Памяти Булата окуджавы

Так ненароком мир живых оставлен на чужбине… Парижский рейс его принес на траурном крыле. Не рай, не ад – родной Арбат в объятья душу принял, А тело обрело покой в Ваганьковской земле.

Когда свеча его души, чуть пламенем колеблясь, Неверным светом озаряла госпиталь ПерсИ – Спешил все так же по Москве полуночный троллейбус. Он опоздал. Он не пришел спасти и воскресить…

Стирает время нашу боль и слезы об ушедшем. Природу нам не обмануть – конец у всех один. Но невозможно говорить во времени прошедшем О том, кто дорог и любим, и так необходим.

Простой волшебник – в двух словах умел сказать о многом, Понять, утешить и простить жестокий мир – успел. Сам в жизни не нося креста, он стал почти что богом, Святым учителем для всех, кто жил, творя, и пел.

Он знал – не вечен старый мир, но в приходящем новом

О том одном его душа болела без конца,

Что не романтик, не герой Москвою коронован,

А серый денежный мешок без чувств и без лица.

Да, слишком трудно наша жизнь становится добрее, И точит прошлое кинжал для мести роковой… Поэт останется всегда дежурным по апрелю И не покинет пост Любви бессменный часовой.

Нас время сделает мудрей, излечит и состарит. И среди будничных забот – нам светом вновь и вновь Тот немудреный перебор на простенькой гитаре И вдохновенные слова, и в каждом – лишь Любовь.

И как бы над судьбой людской ни каркал подлый ворон Простых, негромких добрых слов ему не заглушить! Надежды маленький оркестр с Любовью-дирижером – Он так же слажен и красив. Он вечно будет жить.

Так соберемся же, друзья, под знаменем Булата, И пусть удача-госпожа ждет всех до одного! Возьмемся за руки, друзья, по вечному Арбату Пройдем, по улице Любви, по улице Его!

12-14.06.1997

БАРТО

О, где веревка из детства – в конце веселый кораблик, – И радужные лягушата, скачущие по пятам, И сказочная речушка? Живой еще капитан. Ему хромая судьба не раз подставляла грабли.

Сомнамбула-слон бессонный, козленок в траве заблудший… Пора, когда веришь свято: день кончится запятой. Тех лет победы и беды сегодня помнятся лучше, А достижения зрелости кажутся суетой…

Как он пацаном зеленым, с бедовой Танькой играя, Дурашливо и прикольно катал в машине котов!..

Теперь – под горку, качаясь, бычком – до самого края, И надо куда-то падать, а он пока не готов.

Натянут новую кожу на лопнувшем барабане. Давно отряд разбежался, флажок поменял свой цвет. Лишь мячик плывет, не тонет (куда ты, бабушка Таня?) Отсюда мячик не виден. Отсюда – возврата нет.

Уроненный, но не брошенный хороший мишка трехлапый, До ниточки мокрый зайка, грузовичок заводной… Ах, сколько реминисценций нечаянный дождь накапал! Немного грустно, ребята. Давай еще по одной…

Осень 2006

Смиренная раба,

растительная шея, Лишь кочаном своим

верчу куда хочу.

А он сидит на мне

зеленым крепким задом, Одёжки-лопухи

раскинув на весу. Я – пальцами корней

рыхлю глубины сада И сок для седока

сосу, сосу, сосу…

Но мне за труд ни благ,

ни почестей не будет! Несправедливый мир –

в нем правды нет как нет. Ведь мой кочан съедят

изысканные люди, А я пойду – в силос,

корове на обед…

сентябрь 2006