Налог кровью.

“Христиане Османской империи были всего лишь рабами и не существовало милосердия у их мусульманских владык.

Много Западных книг пишут о различных ужасах, которые перенесли христиане. Одной из форм притеснения было присвоение мусульманам " права первой ночи". Фактически это означало, что турецкий (или местный славянин-мусульманин) владыка проведет первую ночь с новой христианской невестой. Жених должен был снять обувь и тихо ходить вокруг дома, в то время как турок занимается любовью c его женой.

Однако, безусловно, самое ужасное, что приходилось выносить христианам- была турецкая система набора в янычары.

Западные ученые часто преуменьшают важность этого " Налога Кровью", поскольку христианские источники называли это “обращением в Ислам посредством похищения”

В то время как любой подчиненный мальчик, стремящийся к любому высокому чину в турецкой империи должен был обратиться в Ислам; когда безопасность Оттоманского государства требовала насильственного обращения. Каждые четыре года самые энергичные мальчики забирались из городов и деревень, добровольно ли или насильственно, чтобы обучаться на Янычар (от турецкого “yeni”- милый, или новые войска).

Из " Происхождения Мифа о Толерантном Плюралистическом исламском Обществе" Бэт Е'Ор, Чикаго, 31 августа 1995

“Система Девширме очень распространена. Основанная султаном Орханом (1326-1359), она существовала в течение приблизительно 300 лет. Она состояла из регулярного налога в виде христианских детей от христианского населения Балкан. Эта молодежь, в возрасте от четырнадцати до двадцати, обращалась в мусульманство и порабощалась в их армию. Периодические налоги, которые имели ограниченную численность в пределах тысячи человек, впоследствии стали ежегодными. Чтобы препятствовать побегам, дети передавались отдаленным областям, на поруки мусульманским солдатам, которые относились к ним (к христианским детям) как к рабам.

Работала и другая параллельная система вербовки. Она предусматривала налог христианскими детей в возрасте шесть - десять лет (Ichoghlani), предназначенных для дворца султанов. Порученные евнухам, они подверглись тираническому обучению в течение четырнадцати лет.”

Первое представление об этом кажется почти идиллическим: мечты мальчика о получении " высшего звания в Империи", или же некоторых мальчиков забирали от их родителей, чтобы те достигли великолепного роста карьеры в турецкой армии.

А фактически это означало, что ненавистные турки похитят Вашего ребенка, и - что еще хуже - возвратят его, но теперь как мусульманина и Вашего худшего врага! Как вообще это можно выразить словами? Доктор Иво Андрич, который родился в Боснии, был награжден Нобелевской премией по Литературе в 1961 за его романы о страданиях боснийских христиан.

Британская энциклопедия (Micropedia, Издание 1986, Том 1, Страница 393, Запись: Андрич, Иво), гласит, (цитата):

“Работа Андрича показывает детерминированную философию и смысл христианского сострадания. Она написана объективно и трезво, очень красивым литературным языком. Комитет по нобелевским премиям прокомментировал особенно ту силу, с которой он работал над своим материалом а, особенно в книге " Мост на Дрине" (The Bridge on the Drina).

Дадим слово мастеру литературного повествования. Вот выдержка из вышеупомянутой книги (Мост на Дрине) награжденной Нобелевской премией, описывающей, как воспринимали этот " налог кровью", как рассказывали и пересказывали эти леденящие кровь истории поколения выживающих христиан Боснии.

“Этим ноябрьским днем длинный конвой нагруженных лошадей прибыл на левый берег реки и остановился там на ночь. Ага (турецкий титул командира - прим. перевод.), с вооруженным эскортом, возвращался в Стамбул, после сбора в деревнях восточной Боснии необходимого число христианских детей в качестве Налога Кровью.

… необходимое число здоровых, умных и хорошо выглядящих парней 10-15 лет с легкостью было найдено, даже при том, что многие родителей спрятали своих детей в лесах, научили их выглядеть слабоумными, одели их в тряпки, и позволяли им быть грязными, дабы они избежали выбора Аги. Некоторые даже пошли на то, что решились искалечить собственных детей, отрубая один из пальцев топором.

… чуть позади последних лошадей этого странного конвоя брели, растрепанные и опустошенные, многие родители и родственники этих детей, уносимых навсегда в чуждый мир, где они будут обрезаны, станут турками и, забыв свою веру, свою страну и свое происхождение, отдадут свои жизни в услужение империи... Это были по большей части женщины - матери, бабушки и сестры украденных детей.

[Женщин отгоняли, но …] … они собирались снова и снова, немного позже позади конвоя, и стремились заполненными слезой глазами увидеть еще раз в корзинах своих детей, отобранных у них. Матери были особенно твердыми и нетерпеливыми. Некоторые бросались вперед, не глядя, куда они идут, с обнаженными грудями и растрепанными волосами, самозабвенно плача и сетуя, как на похоронах, в то время как другие безумно стонали, как будто их утробы рвались на части, и, ослепленные слезами, бежали прямо на кнуты всадников, на каждый удар отвечая бесплодным вопросом: " Зачем вы забираете его? Почему вы разлучаете нас? " Некоторые пытались говорить прямо со своими детьми, отдавая им последнюю частицу себя, насколько можно было бы это сделать в нескольких словах, в некоторой рекомендации или совете... " Раду, мой сын, не забывай свою мать...' " Илья, Илья, Илья! " кричала другая женщина, ища отчаянно своим взором дорогую и знакомую голову, и повторяя это постоянно, как будто она хотела врезать в память имя ребенка, который через день или два станет потерянным для нее навсегда.

Крики матери должно быть, все еще повторяют боснийские горы...”

Нельзя не упомянуть, что как только Запад завоевал Боснию, одна из первых вещей, которую они сделали в ходе " установления демократии" (и пытаясь навязать мусульманское правление боснийским сербам) это запрет использования работ доктора Андрича в школьных книгах для сербских детей. Это словно запретить Шекспира в Англии! Книги Андрича были переведены на все языки Запада. Его вышепроцитированную книгу " Мост на Дрине" можно найти в любой приличной библиотеке Запада. В общем, это говорит о полном крахе Западной культуры и этики, что те же самые Западные страны, которые превозносили боснийского автора в 1961 году - запретили его работы несколько десятилетий спустя.