ГЛАВА 4. Перелет занял четверо суток

Перелет занял четверо суток. Его провели без еды, со скудным запасом воды, к тому же на технической палубе оказалось довольно прохладно. Но для Кевина и Парксона все это уже казалось сущими пустяками.

— Небольшой пост еще никому не вредил, — сказал Джон, когда Кевин пожаловался на урчание в желудке. — Не бойся, все у нас теперь будет нормально. Выправим документы, раздобудем денег. И заживем как люди.

— А Малыш? — напомнил Кевин.

— Всему свое время. Мы пока вне закона. Сначала позаботимся о себе, потом о нем.

— Да, я понимаю.

— Не обижайся, Кевин. Чтобы вытащить Малыша, нужны деньги, нужен корабль. Нужен кто-то, кто сможет отключить ошейник, а это снова деньги. Сейчас мы бессильны ему помочь. Поэтому наша первая задача — легализоваться, найти новые документы. Без этого мы снова угодим в тюрягу.

— Я не обижаюсь, — вздохнул Кевин, — Просто обидно, что не хватило какой-то секунды. Если бы я немного поспешил, мы бы сидели сейчас здесь все втроем.

— Это судьба, Кевин. А судьбу не изменишь.

— Как знать… Помнишь, я рассказывал о человеке, который мне приснился? Он считает, что судьбой можно управлять.

— Сказки, — хмыкнул Парксон. — На то она и судьба, что никогда не угадаешь, что она выкинет в следующую минуту… — Он глубоко зевнул. — Что-то я спать хочу. Надо выспаться, скоро уже прилетим…

Кевин не знал, на какой планете приземлился корабль. Но для Парксона это не стало загадкой — чтобы понять, где они находятся, ему оказалось достаточно оценить местную гравитацию.

— Леандра, — убежденно заявил Джон. — Паскуднее этого места только Алькарис, там вообще два g. Идешь, словно еще одного человека на себе тащишь.

— А здесь? — Кевин попытался оценить свои ощущения.

— Тридцать семь процентов выше нормы. Не торопись, подождем немного. Пусть команда уйдет. Выйдем, когда начнется разгрузка.

Следующий час показался Кевину очень долгим. Наконец Парксон тронул его за плечо:

— Пошли!

Повышенная гравитация оказалась очень неприятной штукой. Шагая по настилу, Кевин думал о том, что именно так, наверное, чувствуют себя полные люди. Лишний вес — это очень плохо…

На этот раз им не удалось пройти незамеченными, на грузовой палубе на них обратил внимание какой-то человек с блокнотом и авторучкой в руках. Очевидно, он осуществлял контроль выгрузки.

— Подойдите, пожалуйста! — поманил он их рукой. — Здесь нельзя находиться посторон…

Он осекся на полуслове — очевидно, разглядел тюремную униформу шедшего впереди Парксона. Сказать что-либо еще Или позвать на помощь он не успел, точный удар Джона разом лишил его чувств. Подхватив осевшего человека, Парксон быстро втянул его в закуток между контейнерами.

— Вот и одежда нашлась! — Джон взглянул на Кевина и усмехнулся. — Не робей, все будет нормально!

На то чтобы переодеться, Парксону понадобилось несколько минут. В его карманы также перекочевал кошелек с наличными. Все остальное, включая кредитки, он не взял.

— Ну и как? — Парксон встал, поправил одежду и выжидающе взглянул на Кевина.

— Неплохо, — признался Кевин, в цивильной одежде Парксон выглядел совсем другим человеком. — Только на шее след от ошейника. Там нет загара.

— Как и у тебя… — Джон поскреб затылок. — Ладно, прорвемся. Пошли, пока он не очухался.

— Мне бы тоже надо одежду сменить.

— Если подвернется, — согласился Парксон. — А пока так: я специальный агент, конвоирую тебя для дачи показаний. Вперед!

Так и шли — Кевин впереди, Парксон на шаг позади. Спустившись по погрузочной аппарели, Кевин столкнулся взглядом с вооруженным охранником — тот лениво прогуливался рядом с кораблем. Но все обошлось.

— Он со мной, — сказал Парксон и грубо подтолкнул Кевина в спину. — Вперед!

На их счастье, вопросов у охранника не возникло.

— Куда теперь? — спросил Кевин, когда они отошли от корабля. — Туда? — Он кивком указал на здание космопорта.

— Давай вон к тем складам, — решил Парксон.

Повышенная гравитация давала себя знать, идти было достаточно тяжело. Вот и склады, Кевин с надеждой взглянул на стоящие рядом глайдеры. Эх, сюда бы его любимую отмычку!

Отмычка не понадобилась. Из расположенного рядом со складами белого здания — очевидно, транспортной конторы, вышла женщина лет тридцати. Открыла дверь новенького синего глайдера, кинула сумочку на сиденье пассажира. Не без изящества забралась в салон.

— Добрый день, мэм! — поздоровался с ней Парксон. — Вы не против, если я вас слегка потесню? — Холодно улыбнувшись, он взял женщину за плечо.

— Что вы делаете?! — возмутилась та. — Отпустите немедленно!

— Лезь на другое сиденье и попробуй только вякнуть! — все с той же улыбкой произнес Парксон и вытолкнул женщину на сиденье пассажира. Взглянул на Кевина: — Лезь назад. Кевин открыл дверь, забрался на заднее сиденье.

— Набери код запуска, — велел женщине Парксон. — Быстро!

Та медленно набрала код, потом быстро открыла дверь и попыталась выскочить.

— Куда! — удержал ее Парксон. — Не так быстро, голубушка!

Кевин помог закрыть дверь, Парксон тут же поднял машину в воздух.

— Пожалуйста, не трогайте меня! — попросила женщина.

— Дай сюда! — Джон вырвал из ее рук сумочку, отыскал карточку паспорта. Глянув адрес, пощелкал клавишами курсовой памяти. — Ага, вот он…

Теперь глайдер шел на автопилоте. Кевин догадался, что машина возвращается к дому этой женщины.

— У меня муж и двое взрослых детей, — сказала она. — И еще собака.

— А соседи работают в полиции, верно? — усмехнулся Парксон. — Милая, я хоть на Леандре всего второй раз, но хорошо знаю местные нравы. Замужняя женщина не ходила бы без кольца, у вас так не принято. У тебя кольца нет. Значит, ты не замужем. Поэтому сиди и помалкивай.

Женщина опустила голову. Кевин видел, что ей очень страшно.

— Не бойтесь, мы вас не тронем, — сказал он. — Честно.

Женщина не ответила. Глайдер уже летел над городом, уверенно лавируя в потоках машин, Кевин смотрел вниз. Увиденное его не особенно впечатлило, город выглядел достаточно скромно. Внизу то и дело проплывали старые облупленные высотки, современных зданий было совсем немного.

Полет продолжался минут двадцать. Наконец глайдер начал снижаться, внизу находился пригород с частными постройками. Машина зависла рядом с небольшим коттеджем, автоматически открылись створки гаража. Аккуратно скользнув вперед, глайдер опустился на предназначенное ему место.

— Замечательно, — заявил Парксон и выключил двигатель. — Просто райское место.

Женщина молчала.

— Выходим, — сказал Парксон, взглянув на женщину. — И учти: попробуешь выкинуть какой фокус — пожалеешь.

Кевин вылез из машины. Его немного смущала грубость, с которой Джон обращался с женщиной.

— Посмотри, есть ли кто в доме, — велел Парксон.

Из гаража в дом вела дверь. Кевин осторожно прошел внутрь, прислушался. Вроде никого. Поднялся на второй этаж — так и есть, чисто.

— Никого нет, — сообщил он, вернувшись в гараж.

— А я что говорил? — Парксон с ухмылкой взглянул на безмолвно стоявшую женщину. — Нет у тебя никого, милая, нет. Шагай в дом, и без глупостей.

— Меня все равно хватятся, — заявила женщина. — Вы еще пожалеете об этом.

— Обязательно пожалеем, — согласился Джон. — А ну, где тут у тебя ванная? …

Женщину он запер в ванной, придавив дверь тяжелой тумбочкой. После чего вновь взглянул на Кевина и удовлетворенно вздохнул.

— Вот так вот, Кевин. А теперь пошли на кухню, умираю, как жрать хочется.

Найденной еды оказалось достаточно, чтобы утолить любой голод. Джон был весел, постоянно шутил. Говорил Кевину, что теперь у них начнется совсем другая жизнь. Кевин улыбался в ответ, но чувствовал себя неважно. То, что они сейчас делали, казалось ему неправильным. Вломились в чужой дом, так грубо обошлись с женщиной. К тому же она ничего им не сделала — разве так можно?

Держать эти мысли при себе он не захотел, а потому поделился ими с Парксоном.

— Грубо? — удивился Джон, улыбка сползла с его губ. — Да ты чего, Кевин, рехнулся? Ты что, не понимаешь, кто мы и кто они? Мы с тобой для них — тюремное быдло. Если хочешь, давай я ее сейчас отпущу. Извинюсь перед ней, скажу, что был не прав. И что она сделает — примет мои извинения? Как бы не так — сразу схватит линком и вызовет полицию. А потом будет с гордостью рассказывать подругам о том, как помогла задержать двух беглых каторжников. Ты этого хочешь? — Он в упор смотрел на Кевина.

— Я не хочу этого, — ответил Кевин. — Просто то, что мы делаем, неправильно. Надо было хотя бы объяснить ей, что мы пробудем у нее совсем недолго и не сделаем ей ничего плохого. А запереть ее можно было и в спальне.

— В спальне? — ухмыльнулся Парксон. — У тебя губа не дура… В общем, некогда болтать — пожрали, и ладно… — Он тяжело поднялся из-за стола. — Пошли, надо потолковать с ней по душам.

Кевин ничего не ответил и молча двинулся за ним.

Как оказалось, Джона интересовали деньги. Он потребовал у женщины наличные — та, после короткого замешательства, прошла под присмотром Парксона в зал и вынула из шкафа шкатулку.

— Здесь все, что у меня есть, — сказала она, передав ее Парксону. — Только оставьте кольцо, оно мамино.

— Да хоть тетино… — ответил Парксон, открывая шкатулку. — Что тут у нас? … — Он взял тонкую стопку банкнот, пересчитал их, — Три восемьсот. И это все?!

— На прошлой неделе я купила глайдер, вы его видели. Других денег у меня нет.

— Милая, так дело не пойдет, — покачал головой Парксон. — Мне нужно еще тысяч пять — семь, не меньше. Мы без них не уйдем, понимаешь?

— Цепочка стоит около двух тысяч, там есть ценник. Забирай ее и уходи.

— Я сам решу, когда мне уходить. — Парксон взял из шкатулки золотую цепочку с кулоном, внимательно осмотрел ее. Потом сунул в карман. В шкатулке оставалось еще золотое колечко — женщина попыталась взять его, однако Парксон опередил ее.

— Это мамино кольцо, — сказала женщина. — Пожалуйста, оставьте его. Я и так отдала вам все, что у меня есть. Если хотите, можете забрать глайдер.

— Чтобы нас в нем и взяли тепленькими, да? — Глаза Джона сузились, он спрятал кольцо в карман и задумчиво посмотрел на женщину. Потом усмехнулся, перевел взгляд на Кевина. — Ладно, присмотри тут за ней, а я прогуляюсь в город. Заодно прикуплю тебе одежонку. Справишься?

— Справлюсь, — ответил Кевин. Взглянул на женщину: — Сядьте в кресло.

Женщина молча повиновалась.

— Сбежит — пеняй на себя, — предостерег Парксон и вышел из комнаты. Пару минут спустя за окном мелькнул улетающий глайдер.

— Вы сбежали из тюрьмы? — спросила женщина.

— Да… — нехотя признался Кевин.

— И за что вы туда попали?

— Ни за что. Я не вру. — Кевин уловил в глазах женщины недоверие. — Я прилетел на Илиону, полицейский подсунул мне фальшивые деньги. В итоге получил восемь лет.

Женщина не ответила. Какое-то время она молчала, потом снова взглянула на Кевина:

— Как тебя звать?

— Кевин.

— Отпусти меня, Кевин. Тогда я скажу полиции, что ты помог мне. Это будет считаться смягчающим обстоятельством. Верь мне, я хорошо знаю юриспруденцию.

— Вы не понимаете, — нахмурился Кевин. — Я не совершал то преступление, в котором меня обвинили. Адвокат советовал мне признать себя виновным — говорил, что тогда я получу не больше пяти лет, а то и вообще отделаюсь тремя. Я не признал вину, в итоге получил целых восемь. Если меня поймают, то добавят еще пять лет за побег.

— У нас хорошие судьи. Они во всем разберутся.

— Хороших судей не бывает. Поэтому давайте не будем говорить об этом. Сейчас мой друг принесет мне одежду, и мы уйдем. Вам нечего бояться.

— Скажите ему, чтобы вернул мне кольцо. Это память о маме.

— Я скажу.

Дальше снова сидели молча. Прошло около получаса, когда Кевин заметил, что женщина что-то замышляет. Несколько раз она бросала взгляд на дверь, оценивая расстояние, затем слегка наклонилась вперед, чтобы удобнее было вскочить. В ее затее был смысл — будучи коренной жительницей Леандры, она привыкла к местной гравитации и могла двигаться гораздо проворнее Кевина.

— Не делайте этого, — попросил Кевин. — Я не желаю вам зла, но если вы попытаетесь убежать, мне придется удержать вас силой.

Женщина молча взглянула на него, потом откинулась в кресле и сложила руки на груди.

Парксон вернулся спустя сорок минут. На нем была уже совсем другая одежда, в ней Джон выглядел простым неприметным работягой.

— Держи. — Он передал Кевину стопку одежды и легкие серые башмаки. — Представляешь, у них тут совсем другие размеры. Так что подбирал на глаз.

— Спасибо. — Кевин поднялся с кресла и взял одежду.

— Как она? — поинтересовался Парксон, Кевин уловил за-I пах алкоголя — очевидно, Джон не упустил случая заглянуть в бар.

— Ничего, нормально. Я пойду переоденусь. — Взглянув на женщину, Кевин вышел в соседнюю комнату.

Если одежда пришлась Кевину впору, то обувь оказалась мала. Ходить в казенных тюремных башмаках тоже не хотелось, это могло привлечь внимание полиции.

— Одежда ничего, — сказал Кевин, выйдя из комнаты. — А обувь мала.

— Я же говорю, что у этих уродов совсем другие размеры, — отозвался Парксон. Он удобно расположился в кресле, его лицо выражало полнейшее удовлетворение жизнью. — Можешь поменять, если хочешь. Универсам Олафсона есть в курсовой памяти. Чеки на сиденье. Заодно прошвырнешься, пивка попьешь. — Джон полез в карман, достал деньги. Отсчитав две сотни кредов, протянул Кевину. — Только копам не попадись.

— Хорошо, — согласился Кевин, взяв деньги, перспектива подышать воздухом свободы его обрадовала. — Выйдем на минутку…

— Выйдем, если хочешь.

Оказавшись за дверью, Парксон с усмешкой взглянул на Кевина:

— О чем хотел поговорить?

— Верни ей кольцо, — попросил Кевин. — Пожалуйста.

— Я подумаю над этим. — Джон похлопал Кевина по плечу. — Не раскисай, Кевин. Нас ждут великие дела.

— Какой код запуска? — поинтересовался Кевин, осознав, что говорить о кольце с Парксоном сейчас бесполезно.

— Два — девять — восемь — три — ноль. Погуляй, развейся. — Парксон снова хлопнул его по плечу и вернулся к пленнице. Постояв несколько секунд, Кевин прошел в гараж.

Своего глайдера он никогда не имел, поэтому водитель из Него был никудышный. С опаской забравшись в водительское кресло, Кевин закрыл дверь, пристегнулся. Собравшись с духом, набрал код запуска, двигатель машины мягко загудел. Отыскав взглядом клавиши навигации, Кевин открыл список пунктов назначения, отыскал универсам Олафсона. Ввел задание, глайдер тут же мягко поднялся в воздух.

Близился вечер, оранжевое солнце Леандры уже почти кос-нулось горизонта. В воздухе неслись потоки машин, Кевин несколько раз испуганно хватался за ручку управления. Впрочем, послушная автоматике машина уверенно и безопасно вела глайдер к цели. Лишь у самого универсама — Кевин узнал его по яркой красной вывеске — машина пискнула, прося перейти на ручное управление. Кевин так и сделал.

Когда он посадил глайдер, спина у него была мокрой от пота. Тем не менее он остался вполне доволен собой — никого не задел, сел точно на одну из свободных площадок. Взяв с сиденья несколько чеков, сунул их в карман, прихватил башмаки и вылез из машины.

Обувной отдел отыскался на третьем этаже. Просьбу Кевина поменять покупку выполнили без каких бы то ни было вопросов — продавец, улыбчивая девушка лет восемнадцати, помогла ему подобрать нужный размер. Старые башмаки — девушка приняла их за армейские — Кевин попросил отправить в утилизатор, что та и сделала.

В новой обуви, легкой и удобной, Кевин почувствовал себя не в пример увереннее. Он ходил по универсаму, при этом то и дело ловил себя на том, что высматривает потенциальную жертву — старая привычка брала свое. Тем не менее Кевин не хотел нарушать свое обещание больше не воровать, хотя и понимал, насколько трудно его будет выполнить. Выйдя из универсама, он отыскал небольшой бар, выпил легкий безалкогольный коктейль. Немного посидел, наслаждаясь уютом, потом, не без сожаления, вышел. В такие места частенько захаживает полиция, и без документов здесь лучше не находиться.

Всю обратную дорогу он размышлял о том, где раздобыть документы. На Земле с этим не возникло бы проблем, там Кевин знал всех нужных людей. Здесь он был чужим.

Заведя глайдер в гараж и выключив двигатель, Кевин облегченно вздохнул — летать на такой машине ему никогда не приходилось, он очень боялся разбить ее. Боялся именно потому, что она чужая.

Идя в дом, он думал о том, как уговорить Парксона вернуть женщине кольцо. Что и говорить, ситуация выглядела очень неприятной — Кевин понимал, что невольно стал соучастником грабежа. Да, он и сам никогда не был паинькой. Но кошельки он таскал только у обеспеченных людей, это давало хоть какое-то успокоение душе. Но грабить женщину, к. тому же явно не слишком богатую… Если им нужны деньги, то нужно было действовать как-то иначе.

Входя в комнату, он твердо решил обсудить это с Парксоном. Им предстоит долго быть вдвоем, поэтому надо сразу оговорить некоторые важные детали.

К его удивлению, комната оказалась пуста. Со второго этажа доносилась музыка, Кевин осторожно поднялся по лестнице.

Парксона он обнаружил в холле второго этажа. Удобно устроившись в кресле, тот смотрел видео, дымя сигаретой. Увидев Кевина, махнул рукой:

— А, ты уже… Присаживайся.

— А где женщина? — поинтересовался Кевин.

— В спальне… — Джон кивком указал на одну из дверей. — Садись, сейчас фильм интересный будет.

— Ты отдал ей кольцо?

— Далось тебе это кольцо… — раздраженно бросил Парк-сон и стряхнул пепел на пол. Потом нехотя полез в карман, достал кольцо. — На, отдай… — Он бросил кольцо Кевину, тот на лету поймал. — Заслужила.

Еще не понимая, что имел в виду Джон, Кевин открыл дверь спальни и вошел внутрь.

Женщина сидела на кровати, кутаясь в одеяло. Постель была измята, на полу и стульях валялась одежда. Услышав шаги Кевина, подняла голову. Он увидел заплаканные глаза, поперек щеки женщины протянулась царапина.

— Сволочи… — всхлипнула женщина. — Какие же вы все-таки сволочи…

Кевин побледнел. Несколько секунд он стоял, осмысливая происшедшее, потом осторожно прошел к столику.

— Ваше кольцо, — сказал он, аккуратно положив золотое колечко. — Я не знал, что так получится. Простите меня… -

Повернувшись, он быстро вышел из комнаты.

Парксон встретил его появление ухмылкой.

— А я думал, ты там задержишься, — сказал он. — Недурная бабенка, правда?

— Зачем ты так? — тихо спросил Кевин. — Она же нам ничего не сделала.

— Дурак ты, — покачал головой Парксон. — Ты что, так до сих пор ничего и не понял? Очнись, Кевин, этот мир не любит слабаков. Ты или хищник, или жертва, иного не дано. Или ты, или тебя. Поэтому не зли меня, а лучше иди и развлекись с этой красоткой — если ты мужик, а не дерьмо. Завтра узнаем насчет документов, потом раздобудем денег и махнем туда, где пляжи и красивые девушки. Это и есть жизнь, Кевин. А если ты хочешь ишачить где-нибудь за пару тысяч в месяц, я тебе не помощник. — Парксон отвернулся и снова уставился в экран.

Кевин ничего не ответил. Несколько секунд он хмуро смотрел на Джона, потом спустился вниз. Отыскав сумочку женщины, достал из нее линком. Сунув его в карман, снова поднялся наверх и зашел в спальню.

— Молодец! — донесся до него голос Парксона. — Вздуй ее хорошенько!

Женщина все так же сидела на кровати, в ее взгляде Кевин уловил ненависть.

— Возьмите. — Он протянул ей линком. — Можете позвонить в полицию… — Повернувшись, Кевин вышел из комнаты.

— Что, не понравилась? — усмехнулся Джон. Потом указал на соседнее кресло. — Падай сюда…

Кевин сел. Пару минут отрешенно смотрел фильм, не пытаясь вникать в суть происходящего на экране, потом взглянул на Парксона.

— Через несколько минут здесь будет полиция, — сказал он.

— Что? — не понял тот.

— Я говорю, что через несколько минут здесь будет полиция. Они уже летят.

— Ты это серьезно?

— Да. Я дал ей линком. — Кевин кивком указал на дверь. — Она уже наверняка позвонила.

— Урод! — процедил Парксон, вскочил с кресла и бросился вниз по лестнице.

Поднявшись, Кевин выключил видео, потом вернулся в комнату к женщине.

— Он ушел, вам больше нечего бояться, — сказал он. — Я тоже ухожу. Простите меня.

Женщина ничего не ответила — она все так же сидела, сжимая линком. Повернувшись, Кевин вышел из комнаты и аккуратно прикрыл за собой дверь.

Когда он прошел в гараж, глайдера там уже не было. Иного Кевин и не ожидал. Парксон сбежал, ему тоже надо уходить — если он не хочет снова оказаться на Гемме…

Выйдя на улицу, он остановился — просто не знал, куда ему идти. С одной стороны ночных огней было больше, туда он и направился.

На душе было муторно. Кевин шел, думая о том, почему так получается — те, кому он доверял, всякий раз его предают. Да, Парксон его не предавал, но он оказался плохим человеком. Очень жаль, что не удалось понять это раньше.

Кевин ожидал, что его в любой момент задержит полиция, но этого не произошло. Он спокойно добрался до какого-то торгового центра, здесь вовсю бурлила жизнь. В кармане лежало около семидесяти кредов, этих денег при жесткой экономии могло хватить дня на три, без учета ночлега. Голода Кевин пока не испытывал, поэтому, подумав, медленно пошел прочь, выбрав одну из наиболее темных улиц. Людей встречалось все меньше и меньше. Кевин шел, думая о том, как неудачно все сложилось. Увидев проулок, свернул в него и вскоре оказался на заднем дворе какого-то магазина. Здесь стояло несколько грузовых глайдеров: подумав, Кевин выбрал один из них, открыл заднюю дверь и забрался внутрь. Там оказались какие-то тюки — вполне подходящее место для того, чтобы выспаться.

Утро началось с сильного толчка. Открыв глаза, Кевин увидел перед собой чье-то сердитое лицо.

— Мне вызвать полицию или сам уберешься?! — Склонившийся над Кевином усатый мужчина был явно раздражен.

— Простите, я сейчас уйду. — Кевин сел на тюк, зевнул. Потом поднялся, прошел к открытой двери и спрыгнул на землю.

— И чтобы духу твоего здесь больше не было! — вслед ему крикнул мужчина.

Пройдя по уже знакомому проулку, Кевин вышел на улицу, по которой брел ночью. Оказавшись у зеркальной витрины небольшого магазинчика, оглядел себя — полицию в первую очередь привлекает именно неряшливый вид. Пригладив ладонью волосы, медленно пошел прочь.

Через четверть часа он набрел на закусочную — лучшее место, чтобы недорого перекусить. Взяв порцию жареного картофеля без мяса, отошел к столику, сел и начал есть.

Он уже почти позавтракал, когда на экране укрепленного под потолком бара видео пошли криминальные новости. Первым, что увидел Кевин, оказался портрет Парксона — не совсем точный, но вполне узнаваемый. Голос диктора сообщил о розыске опасного преступника, за информацию о нем объявлялось вознаграждение в десять тысяч кредов. Кевин напрягся, ожидая, что вот-вот появится и его портрет. Однако этого не произошло, дальше шел репортаж о махинациях в каком-то игорном заведении.

Кевин перевел дух. Либо его портрет еще не успели составить, либо та женщина просто не заявила о нем, дав ему шанс уйти. Кевин был ей за это благодарен.

Выйдя из закусочной, он остановился, размышляя, куда ему пойти. В первую очередь нужно было обзавестись документами, без них он рано или поздно попадет в лапы полиции. Раньше Кевин просто вытащил бы документы у подходящего по возрасту ротозея, теперь он этого делать не хотел. Что-то подсказывало ему, что это будет неправильно. Тем не менее он знал, где можно найти документы. Да, здесь очень многое зависело от элементарной удачи. Но отец Леонид советовал довериться Силе. Кевин так и сделал.

До уже знакомого ему универсама он добирался пешком, потратив на это больше часа. В самом магазине Кевину делать было нечего, его путь пролегал по ближайшим к магазину дворикам и закоулкам. Здесь, на Леандре, тоже наверняка хватает карманников. Вытянув кошелек жертвы, воришка обычно забирал наличность, изредка кредитки — их очень трудно вскрыть. Все остальное, включая документы, чаще всего оказывалось в ближайшем мусорном баке или где-нибудь в кустах у забора. В свое время Кевин и сам не раз избавлялся от улик подобным образом.

Первый выпотрошенный кошелек он нашел на удивление быстро. Просмотрев документы, поморщился — не то. Женщина лет сорока. Чтобы не оставить отпечатков, протер кошелек об одежду и бросил на видное место — кто-нибудь подберет и отнесет в полицию.

Дальше дела пошли не столь удачно. Час за часом осматривал Кевин мусорные бачки и всевозможные закутки, успев сменить за это время три магазина — и все впустую. Он уже начал разочаровываться в своей затее и даже вздрогнул от неожиданности, когда на земле, в двух метрах от входа в торговый павильон, увидел пухлое портмоне. Времени на раздумья просто не было — нагнувшись, Кевин подобрал портмоне и спокойно пошел прочь, радуясь, что его не поднял кто-то другой.

Отойдя в укромное место, он с замиранием сердца открыл портмоне — что ему преподнесла Сила на этот раз?

Первое, что увидел Кевин, были деньги, вид новеньких сотенных купюр приятно грел сердце. На взгляд здесь было тысячи две, не меньше. А вот и карточка паспорта — вытянув ее, он повеселел еще больше. Белобрысый парень, его ровесник. Да, внимательный взгляд наверняка выявит отличия, но обычно до этого не доходит. Итак, теперь он Дмитрий Погодин, двадцати двух лет, уроженец Леандры.

Несмотря на то что Кевин семь часов подряд настойчиво искал документы, их обретение представлялось ему настоящим чудом. В реальности так не бывает, это он знал совершенно точно. Но вот же она, заветная пластиковая карточка. И деньги. Кевин быстро пересчитал наличность. Две тысячи двести кредов. Вполне достаточная сумма, чтобы покинуть планету…

Час спустя он уже был на космодроме. До этого Кевин прошелся по магазинам, переоделся в более подходящую одежду. Купил сумку, необходимые дорожные мелочи. Оглядев себя в зеркало, остался доволен — вполне обычный добропорядочный гражданин. О тюремном прошлом напоминала только светлая полоса от ошейника, пришлось застегнуть верхнюю пуговицу рубашки.

К огорчению Кевина, первый рейс до Земли уходил глубоко за полночь. Пришлось взять билет до Кассандры — следовало убраться с этой планеты как можно скорее. Больше всего Кевин боялся того, что настоящий хозяин паспорта уже сообщил о его утрате в полицию и данные об этом введены в поисковую систему. Тогда вместо билета ему выдадут наручники. Но все обошлось — получив билет, Кевин прошел в зал ожидания.

Оставшиеся до посадки минуты текли удивительно медленно, Кевин заметно нервничал. Наконец объявили посадку, он вместе с другими пассажирами потянулся по бетонке космодрома к стоявшему в отдалении кораблю. Столь ненавязчивый сервис даже удивлял — могли бы сделать посадочную галерею с движущейся дорожкой или хотя бы доставлять пассажиров к кораблю автобусом.

Пока шла посадка, Кевин то и дело поглядывал назад — не спешит ли к кораблю полиция. Но все обошлось, и четверть часа спустя он наконец-то занял свое место. Каюта была двухместной, вот-вот должен появиться и его сосед по купе. А вот и он. Услышав тихий щелчок открывшегося замка, Кевин поднял взгляд и вздрогнул. В каюту вошел отец Леонид.

— Не помешаю? — с улыбкой осведомился тот, прикрыв за собой дверь.

— Отец Леонид… — выдохнул Кевин, ошеломленно глядя на старика. — Как вы здесь очутились?!

Старик тихо засмеялся:

— Кевин, сколько можно задавать глупые вопросы? Ты совершенно ничему не учишься.

— Простите… — Кевин смотрел на отца Леонида и чувствовал, как его сердце наполняется радостью.

Тем временем старик поставил сумку в багажный отсек, повесил на крючок трость. Сев на свое место, с интересом взглянул на Кевина.

— Ну и как тебе твои приключения? Понравились?

— Вы обо всем знаете?

— Так, кое-что… — Отец Леонид едва заметно усмехнулся. — Так как, понравилось тебе или нет?

— Не могу сказать, что я от них в восторге, — признался Кевин. — Но это было интересно. — Он немного помолчал. — Все, что со мной произошло, придумали вы?

— Нет, Кевин. Я хотел, чтобы Сила преподала тебе очередной урок. Она выполнила мою просьбу. Но конкретные детали определяла именно она. Скажи, заметил ли ты во всех этих событиях что-нибудь необычное?

— Да. Слишком много совпадений. — Кевин вздрогнул, почувствовав, как шевельнулся корабль.

— Мы взлетаем, — успокоил его отец Леонид, — Не бойся, тебе ничего не угрожает. Можешь расслабиться. Так что там о совпадениях?

— Слишком много всего совпало, — повторил Кевин. — То, как мы сбежали — взрыв, сбой в системе контроля. У меня под рукой оказались ножницы, я срезал ошейник. Нас не поймали, мы смогли попасть на корабль. Оказавшись здесь, на Леандре, выбрались с корабля. Добыли одежду. Потом, — Кевин слегка запнулся, — я нашел портмоне с деньгами и паспортом.

— А о том, что произошло до портмоне, ты поговорить не хочешь?

Отец Леонид действительно все знал, теперь Кевин понял это окончательно.

— Хочу, — сказал он. — Вы говорили об играх, моих и Силы. Но при чем тут эта женщина? Почему она оказалась вовлечена во все это?

— Потому что пути Господни неисповедимы, Кевин. Именно Бог, Сила, Дух, Джара — как я уже говорил, мы можем называть эту Силу по-разному — определяет нашу судьбу. Наказания без вины не бывает, поэтому женщина, о которой ты говоришь, и была вовлечена в игры Силы. Я не знаю, какой грех у нее за душой, почему Сила выбрала именно ее — у каждого свой путь. Может быть, все это пойдет ей во благо, и неприятное для нее событие станет поворотной точкой в ее жизни.

Относись к таким вещам проще, Кевин; не бери на себя больше, чем тебе отведено. Делай то, что должно быть сделано, и не спеши менять мир по своему усмотрению. Пока ты действовал очень хорошо, но и задача твоя, скажем прямо, была не из трудных. К тому же реальной опасности для тебя на этом этапе не было, я все держал под контролем. Точнее, — старик снова улыбнулся, — это контролировала Сила.

— Вы служите этой Силе?

— Можно сказать и так, — согласился отец Леонид. — Но давай взглянем на это иначе: ты можешь сказать, служит ли твоя левая рука правой, или правая левой? Согласись, что такая постановка вопроса бессмысленна. Так же и со служением Силе: я — ее часть, она во мне. Я управляю ею, она управляет мной. Ее желания — мои желания, и наоборот.

— Разве может так быть? — Кевин недоверчиво смотрел на отца Леонида.

— Может, Кевин. Ты начинаешь с того, что изредка видишь проявления Силы, ощущаешь ее незримое присутствие. Заметь, Кевин, это важно: Сила здесь, рядом, она потенциально доступна любому из нас. Более того, она настроена на взаимодействие с нами. Если мы откликаемся на ее призыв, то постепенно начинаем сближаться с ней, наша связь становится все чище и прочнее. И однажды наступает момент, когда ты настолько сливаешься с Силой, что становишься ее частью, а она становится частью тебя. Вы с ней едины, Кевин, и в этом вся суть. Но достичь такого уровня очень непросто, ты еще набьешь себе множество шишек.

— Но зачем все это? — тихо спросил Кевин. — Во имя чего?

— Что мне в тебе нравится, так это умение задавать удивительно точные вопросы. — Отец Леонид с едва заметной улыбкой смотрел на Кевина. — Ты умеешь схватывать суть, именно это и привлекло к тебе Силу. — Он несколько секунд помолчал. — И здесь, Кевин, мы выходим на самый главный вопрос — о смысле жизни. Нас миллиарды и миллиарды, и у каждого свой маленький персональный ад. Мы как цепями опутаны страстями и желаниями, мы лихорадочно добиваемся успеха. Выделиться, вырваться вперед любой ценой. Приобрести власть и деньги, почет и уважение. Многим это удается, еще больше людей приходят к финишу ни с чем. И вот здесь начинается самое интересное: дело в том, Кевин, что перед лицом смерти все равны. Смерть уравнивает всех — принца и нищего, хорошего человека и плохого. Мы приходим в этот мир ни с чем, такими же мы отсюда и уходим. Поэтому вся наша мирская суета на деле не имеет никакого значения — все это дым, фикция. Люди гонятся за миражами, не понимая, что тратят на глупости самое ценное, что было даровано им Богом, — жизнь. Очень многие, оказавшись у порога смерти, понимают, насколько глупо жили. И рады бы что-то изменить, да уже не могут — слишком поздно. А все потому, что никто в свое время не сказал им, в чем заключается смысл их жизни.

— Ну и в чем же он заключается? — буркнул Кевин. Философствования отца Леонида его слегка раздражали.

— Смысл жизни заключается в том, — отец Леонид внимательно смотрел на собеседника, — чтобы заработать себе пропуск в жизнь вечную.

— Вы говорите о жизни после смерти?

— Да, Кевин. Жизнь после смерти существует, но существует она не для всех. И жизнь эту не купишь ни за какие деньги. К сожалению, люди этого просто не понимают. Слова о дьяволе и потере души звучат для них как глупые россказни. А ведь потеря души вполне реальна, надо только понимать, что стоит за этими словами.

— Ну и что за ними стоит? — поинтересовался Кевин.

— Я чувствую твой скепсис, — кивнул старик. — Молодости свойственен максимализм, неприятие авторитетов — ведь впереди еще вся жизнь. Но молодость, Кевин, это тот недостаток, который очень быстро проходит. Не успеешь оглянуться, и жизнь окончена — сгорела, как порох, и дым унесло налетевшим ветром.

— Просто я живу здесь, в этом мире, — ответил Кевин. — И меня сейчас интересует именно он. А душа — это слишком отвлеченно. О душе и любви у нас говорят только девушки.

По губам отца Леонида скользнула улыбка.

— Значит, они умнее мужчин, — сказал он. — Шучу. Что касается потери души, Кевин, то эта возможность действительно реальна. Дело в том, что человек состоит из многих составляющих, главные из которых — это физическое тело и тело тонкое. Вспомни нашу встречу на Гемме — ты ведь видел меня тогда, в камере?

— Видел, — признался Кевин, почувствовав, как по телу у него пробежали мурашки. — Это была не галлюцинация?

— Это был я, Кевин. Но при этом я находился в тонком теле. Такое тело имеет каждый человек, именно его обычно и называют душой. Наше реальное тело — это всего лишь кусок плоти, не более того. Этой плотью управляет душа, она входит в него, как рука в перчатку. И думаем, Кевин, мы не мозгом — мозг лишь осуществляет связь между тонким телом и физическим. После смерти душа отделяется от тела, и здесь начинается самое интересное: дальнейшая судьба человека определяется тем, как он жил в этом мире, к чему стремился. Если он старался развивать в себе духовность, если стремился к Богу, к истине, то его личность окажется достаточно крепкой для того, чтобы выдержать переход. Безусловно, смерть изменит такого человека, но его «я» во многом останется прежним — человек сохранит себя как личность. И все потому, что его земной образ жизни был ориентирован на духовные ценности, а не на обычные обывательские глупости. С другой стороны, обычный человек соткан из глупостей. Оказавшись после смерти в том мире, он просто не сможет удержать себя от распада — потому что нечего удерживать, в нем нет ничего истинного, духовного. Все глупости облетят, как листва с дерева, человек как личность перестанет существовать. Останется только дух, частица Бога в человеке. Возможно, когда-нибудь она снова вернется в мир, став основой нового человека. Но это будет уже совсем другой человек. Тот человек, прежний, погиб. Именно поэтому, Кевин, для человека столь важна его земная стадия эволюции — точнее, стадия эволюции в плотном теле. Заботиться о будущей жизни надо сейчас, потом будет слишком поздно.

— Ну хорошо, я могу это понять, — согласился Кевин. — Но при чем здесь Сила?

— Просто Сила — это главный игрок. Сила пронизывает собой все сущее, именно она ответственна за эволюцию этого и других миров. Иногда она замечает какого-то человека и делает его своим помощником. Так было со мной, так будет с тобой. Ты избранный, Кевин, тебе выпал редкий шанс, великая удача. Постарайся только не возгордиться этим, иначе Сила тебя покинет.

— Было бы чем гордиться, — хмыкнул Кевин. — И что я должен буду делать — учиться духовности?

Губы отца Леонида снова тронула улыбка.

— Прежде всего, ты должен принять свой путь, а это невероятно сложно. Осознание своей судьбы приходит через боль и страдания. Ты должен будешь избавиться от всего человеческого хлама — только тогда ты сможешь по-настоящему понять то, что я тебе говорю. Именно этому и будет посвящен твой новый урок.

Кевин почувствовал себя неуютно. Не иначе, этот старик снова хочет втянуть его в какую-то авантюру.

— У меня еще есть дела, — сказал он. — Мне надо вытащить из тюрьмы одного парня, мы вместе работали. Я обещал ему.

— Что ж, обещания надо выполнять, — согласился отец Леонид. — А теперь, думаю, ты будешь не против, если мы немного отдохнем?

Кассандра встретила их дождем. Пройдя по переходной галерее в здание космопорта, Кевин и отец Леонид миновали таможенный контроль — Кассандра не входила в Федерацию. Кевин опасался, что его документы могут вызвать вопросы, но отец Леонид его успокоил.

— Расслабься, Кевин, — тихо сказал он. — Сила дала тебе чудесные документы, ты можешь путешествовать с ними совершенно спокойно.

Так оно и оказалось, документы Кевина не вызвали у таможенника никаких вопросов.

— Ну вот, Кевин, — сказал старик, когда они миновали таможенный контроль, — сейчас нам снова предстоит расстаться. Я на несколько дней останусь здесь, у меня есть кое-какие дела. А твой путь лежит на Тантру, учти это. На этот раз тебе понадобятся деньги… — Он достал из внутреннего кармана пачку тысячных купюр, Кевин невольно вздрогнул. — Здесь сто тысяч, они твои. Смотри на все, что с тобой происходит, как на уроки Силы. Верь в Силу, но при этом не искушай ее своими глупостями. Она может спасти тебя раз, другой, третий. Но если ты постоянно будешь совать голову в петлю, то

Силе это может надоесть. Помни о том, что удача однажды может от тебя отвернуться.

— Спасибо. — Кевин взял деньги, чувствуя себя достаточно неловко. — Мы еще встретимся?

— Просто верь в это, Кевин. И ничего не бойся, Сила всегда на стороне крепких духом. Удачи тебе. — Старик похлопал Кевина по плечу, подхватил свою сумку и спокойно пошел к выходу в город. И пока он не скрылся из глаз, Кевин смотрел ему вслед…

Он снова остался один. Осознав это, Кевин быстро спрятал деньги в карман, ненавязчиво огляделся — не видел ли кто?

Сто тысяч — более чем приличные деньги. За такой куш вполне могут проломить голову.

Оставаться на Кассандре не имело смысла — пройдя к кассам, Кевин взял билет до Тантры, как и советовал отец Леонид. Все оставшееся до рейса время, около двух часов, он просидел в зале ожидания, стараясь не привлекать к себе внимания. Услышав объявление о начале посадки, прошел к переходной галерее и уже через четверть часа занял свою каюту. На сей раз она была одноместная — располагая деньгами, Кевин мог себе это позволить. Путь до Тантры займет три дня, и Кевину хотелось провести их в одиночестве.

За окном иллюминатора открывался вид на залитый потоками дождя космодром. И хотя Кевин знал, что на деле иллюминатор не настоящий, ему было приятно смотреть на лоснящиеся под струями дождя махины исполинских межпланетных кораблей.

Вскоре по внутренней трансляции объявили о старте. Выход на орбиту занял больше получаса, все это время Кевин не без грусти смотрел на удалявшуюся планету. Еще недавно он мечтал о межпланетных путешествиях, теперь все это потеряло свою былую прелесть.

Через четверть часа после выхода на орбиту корабль лег на курс к Тантре, «иллюминатор» затянуло туманом. Подумав, Кевин вывел на экран картинку звездного неба. Вглядевшись в немигающие крапинки звезд, устало вздохнул — вот и еще одна планета осталась позади.

На борту корабля можно было найти все — от роскошных ресторанов и баров до танцевальных залов и кинотеатров. Несмотря на слова отца Леонида о соответствии ситуации, Кевин чувствовал себя здесь чужаком, его сознание отказывалось принимать окружающую его вызывающую роскошь. Особенно острым это чувство стало после разговора с симпатичной девушкой лет двадцати, одетой в дорогой и весьма откровенный наряд. Они встретились в баре — Кевин пришел сюда в надежде перекусить. Пойти в ресторан он не решился, зная, что будет чувствовать себя там очень неловко, да и не хотел тратить деньги на деликатесы местной кухни.

В баре нормальной еды не оказалось. Чтобы не выглядеть глупо, взял какой-то коктейль, в этот момент к нему и подошла эта девушка.

Ее звали Эльзой, она оказалась дочерью какого-то промышленника. Первым делом девушка попыталась выяснить статус Кевина. Пришлось солгать, назвавшись племянником одного известного политика. Это сразу растопило лед недоверия, девушка оказалась весьма говорливой особой. Слушая ее, Кевин невольно приходил в ужас — настолько далеки были их миры друг от друга. В конце концов он не выдержал и ушел, извинившись и даже не допив коктейль.

Еду он все-таки купил, отыскав на одной из нижних палуб продуктовую лавку. Ел у себя в каюте, в очередной раз порадовавшись тому, что больше здесь никого нет. Затем выключил корабельную трансляцию и лег спать.

Два оставшихся дня прошли более удачно. Немного пообвыкнув, Кевин уже без прежней робости ходил по бесчисленным просторным помещениям корабля, его перестали смущать богато одетые сверстники. Более того, в какой-то момент он вдруг ощутил странную тягу к этому миру. Ему было интересно прислушиваться к разговорам, Кевин искренне пытался понять окружавших его людей. Пытался — и не понимал. Слушая, о чем они болтают, он даже недоумевал — неужели все представители высшего общества столь непроходимо глупы? Речь в данном случае не шла об образовании, тягаться в этом вопросе с отпрысками обеспеченных семей Кевину было не по силам. Его удивляло само отношение этих людей к жизни, спектр их интересов. Они действительно жили совсем в другом мире, где не нужно было бороться за выживание, думать о завтрашнем дне. Волновавшие их проблемы казались Кевину просто смешными. Тряпки, вечеринки, любовные интрижки. Слезы о том, что не удалось попасть в какой-то престижный колледж — а значит, жизнь не удалась. Споры о моделях глайдеров, о ресторанах, о легких наркотиках и увеселительных заведениях. Но самым неожиданным для Кевина стало то, что эти люди всерьез считали себя важными персонами. Потягивая коктейль в баре, он невольно услышал беседу двух девушек, одна из них рассказывала о том, как за какую-то провинность оттаскала за волосы свою горничную — и подумал о том, что эти люди совсем другие. Им все доставалось легко, и положение свое в обществе они воспринимали как нечто само собой разумеющееся. Это было то, что принадлежало им по праву, по определению. Разве знает кто-нибудь из них цену чистой воде? Она у них просто течет из кранов, для них это рутина. А в трущобах чистая вода — это жизнь. Платить за нее там никто не может, остается один путь — воровство, незаконные врезки в трубопроводы. Если тебя поймают за этим делом, дадут пару лет тюрьмы. А за что — за то, что ты тоже хочешь пить чистую воду?

Глядя на богатую молодежь, Кевин все острее убеждался в царившей в обществе несправедливости. Одним дано все, другим ничего. Для одних открыты все двери, другие обречены на жизнь в городских трущобах.

— Привет!

Кевин повернул голову и встретился глазами с Эльзой.

— Привет, — поздоровался он. — Выпьешь чего-нибудь?

— Само собой. — Девушка щелчком пальцев подозвала официанта. — Двойную «Маргариту».

— Да, госпожа. — Почтительно склонив голову, официант отправился выполнять заказ.

— Ты куда пропал? — поинтересовалась Эльза. — Я тебя вчера полдня искала.

— Просто спал, — отозвался Кевин. — Так время быстрее идет.

— Один спал? — уточнила Эльза, приподняв брови.

— Один. — Кевин задумчиво разглядывал девушку, думая о том, что она чем-то похожа на Карину. Такая же красивая, такая же самоуверенная. Одета в тонкое обтягивающее платье, сквозь серебристую ткань отчетливо проступают темные бугорки сосков. Наверняка эта девушка вскружила голову не одному парню.

— Нравлюсь? — спросила Эльза, ее глаза блеснули.

— Ты красивая, — согласился Кевин.

— Ваш заказ. — Подошедший официант поставил перед девушкой высокий витой бокал. — Приятного отдыха.

Даже не взглянув на официанта, Эльза взяла бокал.

— Может, тогда сообразим чего-нибудь? — спросила она, намек прозвучал слишком недвусмысленно. — Я еду с теткой, но если поискать, мы могли бы найти какой-нибудь удобный закуток.

— Вообще-то у меня своя каюта, — ответил Кевин, все еще сомневаясь в том, правильно ли поступает.

— И ты молчал?! — изумилась Эльза. — Кевин, ты самый отвратительный тип, которого я видела в жизни!.. — Сделав пару глотков, она отставила бокал в сторону и поднялась из-за столика. — Ну так как, мы идем?

— Хорошо, — согласился Кевин. — Идем…

Эльза ушла от него два часа спустя, вполне довольная проведенным временем. Перед тем как уйти, порылась в сумочке и вложила Кевину в ладонь свою визитку.

— Здесь номер моего линкома, — вкрадчиво сказала она и поцеловала Кевина в губы. — Обязательно мне позвони, хорошо?

— Хорошо, — ответил он, точно зная, что звонить ей не будет, — Позвоню.

— Ты так и не скажешь мне, зачем летишь на Тантру? — Эльза обиженно надула губки.

— Не скажу. Должны же в жизни быть хоть какие-то секреты.

— Ну ничего, — улыбнулась девушка. — Прилетим, я сама все о тебе выясню.

— Не сомневаюсь, — ответил Кевин и открыл дверь.

После ухода Эльзы он сполоснулся в душе, потом пообедал и снова лег спать.

Тантра оказалась на удивление грязной планетой. Основу ее производства составляли судоверфи, благо огромные запасы железной руды и других полезных ископаемых делали постройку кораблей очень выгодным бизнесом. Правда, столь массовое строительство самым пагубным образом сказывалось на экологии планеты, Кевин еще с воздуха разглядел огромные шапки дыма над городами. Правда, Ар-Рават, столица Тантры, выглядел почище — промышленных предприятий здесь было не так много. Выйдя с территории космопорта. Кевин огляделся и понял, что ему здесь не нравится.

Помня свое печальное посещение Илионы, он не стал болтаться рядом с космопортом и сел в первое попавшееся такси.

— В какой-нибудь недорогой отель, — попросил он.

— Сделаем, — кивнул водитель.

Полет занял минут десять, желтый глайдер такси приземлился на довольно узкой улочке.

— Отель «Медина». — Водитель обернулся к Кевину. — Приезжим он нравится.

— Спасибо. — Расплатившись, Кевин вылез из глайдера, перекинул через плечо ремень сумки и направился к отелю.

Первое, на что он обратил внимание, стал довольно комичный мозаичный лев на одной из стен отеля. Возможно; художник никогда не видел настоящего льва, здесь они не водились. А вот детям лев определенно нравился. Кевин с улыбкой взглянул на белобрысого мальчугана в шортах, завороженно разглядывающего экзотичного для этих мест льва.

Сняв номер, он запер дверь, устало вздохнул. С грустью подумал о том, что если бы ему не нужно было вытаскивать Малыша, все сейчас было бы по-другому. Впрочем, Кевин тут же отогнал эту мысль. Нельзя так думать, Малыш бы его никогда не бросил…

Он не знал, как вытащить Михаэля с Геммы. Но уже верил в то, что выход обязательно найдется. Странно, но замысловатые теории отца Леонида постепенно находили место в его сознании. Кевин с удивлением и страхом понимал, что начинает во все это верить. Раньше он полагался только на себя, это делало окружающий мир простым и понятным. И вот в нем появился отец Леонид, появилась Сила. Что-то непонятное, немыслимое. То, что нельзя пощупать. Как можно верить в эти сказки? Но вера была. А скорее, желание верить. Верить в то, что ты в этом мире действительно не один.