Как россияне относятся к государству?

«От старого отстали, к новому не при­стали»

«Хозяйство крепкую руку любит»

Русские народные пословицы

Один из самых спорных вопросов в переходный период (от советской системы к рынку) — это вопрос о роли государства в экономике и социальной сфере. Анализируя традиционные уста­новки русского архетипа (ч. II, гл. 3), мы убедились в том, что в сознании россиян существует зависимость между личностью и государством. Однако эти отношения со временем менялись.

Так, всего 10 лет назад государство еще воспринималось не­которыми социальными группами (особенно культурной и на­учно-технической элитой страны) — как «монстр», «империя зла» и т.д. Митинговая истерика периода начала перестройки требо­вала «уничтожить монстра» и «приобщиться ко всему цивилизо­ванному миру».

Во многом это была естественная реакция поколения, вы­росшего в условиях несвободы, тоталитарного государства, по­стоянного сдерживания личной инициативы. Не случайно все начатые в стране преобразования проходили под флагом «разво­да» государства и общества, минимизации возможности вмеша­тельства государства в сферу частных интересов.

Однако большинство населения страны не ставило под со­мнение необходимость «сервисных» функций государства: социальной защиты, бесплатного здравоохранения и образования, той или иной степени регулирования экономики. Борясь с государством, россияне все-таки оставляли за ним его «отеческие» обязаннос­ти по отношению к ним самим. Так возник нынешний конф­ликт между государством и обществом. И единственный выход из него видится в «возвращении статуса государства», в первую очередь — в сферу регулирования социально-экономических про­цессов, где наблюдается его наибольший дефицит.

Оставив разрушительные идеи относительно государства, со­временные россияне постепенно начинают понимать, что «ры­нок» — такой же общественный институт, как и другие, и что его существование требует определенных правил, которые спо­собно контролировать государство. Поэтому представители по­чти всех российских политических партий и групп (в меньшей степени «либералы») выступают за государственный контроль над основными сферами экономики: коммунисты (45%), социалисты (40%), националисты (43%) и даже центристы (30%)⁸⁰.

Россияне продолжают верить, что государство должно зани­мать лидирующие позиции в экономике". Не поколебали эти убеж­дения ни обмены денег в начале 90-х годов, ни экономический кризис 1998 года.

Так, 88% россиян считают, что в ведении государства долж­на находиться электроэнергетика, 63% «отдают» ему и жилищ­но-коммунальное хозяйство». Обратите внимание, что в 1998 г. так считали только 42%. Большинство россиян (72%) считает, что машиностроительные и металлургические заводы должны быть обязательно государственными". Примерно поровну делятся мне­ния в отношении транспорта, а уж производство продуктов пи­тания 2/3 опрошенных готовы безоговорочно отдать частникам.

Большинство россиян не устраивает то, что государство прак­тически исчезло из социальной сферы, полностью переложив за­боты о здоровье, воспитании, образовании и т.п. на самих граж­дан. За десятилетия советской власти люди привыкли к тому, что государство отвечает за выплату пенсий в положенные сро­ки, что за каждый труд гарантированно выплачивается зарпла­та, что инвалиды и малоимущие граждане должны быть соци­ально защищены и что преступники должны быть обязательно найдены и наказаны. Все это подразумевалось как само собой разумеющееся.

И когда вся эта налаженная система рухнула, граждане не могут понять: или государство уклоняется от своих обязаннос­тей, или оно не в состоянии нормально функционировать. От­сюда очень высокий уровень претензий к нему и обид.

Большинство населения России все претензии за беды, кото­рые на него обрушились, склонно предъявлять государству, ко­торое по-прежнему воспринимается единственной инстанцией, ответственной за все, что происходит в стране. Они пока еще не готовы увидеть другую сторону проблемы — ослабление инсти­тута российского государства. Именно сомнения россиян в спо­собности государства нормально функционировать влияют на «метания» российского общественного мнения — от демократии до авторитаризма.

Ослабленное российское государство утратило сейчас во многом свои силовые функции. Граждане России ответили на это тем, что перестали доверять государству и, в частности, его правоохра­нительным органам: так, только 11% населения доверяет мили­ции, а вот 71% — нет; суду соответственно — 12, 5% и 64%¹⁰². Возросшая преступность, которой способствует коррумпирован­ность чиновников на всех уровнях, к сожалению, — неоспори­мая действительность в сегодняшней России. В такой ситуации граждане требуют от государства защиты и поддерживают меры по усилению государственных силовых структур.

В свете перечисленных подходов к роли государства вполне логично, что, отвечая на глобальный вопрос «Какова наиболее благоприятная для России политэкономинеская модель?», 37% россиян поддержали идею «смешанной экономики с сильным государственным сектором», 18% — централизованное планирование (социализм), и только 8% выступило за либеральную модель с минимумом го­сударственного участия. Интересно, что в 1994 г. (т.е. всего во­семь лет назад) таковых было почти вполовину больше — 12, 5%. Таким образом, популярность либерально-экономических идей в России постепенно снижается¹⁰².

Но самое удивительное в том, что процент сторонников силь­ного госсектора не меняется в зависимости от возраста: ответы 18- и 55-летних дают примерно одинаковые результаты. Возможно, что это говорит о каком-то особенном традиционализме россий­ского общественного сознания. По мнению аналити-ков⁶⁸, идеа­лом для большинства россиян идеальным является «социальное государство», в основе которого лежит не столько индивидуальная свобода, а идея солидарности как «общего блага». Такая мо­дель соединяет в себе, с одной стороны, активную роль госу­дарства в экономике и сильную систему социальной защиты, но с другой стороны, невмешательство государства в частную жизнь, политические и гражданские свободы. Эта модель не ка­жется им умозрительной и нереальной в далеком будущем. Рос­сиянам представляется, что они уже жили в системе именно та­кого государства — в СССР, особенно на брежневском этапе.

Более половины всех опрошенных убеждены, что СССР был первым государством в истории России, которое обеспечивало спра­ведливость для простых людей и сделало для них возможной при­личную жизнь. Такая парадоксальная идея не только результат идеологического «промывания мозгов» советского периода. Сама ситуация в постперестроечной России не давала людям позитив­ных моделей устройства жизни, наоборот, она постоянно под­талкивает их к идеализации прошлого.

Какие цели общественного развития избирают для себя рос­сияне? Из почти двух десятков целей развития общества полови­на опрошенных выбрала только две: повышение качества жизни и наведение порядка в стране. Все остальные цели, в том числе и нравственное возрождение общества, сохранение русских тради­ций, создание эффективной рыночной экономики, отступают перед этими двумя. Государство, по мнению россиян, обязано заниматься в первую очередь именно этими двумя суперпроб­лемами.

К слову, по российским традициям оно этим и занимается, взваливая на себя бремя социальных обязательств, и нагрузка эта растет. Так, бюджетные расходы" в 1998 году составляли 37% от ВВП, в 2001-м — 37, 2%, а в 2002-м — 41% ВВП. Для сравне­ния: в странах с наивысшим темпом роста экономического раз­вития (Китай, Малайзия, Тайвань) эти расходы не выше 15— 20% ВВП, поскольку эти государства отказались от обязательств по выплатам пенсионного и других видов социального обеспе­чения. В России же эти выплаты — норма, и отказаться от них нельзя. Все бы хорошо, да вот из-за этого растет налоговая на­грузка на подымающийся российский бизнес.

После перестройки российское общество приняло важнейшие демократические ценности: равенство всех граждан перед зако­ном, свобода слова и печати, независимость суда, свободные вы­боры органов власти и т.д. Однако эти инструменты демокра­тии, позволяющие гражданам осуществлять свои права, пока еще ими освоены недостаточно. Так, право на свободный выбор профессии, свобода передвижения по стране, право на забастовку еще не имеют для граждан особого значения. Даже в СМИ этим проблемам уделяется незначительное внимание.

Поэтому в сложившихся условиях россияне пока еще не слишком обращают внимание на легитимные формы политической и эко­номической самоорганизации. Они, скорее, надеются, что в силу каких-то неясных причин («чуда»?!) в стране вдруг наконец-то появится «хорошая власть», «правильный президент», который «все сделает», а дальше все пойдет «нормально». Вспомним, что па­терналистская модель государства входит в традиционный рус­ский архетип (см. об этом ч. II, гл. 3, § 7, 8). Во всяком случае, граждане России совершенно категорически отвергают любые ре­волюционные средства переустройства общества. Только 12% оп­рошенных выступают за радикальную ломку системы, зато 62, 4% — за постепенные эволюционные реформы. Таким образом, распро­страненный миф о том, что русским по причине их особой мен­тальности свойственно «бунтовать», эмпирически не подтверж­дается. Наоборот, русских все больше объединяет их неприятие социальных экспериментов.

Горький пройденный путь дал свои плоды.