Клубок змей

Полным ходом идут работы по очистке площадки «Н» (Наташа) кровли третьего-четвертого блоков. Единственный выход на эту площадку из вентиляционного помещения 7001 через пролом в стене. Это то самое помещение, из которого непосредственно поднимается 75-метровая вентиляционная труба. Оттуда можно даже взглянуть на небо, простирающееся над нами. Чтобы выйти на площадку «Н», необходимо пройти через все вентиляционное помещение длиной 48 метров. По пути слева расположена выгородка, отделяющая основное помещение от пролома в крыше на площадке «Л» (Лена). Через этот пролом прямо в разрушенный четвертый реактор проложен металлический склиз, по которому ссыпался в пространство реактора радиоактивный мусор, собираемый на кровле.

Склиз был установлен не очень аккуратно, и через щель часть мусора просыпалась на пол помещения. Там образовалась порядочная горка. Проходя мимо этой выгородки, каждый раз замечали, что дозиметр резко зашкаливало. Наши дозиметры имели максимальную шкалу на 200 Рентген/ч. Более высокие мощности излучения прибор измерить не мог. Но Андрей Митенков, возглавлявший группу дозиметристов из Горького (Нижний Новгород) научил нас определять мощность радиации по скорости «зашкаливания» стрелки прибора. Если следовать его методике, то мощность излучения в нескольких метрах от выгородки составляла 500 Рентген/ч. и выше.

Все старались обходить эту выгородку подальше. Но Андрея такое решение не устраивало, он должен был знать, в чем причина столь мощного излучения. Этого парня трудно было остановить, если что-то ему не было понятно. Раздобыл он стационарный прибор на 10.000 Рентген/ч., протянул к нему кабель. Датчик закрепил на длинной трубе, и просунул его через отверстие в выгородке к той куче под склизом. Прибор показал 10.000 Рентген/ч., то есть свой предел. Большие мощности он измерять не умел. Андрея совсем разобрало любопытство: что же было в этой куче? Он раздобыл длинный багор и расшевелил загадочную кучу. Из нее выкатилось нечто, напоминающее собой клубок змей.

Это был кусок тепло выделяющей сборки (ТВС), вырванной взрывом из активной зоны реактора и закрученной в клубок при высокой температуре. Откатили его в сторону и подвели к нему датчик. Он показал 5.000 Рентген/ч. Можете себе представить, сколь радиоактивным становится топливо, побывавшее в реакторе, если небольшой кусок сборки сантиметров 25-30, из которого, к тому же, часть топлива высыпалась, «светил» столь прилично!

Ситуация прояснилась. Но теперь нужно было, как говорится, убрать за собой. То есть клубок желательно было «вернуть» в пространство взорванного реактора. Единственный выход: перенести его к склизу и сбросить по нему в чрево реактора. Но как?!

Собрались в штабе нашей группы. Это в АБК-2 (Административно Бытовой Корпус третьего и четвертого блоков). Сидим, думаем. Задача не из простых. Подходить близко к этому клубки и к самой куче, мягко выражаясь, не безопасно. Начал и я излагать свой вариант решения этой задачи. Все внимательно слушают. Закончил. Полная тишина. Понял, что, во-первых, мой вариант принят. А, во-вторых, никто не возражает, если реализовывать его буду тоже я. Как говорится, сам предложил, сам и делай!

Изготовили специальный совок на длинной трубе. У совка крышка с тросиком, чтобы прижать этих «змей». Опять помещение 7001. На голову одевают шлем, в каких ходят монтажники. Два парня вешают мне на шею лист свинца. Пока вешали, все было нормально. Но как только отпустили, я чуть не сел: вес листа не менее 40 кг. Еле удержался на ногах, но наклониться уже не могу, сразу рухну. Беру в руки трубу с совком. Несколько ребят на всякий случай прячутся за ближайшими колоннами, страхуют. Подхожу к выгородке, просовываю совок в пролом в стенке выгородки, подвожу его под клубок и прихлопываю крышкой. Первая часть операции прошла успешно. Теперь нужно приподнять клубок и вынести его через пролом наружу.

Вот тут-то и начались проблемы. Конечно же, мне хотелось быть подальше от неприятного груза. Но поднять его мне не удалось: труба гнется, а клубок остается на месте. Подхожу ближе, опять тот же результат. Приблизился к этой штукенции на полтора метра, и только тогда удалось приподнять ее. Оказалась очень тяжелой. А мне еще и наклоняться нельзя: «камень» на шее. Боком перемещаюсь к боковой стороне склиза. А там завал из обломков крыши. На него нужно забраться, чтобы достать до склиза. Двигаться приходится очень медленно и осторожно. Уже трудно удерживать груз. А ведь самое тяжелое еще впереди. Чувствую, что мои силы уже на исходе. Похоже, придется куда-то пристраивать груз, уходить в укрытие, и затем … все начинать с этой точки.

Сил больше не оставалось. Но … вдруг я ощутил резкое облегчение. Это Андрей Митенков, почувствовав мое состояние, бросился мне на помощь. На нем не было никакой защиты, но облачаться в нее у него не было времени. Он ухватился сзади меня за трубу, и мы смогли быстро подняться на гору мусора, поднять наш «клубок змей» и опустить его на склиз. Мы успели лишь услышать, как он, прогромыхав по дюралевому листу, вернулся в свою родную стихию. Молодец Андрей, вовремя понял, что без него мне не обойтись.

Так и закончилась операция под кодовым названием – «клубок змей».

Хотя, это был не совсем конец. Уровень излучения от той кучки мусора после извлечения из нее «клубка змей» заметно понизился, но не настолько, чтобы можно было признать его приемлемым. Нужно было чем-то эту кучку прикрыть. Возникла идея, засыпать ее свинцовой дробью. Все просто, дробь можно сыпать через длинную трубу, не подходя близко к опасному источнику. Срочно заказываем дробь. Обычно все, что заказывал Чернобыль, доставлялось срочно, даже самолетом. А тут, ждем день, два, несколько дней. Ничего нет. Наконец узнаем: оказывается в Союзе совсем не осталось дроби. Вот это номер! Видимо, весь наличный свинец уже уплыл в Чернобыль. Сюда его навозили столько, что рулоны свинцового листа можно встретить в самых разных местах зоны. Пришлось лист рубить на куски и забрасывать ими эту кучу. А потом ее просто залили бетоном. Вот на этом история и закончилась.

Чернобыль, декабрь 1986г.