Глава 1. http://ficbook.net/readfic/2037599

Можно я тебя нарисую?

https://ficbook.net/readfic/2037599

Автор: Scorpion_Franky (https://ficbook.net/authors/496414)
Фэндом: My Chemical Romance
Персонажи: Фрэнк/Джерард
Рейтинг: NC-17
Жанры: Слэш (яой), Романтика, Ангст, Флафф, Психология, Философия, POV, Hurt/comfort, AU
Предупреждения: Нецензурная лексика, Underage
Размер: Макси, 135 страниц
Кол-во частей: 35
Статус: закончен

Описание:
Фрэнк Айеро работает воспитателем в детском центре умственно-отсталых детей, среди которых есть странный парень. Джерард. Он много рисует и слишком замкнут в себе. Фрэнк хочет узнать его поближе.

Примечания автора:
Создан по заявке - https://ficbook.net/requests/204226

Глава 1

POV Frank

- Можете приступать к работе с завтрашнего дня, мистер Леро...

- Айеро. Фрэнк Айеро, - со вздохом поправил я, уже привыкнув к коверканию своей фамилии. Слишком много гласных.

- Неважно, - махнул рукой директор центра. - Знаете, наш предыдущий воспитатель не выдержал здесь и двух недель. Дети здесь не такие безобидные, как вы думаете. Если они умственно отсталые, это еще не значит, что...

- Я знаю о том, как такие дети могут себя вести, мистер Штольц. Я окончил университет с дипломом детского психолога. Давайте не будем тратить мое и ваше время, и я пойду домой. Я очень устал.

- Эм... - Штольц оторопел от такого резкого ответа, но все же заткнулся. - Хорошо, мистер Иеро...

- Айеро! - дверь с грохотом захлопнулась. Надеюсь, он не вспылит и не уволит меня сразу же после того, как принял на работу. Слишком уж взбесил меня этот амбал. Сидит на своей заднице и думает, что знает все о них. Да нихера он не знает.

Он не видел всего того ужаса в их глазах, когда они осознают, что они уроды. Некоторые и до этого не додумываются. Но они все чувствуют. Они замечают косые взгляды людей. Они чувствуют, как на них показывают пальцем. Но они не понимают, что с ними не так. Почему другие дети не хотят с ними играть и плачут при виде их недоуменного лица? Почему они родились такими? Не дети должны страдать в этом мире - это точно. У меня мурашки бегут по коже, когда маленький ребенок смотрит на меня и пытается найти ответ на свой немой вопрос. " Почему я, дядя Фрэнк? Почему? "

Но когда вы услышите их счастливый смех, вы поймете, что они ничем не отличаются от обычных детей. Они даже лучше. Обычные здоровые и избалованные родительской заботой, лаской и деньгами дети вырастают жестокими ублюдками. Не все, конечно, но большинство. А они... Они очень красивые. Я просто поражаюсь тому, с каким трепетом они относятся ко всему. Как они чувствительны к этому миру. Им просто не хватает той заботы и ласки, которую получают обычные дети. И я здесь для того, чтобы они ее получили. Они ведь это заслужили. Заслужили больше, чем любой из вас.

Достав сигарету из кармана, я поджег ее и устремил глаза в небо. Странное оно сегодня. Не ясное и не пасмурное. Просто небо. Оно не задумывается над тем, каким ему быть. Оно просто есть.

- Сдесь нелься курить! - за спиной раздался детский голосок со свистящим " с". Обернувшись, я увидел прелестную девочку с рыжими косичками и в розовом платье, которая пыталась строго посмотреть на меня своими немного косыми голубыми глазенками. Ее рот был немного приоткрыт, по подбородку тянулась прозрачная ниточка слюны. Бросив сигарету, я присел перед ней на короточки и ласково произнес:

- Хэ-эй, привет, малышка.

- Я не малыска! - она сердито топнула ногой, все также грозно поглядывая на меня.

- Хорошо-хорошо, - я шутливо поднял руки вверх. - Ты большая девочка. А что ты тут делаешь? Почему ты одна?

Я вытер краешком ее платьица слюну с подбородка, хотя и знал, что скоро она снова появится там.

- Я не одна! Со мной мисутка! - она потрясла рукой с желтым плюшевым медведем. Я заметил болтающуюся на руке бирку с именем и номером комнаты. " Эмили Баттон. 5 лет. Синдром Дауна. Лейкоз. Комната 55" Боже... Взяв ее за руку, я встал в полный рост и повел внутрь здания, пытаясь заговорить ей зубы.

- У мишутки есть имя? - я изобразил поддельный интерес, глядя на нее сверху вниз.

- Нет... - она взглянула на него.

- Давай придумаем, - я улыбнулся. Она еще не поняла, что я отвлекаю ее, чтобы увести в свою комнату. Еще очень рано. Она должна спать.Она промолчала в ответ, видимо, обдумывая имя для своего питомца.

- Он ведь желтый, так? - продолжал весело вещать я.

- В мультике мисутка тофе такой... Как он, - она снова подняла руку вверх, настолько, насколько могла, чтобы я снова мог увидеть ее любимую игрушку.

- Он любил кушать мед?

- Да...

- Тогда пусть это будет Винни, - мне даже самому понравилось это имя. Оно очень подходило медведю. - Да. Это Винни! - она показала его мне. - Винни! Винни! Винни!

- Тихо-тихо, успокойся... Ой, а что это с Винни?

- Сто с ним? - она обеспокоенно осмотрела его со всех сторон, неуклюже дергая за лапы пухлыми детскими ручонками. Слюна капнула на пол, немного задев нижнюю лапу игрушки.

- Он же зевнул! Ты что не видела?

- Нет... Винни, ты севал? - она сдвинула брови и обратилась к нему, видимо, ожидая ответа.

" Да, Эмили, я очень устал. Давай пойдем спать".

Не надо быть умником, чтоб понять, кто отвечал ей.

- Он хосет спать, - она снова обратилась ко мне с серьезным видом, потом протянула мне руку, таким образом, давая мне понять, что хочет в свою комнату. Я молча принял ее руку и повел дальше по коридору. Что-то привлекло мое внимание, пока она разговаривала с Винни. Точнее, не что-то, а кто-то. На окне сидел подросток и, отвернувшись в сторону окна, смотрел в небо. Видимо, оно, как и меня, привлекло его своей неопределенностью. На коленях подростка лежал блокнот, в который он каждую секунду что-то вносил, стирал. Потом он недовольно морщил вздернутый веснушчатый нос и заново перерисовывал непонравившуюся деталь рисунка.

Эмили дернула меня за руку, недовольная тем, что я замедлил шаг, засматриваясь на загадочного парня. Вдруг он резко повернул голову и посмотрел на меня, сдвинув брови на переносице и сжав губы в плотную линию. Его взгляд говорил сам за себя. " Чего уставился? Иди, куда шел? Нехер тут пялиться на меня, как на зверушку в зоопарке! "

Я опустил взгляд на девочку, а она, глядя на меня, произнесла:

- Дферард.

Если бы не ее лицо, перекошенное болезнью, я бы подумал, что она обычная маленькая девочка. Она очень умная.

- Джерард?

- Да... Он рифует. Много. У него больфая куся листиков. Хосесь посмотреть? Пофли, - продолжила она уже шепотом. - Я фнаю, где он прясет листики. - Эмили, ты не забыла? Винни хочет спать.

- Хорофо... Ты придефь зафтра? - голубые глаза смотрели на меня из-под пушистых черных ресниц. - Конечно, я приду завтра. Теперь я всегда буду с тобой - я поцеловал ее в макушку и повел дальше. Она пахла детством. Не тем, что пахнет молоком и маминым печеньем на Рождество. Не шоколадом и ранними осенними листьями. Не корицей и конфетами. А сломанным детством. Сломанной жизнью. Сломанными надеждами на будущее и мечтами о дружбе и любви. Приближающейся смертью и брошенным Винни. Этот приторный, тошнотворный запах смерти смешан с запахом лекарств и травы во дворе этого центра. Ей повезло, что она не знает своего запаха. Она бы все поняла. Мгновенно. Я вам уже говорил, что эти дети просто удивительны и очень-очень умны?

- Спи, Эмили.

- А Винни?

- И Винни тоже. Он спит тогда, когда спишь ты.

- Хорофо... Пока.

- Пока, Эмили, - я снова вдохнул ее аромат и скрылся из комнаты.

Его взгляд прожигал мне спину. Я думал, что сгорю под ним. И что он так уставился? Джерард. Пф, что за имя такое странное? Француз что ли? И чем он болен, интересно. Явных признаков болезни я в нем не нашел. Возможно, у него просто заторможенность роста или ума? Узнаю завтра. Он сидел в той же позе, с тем же блокнотом, морща все тот же вздернутый маленький нос и сжимая все те же выточенные, как у статуи фигурные красивые губы.

Что? Фу, Фрэнк, прекрати это дерьмо! Какие еще " фигурные красивые губы"? Совсем уже рехнулся. Губы у него фигурные. Обычные подростковые губы. Ничего необычного. Прекрати думать о губах, идиот! Собаки, собаки, собаки. Надо купить корм для Бёрна.

***

" Один ты остался со мною, чувак", - с такими словами я обнимал Бёрна в то время, пока он облизывал мне лицо. - Один-единственный мой друг. Никогда меня не бросишь. Вот за что я тебя люблю, так за то, что ты не умеешь разговаривать и спать с другими парнями. Не требуешь деньги на шубу и прочую дребедень. Как же я тебя люблю, чувак.

Видимо, четвертая бутылка пива, взятая в супермаркете, была лишней. Я жалуюсь собаке на жизнь. До чего я дожил? Ну хоть выговорюсь ему. Джамия никогда бы меня не выслушала. Уперлась бы со своими сранными подругами на свои сранные вечеринки. Ну и пусть катится! Нам ведь никто не нужен. Правда, Бёрн?

Он снова лизнул меня в нос, щекоча своим шершавым языком мои ресницы. Я, смеясь, вытер слюну с носа и снова обнял собаку, обхватив его черно-белую шерсть. Хвост глухо стучал о пол.

- Знаешь, Бёрн, его губы красивые. И глаза. Зеленые такие. Непонятные. И что в них кроется? Никто не знает. Странный парень, да?

" Гав! "

- И он смотрел на меня. А, знаешь, что это значит?

" Гав? "

- А ничего! - я развел руками. - Он просто больной ребенок! И, знаешь, что?

" Гав? "

- Он мне совершенно не нравится! Вот!

Бёрн недовольно заурчал и уставился на меня. - Спрашиваешь, что он мне сделал?

" Гав! "

- В том-то и дело! Ничего. Пойдем спать, дружище. Услышав знакомое слово " спать", он с радостным лаем помчался наверх, чтобы занять свое любимое почетное место на моей кровати.

- Эх, Бёрн. Хорошо тебе. Беззаботное существо.