Дедушки и бабушки 1 страница

Давайте теперь вспомним о людях, от которых естествен­нее всего ждать необходимой вам помощи. Я имею в виду родителей отца или матери. У них есть Богом данная обя­занность влиять на своих внуков в лучшую сторону, и большинство из них с радостью эту обязанность выпол­нит. Наша организация недавно выпустила полезней­шую книгу, которая вполне способна натолкнуть вас на некоторые мысли. Она написана Эриком Виггеном и на­зывается «Дар вырастить внуков». Ниже приведено не­сколько цитат из нее, которые, я надеюсь, не только на­помнят родителям-одиночкам об их собственных родите­лях, но и вдохновят тех уделить больше внимания своим внукам. Итак, вот плоды раздумий Эрика Виггена.
Молодых людей, приходящих в гости к своим дедуш­кам и бабушкам, влечет, за редким исключением, од­на и та же потребность: они хотят, иногда очень стра­стно, пообщаться со старейшинами своей семьи. Та самая бабушка, которая обыгрывала меня в шашки в мои девять лет, в девятнадцать лет оказалась для ме­ня мудрым другом и доверенным лицом. Она писала мне письма, длинные, освещающие все семейные но­вости. Когда я приезжал домой из колледжа, мы с ней подолгу беседовали. И знаете что? Бабушка внима­тельно меня слушала! Я вскоре обнаружил, что ее приводят в восторг мои соображения, и у нее гораздо больше времени на то, чтобы слушать меня, чем у мо­их родителей. Для ваших внуков и внучек, от начала переходного возраста и до свадьбы, самое, возможно, лучшее «развлечение», которое вы можете им пред­ложить, — просто выслушать их, когда они хотят что-то сказать.
Один мудрец сказал, что старик, неторопливый и со­гбенный, снова способен замечать то же, что и ма­ленькие дети, и рука его как раз вровень с рукой ре­бенка, который совершает свои первые неопытные шаги. Жука на асфальте, улитку под капустным лис­том, дрозда, тянущего червяка из черной и влажной от дождя земли, — всех их увидят маленький ребенок со своим дедушкой2.
Наши внуки живут в неправильных семьях, где их неправильно воспитывают неправильные родите­ли, — наши далекие от совершенства сыновья и доче­ри вместе с нашими зятьями и невестками. Хотя все мы совершали ошибки, когда воспитывали своих де­тей, для нас найдется утешительная весть: мы, набо­жные дедушки и бабушки, следующие за Господом нашим, можем рассчитывать, что еще пригодимся Ему. Из-за нашей собственной незрелости мы, воспи­тывая своих детей, — теперешних родителей — мог­ли не оправдать всех надежд. Но Господь, дав дожить до внуков, поручает нам новое служение, чтобы ис­править все ошибки нашего родительского несовер­шенства.
Мы, дедушки и бабушки, в первую очередь должны твердой рукой снова взять бразды правления — если не в обществе в целом, то хотя бы в наших семьях. Это не настолько радикальный шаг, как могло бы пока­заться, потому что маятник качнулся в обратную сто­рону, и зрелость с опытностью снова входят в моду.
Обращаясь к дедушкам и бабушкам, обозревательни- ца Эвелин Салливан подводит итоги одного исследова­ния, основанного на опросе более чем семисот студен­тов Центрального университета штата Миссури. Салливан цитирует слова доктора Грегори Кеннеди, про­фессора этого университета по специальности «Иссле­дование семьи», который обнаружил, что студенты в случае развода родителей оценивают роль дедушек и бабушек в своей жизни как «даже более важную», чем в случае полноценной семьи. Большинство их деду­шек и бабушек, независимо от того, развелись родите­ли или нет, регулярно общаются с внуками. То же самое показало и исследование доктора Кеннеди. Существенно, что большинство студентов чувствуют боль­шую близость к дедушкам и бабушкам со стороны ма­тери, а не со стороны отца. Это важно для дедушек и бабушек с материнской стороны, поскольку в судеб­ных решениях о разводе детей обычно отдают матери.
Мы, как дедушки и бабушки, хотели бы помочь на­шим Брэндонам и Мэгги переступить через порог на пути во взрослую жизнь. И лучше всего это удастся, когда мы осознаем, что нашим внукам, которые боль­шую часть времени выглядят такими беззаботными и счастливыми, тоже знакомы страдания, особенно в переходном возрасте, самом трудном. Мы мягко кри­тикуем их поведение, когда вынуждены это сделать. Мы определяем для себя рамки и границы, в преде­лах которых наша забота о них будет уместна. Точно так же, как мы не станем делать взрослым людям за­мечания об их прическе или макияже, мы избегаем личных высказываний в адрес наших становящихся взрослыми подростков, душа у которых и без того мо­жет быть изранена после школьных баталий или се­мейных конфликтов. Но самое главное, мы их под­держиваем, мы готовы их выслушать, мы молимся за них. И мы их любим.
Сегодня дело обстоит так, что не только взрослым детям зачастую бывает нужна поддержка дедушек и бабушек, но удивительно большое число последних получает под свою полную опеку и своих внуков. Они уже много лет как вырастили своих детей и думали, что все их роди­тельские обязанности позади. И вот, когда им, казалось бы, остается просто подыгрывать главным действую­щим лицам, они оказываются перед трудным выбором: либо принять на себя обязанность вырастить еще одно поколение детей, либо смотреть, как те мучаются без надлежащего присмотра и ухода, а то и вообще отдавать их в приют. Семья не должна была бы сталкиваться с по­добными ситуациями. Это еще одно из следствий разво­дов и внебрачных беременностей. Мне потребовалось бы написать отдельную книгу, может быть, не одну, чтобы с должной глубиной рассмотреть данную проблему, но и так очевидно, что она заслуживает самых горячих на­ших молитв и самых усердных размышлений.
Я не могу закрыть этот вопрос, не обратившись прямо и, может быть, несколько бесцеремонно ко христианам, которые живут в полных семьях. В этой главе вы прочли о трудностях, встающих перед родителями-одиночками. Надеюсь, вы задумаетесь, чем вы могли бы им помочь. Мужчины, не сможете ли вы брать с собой вместе со свои­ми сыновьями также и сыновей матери-одиночки, когда в очередной раз отправитесь на рыбалку или футбольный матч? Пусть эти дети без отца узнают, что вы можете по­заботиться о них. Просто ответьте на их вопросы и научи­те их, как кидать мяч, как делать финты или насаживать лаясивку. И это не просто мое собственное пожелание. дто Божья заповедь. Помните, что я вам процитировал из Писания о сострадании Бога к сиротам? И Иисус запове­дал нам ту же любовь к детям. Он, призвав к Себе дитя, сказал: «Кто примет одно такое дитя во имя Мое, тот Ме­ня принимает» (Мф. 18: 5).
А матери, у которых есть муж, надеюсь, протянут руку помощи матерям-одиночкам, таким как Салли, чтобы тем было хоть чуть-чуть полегче растить своих детей. Присмотрите за их детьми, когда им понадобится отлу­читься. Поделитесь своими средствами с теми, у кого их меньше, и не забывайте приглашать их на свои праздни­ки. Может быть, вы удержите мать-одиночку на краю пропасти, просто уделив ей толику сочувствия и помощи. Я верю, Бог воздаст вам за заботу о тех, кто отчаянно ну­ждается в друзьях.
И на этом мы завершаем наш разговор о матерях-оди­ночках, о дедушках и бабушках; еще только два сообра­жения. Первое касается трудной задачи расставания, ко­гда ваше дело сделано. Это может быть очень эмоцио­нально напряженным моментом, особенно для мамы, ко­торая столько старалась, трудилась не покладая рук, мо­лилась, плакала, во всем себе отказывала и на всем эконо­мила, готовила, мыла, стирала, убирала, учила и воспитывала своих детей, уберегла их от множества бед, и все это без какой-либо помощи своего мужа и их отца. И вдруг уходит целая эпоха — самая причина ее существо­вания и основа единственной ее страсти в жизни должна Исчезнуть. Ее дети выросли. Пустота, оставшаяся, когда ЄЄ сыновья и дочери покинули родной дом, зияет, словно бездна. После всех этих лет мама снова одна.
Мой офис программы «В фокусе — семья» расположел неподалеку от Военно-Воздушной Академии США. Из своего окна я вижу кадетов, готовящихся стать летчиками. Особенно мне нравится следить за парящими в небе планерами. Единственный способ, которым могут взле­теть эти грациозные желтые машины, — на буксире за большим самолетом, постепенно поднимающим их ввысь, где они смогут поймать восходящие воздушные потоки. Там они отцепляются и летают уже самостоя­тельно, пока не спланируют на аэродром.
Однажды, глядя на эту воздушную феерию, я осознал аналогию между полетами планеров и воспитанием детей в неполной семье. Есть период, когда ваших детей дол­жен буксировать «самолет-матка». Если эта помощь не будет оказана или не будет принята, ваш «планер» никог­да не оторвется от земли. Но неизбежно наступает мо­мент, когда юному пилоту пора отсоединиться от буксира и в свободном и одиноком парении взмыть в синее небо. То и другое необходимо для успешного полета. Если вы, как родители, не поможете своим детям, пока они ма­ленькие, им, скорее всего, так и не удастся «взлететь» в своей жизни. С другой стороны, если вы так и будете тя­нуть их на буксире, уже выросших, они не смогут узнать счастья собственного свободного полета. Это отсоедине­ние не только означает независимость для вашего сына или дочери, но позволяет и вам парить свободно. И все это предусмотрено божественным замыслом.
Я завершаю эту главу о родителях-одиночках, дедуш­ках и бабушках, вспоминая вдохновенные слова из одно­го старого черно-белого фильма, в котором играли Джин- джер Роджерс и Роберт Райан, а назывался он «Малень­кий камрад». Картина была снята в 1943 году, когда большинство мужей и отцов ушло на войну. Роджерс сы­грала одну из многих женщин, которые в одиночку рас- тцли своих детей. Однажды она получает из Военного де­партамента страшную телеграмму, начинающуюся фра­зой «С прискорбием извещаем вас...». Ее муж погиб в сражении. Джинджер сразу бежит по лестнице в дет­скую, где в колыбельке лежит ее крошечный сын. Взяв его на руки и побаюкав, она со слезами на глазах говорит младенцу вот эти проникновенные слова:
Проснись, Крис. Мне жаль, что приходится тебя бу­дить таким образом, но мне надо с кем-то поговорить. Я не могу поговорить с теми, кто ждет внизу, потому что у них там сегодня свадьба. Ты единственный, ко­му я могу все рассказать. Тем более, что это, наверное, наше с тобой личное дело. Я чувствую, что с этих пор я еще долгие годы буду рассказывать тебе, как я тогда прощалась с ним у поезда (ее голос стихает, и за ка­дром слышен ее разговор с мужем на железнодорож­ной станции).
Малыш (показывает младенцу фотографию его от­ца), это твой папа. Крис, это твой сын. Вы уже никог­да не сможете встретиться. Только через меня вы смо­жете что-то узнавать друг о друге. Итак, я начинаю вас знакомить. Крис, это твой ребенок, которого ты никогда не хотел, пока не встретил меня. Малыш, это твой папа. Я знала его с тех пор, когда он был не боль­ше тебя. Ну, может, чуть побольше. Тебе достались от него такие глаза и этот твой вихор на макушке, ну, знаешь, эти твои волоски, которые никак не пригла­дить. А это первый выход в свет твоего отца. Забавно называть его твоим отцом, он сам был сущим младен­цем (ее голос стихает, за кадром звучат голоса из их с отцом мальчика детства).
И потому, что я росла вместе с ним, я знаю все, что будет с тобой. Когда тебе исполнится семь, одна дево­чка даст тебе по голове кирпичом; а когда тебе будет десять, ты отстрижешь у нее на голове прядь волос; а когда тебе исполнится пятнадцать, ты пригласишь ее на ее первый в жизни танец и разобьешь ей сердце. Видишь, малыш, я все знаю (ее голос стихает, за ка­дром звучит голос отца мальчика, рассказывающего обо всех чудесных планах своей жизни с сыном).
Помни его, сынок. Помни своего отца всю свою жизнь. Он не произносил громких речей, но он пошел на войну и погиб, чтобы у тебя, когда вырастешь, жизнь была лучше, чем у него. Не такая же самая, а лучше. Потому что он, по-своему, хорошо позаботил­ся о тебе. Он не оставил тебе денег. Он не успел, Крис. У тебя не будет ни миллиона долларов, ни загородных клубов, ни длинных сверкающих машин. Он оставил тебе лишь лучший из миров, в каком только может расти мальчик. Он дал его тебе ценой своей жизни. Это твое наследие. Персональный подарок тебе от тво­его отца (ее голос стихает, за кадром звучит голос отца мальчика, объясняющего, за что он идет воевать).
И еще одно: пока ты жив, не позволяй никому го­ворить, что отец погиб напрасно, потому что, если ты позволишь кому-то сказать это, ты тем самым позво­лишь назвать своего отца глупцом. Ты позволишь сказать, что отец умер, сам не зная за что. Малыш, он погиб, чтобы победило добро, и ~сли ты когда-нибудь это предашь, если ты позволишь этому уйти от тебя, если ты позволишь отговорить тебя от этого или отта­щить тебя от этого, отбить у тебя это, ты сам будешь все равно что мертв. Так что держись за это, малыш, вцепись в это своими крошечными пальчиками; при­ми это, Крис, прими это прямо из рук твоего отца и неси высоко, неси с гордостью.
(Она встает и обращается к фотографии отца маль­чика). Не беспокойся, Крис. Из него вырастет отлич­ный парень. Спокойной ночи, Крис (фотографии). Спокойной ночи, Крис (малышу).

Вопросы и ответы

Привет, доктор Добсон! Меня зовут Кристина, и мне 9 лет. Я очень люблю свою бабушку и своего дедушку. Я написала стихотворение о том, как мне хорошо в саду у бабушкиного дома. Вот оно.
Местечко тихое мое! Любви тайник там и жилье, В гостях у бабушки, в саду, В твое безмолвие войду, Лишь дерева вздохнут листвой, Да где-то крикнет козодой. Местечко тихое мое, Любви тайник там и жилье. В гостях у бабушки, в саду, В гостях у бабушки, в саду...
Спасибо, Кристина. Мне понравилось твое стихотворе­ние. У тебя, должно быть, очень хорошие дедушка с ба­бушкой. Надеюсь, ты еще будешь писать стихи. Ты очень способная. Иисус любит тебя, Кристина. И я тоже.
У меня семь внуков и внучек, которых я считаю просто чудесными детьми, но не знаю, как разговаривать с ними, когда мы собираемся вместе. Так мно­го лет прошло со времен моего собственного детства. Как мне втянуть ребя­тишек в разговор и привлечь их к себе? О чем с ними лучше говорить?
Дети любят говорить обо всем забавном и необычном. Они любят играть, отгадывать загадки и рассматривать картинки. Если вы проникнете в их мир через эти грани их увлечений, и если не проявите излишней нетерпимо­сти и строгости, они раскроются вам навстречу. Все, что °т вас требуется, — уделить им свое время и внимание. Тогда их будет просто не оторвать от вас!
Теперь относительно того, о чем беседовать со своими вНуками: одна из самых важных вещей, которые вы мо­нете сделать, — рассказать им о прошлом вашей семьи, о трудностях, которые преодолевали ваши предки, обо всем, что делает историю вашей семьи такой своеобраз­ной и неповторимой. Писательница и педагогический консультант Чери Фуллер в этой связи вспоминает одну старинную негритянскую песню. Там есть строчка: «Ста­рик умирает — как книга сгорает». Вы и есть такая «книга» для ваших внуков, вы их живая связь с про­шлым. Я убежден, что это ваша обязанность и привиле­гия — дать им чувство общности со всей своей семьей.
Моя прабабушка внесла свой вклад в мое воспитание, когда я еще был совсем маленьким. Я помню, как лет трех-четырех от роду слушал ее рассказы о жизни на фронтире (в девятнадцатом веке — граница освоенных земель на Диком Западе. — Примеч. пер.). Она вспомина­ла, как ночью сидела в своем фургоне и слушала кугуа­ров, выходящих из горных лесов, чтобы утащить пароч­ку свиней. Она описывала замечательные случаи, пока­завшие мне, насколько та жизнь отличалась от нашей. Проведенное вместе время привязало нас друг к другу. Ее рассказы все еще живы в моей памяти. Благодаря ним у меня проснулась любовь к истории, к предмету, который до сих пор меня восхищает.
Я предлагаю вам собрать вокруг себя внуков и начать им рассказывать о своем прошлом — о том, как вы ходи­ли на свидания с их бабушкой, как она выглядела, и за что вы ее полюбили. Потом расскажите им, как вы при­шли к Иисусу Христу, и что это для вас значило. Думаю, скоро окажется, что детишки прикипели к вам всей ду­шой.

«Вперед, вперед!»

Еckb у вас есть сын, готов поспорить, что он прирож­денный боец. Он обожает состязаться, и ничто не радует его так, как победа. Даже если ему не хватает силенок по­бедить весь мир, он, вероятно, попытается хотя бы «на­скочить» на него. Как только вы поймете этот аспект его мужского характера, многое в его поведении станет вам гораздо яснее.
Одну из самых любимых моих маленьких историй рас­сказал однажды Билл Долан: «Помню, как-то вечером за Ужином Том не захотел пить молоко, а я из-за этого по­тел на принцип. Я сказал: „Ты не выйдешь из-за стола, пока не выпьешь молоко". А он: „Не буду я пить молоко". А я тогда сказал: „Это даже не вопрос. Ты выпьешь моло­до, прежде чем встанешь из-за стола". Мы с ним зашли в Настоящий тупик по-ирландски. Наконец мне пришло в голову, что я ведь кое-что знаю об этом парне. Тогда я просто взял еще один стакан, налил в него молоко и гово­рю: „Спорим, я тебя обгоню". Он отвечает: „Ладно, да­вай". А когда мы допили молоко, он поставил стакан и го­ворит: „Давай теперь до двух побед из трех раз"».
Этот соревновательный порыв очевиден в «мальчиш­ках» любого возраста. Я уже несколько раз упоминал своего тестя, Джо Кубишту. Ему сейчас восемьдесят де­вять лет, но он все еще любит почувствовать вкус победы. Он играет в гольф четыре-пять раз в неделю и ведет счет побед и поражений в игре со своими более молодыми со­перниками. Он особенно силен в карточной игре под на­званием «червы», в которую выучился играть во время службы на военно-морском флоте в перерывах между вахтами. Когда мы с Ширли поженились, тесть научил меня этой игре, и мы играли в нее при каждой нашей встрече, однако Джо никогда не раскрывал секрета своих побед. Три года прошло, пока я додумался, каким обра­зом он меня обыгрывает. Джо просто рассмеялся и ска­зал: «Давай еще сыграем». Но теперь и у меня был свой маленький секрет. Когда Джо приходила хорошая карта, и он потихоньку старался «разыграть ее», у него красне­ла шея. Я просто смотрел на полоску кожи чуть ниже его ушей и легко угадывал, как он собирается походить. Ну, вы понимаете, ведь не только Джо любит выигрывать.
Невозможно понять, почему мужчины делают некото­рые вещи, если не учитывать эту их страсть к соперниче­ству. Чем же еще нам объяснить кровавые войны, кото­рые то и дело разражались на протяжении многих веков? Огромные армии под предводительством кого-нибудь вроде Александра Македонского, Юлия Цезаря, Наполе­она Бонапарта, а то и Адольфа Гитлера шли в бой, чтобы сражаться и умирать на чужой земле, — не ради защиты отечества или решения какой-то конкретной проблемы, а просто ради завоевания и покорения слабых народов. За­чем они это делали? Мотивы великих полководцев бо- дее-менее понятны: они возвращались домой с военными трофеями. Ну а простые солдаты? Они претерпевали уясасные лишения, им почти не платили и плохо корми- дй, их косили всевозможные болезни, они постоянно под­вергались риску быть раненными или убитыми. В награ­ду за все это большинство из них не получало практичес­ки ничего, кроме мизерной доли добычи и славы победи­телей. Как ни удивительно, но этого им вполне хватало. В 1862 году, после того как генерал Джэксон, по прозвищу «Каменная стена», едва не утопил войска северян в реке раппаханнок, генерал конфедератов Роберт Ли сказал: «Хорошо, что война так ужасна; иначе мы бы слишком ее полюбили».
Типично мужское стремление к победе не только поро­ждало многочисленные войны, но иногда побуждало лю­дей совершать героические и опасные подвиги, служив­шие на благо человечества. Это благодаря ему в пятнад­цатом и шестнадцатом столетии был обнаружен и иссле­дован Новый Свет и состоялись все смелые экспедиции эпохи великих географических открытий. Более совре­менный пример можно найти в замечательной книге под названием «Стойкость», написанной Альфредом Лан­сингом. В ней приведена хроника экспедиции, направив­шейся в 1914 году к Южному полюсу. Судно, на котором плыли путешественники и которое тоже называлось «Стойкость», в конце концов оказалось затерто льдами, получило течь и ушло под воду. Высадившиеся на плаву­чую льдину моряки молча следили, как рвется единст­венная ниточка, связывавшая их с родным домом. В Книге описывается подлинная история их отчаянной борьбы за возвращение домой, в Англию. Такую книгу обязательно нужно прочесть (я писал предисловие к од­ному из изданий).
Готовясь к этой экспедиции, капитан Эрнест Шеклтон поместил в местной газете объявление о найме. Оно гла­сило: «Требуются мужчины для рискованного дела. Пла­та невысокая. Ужасный холод. Долгие месяцы в абсо­лютном мраке, в постоянной опасности. Благополучное возвращение сомнительно. Слава и почет в случае успе­ха». Отклик оно вызвало феноменальный. По объявле­нию пришли пять тысяч человек, из которых были ото­браны двадцать семь счастливчиков. На борт даже ухит­рился пробраться один «заяц». И снова нам приходится задавать вопрос: почему так много мужчин захотели ри­скнуть всем, даже самой жизнью, чтобы принять участие в этом опаснейшем приключении? Мне кажется, мы уже знаем ответ.
Ваш сын, надо полагать, тоже обладает некой искрой этого духа борьбы и приключений. Если вы, как родите­ли, оцените эту его сущность и откликнитесь на нее, у вас с ним улучшится взаимопонимание. Для начала вам сто­ило бы научить его не только умению побеждать, но и умению достойно проигрывать. Хороший способ для это­го — регулярно следить за его успехами в организован­ном спорте, используя каждое его выступление как мате­риал для очередного урока. Тренеры и родители должны служить примерами спортивного поведения, самообла­дания и чувства товарищества. Они должны не только проявлять эти качества сами, но и воспитывать их в сво­их детях. Добившимся спортивных успехов детям нельзя позволять дразнить тех, кто слабее и менее ловок. Безжа­лостность к слабым не должна иметь доступа в спорт юных, хотя нередко она туда проникает. И наконец, взро­слые должны всячески противостоять самой идее «победы любой ценой», которая приобрела такое распростра­нение в мире детского организованного спорта. Просто стыдно, как некоторые родители и тренеры ведут себя, не стесняясь присутствием впечатлительных и восприим­чивых мальчишек и девчонок. Можно подумать, они проигрывают не меньше чем чемпионат страны.
Недавно в статье на первой полосе «Нью-Йорк Таймс» описывалось безобразное поведение родителей на фут­больных, баскетбольных и бейсбольных матчах, где их сыновья и дочери проигрывали. Спортивные судьи, отме­чал журналист, в рекордных количествах начали ухо­дить в отставку из-за того, что постоянно сталкиваются с грубыми выходками болельщиков. Мамы и папы вопят, свистят, плюются и лезут в драку, когда решение судей не в пользу их детей. Их поведению даже было дано на­звание: неистовство на боковой линии. Один рефери, не­давно повесивший на гвоздь свой свисток, сказал, что ему до смерти надоели выкрики зрителей: «Уберите эту тушу с поля», «да ты ослеп», «за сколько ты продался?» и «ты моего ребенка обидел!» Около 15 процентов матчей в юно­шеском спорте не обходятся без подобных грубостей со стороны родителей и тренеров — по сравнению всего лишь с 5 процентами пять лет назад. Это позорные пере­мены.
Ваш родительский пример влияет на будущее поведе­ние вашего сына. Если он видит, что вы и сами несдер­жанны, словно испорченный ребенок, костерите арбитра или рефери, издеваетесь над игроками соперника, выхо­дите из себя, когда дела идут плохо, он будет вести себя не лучше. Вам надлежит вспомнить, чего вы, собственно го­воря, хотите для своего ребенка в спорте. В этом возрасте победа сама по себе мало что дает; важнее научить вашего сына справляться со своим возмущением, разочарована- ем и обидой. Это не значит, что вы должны преуменьшать или игнорировать его чувства в такие трудные минуты. Фактически никогда нельзя недооценивать, как плохо может быть вашему сыну, когда у него не получается что-то важное для него. Суть не просто в том, что он про­играл, но что он корит сам себя за поражение. Эта боль пронзает до глубины души. Дайте сыну выговориться, рассказать о своих переживаниях, и помогите ему осоз­нать, что вся его жизнь так и будет состоять из череды по­бед и поражений. Отец должен рассказать о случаях, ког­да у него все получалось, и о других днях, когда его ждал провал. Тем самым он подает пример, как следует вести себя при обоих возможных исходах. Редьярд Киплинг в своем известном стихотворении «Если...» говорит об уда­чах и несчастьях, «которым в сущности цена одна» (пере­вод С. Маршака. — Примеч. пер.). И это мудро. Успехи не столь прекрасны, как выглядят, да и неудачи не так ужа­сны, как может показаться поначалу.
То, как вы, родители, реагируете на неудачи своих де­тей, способно улучшить или ухудшить положение. Мой друг Дик Корталс рассказывает случай из своей практи­ки служащего собачьей выставки, где однажды был про­демонстрирован правильный подход. На выступлениях собаки, получив от хозяев команду «стоять!», должны за­стыть, словно статуи, на восемь минут, причем их вла­дельцы уходят с ринга. Судьи оценивают, насколько хо­рошо собаки держат позу в отсутствие хозяев. Так вот, минуты через четыре после начала Дик заметил, что одна собака в конце ряда, великолепная немецкая овчарка по кличке Джек, никак не может удержаться в стойке и по­степенно оседает на землю. Ко времени, когда вернулся хозяин, бедный Джек окончательно распластался на жи­воте, положив морду на лапы. Сразу же заметив разоча­рование в глазах хозяина, Джек не вставая, подполз к не­му. Все ждали, что хозяин отругает пса за такое плохое выступление. Однако тот лишь наклонился, обхватил ру­ками голову Джека и с улыбкой сказал: «Ну, ничего, Джек. В следующий раз у нас получится». Это был очень трогательный момент.
И здесь содержится урок для каждого отца, относя­щийся не только к спорту, но и ко всему прочему. Дети будут иногда нас разочаровывать. Это неизбежное прило­жение к процессу их взросления. И в таких случаях, к со­жалению, зачастую нашим первым побуждением будет их облаять: «Зачем же ты это сделал?!» или «Как можно быть таким тупым?!» Но если нам хватит мудрости, мы вспомним, что это всего лишь неопытные маленькие че­ловечки, какими мы когда-то были и сами. У нас бывают поводы сказать с любовью и сочувствием: «Ничего, сы­нок; в следующий раз у тебя получится».
Вот еще одна моя рекомендация, которая обязательно вызовет разногласия: я считаю большой ошибкой пред­лагать мальчишкам играть в командных играх против девочек. Социолог Джордж Джилдер объясняет, почему это так. Он убежден, что совместные занятия спортом лишь расстраивают и обескураживают мальчиков, кото­рые послабее, и ничего не дают девочкам. Этот взгляд на­ходится в противоречии с практикой, принятой во мно­гих американских школах, где предпочитают совместное Физическое воспитание. Джилдер говорит: «[Это] такой идиотизм, который поразил бы любого антрополога, вы­шедшего из диких джунглей, чтобы исследовать особен­ности культуры и поведения американцев». Целиком и Полностью с ним согласен.
Спешу добавить, что девочкам возможность занимать­ся спортом нужна ничуть не меньше, чем мальчикам, что недавние усилия, предпринятые в Соединенных Штатах для того, чтобы распахнуть двери в спорт перед девочками и женщинами, были достаточно продуманны­ми. Раздел IX федерального бюджета, требующий равно­го распределения средств на нужды каждого из полов, яв­ляется удачным и полезным почином. Но в то же самое время мужчины по ходу дела потеряли нечто ценное: на протяжении столетий спорт был мальчишечьим царст­вом. В гимнастических залах и на спортивных аренах они находили отдушину для разрядки своей страсти к со­перничеству, а также источник для своего мужского са­моопределения и личной гордости. Разумеется, такие перспективы для них ни в коем случае не закрылись, од­нако этот мир претерпел вторжение и в каком-то смысле уже никогда не будет прежним. В самом деле, сильный и слабый пол словно сговорились потягаться, кто кого.
В 1999 году, после того как американские женщины выиграли Кубок мира по футболу, журнал «Ньюсуик» от 19 июля вышел с огромной «шапкой» на обложке номе­ра, провозглашающей, что «Женщины правят». Ее допо­лняла фотография мускулистой Брэнди Частин в момент победы над сборной Китая, когда футболистка вдруг сор­вала с себя футболку, рухнула, сжимая кулаки, на коле­ни и издала победный клич. В соответствующей статье внутри журнала заголовок пояснялся так: «С пригород­ных футбольных полей повсюду несется новый боевой клич — женщины правят». В ней также описывалась ре­кламная кампания, обыгрывающая тему «Я лучше», ко­торая подразумевала вызов на состязание еще от одной футболистки победившей команды, Майи Хэмм, в адрес звезды НБА Майкла Джордана. Две суперзвезды со­йдись в серии поединков в различных видах спорта — от тенниса до боевых единоборств, и Майя ни пяди не усту­пала Майклу. Рик Бертон, профессор Орегонского уни- верситета, высказался об этом так: «Вы видите, что ря­дом с величайшим кумиром американского спорта появ­ляется эта женщина, утверждающая: „Я сильнее"».
В свое время я радовался победе США в этом футболь­ном матче — нет, в самом деле, мы с женой действительно смотрели его по телевизору и болели всей душой. Майя и ее соратницы по команде вполне заслужили все похвалы, которых удостоились за свои достижения. У меня, одна­ко, остался какой-то неприятный осадок в связи с тем, как освещался этот матч. Противопоставление мужчин и женщин выглядит большой ошибкой. Объявляя, что «женщины правят», мы провоцируем вопрос, а над кем они, собственно, правят. Над мужчинами? Подразумева­ется, что мужчины «низложены», что бы это ни означа­ло. Наша политически корректная культура на сотни ла­дов твердит юношам, что они неполноценны.
Как я изменил бы данную ситуацию, если бы имел та­кую возможность? Не знаю. В связи с этим я испытываю внутренний конфликт. Я — отец дочери, которая прини­мает участие в легкоатлетических и других спортивных соревнованиях, и я признаю ценность такого рода дея­тельности для девушек и женщин. Лет десять-двадцать назад организованный спорт не был для них доступен, и это было весьма прискорбно. Я просто хочу, чтобы боль­ше было такого, что могут делать парни, выявляя свою Мужественность. Одна за другой исчезали точки прило­жения сил, зарезервированные исключительно за муж- Чинами, — не осталось уже почти ничего, что определяло бы мужественность как таковую. Сегодня даже война пе­рестала быть специфически мужским занятием. Стодь многие аспекты нашей культуры стали унифицирован бесполыми! Не приходится удивляться, если мальчика так смутно себе представляют, что значит быть мужчи­ной.
С вашего позволения, я закончу главу автобиографи­ческим рассказом Реймонда Ловетта, напечатанным не­сколько лет назад в журнале «Эсквайр». Я храню его в своем архиве, потому что он помогает понять, почему спорт и соперничество так важны для мальчишек. Наде­юсь, у вас найдется время прочитать его.