скамье, скрестив руки на груди и медленно покачивая головой. Было очевидно, что он не очень-то верит в слова сестры.

— В моем окружении нет места неверующим, — жестко сказала Вирна.

— В твоем окружении? — переспросил Дайнин.

— Бреган Д'эрт — всего лишь орудие, необходимое мне, чтобы угодить богине, — не колеблясь объяснила Вирна.

— Ты сумасшедшая, — вымолвил Дайнин, прежде чем подумал, что благоразумнее было бы промолчать. Но, к его облегчению, Вирна не сделала к нему ни шага.

— Ты пожалеешь о своих кощунственных речах, когда предатель Дзирт будет отдан Ллос! — пригрозила Вирна.

— Ты никогда и близко не подойдешь к нашему брату! — резко ответил Дайнин. Он слишком хорошо помнил свое последнее столкновение с Дзиртом. — А я не пойду с тобой к поверхности — сражаться против этого демона. Он могуч, Вирна, он сильнее, чем ты можешь себе представить.

— Молчи! — Слова Вирны были усилены волшебными чарами, и Дайнин обнаружил, что его протест застрял у него в горле.

— Сильнее? — усмехнулась Вирна. — Что ты знаешь о силе, слабый мужчина? — На ее лице заиграла коварная улыбка, от которой Дайнину стало не по себе. — Пойдем со мной, неверующий, — велела Вирна. Она направилась к выходу, но Дайнин не двинулся с места. — Идем! — приказала Вирна, и ноги Дайнина сами понесли его прочь из часовни, прочь из Мензоберранзана, послушно повторяя каждый шаг его безумной сестры.

* * *

Как только До'Урдены скрылись из виду, Джарлакс завесил свое магическое гадательное зеркало, удалив образ маленькой часовни. Он надеялся вскоре переговорить с Дайнином, предостеречь друга от возможных последствий его упрямства. Дайнин действительно нравился Джарлаксу, и он знал, что воину грозит беда.

— Хорошо ты ее завлекла, — заметил Джарлакс стоявшей около него жрице, хитро подмигнув ей левым, не закрытым сегодня повязкой глазом.

Женщина, ростом пониже Джарлакса, но державшаяся с необыкновенным достоинством, что-то прошипела с явным презрением.

— Моя дорогая Триль, — проворковал Джарлакс.

— Попридержи язык, — предостерегающе откликнулась Триль Бэнр, — или я его вырву и суну тебе в руку, чтобы ты научился его держать.

Джарлакс пожал плечами и благоразумно перевел разговор на текущие дела.

— Вирна поверила твоим словам, — заметил он.

— Вирне не на что надеяться, — ответила Триль Бэнр.

— Она бы пустилась на поиски Дзирта даже за обещание принять ее в семью, — рассудил наемник. — Но завлечь ее идеей, что она сменит Мать Бэнр…

— Чем больше награда, тем больше рвение, — спокойно ответила Триль. — Моей матери нужно, чтобы Дзирт До'Урден был отдан Ллос. Пусть эта дура До'Урден обольщается своими фантазиями.

— Согласен, — кивнув, отозвался Джарлакс. — Дом Бэнр уже подготовил сопровождение?

— Двадцать пять воинов будут незаметно следовать за Бреган Д'эрт, — ответила Триль. — Они всего лишь мужчины, — насмешливо добавила она, затем спросила: — Ты сам будешь сопровождать Вирну? Чтобы координировать обе группы?

Джарлакс соединил свои узкие ладони вместе:

— Я — часть всего этого.

— К сожалению! — огрызнулась дочь Бэнр. Она произнесла какое-то слово и исчезла.

— Твоя мать любит меня, дорогая Триль, — задумчиво сказал Джарлакс в пустоту, словно женщина все еще стояла перед ним. — Уж этого-то я не упущу.

По расчетам наемника, охота на Дзирта была во всех отношениях хорошей затеей. Он, наверное, потеряет нескольких солдат, но их можно заменить. Если Дзирта принесут в жертву, Ллос будет довольна, Мать Бэнр тоже будет довольна, а уж он найдет способ вознаградить себя за старания. В конце концов, Дзирт До'Урден, отступник и предатель, был лакомым куском.

Джарлакс захихикал, смакуя все выгоды сложившегося положения. Если Дзирту удастся как-то ускользнуть от них и Вирна потерпит поражение, то его это не касается: он и сам сможет продолжить дело.

Но была еще одна возможность, которую Джарлакс, прекрасно знакомый с образом действий дроу, тоже учитывал. Если, что мало вероятно, все пройдет, как задумано, то он опять окажется в весьма выгодном положении просто благодаря расположению к нему Вирны. Триль пообещала ей невероятную награду, потому что так велела ей и ее матери Ллос. А что будет, если Вирна выполнит свою часть соглашения? — с интересом подумал Джарлакс. Какую шутку Ллос приготовила для Дома Бэнр?

Конечно, со стороны Вирны было безумием верить пустым обещаниям Триль, но Джарлакс хорошо знал, что многие наделенные властью дроу Мензоберранзана, включая саму Мать Бэнр, в свое время казались не менее безумными.

* * *

Чуть позднее в этот же день Вирна проникла через заколдованную дверь в личные покои Джарлакса. Ее лицо было искажено тревогой.

Джарлакс услышал какой-то шум и суматоху в наружном коридоре, но Вирна только загадочно улыбнулась. Наемник откинулся назад в кресле, постукивая по столу пальцами и пытаясь угадать, какой сюрприз приготовила ему Вирна До'Урден на этот раз.

— Нам понадобится еще один солдат, — сказала жрица.

— Это можно устроить, — ответил Джарлакс, начиная вникать. — Только зачем? Разве Дайнин не пойдет с нами?

Глаза Вирны вспыхнули.

— Пойдет, — сказала она. — Но его роль в охоте изменилась.

Джарлакс продолжал барабанить пальцами по столу.

— Дайнин не верил в предначертания Ллос, — пояснила Вирна, непринужденно усаживаясь на край стола. — Он не хотел следовать за мной. И Паучья Королева потребовала…

Джарлакс сидел неподвижно, только согнул руку с кинжалами, пока продолжалась тирада Вирны. Жрица металась по маленькой комнате, вознося молитвы Ллос, насылая проклятия на тех, кто не падает пред богиней ниц, и проклиная своих братьев, Дзирта и Дайнина.

Затем она неожиданно успокоилась и злобно ухмыльнулась.

— Ллос требует верности, — угрожающе произнесла она.

— Само собой, — ответил невозмутимый наемник.

— А исполнение правосудия — дело жрицы.

— Конечно.

Глаза Вирны загорелись — и Джарлакс весь напрягся, опасаясь, что неуравновешенная женщина сейчас бросится к нему. Но вместо этого она прошла к двери и громко позвала брата.

Джарлакс увидел за ней неясный силуэт, потом волшебная завеса подалась и натянулась, пропуская…

Первой в комнату пролезла огромная паучья нога, потом еще одна, затем третья. Следом появился жуткий мутант: до пояса у него было распухшее тело Дайнина, а ниже — ноги огромного черного паука. Его когда-то ясное лицо теперь опухло и ничего не выражало, глаза были пусты.

Наемник изо всех сил старался дышать ровно. Он снял свою огромную шляпу и провел рукой по голому, разом вспотевшему черепу.

Мутант наконец вошел и послушно стал позади Вирны, которая с улыбкой наблюдала, как неуютно стало Джарлаксу.

— Ллос не потерпит раскола в наших рядах, — сурово сказала жрица.

Если Джарлакс и сомневался ранее в том, что Вирна действует по приказу Ллос, то теперь никаких сомнений не осталось.

Вирна применила к непокорному Дайнину самое жестокое из возможных в мире дроу наказаний, которое могла осуществить только великая жрица, пользующаяся высочайшим покровительством Ллос. Она заменила сильное тело Дайнина уродливыми паучьими формами и превратила его в злобную тупую тварь, которой она могла управлять как хотела.

Дайнин стал драуком.