Январь 2009 года

Желание заняться сексом с Максом жгло Дэйну изнутри. Она никогда не делала этого раньше. А он?

– Большинство просто ужасны. – Мистер Локхарт ходил по классу, раздавая сочинения. – Это, конечно, относится к тем, кто удосужился написать хоть что-то. – Он остановился у стола Дэйны. – Это же ваше семестровое сочинение, вы, кучка лузеров. Если вы хотите хоть чего-то добиться в жизни, если не намерены вкалывать всю жизнь официантами в местной закусочной, нужно начинать работать. А это значит – писать что-нибудь вроде вот этого. – Мистер Локхарт поднял над головой сочинение Дэйны.

– Спасибо, сэр, – вспыхнула Дэйна.

Конечно, раздались обычные комментарии: она тоже лузер, она трахается с учителем, она скатала сочинение из Интернета. Честно говоря, Дэйна знала, что сочинение не очень удалось. У нее всегда было много ошибок – она ведь научилась читать и писать только в девять лет. Блестяще сдать экзамены она не надеялась, но рассчитывала, что наберет достаточно баллов и сможет поступить в колледж. И уедет отсюда.

– Это грустно, да?

Дэйна подняла глаза:

– Что?

Оказывается, мистер Локхарт обращался к ней.

– Ну, история об этих детях. Все эти убийства, вражда между семьями.

– Э-э-э… ну да.

Что-то стукнуло в голову сзади. Дэйна потрогала волосы. Жвачка прилипла точно под заколкой.

– Можно ли сказать, что драма не утратила своей актуальности до сих пор? Что молчите? Тогда ваше задание на следующий раз, если кто-то удосужится его выполнить, – сравнить отношения между подростками в наши дни и проблемы, с которыми сталкиваются герои «Ромео и Джульетты». Понятно?

После урока она догнала Макса:

– Тебе что поставили?

– Пару, – сказал он, не глядя на нее.

Она вздохнула.

– Ты не принес еды?

– He-а. Вчера был у папы. Мы ели готовую лапшу.

– Хочешь, купим чипсов?

– Я не голоден. Пока. – Макс ускорил шаг.

– Эй, подожди. В чем дело?

Они вышли на улицу. Воздух был такой холодный, что у Дэйны перехватило дыхание.

– Почему ты злишься?

Макс повернулся к ней:

– А ты не знаешь?

– Нет. – Она схватила его за руку, но он вырвался.

Мимо прошла компания парней, каждый счел своим долгом пихнуть их. Один из парней предложил трахнуть ее прямо сейчас и загоготал довольно.

– Вот в чем дело, ясно? – яростно сказал Макс.

– В чем?

После всего, что произошло за последние несколько месяцев, после всех этих часов, которые они провели вместе, болтая, заполняя анкеты для конкурсов вместо уроков химии, сидя у канала, бросая камни в воду, после вечеров, когда они покупали конфеты и объедались ими, пока не начинал болеть живот, она считала, что он не может так обращаться с ней. И они же целовались.

– Просто мы ведь так и не сделаем этого, да?

Внутри у нее снова разгорелся огонь.

– Я же сказала, что хочу, помнишь?

– Да, но ты никогда не показываешь этого. Откуда мне знать, так ли это до сих пор. – Макс нервно провел рукой по волосам. – Получается, они все правы. Я просто долбаный лузер.

– Так что, получается, ты хочешь переспать со мной, только чтобы доказать всем, что ты не лузер? Может, ты еще фотки собираешься повесить на фейсбук? – Желание уступило место гневу.

– Дэйна… – Макс остановился. – Другие тут ни при чем. Ты мне очень нравишься, просто… не знаю…

– Сейчас, – решительно произнесла Дэйна. Школьный двор почти опустел. – Давай сделаем это сейчас.

Лицо Макса мгновенно изменилось. Будто повернули выключатель. Скулы – она всегда думала, что они очень красивые, – выступили еще резче, отчего выражение лица сделалось угрожающим. Дэйна судорожно вздохнула. Она любит его. И сделает все, что он хочет. Ведь иначе она его потеряет.

– Давай сделаем это. Сейчас. В подвале.

Наверное, и в ней повернули выключатель, потому что вдруг она осознала, что тянет Макса за собой обратно в школу. Они собирались пойти на химию, но теперь ничего на свете не имело значения, лишь ее желание доказать Максу, как сильно она его любит. Она не позволит, чтобы они, как Ромео и Джульетта, расстались из-за других людей.

Они сбежали по лестнице, она потянула его к двери в бойлерную рядом со стопкой ведер и швабрами. Даже в темноте она видела, как блестят глаза Макса.

– Молчи, – сказала она. – Все будет хорошо.

На чехлах для мебели, которые они расстелили на полу, остался мусор после прошлого раза. Чем-то воняло, наверное, остатками паштета – Макс заметил жестянку в углу.

Неужели они займутся сексом сейчас, здесь? Он никогда не мог до конца понять Дэйну. Иногда ему казалось, что она дразнит его, а иногда она была такой холодной и отстраненной. В ней он видел свое отражение.

– Макс…

Она мягко нажала на его плечи, и он опустился на колени. Цементный пол обжег холодом даже через джинсы.

– Я не понимаю тебя, Дэйна Рэй.

Она его дразнит, ведь все это опять закончится ничем. Сколько раз уже она плакала у него на плече или засыпала в хижине, положив голову ему на колени?

– Мы ведь встречаемся, верно? – Она сняла рюкзак с его плеча и бросила рядом со своим.

Макс хотел ее – она была такая изящная и хорошенькая под всеми этими черными тенями и подводкой, – но какая пропасть между желанием и реальностью.

Может быть, завтра ее уже не будет?

– Конечно, встречаемся. – Неужели это действительно случится? – Слушай, извини, что я сорвался. Это все из-за тех козлов.

– Теперь ты со мной. Все будет хорошо.

Макс почувствовал, что внутри всколыхнулось то, чему он обычно не позволял выйти на поверхность. Желание было столь мощным, что причинило ему физическую боль.

– Дэйна…

Он хотел провести пальцами по ее щеке, но она поймала его ладонь и поцеловала. Боже, подумал он. Боже мой. Это происходит. Это не поцелуй украдкой в парке или торопливое объятие во время большой перемены. Дэйна хочет заняться с ним любовью.

Любовью.

Даже если больше ничего не будет, лишь того, что она поцеловала его руку, уже достаточно.

У него закружилась голова. А через мгновение обнаружил, что ладонь лежит на ее груди. Через тонкую ткань он ощущал жар ее тела. Оба застыли. Разве может быть момент прекраснее, подумал он. И вдруг ее взгляд скользнул вниз.

– Это не то, что ты думаешь, – пробормотал он и тут же возненавидел себя.

Надеюсь, именно то. – Ее уверенный смешок заставил его спросить себя, делала ли она это раньше. Думать об этом не хотелось.

Больше они не разговаривали. По крайней мере, Макс не мог припомнить слов. Дэйна стянула с него школьный блейзер. Ее лицо было так близко, ее дыхание щекотало кожу. Должен ли и он снять с нее что-нибудь? Ее пальцы принялись расстегивать пуговицы на его рубашке. Макс знал, что он худой. Может, ей не нравятся скелеты. Как бы он хотел выглядеть как мужчина, а не мальчишка. Может, схватить свои вещи и убежать, пока не поздно?

Дэйна поцеловала его грудь. Поцелуй проник прямо до самого сердца.

Осторожно, но уверенно она потянула его вниз, на ледяной пол. Он весь дрожал – от предвкушения и страха. Конечно, он все испортит, в этом можно не сомневаться, но, похоже, пути назад больше нет. Он пожалел, что не занялся этим в первый раз с кем-нибудь, к кому был бы равнодушен, для практики.

Макс понял, что брюки расстегнуты, но Дэйна отодвинулась. Он открыл глаза. Их взгляды встретились, и в ее глазах он увидел желание. Возбуждение захлестнуло его. Он и не думал, что такое бывает. Он боялся, что если пошевелится, то все закончится и он проснется один в своей постели.

Дэйна сняла блузку. У Макса закружилась голова от вида ее обнаженной кожи. Она коснулась губами его шеи, и они неловко опустились на грязные мебельных чехлы.

– Эй… – пробормотал он.

Они целовались, его руки гладили ее спину, ее грудь. В классе над ними начинался урок, они слышали шаги и скрип стульев. Макс пришел в ужас от мысли, что их могут застать тут.

Он начал раздевать ее. Быстро снял лифчик, колготки и трусики. Юбку снимать не стал.

Он действительно сейчас это сделает.

Конечно, наверняка что-нибудь пойдет не так. Например, его вырвет.

Макс точно не знал, что должен делать дальше. Он поднял ее юбку…

Болезненные вскрики сменились тихими стонами, она прекратила судорожно царапать его спину, и блаженство, которое, как Макс думал, он никогда не испытает, поглотило его.

А потом все закончилось.

Он рухнул на нее, заставив ойкнуть. Нашарил штаны, достал из кармана ключ. Ключ от его лачуги и его сердца. Молча протянул его Дэйне. Он знал, что влюблен.

Так же молча она взяла ключ, оделась и исчезла.

Дэйна шла домой одна. Но, как ни странно, не чувствовала себя одиноко. Кто-то незримый шел с ней рядом. Она думала об этом, входя в дом, где мать как раз в этот миг шваркнула стеклянную банку о стену. Во все стороны полетели осколки вперемешку с соусом карри, забрызгав голову Кева.

– Ты где шлялась? – заорала мать.

Дэйна сбросила рюкзак у порога. Блаженное ощущение не исчезло. Под ногами захрустело стекло.

Они с Максом занимались любовью. Теперь она женщина.

Она хотела сказать ему, что любит его, но не смогла выговорить эти слова.