Сцена седьмая

Загорается свет, ЛИСТВЕННИЦКИЙ стоит с открытым ртом и смотрит на ГАВРИЛОВА, который повернут в сторону двери, и держит в руках револьвер. У дверей валяется ДВОРСКИЙ.

ГАВРИЛОВ: Ёбаный пшек.
ЛИСТВЕННИЦКИЙ: Ага.
ГАВРИЛОВ: Проверь его.
ЛИСТВЕННИЦКИЙ: Почему я?
ГАВРИЛОВ: Потому что я только что сохранил тебе жизнь, дубина!
ЛИСТВЕННИЦКИЙ: Хорошо, хорошо.

ЛИСТВЕННИЦКИЙ подходит к ДВОРСКОМУ и щупает у него пульс.

ЛИСТВЕННИЦКИЙ: Помер он.
ГАВРИЛОВ: Вот и отлично. Теперь скажи, ты заряжал пистолет?
ЛИСТВЕННИЦКИЙ: Я не помню. Но я практически уверен, что я бы этого не сделал.
ГАВРИЛОВ: Я тоже в этом уверен, поэтому ты жив.
ЛИСТВЕННИЦКИЙ: Спасибо.
ГАВРИЛОВ: Не за что.

Пауза. ГАВРИЛОВ растерянно рассматривает письма.

ЛИСТВЕННИЦКИЙ: Что будем теперь делать?
ГАВРИЛОВ: Не знаю. Надо убрать трупы.
ЛИСТВЕННИЦКИЙ: Это точно.
ГАВРИЛОВ: Можем уехать к тебе.
ЛИСТВЕННИЦКИЙ: Мама этого не одобрит.
ГАВРИЛОВ: Да плевать, мне главное отсюда уехать.
ЛИСТВЕННИЦКИЙ: Ну да, на тебе двое трупов теперь.
ГАВРИЛОВ: Мог бы и не напоминать.
ЛИСТВЕННИЦКИЙ: Прости.
ГАВРИЛОВ: Да ладно. Блин, что с трупами делать?
ЛИСТВЕННИЦКИЙ: Может в канаву?
ГАВРИЛОВ: Ага, думаешь, нас не заметят, пока мы будем их до туда тащить?
ЛИСТВЕННИЦКИЙ: Не знаю. Просто предложил.
ГАВРИЛОВ: Хреновая идея, как ни крути. Так ладно, помоги мне его пока в угол оттащить.

ЛИСТВЕННИЦКИЙ хватает ДВОРСКОГО за плечи, ГАВРИЛОВ за ноги, и они тащат его в угол, где лежит МАРИЯ.

ГАВРИЛОВ: А её ты оттащил, да?
ЛИСТВЕННИЦКИЙ: Да.
ГАВРИЛОВ: Я так и думал.

Садятся за столик, ГАВРИЛОВ достает из чемодана МАРИИ бутылку, начинают распивать.

ГАВРИЛОВ: Дела.
ЛИСТВЕННИЦКИЙ: Зато не скучно, правда?
ГАВРИЛОВ: Да соскучишься тут! Труп на трупе.
ЛИСТВЕННИЦКИЙ: Ага.

Пьют.

ЛИСТВЕННИЦКИЙ: Знаешь, какой мне сегодня сон приснился?
ГАВРИЛОВ: Какой?
ЛИСТВЕННИЦКИЙ: Я и ты…
ГАВРИЛОВ: Я?
ЛИСТВЕННИЦКИЙ: Ну да, я помнил, что там был брат Маши…
ГАВРИЛОВ: А, ну ладно, продолжай.
ЛИСТВЕННИЦКИЙ: Так вот, мы были в какой-то деревне, там шла война, все взрывалось, бахало и так далее.
ГАВРИЛОВ: Завязка неплоха.
ЛИСТВЕННИЦКИЙ: Ага. И тут приехал картонный фургон, внутри которого были омоновцы. Потом мы под обстрелом бежали до них. Начали штурмовать. Дальше было самое странное.
ГАВРИЛОВ: То есть это еще адекватное было? Картонный фургон?
ЛИСТВЕННИЦКИЙ: Ну да. Нам дают задание - спасти заложников. Мы договариваемся с бандитами, что они отпустят их, но отправят нас на взрывающихся зарядах в небо и взорвут.
ГАВРИЛОВ: Да уж.
ЛИСТВЕННИЦКИЙ: Нас привязывают. И тут…
ГАВРИЛОВ: Боюсь узнать.
ЛИСТВЕННИЦКИЙ: Правильно, бойся. Мы понимаем, что бандиты-червяки, а мы орлы. И мы вместе с зарядами летим на бандитов.
ГАВРИЛОВ: Действительно, странный сон. Тебе всегда такая муть снится?
ЛИСТВЕННИЦКИЙ: Да нет, редко.
ГАВРИЛОВ: А мне всегда. Может, прочтем письма?
ЛИСТВЕННИЦКИЙ: Давай.
ГАВРИЛОВ: Вот придурок, неужели он думал, что тот, кто выживет, не прочитает оба письма?
ЛИСТВЕННИЦКИЙ: Он же поляк.
ГАВРИЛОВ: Ну, это да.

Разворачивают конверты. ЛИСТВЕННИЦКИЙ читает вслух.

ЛИСТВЕННИЦКИЙ: Это тебе адресовано. «Если тебе повезло, и ты выжил, особо не радуйся. Вспомни о своей покойной сестричке и о двух трупах, висящих на тебе. Не переживай, такое райское место, как тюрьма, тебя не ждет. Тебя жду я, внизу. С дробовиком. Спускайся, милый, тебе некуда деваться».
ГАВРИЛОВ: Вот жидяра, а! Хорошо, что я тебя грохнул!
ЛИСТВЕННИЦКИЙ: Действительно подло.
ГАВРИЛОВ: Моя очередь. Твоё письмо. «Я рад, что ты жив, я болел за тебя! Но у меня для тебя одна плохая новость. Пистолет зарядил ты, поэтому убийство девушки ты возьмешь на себя, равно как и убийство парня, который её убил. Удачи тебе».
ЛИСТВЕННИЦКИЙ: Клянусь, я не помню этого!
ГАВРИЛОВ: Ах ты, сраный говнюк, так это всё-таки ты!

ГАВРИЛОВ хватает член и пистолет, бросает на пол ЛИСТВЕННИЦКОГО, начинает запинывать его, бить членом и пистолетом. В итоге ЛИСТВЕННИЦКИЙ не шевелится, а ГАВРИЛОВ отползает на центр сцены. Озирается, смотрит на трех трупов.

ГАВРИЛОВ: Блять.

В дверях появляется ВАЛЕНТИНА с дробовиком.

ВАЛЕНТИНА: Надо дома оставлять!

ВАЛЕНТИНА стреляет, но не попадает в ГАВРИЛОВА. Тот прячется за столиком, не выпуская из рук член и пистолет.

ГАВРИЛОВ: Ты кто еще такая?!
ВАЛЕНТИНА: Боль твоя! Готовься!
ГАВРИЛОВ: К чему?
ВАЛЕНТИНА: К кастрации!
ГАВРИЛОВ: У меня пистолет!
ВАЛЕНТИНА: А у меня дробовик!
ГАВРИЛОВ: Эм…У меня есть еще кое-что!
ВАЛЕНТИНА: Мне плевать! Ты убил Дворского?!
ГАВРИЛОВ: Может быть.
ВАЛЕНТИНА: Что значит, может быть?! Отвечай, не то пристрелю!
ГАВРИЛОВ: Тогда ты не разбогатеешь.
ВАЛЕНТИНА: Что?! Я и так теперь богата!
ГАВРИЛОВ: С чего это?
ВАЛЕНТИНА: А вот с того!
ГАВРИЛОВ: Ну всё равно! Если не убьешь меня, станешь еще богаче!
ВАЛЕНТИНА: Каким же образом?
ГАВРИЛОВ: Видишь это?

ГАВРИЛОВ показывает член.

ВАЛЕНТИНА: Что это?
ГАВРИЛОВ: Ты слепая?
ВАЛЕНТИНА: Нет.
ГАВРИЛОВ: Это член!
ВАЛЕНТИНА: Ну и?
ГАВРИЛОВ: Это не просто член.
ВАЛЕНТИНА: А что, он золотой?
ГАВРИЛОВ: Нет! Это семейная реликвия Дворских!
ВАЛЕНТИНА: И что с того?
ГАВРИЛОВ: А то, что его жена получила его по наследству от матери, а та купила его в Риге сто лет назад! Это один из первых в своем роде!
ВАЛЕНТИНА: И что теперь?
ГАВРИЛОВ: Если его продать правильным людям, можно год не работать!
ВАЛЕНТИНА: Правильным людям? Это кому?
ГАВРИЛОВ: Я знаю кому! И если ты меня не убьешь, я отдам шестьдесят процентов от прибыли!
ВАЛЕНТИНА: Девяносто!
ГАВРИЛОВ: Семьдесят!
ВАЛЕНТИНА: Девяносто!
ГАВРИЛОВ: Восемьдесят!
ВАЛЕНТИНА: Девяносто!
ГАВРИЛОВ: Так не честно!
ВАЛЕНТИНА: Ты у меня на прицеле!
ГАВРИЛОВ: А ты у меня!
ВАЛЕНТИНА: У меня дробовик! Что ты со своей пукалкой мне сделаешь?
ГАВРИЛОВ: Эта пукалка сегодня троих прибила!
ВАЛЕНТИНА: Плевать! Девяносто!
ГАВРИЛОВ: Ладно, девяносто. Пообещай, что не убьешь меня, когда я вылезу!
ВАЛЕНТИНА: Обещаю.

ГАВРИЛОВ медленно поднимается, держа на прицеле ВАЛЕНТИНУ.

ВАЛЕНТИНА: Убери пистолет.
ГАВРИЛОВ: Ты первая.
ВАЛЕНТИНА: У меня дробовик!
ГАВРИЛОВ: А у меня пистолет.
ВАЛЕНТИНА: Блять. Ладно, убрала.
ГАВРИЛОВ: Вот и отлично.
ВАЛЕНТИНА: Тут все мертвы?
ГАВРИЛОВ: Это ты к чему?
ВАЛЕНТИНА: Вдруг кто подслушал.
ГАВРИЛОВ: Да это вряд ли.
ВАЛЕНТИНА: Слушай, а за что их убили? И кто кого?
ГАВРИЛОВ: Вот там моя сестра.
ВАЛЕНТИНА: Соболезную.
ГАВРИЛОВ: Я убил её.
ВАЛЕНТИНА: Ааа. Ооо.
ГАВРИЛОВ: Случайно!
ВАЛЕНТИНА: Само собой.
ГАВРИЛОВ: Пистолет, которым я… Который выстрелил, зарядил он. (Показывает на ЛИСТВЕННИЦКОГО). А Дворский все спланировал.
ВАЛЕНТИНА: Вообще-то нет.
ГАВРИЛОВ: Что нет?
ВАЛЕНТИНА: Пистолет зарядил Дворский. Просто свалить все хотел на него. (Показывает на ЛИСТВЕННИЦКОГО).
ГАВРИЛОВ: Да? Вот блин. Получается, я его просто так прибил?
ВАЛЕНТИНА: Получается так.
ГАВРИЛОВ: А может он еще живой? Надо ему сказать, что он не виноват.
ВАЛЕНТИНА: Ты его собрался в чувство приводить?
ГАВРИЛОВ: Ну да. Я быстро.
ВАЛЕНТИНА: Я помогу. Думаешь, если ему в ногу выстрелить, он очнётся?
ГАВРИЛОВ: Я не…

ВАЛЕНТИНА подходит к ЛИСТВЕННИЦКОМУ и стреляет ему в ногу. Тот приходит в себя и истошно орёт.

ГАВРИЛОВ: Очнулся.
ВАЛЕНТИНА: Ага.
ЛИСТВЕННИЦКИЙ: Ааа! Суки!
ГАВРИЛОВ: Я ему хорошую новость хотел сообщить, а он орет. Ты не заряжал тот пистолет, понял?
ЛИСТВЕННИЦКИЙ: Что?! Ааа, как же больно!
ВАЛЕНТИНА: Не ной! А то вторую прострелю!
ЛИСТВЕННИЦКИЙ: Ты кто ещё такая?!
ВАЛЕНТИНА: Я Валя.
ЛИСТВЕННИЦКИЙ: Официантка?!
ВАЛЕНТИНА: Теперь уже хозяйка этого дома.
ГАВРИЛОВ: Это почему?
ВАЛЕНТИНА: Я же сказала, что я теперь богата. Дворский переписал завещание позавчера. Поляки пишут завещание по достижению совершеннолетия, представляете? Так вот, он был влюблен в меня, поэтому переписал свое завещание, добавив в него меня. Жаль, но лишь малая часть его небольшого состояния приходилась на мою долю…
ГАВРИЛОВ: Ты пьяна?
ВАЛЕНТИНА: Немного.
ЛИСТВЕННИЦКИЙ: К чему ты клонишь?!
ВАЛЕНТИНА: В общем, основная часть наследства ушла бы к его жене и ребенку. Но так получилось, что в живых из всех наследников осталась только я, и спасибо вам друзья, что угандошили Дворского.
ГАВРИЛОВ: Как-то тут все не очень прозрачно…
ЛИСТВЕННИЦКИЙ: Что не прозрачно?! Жена угрохала себя и ребенка… Вызовите кто-нибудь врача!
ВАЛЕНТИНА: На самом деле он прав.
ГАВРИЛОВ: Кто?
ВАЛЕНТИНА: Ты. Жена Дворского не убивала ребёнка.
ГАВРИЛОВ: Ты изверг…
ВАЛЕНТИНА: И себя, кстати, тоже.
ЛИСТВЕННИЦКИЙ: А кто тогда?!
ГАВРИЛОВ: Ты тупой?! Она! Она их замочила!
ВАЛЕНТИНА: О, да. На самом деле это было немного противно, но в целом… Ничего такого.
ЛИСТВЕННИЦКИЙ: Ничего такого?! Да ты ебанутая!
ВАЛЕНТИНА: Может быть. А знаешь, для чего я это рассказала? Так захотелось кого-нибудь прикончить… И как совпало, что ты еще и много всего знаешь…

ВАЛЕНТИНА встает ногой на грудь ЛИСТВЕННИЦКОМУ и наводит на него дробовик. ГАВРИЛОВ размахивается членом и бьет им ВАЛЕНТИНУ по голове. Та падает без чувств.

ГАВРИЛОВ: Ебанутая.
ЛИСТВЕННИЦКИЙ: Это точно. Спасибо. Ты мне второй раз за вечер спас жизнь.
ГАВРИЛОВ: Ага, если не учитывать, что я прикончил троих.
ЛИСТВЕННИЦКИЙ: С чего ты взял, что она мертва?
ГАВРИЛОВ: Член весь в крови.
ЛИСТВЕННИЦКИЙ: У всех такое было.
ГАВРИЛОВ: Я вижу, ты еще умудряешься находить время для шуток.
ЛИСТВЕННИЦКИЙ: Ага. Только ты не мог бы помочь мне. Боль адская.
ГАВРИЛОВ: Да, конечно.

ГАВРИЛОВ помогает ему встать, перекидывая его руку к себе на плечо. При этом все ещё держит член в руке.

ЛИСТВЕННИЦКИЙ: Почему ты не расстаешься с ним? Чем он так ценен?
ГАВРИЛОВ: Ты даже не представляешь, насколько он для меня ценен. Это в своем роде мой писательский талисман.
ЛИСТВЕННИЦКИЙ: В каком смысле?
ГАВРИЛОВ: Помнишь, я рассказывал о моей поездке в Москву?
ЛИСТВЕННИЦКИЙ: Помню.
ГАВРИЛОВ: После нашей ночи с тем писателем, я получил его в качестве подарка.
ЛИСТВЕННИЦКИЙ: Весело.
ГАВРИЛОВ: Этот член лишил меня девственности.
ЛИСТВЕННИЦКИЙ: Давай пойдем отсюда.
ГАВРИЛОВ: Хорошо. О, это, кажется, кость?
ЛИСТВЕННИЦКИЙ: Да!
ГАВРИЛОВ: Весело.

Оба уходят. Затемнение.