Алистер. 9 страница

- А кто твой отец?

- Он сенатор.

Как только она произнесла эти слова, я сухо засмеялся, сразу сообразив, какого хера Алек понесся в такую даль к Изабелле. У них полно политиков в кармане, и Алек никогда бы не потерпел, чтобы Изабелла дружила с Эмили, особенно если ее отец честный деятель. Такие ублюдки, которые придумывают законы, стоят на ступень выше ублюдков, нарушающих их.

- Да, думаю, ты в безопасности, - солгал я, зная, что никто не может быть в гребаной безопасности, когда имеет дело с нами. – Ты знаешь, где живет Изабелла? Можешь дать ее адрес?

- Да, могу. Но он тебе не поможет.

- Почему?

- Потому что она тоже исчезла.

Я недоверчиво глянул на нее, внутри все еще трепетала надежда, но ее постепенно убивала волна паники.

– Что значит - она исчезла?

- Я обвинила ее в том, что твой дядя мафиози, и она прекратила со мной общаться, скрылась. Я пошла к ней домой на следующий день, но она не открыла, так что я позвонила в полицию и попросила проверить, в порядке ли она – я волновалась. Они сказали, что дом пуст, там ее нет. Она просто… исчезла посреди ночи.

- Б…ь.

- Да, это ужасно. Если найдешь ее, скажи, что я переживаю. Ее телефон не отвечает, я не могу с ней связаться. Она должна была начать интернатуру в тот день, когда исчезла, и она очень этого ждала. Впервые такую возможность дали первокурснику, это огромное достижение. Она бы никогда не уехала, если бы только у нее не было иного выбора. Я просто хочу знать, что она в порядке.

- Хорошо.

Она залезла в кошелек и достала маленький кусочек бумаги и ручку, быстро написав что-то.

– Здесь адрес, по которому она жила, - сказала она, протягивая мне клочок бумаги. – Возможно, он поможет тебе. Мне пора. Приятно было наконец-то познакомиться с тобой, Эдвард.

- Каллен, - сказал я. – Эдвард Каллен.

Она застыла, качая головой.

– Ты один из них, - проговорила она. – Я много гуглила с тех пор и запомнила эту фамилию.

- Не надо верить всему, что читаешь, - пробормотал я. – Спасибо за помощь.

- Всегда пожалуйста.

Я наблюдал, как она уходит, а потом посмотрела на записку в руке, нахмурившись, когда прочитал написанную фамилию… Изабелла Смит. Смит? Неудивительно, что я не мог найти ее.

Спустя несколько часов я нашел адрес, это был вполне обычный дом в Окленде. Как и говорила Эмили, место опустело. Я стоял напротив фасада здания и сокрушенно понял, что это очередной тупик. Тут раздался телефонный звонок. Я вытащил трубку и глянул на экран, напрягшись от ужаса, когда рассмотрел имя Алека. Я не хотел отвечать, это все не к добру, но избегание этого общения только усугубит ситуацию. Глубоко вдохнув, я открыл мобильный и поднес его к уху.

– Да, сэр.

- Езжай домой. Прямо сейчас, - резко сказал он, гнев в его голосе был столь сильным, что у меня по спине побежал холодок.

- Да, сэр, - тихо ответил я. – Буду через несколько часов.

Я отключился прежде, чем он сказал еще хоть слово, а потом застыл на месте, впиваясь взглядом в дом, где она жила последний год. Тут она спала, тут мечтала и воплощала в жизнь эти мечты. Не знаю, куда она могла отправиться, но надеюсь, что где бы она ни была, ей там хорошо.

Она заслужила это.

Я взял билеты на первый рейс в Чикаго в тот же вечер, я сидел у окна и смотрел на темнеющее небо. Весь полет я был в трансе, время пролетело быстро. Моя машина так и стояла припаркованная у аэропорта, и когда мы приземлились, я помчался прямиком домой. Поставив машину, я достал из-под сидения пистолет и засунул его за пояс, а потом выскользнул из машины. Но прежде, чем я успел закрыть дверь, меня схватили.

Я выругался, пойманный врасплох, когда меня кинули на капот. Я инстинктивно потянулся за оружием, кровь закипала, но нападающий был быстрее и обезоружил меня раньше. Меня охватил шок, я слепо моргал, а потом краем глаза заметил Алека. Прежде, чем я смог отреагировать, он поднял руку и замахнулся. Его кулак врезался мне в лицо, я взвыл от боли, пытаясь интуитивно прикрыть голову руками, но это не помогло. Он замахнулся еще несколько раз, избивая меня, я чувствовал, как по лицу потекла кровь, я ничего не видел.

- Дерьмо, Алек! – закричал я, пытаясь остановить его. – Пожалуйста, прекрати!

Он врезал мне еще несколько раз, попадая по щекам и рту. Он порвал мне губу, и я тут же ощутил вкус крови, от солоноватого привкуса меня затошнило. Он отступил, но в левой руке по-прежнему держал мой пистолет. Я сполз на землю и прислонился к машине.

- Тебе повезло, что я не выпустил в тебя пулю, - серьезно сказал он, кидая в меня оружие.

Я быстро поднял руки, не позволяя ему ударить меня, пистолет упал на землю.

- Почему ты этого не сделал? – спросил я, вытирая кровь со рта.

- Потому что не хочу разбивать сердце своей жены, - сказал он. – Она уже теряет брата. Ей не стоит одновременно терять и племянника.

- Как это заботливо с твоей стороны, - пробормотал я.

Он горько засмеялся.

– После всего, что я сделал для твоей семьи, для Изабеллы, я думал, что заслужил от тебя какую-то благодарность.

- Я благодарен.

- А ведешь себя так, будто нет, - возразил он. – Я начинаю думать, а не послал ли ад мне вас с женой в наказание.

- Это смешно.

- Да? – спросил он. – Я просил у тебя только одну вещь – позволить мне позаботиться о ней, но ты даже не дал мне эту малость! Я из кожи лез, чтобы обеспечить ей безопасность, чтобы убедиться, что она получит все, что заслужила в жизни, а тебе на это плевать!

- Мне не плевать, - сказал я. – Я просто… я чертовски люблю ее, ясно? Ты не можешь просто сказать мне сдаться и отступить. Я не смогу.

- Любовь не оправдывает опрометчивую тупость, - заявил он. – Неужели ты не считаешь, что она заслуживает большего? Ты не подумал, а что бы она чувствовала, если бы увидела тебя прямо сейчас?

Я молчал с минуту.

– Она испытала бы отвращение, - тихо сказал я.

- Да, - подтвердил он. – Это последнее предупреждение, Эдвард. Я надеюсь, что тебе понравилась твоя маленькая поездка в Калифорнию, потому что это твое последнее путешествие на долгое время. Ты собственноручно сделал ее объектом сплетен и привлек к ней внимание. Хорошо, что я успел перевезти ее в другое место до своего возвращения, это была просто предосторожность, потому что ты привел бы их прямо к ней, учитывая твой шумный спектакль.

Я озадаченно нахмурился.

– Кого?

- А есть разница?

- Для меня есть.

- Я даже не знаю, с чего начать, - сказал он, качая головой. – Скажу так: некоторые люди сейчас активно ищут твоего отца, и так же внимательно они ищут и Изабеллу, и в ее интересах сейчас залечь на дно. Она быстро это поняла… так почему ты не можешь?

У меня не было ответа, вопрос ошеломил меня, но он и не ждал никаких слов. Он сказал мне зайти в дом и привести себя в порядок, а потом развернулся, чтобы уходить. Я поднялся, хватаясь за машину.

– Прости, - тихо сказал я, но достаточно громко, чтобы он расслышал. – И спасибо тебе. За то, что хранишь ее в безопасности.

Он поднял руку в знак, что слышал меня, а потом я зашел в дом. Я задержался в фойе, затем направился наверх, где смыл с лица кровь и обработал раны. Я забрался в постель, и веки тут же отяжелели, я погрузился в сон.

Следующие дни пролетели быстро. Я оставался дома, и никто не беспокоил меня, кроме Леа, которая приходила для регулярной уборки. Я по-прежнему ежедневно звонил отцу, и каждый раз слушал сообщение, что номер недоступен, а потом часами рассматривал картину Изабеллы. Однажды я снял ее со стены и внимательно обыскал, чтобы убедиться, что не пропустил от нее сообщения, но ничего не было.

Я думал, где отец может быть, чем занимается, и жив ли он еще. Я надеялся, что Аро прав, и он попал под программу защиты свидетелей, я представлял, как он сидит на гребаном пляже на Гавайях, пьет фруктовые напитки и зажимает под зонтиком какую-нибудь загорелую сучку в бюстгальтере из кокосов и юбке из травы. Это было бы так на него не похоже, его это никогда не интересовало, но альтернатива была еще хуже. Я представлял, как программа защиты даст ему новую личность, новую работу, новую жизнь подальше от этого дерьма. Я знал, что такое предположение очень смело с моей стороны. И, что бы ни говорили другие, мой отец не трус. Он, б…ь, не может бежать вечно, как бы я на это ни надеялся.

День суда над моим отцом прошел без него, судья выписал орден на его арест за побег. Датчик GPS с его лодыжки был отслежен и найден – его срезали и выбросили у дороги в штате Юта. Какого хера он там делал, я не знал, но, возможно, это была лишь одна из дорог его путешествия, чем бы оно ни кончилось. Недели проходили без событий, вскоре наступил сентябрь. Аро по-прежнему звонил мне и давал разную мелкую работенку, никогда не упоминая отца. Он был взыскательным – ничего похожего на того доброго человека, который заботился обо мне, пока я рос. Его голос был жестким, приказы не терпели возражения. С каждым следующим днем я ненавидел его все сильнее, как и боялся. Я отказался становиться его тупой марионеткой, и теперь он, не колеблясь, уберет меня, если будет возможность. Я стал еще одной пешкой в игре, которой с охотой пожертвуют, если ставка будет стоящей.

В первый уик-энд сентября Аро сказал, что устраивает прием в честь помолвки единственной дочери Кая, и я должен появиться и почтить заместителя босса своим присутствием. В субботу я через силу оделся, а потом заехал в магазин и купил какую-то долбанную поздравительную открытку, на которой нацарапал свое имя, а потом засунул внутрь наличку. Я подъехал к Аро в шесть вечера и припарковался поодаль от остальных. Пока я шел к входной двери, я нервно взъерошивал волосы, а потом нерешительно постучал. Мэгги открыла мне через миг, на ее лице расцвело облегчение, когда она увидела меня. Она отступила в сторону, чтобы дать мне пройти.

- Привет, как ты? – спросил я.

Она мягко улыбнулась, пожав плечами.

- А вы, сэр? – тихо спросила она, ее голос был едва отличим от шепота.

- Хорошо. Рядом с этими мудаками дела не могут идти охеренно круто, - пробормотал я.

Ее улыбка стала шире, и она прикрыла рот ладошкой, чтобы сдержать смешок.

- Я рада, что вы пришли. Приятно время от времени видеть дружелюбное лицо, - тихо сказала она, предлагая забрать мое пальто.

Я разделся и отдал его ей, благодаря.

- Дружелюбное? Я нечасто это слышу, - хихикнув, ответил я.

Она пожала плечами.

– Вы говорите со мной, как с личностью.

- Ты и есть личность.

Она бросила на меня короткий взгляд, очевидно, удивленная моим заявлением, а потом отвернулась и ушла. Я было направился в кабинет, как вдруг кто-то назвал мою фамилию, и я быстро обернулся, кровь похолодела, когда я встретился взглядом с Алистером. Он ухмылялся, в его глазах были озорные огоньки.

- Ты счастливчик, что твой крестный не слышал этот обмен любезностями, - сказал он, подходя ко мне ближе. – Что-то мне подсказывает, что он будет не в восторге.

Я лишь смотрел на него, не зная, что тут, б…ь, ответить, и боролся с гневом. Казалось, он хочет добавить что-то еще, но тут появился Алек и прочистил горло.

– Алистер, Эдвард, - поприветствовал он.

- Алек, - ответил Алистер.

- Сэр, - сказал я.

- Есть проблема? – спросил он, глядя на нас.

- Я просто говорил юному мистеру Каллену, что ему стоит думать, что он говорит и кому в доме босса. Он неосторожен, кто-то может понять его неверно.

- Я не… - начал я, желая сказать, что не сказал, на хер, ничего неправильного, но тут Алек оборвал меня.

- Саркастичные выпады Эдварда давно уже пользуются дурной славой, не ждал ничего нового, - заявил он. – Думаю, люди воспримут неверно, если он прекратит делать свои злобные замечания.

Я в шоке посмотрел на него, не ожидая, что он вступится за меня, а Алистер горько засмеялся.

– Только то, что это ожидаемо, не значит, что это приемлемо. Ему нужно научиться уважению. Он говорил с этой чокнутой рабыней и…

- Уважение? – выплюнул Алек, повышая голос. – Честно, не тебе его учить, особенно после того, что ты сказал в его присутствии. Мы все знаем о прошлом его матери, и я думаю, что ты прекрасно осведомлен, кем была его девушка. И ты говоришь об уважении? Может, тебе самому стоит ему научиться?

- Я заработал свое место здесь, я потратил на это время, - сказал Алистер, его лицо потемнело от гнева. – Я доказал свою верность, а он – нет. Он должен прислушиваться и брать пример со старших…

- Как и ты, - с нажимом сказал Алек. – Или ты забыл, что я выше тебя по рангу? Если у тебя есть вопросы к Эдварду, приходи ко мне. Конец беседы.

Алистер прищурился и по его виду я смело мог сказать, что он едва сдерживается, Алек задел его за живое.

– Я говорю о том, что ему не стоит болтать так много.

- Я слышал, что ты говорил, и не понимаю, почему ты хочешь устроить сцену, - заявил Алек. – Это все ерунда. Он же не убил члена твоей семьи.

Я застыл, когда эти слова слетели с его губ, а Алистер побелел, он выглядел, как олень, пойманный в свете фар. Алек смотрел на него с приподнятой бровью, ожидая ответа, но его не последовало.

- Джентльмены, - сказал Аро, входя в комнату и останавливаясь между Алистером и Алеком. – Сейчас не время и не место для таких дискуссий. Возможно, мы устроим собрание позже, чтобы разрядить атмосферу, но сегодня мы празднуем. Рrincipessa скоро вступит в брак, мы должны принять ее мужа в семью. Так что наслаждайтесь вечером, выпейте и пообщайтесь с прекрасными леди, которые тут будут.

- Слушаюсь, сэр, - сказал Алек.

Алистер повторил то же самое, а потом отвернулся и вышел, за ним последовал и Аро.

- Спасибо, - сказал я, когда мы с Алеком остались наедине.

- Не благодари меня, - холодно отозвался он. – Я не знаю, что ты сказал, но тебе следует следить за своим языком.

- Я знаю, - промямлил я.

- И ты должен был надеть костюм, - мельком заметил он.

Я интуитивно глянул на себя, но не заметил большой проблемы. На мне была рубашка с длинными рукавами и широкие брюки, я не надел гребаные джинсы. Он вздохнул и начал уходить, но тут остановился.

- Будь сегодня настороже, - тихо сказал он, его глаза пробежались по комнате. – A mali estremi, estremi rimedi.

- Да, сэр.

Я наблюдал, как он затерялся в толпе гостей, от его слов во мне проснулась тревога. A mali estremi, estremi rimedi – отчаянные времена требуют отчаянных мер. Не знаю, что, б…ь, сегодня случится, но в воздух загустел от напряжения, а собрать столько конфликтующих личностей под одной крышей – плохая идея, особенно после недавних событий.

Следующие два часа все болтали о разной чепухе, я общался с другими мафиози, которых знал, и их семьями, меня представили нескольким новеньким, которых только инициировали, и с которыми я еще, на хер, не встречался. Я делал вид, что мне охеренно интересно, но на самом деле считал минуты, пока смогу свалить, я не хотел ошиваться посреди этого сброда. Это не первое собрание такого рода, и не последнее, но, похоже, самое неуютное. Мой отец был в бегах, и все это знали, и знали, что его жизнь весит на волоске. Половина из них, по ходу, были в курсе, что прикончить его – мое задание, если учесть, какие взгляды на меня бросали.

Я много пил, несмотря на то, что решил бросить, и кожей ощущал, как Алек наблюдает за мной с другого конца комнаты. Он нервничал, его глаза постоянно стреляли по толпе, словно он ждал гребаных федералов с минуты на минуту. Я знал, что это возможно, как и любая другая катастрофа, но мне это дерьмо не остановить, поэтому я старался оставаться спокойным.

Толпа начала рассеиваться, семьи и наши новые знакомые разъезжались. Осталась только верхушка, которая сейчас собралась в кабинете, обсуждая какую-то хрень. Я не приближался к ним – меня не пригласили, но мне было насрать, я хотел уехать. Около девяти я потащился к Алеку и заявил ему, что делаю ноги; казалось, он испытал облегчение, когда это услышал. Он приказал мне ехать прямиком домой и оставаться там. Я уже направлялся к двери, как вдруг раздался голос Аро, он остановил меня.

- Куда ты собрался, Эдвард?

Я повернулся к нему.

– Домой.

- Так быстро? Еще рано. Давай, присоединяйся к нам.

Он кивнул в направлении своего кабинета, и я вздохнул, мне отчаянно хотелось убраться отсюда подальше.

– Я просто…

- Это не просьба, - сказал он, входя туда.

Я тихо выругался, а потом последовал за ним. В кабинете Алек увидел меня, и в его взгляде проскользнула паника.

- Я думал, ты уходишь.

- Так и было, но я попросил его остаться, - встрял Аро, присаживаясь на свое обычное место.

Он кивнул на пустое кресло напротив него, и я сел туда, нервно взъерошивая волосы. В комнате была дюжина мужчин, все из управления и главные капо, я был единственным представителем низших рядов. Это охеренно пугало, я не знаю, какого черта мне приказали остаться, даже Алека это озадачило.

Какое-то время они продолжали обсуждать разное незначительное дерьмо, к примеру, бейсбольные команды и марки виски, а я сидел тихо и пил, пытаясь успокоиться. Не знаю, сколько я там проторчал, пока они приступили к делам – кто должен им деньги, или кто не работает на организацию, или кто перешел им дорогу, или у кого есть необходимые им возможности. Наконец Аро поднялся и попросил нас с Алистером последовать за ним и приказал другим не тревожить нас. Мы пошли к задней двери, а потом вышли на двор и присели на плетеные стулья около бассейна. Он сказал Мэгги принести нам напитки, а потом отослал ее в комнату до конца вечера. Когда она ушла, Аро посмотрел на меня и вопросительно приподнял брови.

- Как обстоят дела? – спросил он, его вопрос завел меня в тупик.

Что, б…ь, я должен сказать? Что все в шоколаде?

- Хорошо, - ответил я, пожимая плечами.

- А что вызвало ссору в моей гостиной? – спросил он, глядя на нас с Алистером.

- Меня смутили некоторые высказывания юного мистера Каллена, - сказал он. – Я был поражен, что это стерпели. Я еще никогда не слышал, чтобы человек чести говорил такие вульгарные и неуважительные вещи.

Я напрягся, когда Аро вновь перевел на меня взгляд, он открыл было рот, чтобы заговорить, но тут позади нас раздался неожиданный голос. У меня чуть сердце не остановилось. Я резко оглянулся, тут же узнав этого человека, и меня чуть не стошнило от страха и удивления, когда я заметил отца, стоящего в двадцати шагах от нас.

- Алистер, это не вся правда, и ты это знаешь, - спокойно сказал отец.

Он был одет в черный костюм, один из тех крикливых итальянских, которые я редко на нем видел, волосы были гладко зачесаны назад. Он выглядел расслабленным, когда сделал к нам несколько шагов.

– Мой сын едва ли первый человек чести, у которого острый язык. Кстати, я был таким же в его возрасте.

- А, Карлайл, - сказал Аро, в его голосе явно слышалась озадаченность и напряженность. Было очевидно, что никто из них, на хер, не знал, как реагировать, и я увидел, как Алистер положил руку на пистолет под столом, готовясь к неожиданности. Я не знаю, что, б…ь, он делал, и зачем он тут, но больше всего на свете хотел только одного – забрать его отсюда, и как можно быстрее. Он должен понимать, черт побери, что они для него готовят… он должен понимать, что войдя в дом Аро он, возможно, уже отсюда не выберется.

– Я уже начал думать, а увижу ли я тебя снова. Подходи, присаживайся.

- Спасибо, но я пас. Мне и тут хорошо, - безразлично ответил отец, делая к нам еще несколько шагов. – Ты должен был знать, что мы снова увидимся, Аро. С моей стороны было бы грубостью навсегда исчезнуть и не попрощаться с вами, со всеми вами.

- Правда, - ответил Аро, внимательно глядя на него. – Тебя не было какое-то время. Я боялся, что что-то случилось. Я переживал.

- Я был в этом уверен, - сказал отец, на его губах скользнула ухмылка.

- Да, а особенно когда ты пропустил начало своего судебного процесса. Я сильно волнуюсь, чем это для тебя обернется.

- А, точно, это, - сказал он, передернув плечами. – Буду предельно честным – у меня нет намерения садиться в тюрьму, так что я решил, что бессмысленно проходить через этот юридический цирк.

- Не скажу, что я удивлен, Карлайл.

- Понимаю. Вы всегда хорошо меня знали, - сказал отец. – Жаль, что я никогда по-настоящему не знал вас.

- Конечно, знал, - проговорил Аро. – Ты прошел рука об руку со мной через многое.

- Если бы только это было правдой. Я всегда думал, что вы человек чести, мужчина, который видит мир в черно-белых тонах, - сказал отец с сухим смешком. – И никогда не осознавал, как глубоко вы погрязли в серых оттенках. До недавнего времени.

Аро злобно прищурился, меня трясло от ужаса.

– Это полный абсурд, - заявил Аро. – С чего ты решил, что эта глупость – правда?

- Изабелла Свон.

Как только ее имя слетело с губ отца, я задохнулся, я не знал, зачем, б…ь, он вовлекает ее в это.

- А какое отношение к нам имеет эта девочка? – спросил Аро.

- Самое непосредственное. Она для нас всё, - тут же ответил он, глядя на меня. – Эдвард, зайдешь внутрь? Я хотел бы поговорить с твоим крестным наедине.

Я оттолкнул стул и поднялся, но тут Аро ударил руками по столу, я застыл.

– Сядь назад, - выплюнул он, глядя на меня.

Я вздохнул и упал назад на сидение, вопросительно глядя на отца. В его взгляде промелькнула паника, когда я не ушел, сердце бешено забилось – надвигается что-то совсем нехорошее.

- Я до сих пор не могу понять, какую роль играет ребенок Свона, - сказал Аро, возвращаясь вниманием к моему отцу.

- Вы в курсе, что она художница?

- Мне плевать, кто она, - ответил Аро. – Она мне никто.

- Конечно, вы знаете, что она художница, - сказал отец, игнорируя его выпад. – Вы многое знаете об Изабелле, больше, чем признаете. Вы также хорошо осведомлены, что она вам не никто.

- Ты понятия не имеешь, о чем говоришь. Она простая рабыня. Она не имеет отношения к моему миру.

Я поежился, пытаясь сдержаться, на лице отца промелькнуло раздражение, он напрягся.

- Вы знаете, я никак не мог понять, - продолжил отец. – Я не мог разобраться, почему Чарльз Свон-старший отказался продать Изабеллу, почему он не позволил ей убраться восвояси, ведь, очевидно, он не хотел иметь с ней дело. Она была для него обузой, еще одним ртом, который необходимо кормить. Раб такого возраста не приносит пользы. Так почему бы просто не взять наличность и не передать ее в другие руки?

- Она была его внучкой, - с нажимом сказал Аро.

- Да, но ему не было до этого дела, и вы это знаете, - парировал отец. – Его сын сделал рабыне ребенка – это было позором для его отца, его родословную очернили. Незаконнорожденный ребенок мог разрушить альянс, который Чарльз планировал создать между своей семьей и семьей Эвансонов. При нормальных обстоятельствах он бы избавился от ребенка, он бы скрыл все доказательства. Так почему он не только оставил ее, но и убил из-за нее?

- Он не хотел, чтобы узнали, кто ее отец.

- Да, вы мне это говорили, - сказал отец, качая головой. – Вы говорили, что Свон убил мою жену, потому что не хотел открывать, что сделал его сын, и я покупался на это дерьмо долгие годы. Я даже поверил в это, потому что верил вам. Я убил его и его жену, а потом навел пистолет в голову Изабеллы и нажал на курок, желая уничтожить и ее тоже, потому что вы говорили мне, что из-за нее умерла моя жена. Вы именно этого и хотели, не так ли? Чтобы я убил их всех. Вы надеялись, что моей рукой сотрете Свонов с лица земли, всех до единого. Если бы мой пистолет не дал осечку, я бы убил там всех.

- Я не приказывал тебе убивать кого-то.

- А вы и не должны были приказывать. Как я уже говорил, вы хорошо меня знаете. Вы знали, что я сделаю с этой информацией, и дали мне достаточно времени, прежде чем позвонить.

- Я бы никогда не спланировал покушение на ребенка, раб он или нет!

- Потому что вы связаны клятвой, как и все мы. Вы не можете убить невинное дитя или раба другого человека, в противном случае вы навлечете на себя неприятности. Вам перестанут верить, даже если возникнет простое подозрение, что вы к этому причастны. Будет бунт! Вы точно знали, за какие ниточки дергать, как заставить меня правильно отреагировать. Вы хотели убить их, и использовали меня как козла отпущения, чтобы оставить собственные руки чистыми.

- Это смешно, - выплюнул Аро. – Нет никакого смысла. Зачем мне желать им смерти?

- Доказательства, - холодно сказал отец. – Никогда не оставляй то, что может привести к тебе. Это - прописная истина, сами знаете. Когда вы поняли свою ошибку, то захотели скрыть ее, и вам необходимо было создать подходящие обстоятельства, чтобы не начинать войну.

- Какие доказательства?

- Родословная Изабеллы.

На лице Аро на миг промелькнула паника, и я уставился на него, понимая по его реакции, что он, б…ь, не удивлен… он точно знал, о чем говорит отец. Меня чуть удар не хватил от этого знания. Все это время он, черт возьми, был в курсе, что они родственники!

- Ты сумасшедший.

- Может, но я прав, - жестко сказал отец. – В 1972 году мы бы не смогли доказать это родство, но теперь возможности расширились. Нужен простой укол, и вот секрет всей жизни проливается на свет вместе с кровью. Вы не могли так рисковать.

- Я не знаю, о чем ты говоришь.

- Однажды я в это поверил. Поверил, что вы такая же жертва, как и девочка, но все изменилось, когда ее похитили. После инициации Эдварда вы по-прежнему отказывались участвовать, потому что вы точно знали, зачем они ее взяли, и не хотели иметь с этим дело! Вы боялись, что они откроют ваш секрет… а вы, на хер, надеялись… чертовски надеялись, что от нее просто избавятся. Но так не случилось, они не захотели еще больше усложнять ситуацию. Именно поэтому вы и пальцем не пошевелили, чтобы найти Джеймса, когда он предал нас, поэтому вы позволили ему уйти. Вас не ослепляло то, что Джеймс ваш племянник по браку, вы подставили другую щеку из-за того, кем был его отец! Вы боялись того, что Джеймс знает ваши секреты, и боялись, что если его уберете, это разозлит врага.

- Они взяли Изабеллу ради мести, они пытались свергнуть вас, потому что вы им лгали. Вы поймали их в ловушку. Вы, б…ь, пообещали, что окажете им помощь. Вы были крысой, и когда в семидесятых подпольная война закончилась, вы заставили Стефана убрать Маркуса, потому что тот был следующим на очереди после моего отца. Вы жаждали власти и убили ради нее собственную семью, но ребенок… Вы не смогли убить ее. Она была слишком молода и еще не понимала, вы не смогли наставить на нее дуло пистолета, поэтому вы просто избавились от нее. Вы постоянно несли всякую ерунду о том, как важна семья и как вы привязаны к Джеймсу и Эдварду, будто к собственным детям, и я жалел вас, потому что у вас никого не осталось! А все это время вина лежала лишь на вас!

- Как ты смеешь обвинять меня в таком! – выплюнул Аро. – Ты чертов лгун! Я убью тебя за это!