Глава девятнадцатая. От страдания к прозрению.

Страдание может стать путем к великой любви и великому милосердию. (Мать Тереза)

- Меня мучает одна мысль, - сказала Лиза во время следующей нашей беседы, - Можно ли передавать свои понимания и знания людям, не применяя техники влияния и программирования сознания? Каждый, кто общается с большими группами людей, не важно, в церкви или на семинаре, использует техники влияния или НЛП. Я не знаю ни одного публичного спикера, который бы не использовал такие техники. Просто кто-то это делает агрессивно, а кто-то более мягко. Я уверена, что без этих техник можно обойтись в маленьких группах. Но в массовом тренинге - не знаю.

- Зачем тебе это, - спросил я ее.

- В практических целях. Мне нужно научиться отсеивать спикеров, потенциальных тренеров, которые увлекаются и используют такие техники. Значит, мне нужно их досконально изучить. Я это сделаю. Но проблема, которая меня беспокоит: я была на многих тренингах, слышала очень многих, и не было ни одного, кто не использовал такие техники. Самые массовые тренинги и семинары проводят самые искусные эксперты по НЛП. Знаешь? Проблема еще в том, что люди в своей массе, не против того, чтобы к ним применялись такие техники. Это идет у славян издавна. Они всегда верили, что есть высшие силы, которые запишут в подсознание человека нужные формулы изменения жизни, а ему самому не придется потом прилагать никаких усилий. Все просто прорастет и изменится само собой. Поэтому у нас так развиты все типы " пирамид".

Я сказал, что я думаю по этому поводу, и что совершенно не воспринимаю такие вот способы передачи знаний и мудрости. Где есть массовость – там нет Бога, - напомнил я ее же слова и подвел я черту под сказанным. А далее мы говорили о возможной моей реализации. О том, что мне приходиться общаться с людьми на духовные темы, помогать, давать какие – то советы. Мы пытались найти различие между теми, кому нужно и можно помочь советом или рекомендацией, и теми, кому они только помешают. И помощь в таком случае больше похожа на «медвежью услугу» и для меня только усиливает гордыню и собственную значимость.

- Помощь и совет нужен тому, у кого созрел запрос, а не просто праздный интерес, - сказал я.

- Как ты различаешь зрелый запрос, от попытки запутать или сбить тебя, от манипулирования или от других подобных вещей? – спросила меня она, - Ты ощущаешь свой механизм разделения семян от плевел? В личном разговоре - это легко сделать. Ты умеешь читать людей, правда, иногда сам себе мешаешь. А если нет возможности общаться лично?

- Своим откликом – отвечал я, - Если сбить или запутать - запрос будет к уму и к моей гордыне. Мне захочется быть учителем, показать, что больше знаю и знаю выход или решение. Это чувствуется, когда гордыня играет внутри. Другой момент запрос к сердцу. Тут искреннее желание помочь, это иное. Я видел разницу в последнее время очень ярко. Когда хочется истинно помочь, то не хочу, по сути, умничать, больше возникает желание обнять человека и улыбнуться. Просто молчанием или добрым словом передать то, что есть у меня. Правда, еще не позволяю себе этого, но это желание распознается уже.

- Но разве когда чувствуешь гордыню, нет приятных ощущений? Именно в этот момент. Потом хреново становится. Это понятно. Но вот в тот момент - очень даже приятно.

- Раньше было. Насладился и наигрался уже.

- А как сделать так, чтоб этот радар гордыни не ломался? – спросила она.

- Прислушиваться к чувствам, не спешить, доверяя сразу уму. И главное быть честным с собою. А честность это и есть слушать чувства, то есть себя настоящего, а не мысли уже вторичные и искусственные.

- Инстинкт есть пока. Сейчас. Пока очень свежие воспоминания о старых ощущениях. А проходит время, новые ощущения становятся привычными, старое забывается, появляется 100 или миллион благодарных людей, а дальше сам можешь представить. На этом этапе впадают в гордыню 99% самых лучших и чистых. Как помочь себе всегда помнить и видеть?

- Надо жить и дальше учиться. Сложно сказать заранее. Я прекрасно знаю, что меня в будущем ждет испытание медными трубами. Это самое сложное. Ранее в своих воплощениях я доходил до разных уровней, но всегда ломался именно тут. Ни разу я не прошел это испытание. Это самое сложное было. Как помочь видеть и помнить? Знать - единственный способ. Всегда помнить о том, что я лишь посредник, все что происходит, делает Бог через меня, и моего тут нет ничего. Всегда напоминать себе, что я всего лишь инструмент в руках Бога. И написать где - то себе на ладонях.

- Лучше в сердце. На его скрижалях. Знаешь что интересно? Приятное ощущение своей значимости, гордыня, на вкус и цвет точно такая же, как приятное ощущение чистоты и света, когда передаешь их людям искренне. Но! У них разные послевкусия, и разный эффект на твою сущность. Многие выбирают не замечать горькое послевкусие, концентрируясь на первом вкусовом ощущении, - очень уверено сказала она.

- Да это тонко очень, особенно если учесть, что самую чистую радость я получаю именно от осознания помощи другим, наставления их на путь истинный. И тут понятное дело будут самые большие искушения и попытки свести с пути.

- Все верно. Помнить, что ты - посредник. А это означает на практике: не принимать похвалу от человека, отказываться от нее или переводить ее Выше и еще много других практических ежедневных вещей. Вот. Все верно. Еще есть хорошая новость. Даже несколько, - радостно провозгласила Лиза, - Так вот. Первая новость. Бог через Святого Духа в человеке всегда посылает несколько предупреждений, когда человек оказывается на этой тонкой черте. Он никогда - никогда не оставляет и не рубит сразу голову с плеч. Предупреждения приходят: внутри, тихим голосом, как смс на беззвучном режиме; потом: через очень близкого человека, который видит и чувствует твои любые малейшие изменения; потом через дальнего человека, от которого не ожидаешь. Поэтому не бойся. Ты никогда не остаешься наедине с испытаниями. Вторая хорошая новость.

- Ты Вестник хороших новостей сегодня, - сказал я.

Она продолжала, - Смирение. Не зря есть истинный пост, не зря есть молитва, не зря Бог все время говорит о смирении и о том, что надо беречь свое Сердце. Говорит так: «Вот, Я посылаю вас, как овец среди волков: итак будьте мудры, как змии, и просты (бесхитростны), как голуби». И еще: " более всего хранимого, храни сердце свое, потому что из него источники жизни". Это об искренности, кстати. Смирение - сложная штука. Потому что очень важная.

- Спасибо, что напоминаешь об этом. Это важно – искренне сказал я, - Сколько бы не знал об этом.

- А еще о сердце говорит, что к нему есть два пути: глаза и уши. Только через них развращается сердце. Поэтому глаза и уши надо беречь. Оберегая их, оберегаешь сердце. Три предупреждения, - еще раз напомнила Лиза, - беречь глаза, уши, а значит и сердце, Отец никогда не оставляет наедине с испытанием. Это если подытожить.

Я был очень благодарен Лиза за многое. И за то, что она была рядом и принимает меня таким, как есть и без осуждения, невзирая на то, что я считал себя безнадежным. За то, что любит меня безусловной и, наверное, самой чистой любовью, которую я только мог осознать. За помощь, поддержку, за все слова мудрые, которые через нее проливались, за все руководства и советы, которые Бог передавал для меня через нее. За ее терпение. За мудрость и за заботу. Всего этого я ей не говорил. Иногда хотел это сделать, но никогда не хватало мужества. Хотя причем здесь мужество? Неужели надо быть сильным и мужественным, чтобы сказать то, что чувствуешь? И нет и да. Нет, по сути. Потому что это естественное проявление своей природы, а значит Бога. Да, - потому что так нас приучили с детства. Прятать себя и свои чувства, боясь оказаться уязвимым. А значит, чтобы решиться это сделать, надо мужество. Но я не отчаивался, потому что знал, что когда нибудь я скажу все, что думаю и чувствую, сделаю, все что хочу и хотел.

Дни летели, с каждым разом познавая Лизу, я все больше познавал и себя. Я стал более спокойным, ушла нервозность, много страхов, сомнений, подозрений и недовольств. Я погружался во внутреннее пространство, которое было как большой, спокойный и теплый океан, где я наслаждался плаванием. Но еще позже, я начал осознавать, что этот океан на самом деле находится не во мне, я только дверь. Мои погружения в мир покоя и тишины, были на самом деле похожи на то, как аквалангист погружается на глубины огромной пещеры, которая находится под водой. И где – то, почти на самом дне, есть небольшой туннель, ведущий к выходу на поверхность. К моменту нахождения этого туннеля, воздуха почти не остается, а вместе с ним и надежда также угасает. Но вот, когда уже полно отчаяние и нет смысла подниматься наверх, потому что кислорода уже не хватит, появляется этот туннель. Он очень темный и ведет неизвестно куда. И заныривая в него, ты понимаешь, что если там не будет выхода на другом конце, то ты уже не спасешься. И ты ныряешь, и плывешь только на вере. И вот виден свет, наконец - то, и выход. А там не просто выход на поверхность и воздух, там новый мир, совсем иной, чем тот, при котором ты погружался. Так и я понимал, что мои состояния мира и покоя, это пока что нахождения этого туннеля и приближение к выходу. Но на сам выход у меня пока не хватало веры и сил. Я лишь чувствовал прикосновение света, но разворачивался и плыл обратно. В привычный и безопасный мир. Но в тоже время я понимал, что однажды я поплыву до конца. Тогда, когда мне уже нечего будет терять. И этот момент уже близко…

Мое состояние покоя также отражалось на других людях, с кем я соприкасался. И я замечал, как они тоже начинали успокаиваться и сами того не замечая, входили в непривычные для них состояния расслабления и покоя. Иногда в таких состояниях я яснее видел других людей, их жизненные ситуации. И мог что – то посоветовать, то, что проливало свет на неизвестное для них, и помогало увидеть верное решение. Так же было и у Лизы, только у нее были свои истории и своя помощь другим. И при очередной нашей с Лизой встрече, она рассказала историю, о том, как накануне она виделась со своими друзьями, и что происходило.

- Сначала сходили в кино. Потом приехали ребята. Одна пара с ребенком. Мальчику 4 года. Его мама не знает что делать, потому что видит, что ребенок иногда очень нервничает, впадает в истерическое состояние. Вот наш с ней разговор мне как раз и снился. Вторая пара - другая проблема. Они без детей, не женаты. Он - захвачен обманом и развратом. Но еще не окунулся в него полностью. Она - просто глупая. Другие проблемы тоже, наверное, у нее есть. Но самая большая - это глупость. С этой второй парой ходили в клуб «Гадкий койот».

Я говорю знакомому: ты понимаешь, что сюда приходят, чтобы снять кого-то для потрахаться? Он - неееет, ты что! Люди просто приходят потанцевать и расслабиться. Я - посмотри насколько больше женщин, чем мужчин. Соотношение 70: 30. За 15 минут пока вы не обращали внимание, 4 человека подошли ко мне познакомиться, каждый первый, проходя мимо, оценивает как товар на базаре. Ты сам смотришь также на всех. А еще интересно: Аня, его девушка, которая хотела спать и не хотела никуда ехать, после часа пребывания в этом месте говорит мне: пошли танцевать, мужиков цеплять. Дух, который там есть, проникает в каждого, кто открыт для него. Много нормальных, хороших людей там. Но через 1-2 часа нахождения в этом месте все как одержимые. В общем, первой паре я сказала, чтобы он больше не смел унижать жену, обзывая ее и чтобы она, которая имеет и силу и власть, защищала ребенка, запретив мужу унижать его, называя дебилом. Ты знаешь эту тему с девочками в кролячих ушках и с хвостиком, которую уже много лет развивает журнал Плейбой?

- Знаю, конечно, - ответил я.

- Я недавно вспомнила об этом. Потому что все, что я вижу вокруг, подтверждает, что женщин сравняли с животными. В самом плохом смысле. Шутки о женской логики, о глупости. Отношение как к мясу, которое хорошо только для секса. Так вот женщины сами поверили в это. Аня, например, этому самое яркое подтверждение. Маша, вторая девочка, тоже. Дима, который с Аней, боится при мне унижать ее. Боится спорить со мной на серьезные темы. Но она сама продолжает провоцировать его на унижение себя, на грубость. Она так привыкла. Ничего другого не знает. Теперь они все меня тихо ненавидят. Кроме Маши. У Маши - серьезная причина прислушаться. Она - мама.

Вот так вот, так что можешь сегодня спать спокойно. Все хорошо. Как минимум 3 человека задумались о своих жизнях за последние сутки. Задумались в хорошем смысле.

Я сказал, что Лиза помогает многим другим, с кем соприкасается, увидеть важные для них вещи. И в этом смысле ее помощь велика, хоть немногими может быть увидена и оценена. Но, а меня интересовали свои вопросы, и пришло время рассказывать мои истории.

- Вот думаю опять о том, что мы всего лишь сны Бога и не более. Нет, по сути повода и смысла от чего бы то ни было расстраиваться. Точнее расстраиваться можно, но вот расстраиваться от того, что ты расстроен глупо. Мы всего лишь честно играем свои роли и не помним, кем являемся на самом деле. А расстраивается играемый персонаж, роль, фикция. Вот еще. По поводу интерпретации того, что происходит. Тут корень. Только если немного ранее я видел, что очень важно все интерпретировать верно, позитивно, то сейчас вижу, что любая попытка ума вмешаться в Жизнь, своими интерпретациями, анализами, выводами - есть нарушение божественного течения самой жизни и неминуемо приведет, так или иначе, к страданию, через недовольство, непонимание, обвинения и так далее. Это утопический путь, даже если поначалу весь анализ довольно позитивно начинается. Пословица: Благими намерениями выстлана дорога в ад - об этом именно. Корень, который следует вложить в свою суть - это примирение с Богом, и отныне, все происходящее это Божья Воля. Все. На этом все. Более не допускать ум к анализам никаким, всегда памятуя о главном, о том, что все происходящее в твоей жизни есть проявление Божьей Воли, и, так или иначе, ведет тебя к главной цели. И поэтому полное смирение. И смирение это всего лишь на всего - не давать уму право на анализы, интерпретации и размышления относительно жизни, происходящих событий и так далее. Нельзя допускать ум с его грязными руками в святая святых. В Скинию Бога, которая находится в сердце и направляет жизнь по божественному руслу. Нужна ясность, ясный взор. Виден свет и видна тьма, где она скрывается и маскируется под свет, становясь просто тенью, но крича при этом о своей сопричастности к свету.

-Это последнее предложение - точно обо мне сказано, - сказала Лиза, - я ощущаю свою пустоту. Как будто меня нет на самом деле.

- Именно. Только тень это и есть тот, кто возмущается и теперь как никогда хочет идентификации, потому что при свете она теряется. Свет не нужно идентифицировать. Это просто остаточная привычка, которая владеет нами очень много времени - придать себе форму. Очень сложно теперь воспринимать себя бесформенным, таким, каким ты и есть, по сути.

- Это я плохо понимаю.

- Да и не надо понимать, главное чувствовать себя.

- А я не чувствую, - пожаловалась она, - Чувствую усталость, истощенность, грусть, раздраженность, нетерпимость, агрессию, разочарование из-за того что мной пользуются, одиночество. Но не себя. Себя - не чувствую. И радость не чувствую.

- Опять же надо понять главное. Мы тут невольны что - то делать и менять свою судьбу. Мы можем только одно. Управлять своим вниманием. То есть делать выбор, на что его направлять. А именно то и будет в жизни в итоге. Весь негатив, про который ты говоришь -есть, может быть и будет, для этого всегда найдется повод. И мы как правило расстраиваемся как раз от этого, от того что чувствуем этот негатив. Но у нас есть свобода Воли или выбора. Только ты решаешь и выбираешь обращать на него внимание и поэтому чувствовать. Проблема не в том, что негатив присутствует в жизни, проблема в том, что мы выбираем на него обращать внимание и поэтому чувствовать. Сделай выбор его не чувствовать, безусловно, не ища замены хорошим чем – то.

- Не обращать внимания и не чувствовать негатив - не помогает. Надо чтобы что-то важное было всегда в фокусе. Этого важного мне не хватает. Я не знаю что оно и где оно. Я думала, что знаю. Но оказалось - нет.

- Я тоже не чувствую. И никогда не чувствовал, поэтому всегда находился в депрессии бесконечной. Устал от попыток найти это интересное, потому что каждый раз оказывалось, что нет такого в этом мире. Ранее я считал это своей слабостью и этого страдал. Сейчас возможно в этом моя сила. Не найдя за что зацепится в этом мире, возможно я откроюсь иной силе, более могущественной чем то, что предлагает это мир и система.

- Возможно и так. А возможно ты увидишь то, что важно, если выберешь это видеть. Все ведь дело в выборе. Ты это понял уже. Возможно, это и есть смысл рождения, воплощения, жизни - сделать выбор в пользу видения важного. Просто сделать такой выбор. Возможно, нет никаких других целей, потому что все остальное - просто инструменты, которые помогают и приводят к выбору видеть одно важное. Кому-то для этого требуется 80 лет, а кому-то 10. Кто-то принимает решение отложить выбор.

-Полностью согласен, - сказал я.

- У меня теперь другой вопрос. Я давно сделала выбор видеть важное. Я хочу этого. Но почему сегодня я его не вижу, так до сих пор не знаю что оно и где оно? Вот ты говоришь: не допускать ум в Святое Святых. Это же практически невозможно! Полностью отключить ум и считать все Божьей волей - равно полная противоположность обществу и всему, на чем оно держится. Это путь в монастырь.

- Согласен, что практически невозможно. Но когда - то наступает момент, когда такое становится возможным. Однозначно сказать не могу, рецепта нет. Но когда - то это наступает. Это называется или милостью Бога и его вмешательством. Или же реальным течением жизни и окончательным отчаянием, в попытках найти в уме и его размышлениях то, за что можно было бы зацепиться и хорошо себя чувствовать. Когда - то ясно осознаешь, что попытки найти хоть какой - нибудь выход из этого мира размышлений - страданий, обречены на провал. Потому что выхода нет. И тогда ты просто перестаешь искать. Не новый выход ищешь или в другой плоскости, а просто сдаешься. По поводу важного. А раньше ты его видела?

- Раньше видела. Чувствовала так. А потом потеряла.

- Но память же осталась о том, что же важно?

- Осталась. Память о чем-то. Только я не знаю о чем. Именно так бывает, когда становишься тенью. Не становись ею никогда. Это ужасное состояние в " нигде". Лучше быть холодным или горячим, но не теплым. Это как провал в " ничто". Хочется встать и уйти от того, чем связан. Потому что ничем на самом деле не связан. Все придумано самим же собой, умом. А люди, конечно, в своей массе, такое не поймут. Как это встал и ушел? Это же безответственность! Бегство от жизни и проблем!!! Но на самом деле, это выбор видеть важное и держать его в фокусе. Больше ничего. Я вот уже много раз вставала и просто уходила. От людей, от задач. Но всегда делала это без веры. Всегда имела План Б. Если вера не сработает, значит задействую План Б. И вера не работала. Иисус сказал, что если вера будет хотя бы с горчичное зерно, мы сможем двигать горы. Представляешь, какая никакая у меня вера, если я даже себя двинуть не могу, не говоря о горах! В этот раз, мало того, что веры нет, так еще страх ошибки появился. Этот страх и тебе знаком. Он всегда тобой управлял.

- Этот страх и сейчас есть. Он всегда рядом – сказал я, - Подтверждения того, что он реализуется - нет, как нет подтверждения лучшего, что несет сквозь себя вера. Фактически и там вера и там. Только там, что с тобою Бог, и ты идешь так или иначе в верном направлении, а там вера в том, что ты сам, ты заблудился, неправ и так далее, и все плохо закончится. Фактически вот и выбор. Выбор во что верить. Уму - нужны гарантии, поэтому истинная вера ему недоступна, а сердцу гарантий не надо, там нет торговли и сделок с Богом и потому вера его безусловна. И страх, похоже, до сих пор меня держит, сдерживает от истины и от своей силы. Я его давно вижу. Это даже не страх, а какая - то склизкая сила, как паутина, которая сковала. Фактически это иллюзия, понимаю. Но единственное что сейчас изменилось в отличие от прошлого, это то, что я увидел путь, и знаю что вера это то, что может спасти, вывести из этой тьмы.

- Мне вот знаешь, что надо научиться? - продолжила она, - Четко отделить чужие чувства и ощущения от своих. Я настолько сильно и реалистично переживаю чувства и состояния других людей, что иногда принимаю их за свои. На меня направляется поток энергии, а я - не просто его осознаю, а впитываю и запускаю в себя. Тогда он сливается со мной, и я перестаю различать, где я, а где - не я. Как научиться различать и отделять?

- Мне это тоже знакомо, так же впитываю чужое. Для того, чтобы научиться отделять, лично я и выбрал отделение от массы. И вот тут можно слушать лишь себя и научиться и понять, где истинно твое, а где чужое.

- Мне чего-то не хватает, чтобы вовремя различить. А чего именно - не знаю. Твой метод не работает, как ты задумал, - сказала и тихо усмехнулась Лиза.

- Я его не задумывал специально, это уже спустя время, я делаю выводы, в чем его смысл и польза.

- Не важно. Он не работает и все.

- Мы зачем пришли в эту жизнь? Первое что пройти свой опыт. И ключевое слово тут: Свой. А не верить на слово другим и пользоваться их методами. Каждый из нас будет пробовать разные способы, пока не найдет то, что ему подходит, что для него работает. Вот и пробуем. Кто как, кто на что учился и способен.

Мы молчали и слушали эхо наших слов. Мое эхо то и дело перекликалось с ее, и тогда я уже не различал границ и ее слова становились моими. Смешивались смыслы, звучали по – новому слова, и отражались в наших сердцах, пробуждая уснувшие ноты нашей совместной мелодии. Мы учились заново жить и мыслить, чувствовать и откликаться на внутренние порывы. Мы учились заново верить, верить себе, верить друг другу, верить Богу. Мы заново рождались и умирали каждый день, после каждой нашей встречи, после каждого расставания. Мы учились заново любить. Любить себя, любить друг друга, любить жизнь, с ее невероятными сюрпризами. Мы засыпали и просыпались вновь, на этот раз, вынося что – то важно для себя из времени, проведенном в паузах, во снах и размышлениях. Мы были вместе и заново учились это делать. Наша звездная память пробуждала наши сердца, и мы вспоминали…

Но бывали времена, когда мне казалось, что я терял нить с Источником, - Что то потерял я опять нить связи с истоком. Умом все понимаю, знаю что делать, куда внимание направлять, никаких вопросов или непониманий нет. Но не чувствую того, что чувствовал. Процитируй мне, пожалуйста, что - то из Библии. Я люблю, когда ты это делаешь. Через тебя всегда приходит помощь и все подсказки, - попросил я Лизу.

- А что ты чувствовал, и чего уже нет? Знаешь, ты не связь и не исток и не себя потерял. От этого всего ты не отказывался и не терял. Вот ты говоришь, что дни тяжелые. Значит тебе тяжело. А от чего именно тяжело? Тяжело, что ты один или что ты не знаешь что делать, или что людей убили, и ты это все увидел в новостях, или что ты чувствуешь себя на пороге решений и боишься их, не желая осознавать порог. Или что зима и холодно; или что солнца почти нет; или что Бог как будто замер; или что все это не реальность, а только чей-то сон, соответственно, ты - тоже сон; или что ты сделал то, чего не хотел и не сделал то, чего хотел. Может что-то другое дает чувство тяжести и изолированности?

Я задумался.

- Я сейчас совсем-совсем одна, продолжила она, - Самое интересное, что это мой собственный выбор. Я не соглашаюсь на псевдо-гармонию, потому что знаю ее очень краткосрочное действие. При этом, я вызываю агрессию к себе и непонимание. Но получается, что это ведь тоже мой выбор. Я перестала подпитывать свою параллельную реальность. И мне стало спокойней. Значит, кормление фантазии приносило беспокойство. Но и это тоже был мой выбор, ведь я сама придумывала свое кино с элементами драмы и триллера. Перестань и ты придумывать свое кино. Доберись, наконец, до своих оголенных проводов. Они могут убить меня, кого угодно, но только не тебя, - потом Лиза ненадолго замолчала, как будто пытаясь прочесть происходящее внутри меня, и вновь продолжила, - Так от чего тревожно и дни кажутся тяжелыми? Куда и почему ты думаешь, ты можешь упасть? За что ты держишься и почему также? Ты все понимаешь. Но дни остаются тревожными. Это значит, что ты только понимаешь свое кино и ничего больше. Слова из Библии… Божье слово всегда как елей. Залечивает, укрепляет, восстанавливает силы. Но оно призвано исцелять, а не быть наркотиком, который обнуляет нервную систему и рисует нирвану. Нирваны не существует. Это кино. Поэтому нужно только не побояться добраться до своих оголенных проводов. Они - настоящая реальность и неугасимое внутреннее стремление. Настоящая страсть. Страсть - очень сильное слово. Его сильно извратили. Но именно оно точно описывает то, на что ты боишься взглянуть и взять на себя ответственность. В чем она для тебя? Бросить все и уединиться в лесу? Идти говорить людям? Любить? Что бы это ни было, это есть и оно твое. Больше ничье. Никто не смеет, хоть и попробует, осуждать тебя за нее. Кто они, чтобы осуждать? Такие же боящиеся, как и ты, ищущие и понимающие или не понимающие. Все одинаковы, потому что все - одно. Но для тебя лично будет лучше выбрать, пусть даже испытывая невероятных масштабов страх, чем не выбрать свою страсть. О таком выборе человек никогда не пожалеет. Он никогда не принесет ему бедствие, беду, разочарование. Никогда.

- Я сам устал от них и от себя такого, который все никак не сделает шага, а ходит по кругу, только каждый раз выдумываю себе все более изощренные шаги, чтобы они походили на что – то иное, новое, неизведанное, - сказал я.

- Страсть не вкладывается в ум, - продолжала Лиза говорит, - Ум ее, истинную, полностью блокирует, поэтому часто страсть - это самое закрытое, что есть в тебе. То, над чем ты насмехаешься или осуждаешь в других, отталкиваешь от себя, открещиваешься как от черта. Это все делаешь под влиянием ума. Истинная страсть - это то, чего мы больше всего боимся.

Тут я понял, что в этих последних словах все. Весь смысл всех человеческих поисков. Вся суть. Весь Бог. Вот куда надо обратить свой взор. Все. И никаких тайн и знаний из мудрых книг. Надо найти свою СТРАСТЬ.

Лиза продолжала, - Моя страх для меня - это полное доверие и открытость людям. Я боюсь быть непонятой, высмеянной, раскритикованной, брошенной. Это мой самый сильный, глубокий страх. Ты - первый с кем я его преодолела. Но сделала это не собственным усилием или способностью, а простой детской верой в то, что все будет хорошо. Потом я сделала это еще раз. Уже с другими людьми. Бог был добр ко мне. Послал таких, которые давно отвыкли осуждать. В них за долгие годы чтения Библии, общения с себе - подобными сформировалась привычка поддерживать, а не закидывать камнями. Это получилось. Снова просто из-за простой веры, что мне не причинят вреда и все будет хорошо, я не буду страдать.

- Я тоже, в общем - то осознаю свой самый большой страх и он сродни твоему. Только сделать ничего не могу. Это выше моих сил пока, - честно признался я.

- Лиза продолжала, - Страдание, а не смерти я боюсь, от критики и брошенности. Я боюсь страдать. Я вчера смотрела эти фотографии тел ребят, которых застрелили во время столкновений на Майдане. Это был первый раз в моей жизни, когда я видела мертвое тело. Нет. Вру. Второй. Но меня всегда бросало в панику даже при мысли, взглянуть на мертвого человека. Ужасный ужас. Первый раз - это было на похоронах моего друга, бывшего коллеги. Но тогда я была в ступоре, в скорби. Эти чувства очень сильные. Они перехлестнули через мой страх. А сейчас я не боюсь. Я вижу разительное отличие мертвого от живого. Даже если бы мне просто показали его фото лица с закрытыми глазами, я бы поняла, что это лицо мертвого человека. Вот почему так? Мне не понятно. Что-то что живет в каждой клеточке и покидает тело, когда мы перестаем дышать. Это не просто облачко, которое душа и живет где-то в груди. Оно пронизывает каждую клетку. Что это для тебя - не знаю. Может просто фантазируешь о себе. Как ты будешь. Вернее, как твое тело будет выглядеть, когда тебя в нем не будет. Значит, ты дорожишь им и ужасаешься впечатляешься неизбежностью его потерять. А может и не так все. Ты лучше знаешь. Ответь себе на вопрос, чего ты боишься больше всего на свете и что ты осуждал громче всего. Это будет твоя отправная станция.

- Пока не могу осознать это, хоть и пытался много раз. И выводы были разные.

- Значит, самый огромный страх еще не время понять. Ты можешь быть не готов к этому.

- Да я его и не могу толком обозначить. Только, в общем, это страх открыться. Быть собою. Идти наперекор всем и всему, жить своим видением, пониманием, желанием. Пусть даже вопреки всему…

- Открыть что? Кому? Или отрыться себе самому? Может это он и есть? Открыться самому себе? Все свою жизнь ты только и делал, что уводил себя как можно дальше от самого себя.

- Да, ты права, себе открыться - сказал я, - но и другому тоже. Да вообще кому угодно открыться боюсь. Самое страшное для меня, это сказать что - то искренне хорошее кому - то, или комплимент. Просто обнять, улыбнуться или попросить прощения и признать что не прав. Только искренне и честно. Хотя кто сказал, что это надо делать, ведь у меня нет такого желания, и никогда не было. Просто осознавал, что это как - то неправильно.

- Включился опять и выключись, пока это легко сделать, - она сказала это и улыбнулась, - К сегодняшнему дню, у тебя есть полная амуниция против этого страха. Есть вера и переживание присутствия и поддержки Бога. Есть принятие своего выбора сидеть в изолированности от мира. Есть понимание того, что не зависеть от материального, мнения людей - это тоже один из путей. Есть я, другой человек, приемник твоих радио волн, который удивлен шумам и помехам, но не выключается, а продолжает принимать.

- Осталось найти еще веру в себя, что смогу, наконец, сделать задуманное.

- Самое главное, ты перестал уводить сам себя от себя самого в дебри религий, философий, учений. А веру не надо искать. Ее нужно взять также просто, как ты машинально достаешь ключ от двери, когда подходишь к ней.

- В общем, так и есть, но еще увожу себя от главного. Вот сейчас опять пощечина от Бога и протрезвление, и осознание, как опять выдумал кучу знаний, объяснений, целую философию уже. В моих дневниках куча таблиц, схем. Опять книгу можно писать с новыми пониманиями, как жить, - сказал я и при этом немного повеселел, - Сколько можно уже искать в дебрях то, что перед носом? Почему я не вижу никак, только теоретически понимаю, что оно, где - то тут, и всегда было тут. Как я устал от своего ума заумного.

Так вот, - продолжила она, - потом, выбрав свою самую главную страсть, которой больше всего боялся, ты никогда не навредишь себе. Что бы это ни было, пусть даже самое асоциальное или неприемлемое, или самое банальное в представлении людей. Так что же она?

- Кто? - как будто очнулся я, - Страсть? Так нет ее, о чем же я и говорю.

-Она есть. Если страх есть, то и она есть.

- Теоретически понимаю, что есть. Всю жизнь понимал, и искал.

- Нашел, - рассмеялась Лиза, - Если так злишься, значит нашел. Вот ты говоришь, что самое страшное для тебя это сказать что - то искренне хорошее кому - то, или комплимент сделать, или просто обнять, улыбнуться или попросить прощения. Только искренне и честно. Так вот это, хочу тебе сказать, если это самый большой твой страх, то ты - самый счастливый человек!!!!

- Я счастливый? Почему? Потому что знаю свой страх?

- Просто потому, что для преодоления этого не нужны ни миллионы денег, ни людей. Нужна всего одна дышащая и слушающая душа. Или даже не слушающая, а просто находящаяся в зоне одного метра от тебя. Или 5 метров. Просто та, которая достижима физически. Человеческая. Не кошачья, - она опять рассмеялась и я понимал, что она имеет в виду моего кота, с которым я разделяю свое одиночество, - Но ты уже начал преодолевать этот страх. Ты вот сам с собой искренний. Злишься. Это начало. Вторая твоя победа - ты меня обнял. Искренне. Помнишь? Ты чего меня обнял тогда? Просто захотелось или чтоб " энергии" попередавать? А дальше будет больше побед. Замечай то, что уже есть и сделано. Не игнорируй это.

Мне стало легче после всех этих слов. Фактов, которые были очевидные и на самом деле приносили новое дыхание в мою жизнь, я не замечал. Но ведь они были! И это я знал.

Она улыбнулась, как – будто прочитала мои мысли и сказала, - Один вопрос для тебя: когда ты поймешь, что уже взрослый и уже не надо быть ни хорошим, чтобы порадовать одних, ни плохим, чтоб приняли другие, а можно быть самим собой, как ты есть и делать только то, что хочешь и принимаешь ты? Только ты мне можешь не отвечать. Это для тебя вопрос.

- Хорошо, спасибо. Подумаю над вопросом, - сказал я, хотя уже тогда понимал, что вот они слова, которые мне надо было услышать. И услышать именно от той «одной слышащей и дышащей Души», которая возле меня. Я молчал и улыбался, а она сказала, что любит меня. И потом спустя несколько минут, добавила, - Я тебе уже говорила как-то. Отпустил бы свои чувства. Стоит блок как плотина. Поэтому вся сила, мощь, звук, страсть останавливаются где-то там... А дальше, за плотиной - тихо-тихо, как в библиотеке. Твои статьи, твои стихи, музыка, которая тебе нравится, твои споры, чувства - это все остается за плотиной. А потом - " ничего особенного". Боишься? Я не знаю, чего ты боишься и боишься ли на самом деле. Может и не боишься вовсе, но убедил себя в этом.

- А по поводу отпускания чувств – тут, скорее всего, не страх, а просто именно блок, - сказал я, - Это действительно как плотина, и я всегда подозревал, что будет, если она прорвет, сколько силы и энергии прольется в этот мир. Но я не могу контролировать этот блок, его отпускание. Это как древний инстинкт, он не продумывается или осознается. Сложно объяснить. Это все равно как во сне, хочешь полететь - а не знаешь как, потому что всегда ходил. И когда делаешь движение, чтобы взлететь – оно все равно как шаг, где напрягаются мышцы ног, иначе ты просто не знаешь как.

- Значит надо сделать шаг со скалы. И больше не думать. Полетишь.

- Всю жизнь решаюсь сделать этот шаг...

- Значит скоро уже.