История Сибирская

Искони всевидЪцъ христианский нашъ богъ, творецъ всея твари, зижьдитель дому своего и снабдитель винограду и мысленных овЪцъ, судьбно предповЪле проповЪдати ся чрЪз Сибирь Евангелие в концы вселенныя на край горъ Тобольску граду имениту. Велий господь богъ нашъ християнский, ежЪ подаетъ рабомъ своим от рожьдения, яко же Самсону, исполинство, тако Ермаку Тимофееву сыну Поволскому даде силу, спех' и храбрость смлада во единство сердца и вседушно храбръствовати.

И в таковой храбрости ГЪрманъ, в дружине своей Ермакомъ прослывъ и атаманом карЪченъ, яко зраченъ(2), воюя бусы³ по Хвалынскому морю и по Волге со многими своеволными вои, яко и царскую казну шарпалъ⁴.

Слышавъ благочестивый царь Иоанъ Васильевичъ на таковых взыскание, посла силных своих вои, повЪле вся избити, а началныхъ, поимавъ, скончати, да не имутъ казны его разбивати и пути запирати.

Слыша Ермакъ от многих чюсовлянъ про Сибирь, яко царь владЪлецъ: за Каменем рЪки текутъ надвое, в Русь и в Сибирь; с воло­ку рЬки Ница, Тагилъ, Тура пала в Тоболъ. И по них живутъ вогуличи, Ъздятъ на олЪняхъ. По Туре же и по Тоболу живутъ татара, ездятъ в лоткахъ и на коняхъ. А Тоболъ палъ в Ыртышъ, и на Иртыше царство близъ устья и многие татара. И Иртышъ палъ в Обь. А Обь река пала в морЬ двема устьи, а по ней живутъ остяки и самоедь, 'Ьздятъ на оленяхъ и псахъ и кор­мятся рыбами. А по степи калмыки и мунгалы и казачья орда, Ьздять на вельбудах ⁵, а кормятся скотомъ.

Собрании вои в лъто 7086 и 7 (15 78- 9) съ Ермаком с Дону, с Волги и съ Еику, из Астрахани, и с Казани, ворующе⁶, разбиша государевы казенные суды послов и бухарцов на усть

^{1) ловкость, 2) известен; 3) на мореходных} судах; ⁴⁾ грабил; ⁵⁾ верблюдах; 6) разбойничая.

Волги рЬки. И сълыша посланныхъ от царя с казнью, овии от нихъ разыдошася, другим от многаго числа разбЪгошася в различные грады и вЪси.

Ермакъ побЪжЪ вверхъ по Волге и по КамЪ и дошед Орла городка, и ту многие запасы у Строгановых, ружье и вожЪй⁷ взялъ, бЪжа по Чюсовой и речкою Серебреною до волоку. И переволокли суды на Тагилъ, волоку бЪ 2 дни ходу, инии жь суды на волоку покинуша.

И приЪхавъ на станъ Тагила рЪки в урочище рЬчки Абугая в лето 7088 (1580) году со единомысленною дружиною, съ 3000 человекъ, и ту плениша многихъ вогуличь, улусы и пленъ взяша, овии же доброволно покоришася до Тавды; и воеваша во всю зиму Пелымские уЬзды до вЪсны.

ВЪсне же пришедши водополью, овии жь не похотЪша съ Ермаком воевать и язвленными вспять в Русь возвратишася, инии жЪ на станех умроша, инии же в походЪх избиени. И остася плыти вниз съ Ермакомъ 1636 человекъ и приемше запасы на пропита­ние свое.

В'Ьсне же пришедши, яко храбрии казацы видЪвше и разумевше, что Сибирская страна богата и всемъ изообилна, и живущий люди в ней *не воисты⁸, и поплыша вниз по Тагилу майя въ 1 день, разбиваше суды по ТурЪ до перваго князя Епанчи, идеже ныне Епанчинъ Усениново стоит. И ту собрашася много агарян, и бои починиша по многи дни, яко лука велика, вверх ходу 3 дни, и в той луке биюшеся велми до выезду; и ту казацы одолеша.

И воеваша все лъто, и августа въ 1 день взяша град Тюмень, еже Чингида, и царя Чингыза убиша и многие припасы и богатства взяша, и ту зимозаша, яко видя множество бусурманского языка по Туре, и не смеяше плыть до Тобольска.

Первоначалные с начала вЪка цари бусурманские именем: Онсом ханъ, кочюя по Ишкму и живше на усть Ишима рЪки, град на Красном Яру Кызылъ-Тура и трои окопи ⁹; по Онсоме ханЪ Иртышакъ царь, тЪмъ именемъ Иртышъ рЪка, конца не имать, то и ево царство бЪзконечно будетъ, его жь Чингызъ, царь тюмен­ской, войною преодолев; и по ИртышакЪ Саргачикъ царь до Кучюма, его жь Кучюмъ пленивъ. Ишимские жь татара и дод­несь именуются саргачики. Тюмень слыла Онцимки.

Маметь царь казанскаго царя Алима поб'Ьдилъ и на усть ръчки Сибирки град Кашлыкъ учинилъ, царство в Сибири раснространивъ и поддани учинил. И оттоле нача славнее зватися Сибирь и цари, их же бусурманская история повЪдаеть.

По сихъ в Сибири в Кашлыке градЪ царствовали Агишъ царь, Абалакъ Агишевъ и по нем Маметь, тажь Маметевы дЪти. При сих во вся лЪта видЪвша царь и князи, *агуны, муллы и абызы'° и

7)проводников; ⁸⁾ не воинственны; ⁹⁾ укрепления (редуты); 10) мусульманские священнослужители.

протчие бусурманы на том мЪстЪ, идЪжЪ нынЪ град Тоболескъ и соборная церковь, до колоколни видЪшася христианский со свЪтом град в воздухЪ и церкви и звон вЪлии, яко ими дивитися и ужасно недоумея, что будЪтъ се. Сие ими видЪние начатся видЪтись, яко примером бусурманских историк, съ 7060 (1552) году во вся зори и праздники имъ и до приходу Ермакова. При МаметевЬ сыне царЪ СенбахтЪ и видешася в лЪтное время воды и земля, и травы окрововлены и черны, на градском жЪ мЪсте по горЪ и долуискры златы и сребрЪны блЪщащеся. МЪсто жь то, идЪжь нынЪ град, мыс той зовом Алтынъ Яргинакъ.

При Саускане царЪ на градскомъ мЪстЪ, идежь соборная церковь видЪшася всем бусурманомъ огненный столбъ от зЪмли и до небвси, и в том огне многи видЪния различны. И бусурманы и доднесь видЪнию тому и ужасу возвЪстить по лЪтописцу своему не умеютъ, точаю единъ звон слышанъ.

Поблизу жь городоваго мЪста, за рЪчкою Курдюмкою, на мысу город и окопи, зовом Бицикъ-Тура, живяше мурза ДЪвлетимъ Бай. Людие жъ видЪша в толпЪ ужасное видЪние различное и битвы, и взукъ(11), побЪгоша во град Кашлыкъ вне ума, овии жь решишась ума и умроша. НынЪ словЪтъ Паней Бугоръ.

Царь Кучюмъ приидЪ от казачьи орды со многими вои, и побивъ царя и князи Етигера и БЪкбулата, и прославишася сибир­ской царь, и дани со многих низовых языкъ взяша, и городки свои разпространиша, по многим мЪстомъ названми(12) своими владЪша.

Кучюмъ бЪ вЪры бусурманские, кланяшася кумиромъ и жруще¹³ скверно, и пребываше бЪзаконно, яко имети ему 100 жЪнъ и юнош, тожь дЪвиц, тако жь и протчимъ агаряномъ бЪзазорно, елико числомъ хощутъ. Богъ же всевидецъ пресече царство его вскоре.

Во второе лЪто Ъхавъ Кучюмъ в Казань и дочь казанского царя Мурата взять въ жену, и с нею многих чювашъ и абызъ, и рускаго полону людЪй, и приехавъ на Сибирку, пребываше славно.

Розсадивъ царь Кучюмъ жЪнъ своих болшихъ во блискихъ мЪствхъ, взятъ дочь у ДЪвлЪтима мурзы и прЪбывать ей устроивъ близ градскаго мЪста, на Паньине БугрЪ; другой жЪ на Сузгунъском мысу, именемъ СузгЪ, по той жЪне и город зовом Сузга. Ныне ж словет Сузгунъ мъсто то. И ездиша к нимъ по пятницамъ.

При Кучюме же предирЪченные знамение начастЪ; видЪшась бусурманомъ всегда, яко имъ от таковых видЪний велми во ужасе быти. И начаша волховски пытати, что имать быти, и пленникъ вопрошати, что руски видЪние се. Их жЪ волхвы и пленники

11) грохот; 12) род а ми; ¹³⁾ приносил им жертвы.

согласно къ Кучюму провозвЪстиша, яко богъ отдаетъ мЪсто то християномъ вскорЪ и тебЪ изгонит, и скончаешись в злом пребывании. И бысть тако. Он жЪ повЪле за се многих казнити.

При Кучюме жЪ видение бысть: на усть вЪликих рЪкъ Иртыша и Тобола въликъ бЪ островъ пещаной, и много во многое время видеша в полдни с агареномъ два зверя, исходяще со сторон острова из Ыртыша и Тобола на среду, и битву учиняше между собою велию. Иртышной жЪбелъ и вЪликъ, волосистой, с вола, подобие волку. Тоболкой же малъ и чернъ, подобенъ псу гонче­му, яко жь в битве одолевати болшаго, и мертва излагати(14) и в воду уходити. И болшей оживаше и в воду уходя.

Се же видЪние многаши видЪвъ и самъ Кучюмъ с людми, и вопрошаше агуновъ и абыз, и волхвовъ, и абызъ своихъ: «Что се видитца?». Они ж возвЪстиша: «Болший зверь - твое царство, а малый - руский воин, имать быти вскорЪ, и тако тя умЪршвляти, и пленити, и в разхищение отгнати, и грады твои взяти». Кучюм же таковых повЪле по лугу конми развлачити.

Паки на предирЪченное возвратимся, о нем же слово налЪжитъ. Ермаку же прЪбываюшу в Чингидъ, и *воемъ его времено умаляюшеся(15) цынгою и недугомъ чрева, Кучюм жь изходяшЪ в походы на Камышъ со всеми вои пребываше, благодариша бога, яко рыб сухихъ и ячменя, и полбы множество обрЪтоша.

Въсне же близу приспе время Кучюму ясакъ с подданных своих збирати: соболи и лисицы и прочих звЪрЪй и рыбъ. Посла в Тарханской городокъ к Тархану мурзЪ дворЪцкаго своего Кутугая. Он жЪ пришед для збору. В то врЪмя казацы плениша его в Тарханахъ, Тарханской же 6Ъ заставной таможней Кучюмовъ городокъ, а не Чингызовъ, и привезоша его къ Ермаку и съ есакомъ.

Ермак жЬ вопрошаше его с вЪликою честию о царЬ Кучюме и о всемъ житии его, похваляюше ихъ, глаголаше ему, яко в гости приехал, показуюше казацы храбрость свою и стрелбу огнен­ную и 5 человек атаманов. Они ж казаковъ и прежь сего не иму­ще видЪти, дивишася, возвЪсти ему вся подробну о Кучюме и жителех. Ермак же отпустив е к Кучюму чесно и подаривъ и: Кучюму и челобитье, и трезубъ(16), гостинца всемъ женамъ, чело­битье княземъ и мурзамъ и протчимъ людЪмъ посла, и сказа, яко вспять возвратися в Русь.

Кутугаю же, Ъдушу санми, по пути своем возвЪщаюше во всех кучюмовых городЪх, яко гость славный и храбрый приехал съ пятью казаками, яко стреляютъ невидимыми стрелами, и дары свои от Ермака кажушЪ многи, возхваляюшу Ермакову добро­детель, Кучюму челобитье и жЪнамъ ево всемъ, и княземъ, и мурзамъ, и проччимъ возвЪщаше.

14) повергнуть на землю; 15) войско его быстро уменьшалось; ¹⁶⁾ трезубец.

Пришедшим жЪ Кутугаю до Кучюма и внидЪ в ургу(17) в рускомъ платье цвЪтном; ясаку же не привЪзЪ, возвЪщая, кахо поиманъ Ермакомъ и вопрошенъ, и невидимое стреляние пяти казаковъ видевъ, и челобитье посланное и трЪзубъ ему и жЪнамъ всемъ челобитье князем и мурзамъ и протчим сказа со удивлениемъ и страхомъ вЪлиимъ.

Слышав же се Кучюмъ и прият трезубъ и челобитье всемъ чесно и оскорбЪ¹⁸, зЪло печаленъ бысть. И посла во вся предЪлы своя собрати вся живущия подданные по градом своим. Сам же с волхвы нача гадага: «Что хошет над нами быти?» И уразумЬща вси, яко воинъ Еръмакъ князь не поедетъ в Русь, но будЪтъ к намъ вскорЪ и разхитит всехъ.

Ермаку жЪ тогда пребываюшу в ЧингыдЪ-градЪ. Внегда ж приспе путь струговой, майя въ 9 день 7089 (1581) году, поплывъ вниз по ТурЪ со всякимискусом¹⁹ нЪспешно. ДоЪхавъ до усть Туры-р'Ьки, ту ожидаше 6 князьков, Маитмаса, Каскара, Варваринны, и бишась по многи дни.

Вой же съ Ермакомъ остася 1060 человек, и многихъ бусурманъ побиша, и божиею помощию одолеша, и множество имЬшш²⁰ взяша, яко стругомъ их не подняти. И погребоша то имение в земли на усть Туры р'Ьки.

По первой брани с кучюмляны, июня 8 дня, поплыша вниз по То­болу рЬке, воююще и живуще дЪлно ²¹. Доплывше до урочиша Б'Ьрезоваго Яру; ту бЪ велии бои по многи дни быша. Бусурманы жь, яко овцы кз гнездъ своихъ стрекаше, казацы жь, божиею помощию и явлениемъ стратихъ (22)силы господки, и техъ побиша.

ОттолЪ поплыша внкз по Тоболу нюня въ 29 день, и доплы до уро­чища Караулнаго Яру. Ту бе на ТоболЪ место уское. Кучюжляне же оградиша чрез цЪпми железными, яко да удЪржитъ сея струги и казаковъ убнютъ. Бе жъ тутъ город опасной²³ Кучюмовъ, есаула Алышая, и ту бишась 3 дни, день и нощь нещаднЪ. Казацы жь одолЬша цЪпи разломаша, и проплыша с кусты таловыми.

И проплывъ до усть Тавды рЬки к стояше неделю, размышляше, яко да идутъ с вожами вспят, по ТавдЬ ввЪрхъ и чрЪз КамЪнь вогуличами да возвратятся.

Къ Кучюму жЪ вЪсници непрестанно возвЪшаще о многомъ собра­нии казаковъ и о побивании своЪмъ, яко разорЪны, кажуше сечение бЬрдышЬй и палашей, раны своя. Кучюм жЪ плакашеся ихъ и паче ярняшеся²⁴ на казаковъ.

Ермак жЪ со единомысленники своими, надЪяся на божию помощь, поплывъ вниз по Тоболу июня въ 8 день и доплывъ до Бабасана мурзы. И ту Ермаковъ ертаулной струтъ предний похитиша бусурманы,

17) Здесь: улус, кочевье; 18) опечалился; 19) с предосторожностями; ²⁰⁾ добычи; ²¹⁾ в трудах; 22) воителей; 23) оборонный; ²⁴⁾ распалялся.

пред ними с вЪрсту. Казацы жь вЪлми грянуша и удариша таково предивно, яко проливных многихъ вдругъ в одинъ разъ убиеннымъ быти; овии жь вскоре разбегошась в раз­личные мЪста, и ту своихъ выручиша вскорЪ, но и вредныхъ(25).

Собрание ж вои, чюваши, казачьи орды, вогуличи, остяки и вси татарове, отпустивъ Кучюмъ из города своего с сыномьсвоимъ Маметкуломъ по Тоболу навстрЪчю Ермаку. Сам жЪ учинивь засЪку под Чювашина Иртыше рЬкЪ, и грады окопъми укрЪпивъ, и на усть Тоболу крЪпкую стражу поставивъ.

Таковая высылка с царЪвичемъ МамЪткуломъ стрЪтоша Ермака июля въ 21 день в Бабасанахъ на усть озера на ТоболЪ. И сразишася нещадно, и за руки взяшеся, тако сЪкущеся, яко конем по чрЪво бродити в крови ихъ и в трупу поганскомъ. И бишеся 5 дней, стояще, не пропущая стругомъ внизъ. Посемъ з богомъ казацы одолЪша и протчихъ прогнаша, и царевичь бЪжЪ. И по явлению святителя Николы чюдотворца, дЪрзати повЪле, и по­плыша внизъ.

И доплыша до усть Турбы, конецъ Долгаго Яру, июля въ 26 дЪнь на всход'Ь солнца. И видеша бЪзчисленное бусурманское мно­жество стояше, ждущЪ приходу Ермакова. Казацы жь вси убояшася и присташа к острову вышЪ Яру, размыслиша, помолишася святЪй троицЪ, пресвятЪй богородицЪ и всемъ саятымъ с жЪланиемъ.

И по явлЪнию спаситЪлеву, его жь образ, знамЪ любЪзное казакомъ, самовластна с мЪста и поиде преди вниз по левому бре­гу Тоболу рЪки, вндЪвше Ермакъ и казацы единодушно за немъ погрЪбоша²⁶ по брЪгу тому. Поганки жь пустиша безчисленно стрел, аки дожда с горы на струги. И сие мЪсто, спасени богомъ, яко и власу их неврежьдЪну бывшу, проплы. Егда жь проплы, знамя само на свое мЪсто ста.

В то время видЪша бусурманы вси, яко по брегу тому на облацех царь велий и прекрасный зело во св'ЬтЪ вЪлице и мнози вооруже­нии воини лЪтяще на крылех и несущего престолъ его на плешу свою дивне; и грозяше имъ царь, в левой же обнаженный мечь имуще на ня. О дивное чюдо божиимъ судьбамъ! По ихже бусурманскимъ повЪстямъ, яко коим силнымъ на даль стрЪляющимъ в него, таковым руце околевше ²⁷ и луки их сокрушишася.

И се видевше бусурманы, яко с казаками царь вЪлий и страшен грядет с вои на разорение и запустение ихъ, зЪлне убояшася и ослабЪша, яко не помыслити, ни зрЪти на казаковъ за сие не могуше. И Кучюмови и сущимъ с нимъ возвЪстиша бывшее, и от сего видЪния Кучюмъ и бусурманы вЪлми убояшася.

Августа въ 1 день, видя рабъ божий Германъ с предоброю и единодушною дружиною своею, пребываше в постЪ, и з божиею по­мощию устремишася на город Карачинъ думного Кучюмова

25) искалеченных; ²⁶⁾ побрели; 27) оцепенели.

боярина Карачи; и в той часъ сражение их паки видЪша бусурманы и сами ГЪрманъ и казаки самообразно Спаса помогаюша и отврашающа лЪтяша стрЪлы на ня, вяшее вооружишася, секуще, вконецъ бусурманъ умершвляше, видЪвше на себЪ явную божию милость и помощь твЪрду.

И тотъ град Карачинъ взяша и в немъ бЪзчисленное богатства: злата и срЪбра, и камения драгаго, и жемчюгу, и меду доволно и скота. И седоша ту 2 недели Госпожина поста, пребыващё зЪлнъ в посте и в молитвах, со всусердиемъ моляшеся богу, чтобъ сохранил живыхъ рукъ и подал побЪду на вся бусурманы, да с нимъ возвыситца и прославитца в концЪх христианский рогъ и божия дЪсница царю вЪрну прострется.

Кучюм жЪ от вЪликаго ужаса с бусурманы по всемъ дорогамъ до Карачина караулы несводные(28) поставилъ, чтоб никто от казаковъ ни птицою мимо их не пролЪтелъ, мнЪвъ: зряще твЪрдость, казаки возвратятся в Русь, яко бояшеся многосилства, и множицЪю подзираше²⁹ казаковъ, чтоб убити, и како живутъ крепцы. И видЪвше на пути отъЪзжЪй казачей караулъ³⁰ крылатии воини, бояшеся ихъ.

Кучюму жЪ и всему бусурманскому воинству предиреченные зна­мЪния над мЪстомъ, идежь нынЪ снятый град ТоболЪскъ и со­борная церковь, видЪся образнЪ во облаке свЪтлЪ, и взуки, и звоны, и видЪние многое, яко и побиении видяти кучюмлян своих изо огненнаго столпа, и велми бояшЪся руских вой по первым пророкамъ, их же самъ казнил, разумея, яко напрасно и без вины неслушне ихъ. Знамения видЪся убо прЪд приходомъ Ер­мака вседневно, не яко ж прежь в празники и в зборы.

И предирЪченных же восходящихъ звЪрЪхъ из рЪкъ на островъ (...) и близ пред приходомъ Ермаковымъ не за многи дни видЪша поставлЪнный караулъ на усть Тоболу, да и удержатъ казаков и убиютъ, яко по обычаю в полдни зверем изшедшим от рЪкъ на остров и зелне устремишася дратись, яко и телам их изорваным быти вяще перваго. И умертвив малый звЪрокъ белаго зверя и видЪ умерша, и побЪже от него на стрЪлку в лугъ, и не видЪнъ бЪ.

БЪлому звЪрку, убиену лежашу на острову в виду бусурманомъ 3 дни мертву, на четвЪрътый жЪ хотяше в малой лодийце видЪти бывшее чюдо, зверя, каковъ лЪжитъ, умрЪ. Егда жЪ быша срЪди Иртыша, хотя приближитися к брегу, внезапу мертвой зверь скочилъ и рыкънулъ велми, и кинулся в воду, и утопе, и тии зрЪти поидоша, вси утопоша. И посему проклятии бусурманы о Сибири велми блазнятца, понеже шихи³¹ ихъ в повЪстех истолковаша имъ, яко малой звЪрокъ - Ермакъ, бусурманство - яко болшаго звЪря. И 3 день мертвой оживя, то по врЪмени паки возмутъ Сибирь бусурманы во владение не надолго

²⁸ неисчетные; ²⁹ подстерегали; ³⁰ застава; ³¹ шейхи (мусульманские богословы).

И о сем блазнятся(32) в Тоболску до дне сего и покушаются взять, и многие споны ³³ сибирскимъ жителемъ чинятъ по своей истории.

Ермаку же пребывающу в Карачинскомъ горотке во с всегдашномъ посте и с дружиною сентября до 8дне 7090 (1581) году, и с ВоздвижЪньева дни пустишася по явлЪнию на град Кучюмовъ. И доплывше усть Тоболу на Иртышъ рЪку и виде бЪлые воды, и усумнЪшася. Кучюмовых же вой толикое множЪство на усть Иртыша, яко горы и лЪсы, яко пЪску умножЪние. Ермаковы жЪ вой остася от боевъ 45 человек. И погребоша по Иртышу вверх по правому бЪрегу оборонскою рукою. Бусурманы жЪ гоними невидимою божиею силою, бежаша невозвратно от него, яко огнемъ палимы.

ПоидЪ Ермакъ и с казаками до Заостровныхъ юртъ, и ту взяша городок Атика мурзы, и со всем имениемъ своимъ убрашася в городокъ восаду. И тоя нощи, всю безо сна пребываше, в велицемъ размышлении быша. Овии хотяше и покушашеся бежати в Русь, овии жЪ рЪша: «Единаче воруюше в Руси, своих християнъ убиваше на ВолгЪ, умрЪти хотяще, единодушно хотяше и умираше. НынЪ же камо идЪмъ, яко зима близ суть? Ермакъ и старЪйшины, довлеет³⁴ нам умрЪти християнски храбро за вЪру християнскую, яко да прославит богъ и впредь род нашъ».

И пребываше вси в Атинскомъ городЪ с вЪликимъ опасениемъ, яко видеша множество бусурманъ, яко битись единому против дЪсети и дватцати ратных; и городокъ той вкруг облЪжаша, аки облакъ темный. На городовомъ мЪстЪ, идЪжь нынЪ церковь соборная, ту видеша Ермак же и сущим видение, се видеша огненный столбъ и град, и звон до облакъ, и указующаго пер­стом на мЪсто. И разумЪша, яко хошет богъ прославити мЪсто се именемъ своимъ святымъ и славнымъ.

Октября въ 1 день изыдоша с кучюмляны на брань до засЪки в стругах и ту приступища, крЪпце бияхуся с самем Кучюмомъ, хотяше взяти Чювашский град на горе Чювашской и ту засясти на зиму, да пребудемъ в сидении сохранно, яко крепокъ бЪ Чю­вашский град окопми. И того дни бишася и невредимы помощию вЪликаго бога проплыв вспять, в Атинской городокъ возвратишася и сЪдоша ту.

Седяше в Атинскомъ городкЪ долгое время дней, доприступая к засеке ³⁵ и паки возврашаяся в Атинский городокъ, размышляше, яко зима бЪ и потребы ястй себЪ напромыслиша, точию ма­ло, ячмени, и полбы, и овса.

Умыслиша жь вси казацы на совЪршенный(36) удар, и се брань 4 с кучюмляны. Кучюму жь стоящу на горЪ и с сыном его Маметкуломъ у засЪки. Егда жь казацы по воли божии изыдоша из

³² заблуждаются; ³³ препятствия; 34) подобает; ³⁵ засека - оборонительное сооружение из поваленных деревьев; ³⁶ завершающий.

города, единогласно глаголюше: «С нами богь! РазумЪйте языцы и покаряйтеся, яко с нами богъ!». И разишася вси воедино, и бысть брань вЪлия октября въ 23 день, емлюшесь за руки, секущЪ противныя своя. Кучюму же с горы стреляше. Казацы жь огнемъ поганыхъ множество попаляше, *без исцЪлений³⁷ убивашЪ. Погании жЪ нудими Кучюмомъ, от казаковъ велми оскудЪваше, плакашеся, неволно биюшесь, умираюше.

Оружия жЪ не бЪ у кучюмлянъ, точию луки и стрЪлы, копия и сабли. БЪ же 2 пушки у чюваш, казацы ж *умолвиша голкъ их(38), они ж бросиша их с горы в Ыртышъ. Стояше Кучюмъ на Чювашской горЪ и, видЪвъ многое падЪние своих, зелно плака­шеся сам и вси погании, повеле агуном и абызам своим вопити велми кумиром молитву свою, спяше бо боги их, и бЪзпомошенъ пребывъ и бЪзчестЪнъ³⁹, нудимъ нЪвидимою божиею силою, и помышля бЪжати. И бишася 3 дни 6Ъз опочиву, неотступно.

Октября 24 день первее всех низовые остяки князки от Кучюмова повЪления и раменту ⁴⁰ отступиша и бегу яшася бЪзвозвратно бЪжати восвояси вскорЪ и прЪбывати, яко скот, в дикихъ лъсех, да невидими будутъ человекомъ рускимъ. Бысть же сей ихъ обычай и доднЪсь при родЪхъ нашихъ, еже бежать и незнатнымъ быть,

Октября въ 25 день Кучюму от труда и от печали возлежашу на одрЪ его нощию и видЪние от бога видЪ: внезапу отвЪрзеся на небеси в четырЪхъ краехъ вселенныя, изыдоша идуше на него исътребити воини свЪтлый, вооружЪни, крылати и страшни, и дошед до урги его, облежа вЪсь полкъ его, глаголюше: «Поганий сынЪ темнаго дЪмона БахмЪтя ⁴¹, отступи от зЪмли сея, господня бо земля и исполнЪние ея и вси живущеи на нЪй християны благословени, ты жЪ бЪжи в жилиши своя до близу пропасти треклятаго дЪмона БахмЪтя». И восставъ Кучюмъ, трепета всем телом, и семъ глаголюшу: «БЪжимъ отсюду, велми мЪсто страшно, да не умремъ». И ангелъ господенъ погоняя их, яко путь имъ тмз и ползокъ ⁴².

Того жЪ числа вЪчеру бывшу, тако жЪ и вогуличи тайно от заступления Кучюмова убЪгоша во своя жилища за Яскалбинские непроходимые болота и озера, да взыскани Ермаком будутъ и злЪ умрутъ, но да з домы своими забЪжавше в непроходимые мЪста, в скрытЪ ⁴³ прЪбудутъ, яко видимо и поднесь зарослые болота и озера, идушему на лыжах, валы бывают напреди и созади.

Видъв же Кучюмъ царства своего конечное лишение и разорЪние всемъ, бЪжавъ из града своего Кашлыка, еже Сибирь зовома, октября въ 26 день по явлении, нощию восстав тайно и всемъ своим рЪче: «Бежимъ немедленно, донеле же вси злЪ не умремъ

37) насмерть; 38) заставили умолкнуть, 39) опозорен; 40) власти; 41) Магомета; 42) скользок; 43) в укрытии.

от казаковъ наглою (44) смертию». И вси из града невозвратно бегоша на стЪпъ в казачью орду на прежнее свое селение. Грады жь Чювашской и Кашлыкъ, Сузгунъ, Абалакъ и протчие, гонимъ невидимою божиею силою, оставиша пусты.

Вечеру бывшу 25 день, и престаподчювашская брань, казаки отидоша за рЪку и обначеваша со стражею. Во утрии же восташе, помолишася богу и прославиша явльшагося имъ заступати во градЪ их великомученика Димитрия Селунского, и поидоше бЪз боязни во град Сибирь, еже Кашлыкъ, и внидоша во град в лЪто 7090-е (1581) октября з 25 день.

Егда же внидоша зо град в Сибирь, и видевъ оставшаго имения и богатства множЪство, и хлЪба, глаголюше: «С нами богъ!». Тогда нападе на нявелие веселие и тайная радость, яко сохранени богомъ живымъ и пристанища достигоша, и желаемое получиша. И слыша самообразно во услышание всемъ велий звон, яко время свЪтлаго Христова воскресения, радости всего мира и ликовакия. Век жЪ едчнодушнии друзи мирная другь другу вешаще и полЪзная глаголаше, на многи дни славяще и моля бога.

Промчеся слыхъ о Ермаке и о казацехъ во всю сибирскую страну, и нападЪ божий страхъ на вся живущие бусурманы во всей стра­не той. И въ 4 день по взятии Сибири демьянъскнй князь Бояр со многими дары приидЪ къ Ермаку, и потрЪбные запасы принесоша и ясакъ даша. Ермак жЪ, чесне жалуя, отпустилъ ихъ. По нем же начаша приходити всегда во близу живущие татаровя с жЪнами и з детми и с родичи даюше дань. И повеле имъ Ермакъ жити з домех своихъ по-прежьнему, яко жЪ жиша при Кучюме.

Казаком же ездяшимъ по жильямъ татарскимъ и по промысламъ смело, не бояшеся ничего. Ъхавшимъ 20-ти казакомъ на Абалацкое озеро для ловления рыбъ ноября в 5 день и без опасения спяшим, нощию от Маметкула царевича убиени быша. Единъ жЪ притече, возвЪстив Ермаку, яко избиени умроша.

Ермак же с дружиною гнавъ немедлЪнно вослед МамЪткула и постиже в урочиши Шаншинъскомъ, и почикивъ бой вЪлий, и мно­гих поганыхъ убиша, и протчии бЪгу яшася невозвратно от него. Ермак жЪ возвратився вспять и погребЪ своихъ на Саусканском мысу на царском кладбище, на край мысу, для признаки. Се первое убиение казаком в Сибири.

Декабря въ 6 день Яскалбинских заболотных волостЪй от непроходимыхъ мЪсть и из СуклЪму приидоша княжцы ИшбЪрдЪй и Суклсм со многими дары и есакомъ, и потребнымъ запасом поклонишася Ермаку и дружине его. Ермак жЪ приимъ ясакъ, отдаривъ их, отпустилъ на свое жилища и наказалъ, да служатъ. И ИшбЪрдей князь тако радея и служа, яко первее многих взыска князков и привЪде въ ясакъ,

44) здесь: внезапной.

и ясакъ принесе и пути многи сказа, и на немирныхъ⁴⁵ казаком вожь изрядной был верен велми.

По совЪту Ермакъ с дружиною своею единомысленною написаша послание благочестивому государю царю и великому князю Ивану Васильевичю всеа Русии, принося вину свою, изъявляя службы: яко низложил Кучюма царя прегордаго и вся грады его поять, и многихъ князЪй и мурзъ татарских, воргульских и остяцкихъ с протчими языки под державную руку его привЪлъ, и ясакъ собралъ, и послалъ к тебЪ, государю, с атаманом Иваном Колцовым и служилыми декабря 26 день волчьею доро­гою, нартами и лыжы на олЪняхъ, им же вожь бЪ яскалбинской князь ИшбЪрдЪй со своими вогуличи в Великую Пермь, и оттолЪ к МосквЪ доидоша.

Егда же доидоша Московского царства к благочестивому госуда­рю царю и великому князю Ивану Васильевичю всеа Русии, и от­писку, и есакъ вручиша. Егда жь начаша чести, и слыша госу­дарь, яко взять царство Сибирское и царя побЪдив, и языки - татар, вогуличь и остяков - под руку его привЪдъ, и ясакъ собрал, и послалъ с атаманом и протчими, велми возрадовался и прославилъ бога, и Ермаку послав великие дары: 2 пансыря и сосуду⁴⁶, и шубу свою, атамановъ же кормомъ и выходомъ одаривъ, и вскорЪ къ Ермаку возвратив с жалованною и похвалною грамотою тоею же дорогою, ею жЪ приехавъ.

ВЪрный жЪ человек слуга царевъ, аки слуга христовъ и пернатъ, прелетев къ Ермаку того жЪ 90 году марта въ 1 день, принесе от государя радосные и похвалные грамоты Ермаку и атаманомъ, 5 человеком, и протчей дружине. Ермакъ жЪ приятъ царское жалование: 2 пансыря, кубокъ, шубу и сукно, прославивъ бога и велми возвЪселился, тако жь атаманы и казаки сукна и денги - радовашеся, ликуюше похвално.

Прииде къ Ермаку февраля въ 20 день ближний мурза ясашной Сенбахта Тагинъ с отъповЪдью во град лЪсно, бутто царевичь МамЪткулъ стоитъ на Вагае, от города вЪрстъ со сто. Ермак жЪ отпустивъ искусных юнныхъ мужей, 64 человекъ ратныхъ, и дошед Куларово, нападоша на спяших и множество погаьых избиша, и царевича жива в шатре взяша, и с богатством привЪдоша къ Ермаку во град февраля въ 28 день.

Ермак же приимъ царевича и показа ему царское жалованье и протчим бусурманом. Кучюм же приим вЪсть о сынЪ, яко плененъ, и болезненно плакашеся с домом. И втории вЪсницы рЪша, яко Ермакъ с вои идетъ на него. Ему же стояшу в Агитской лукЪ, и паки приидЪ вЪсть: «Бухарские земли князь Сейдякъ Бекбулатовъ идЪт противъ тебе и хощетъ отмъстити кровь отца своего». Тогда думной князь Карача со своими отъехавъ

⁴⁵⁾ на неприятелей; ⁴⁶⁾ Здесь: кубок

от Кучюма на озеро Чюлымское и кочева межъ Тары и Барабы, и Оми. Кучюму же прЪбываю на дорогахъ, на урочищах Вагаю, Куларова и Тарханъ в крЪпких мЪстех.

91-м (1582) году ехалъ Ермакъ вниз Иртыша рЪки, воевал Кодские городки. Князей Алачевых с богатъствомъ взялъ и все городки Кодские и Назымский городокъ со многимъ богатством князя их взятъ, и ясакъ с них собрали, и тЪ платятъ и до днЪсь, и возвратився во град свой июня въ 20 день. Июля въ 1 день того жЪ году Ъздили воевать по ТавдЪ, взялъ Лабутинской городокъ, князька Лабуту съ богатствомъ, и Паченку. И на ПаченкЪ бой вЪлий бЪ, яко Поганое озеро наполнилъ трутами; тожь и Кошуки и Кондырбай и Табары. И собравъ ясакъ, вспять возвратился во град свой.

91 (1582) году ноября въ 21 день послалъ Ермакъ к МосквЪ царевича МамЪткула и собранной ясакъ. И привезоша его ко царю ФЪдору Ивановичю. И по цареву повелению была ему стрЪча, и на приЪздЪ пожалованъ и служилые все, вЪлию честь приялъ и жалованье, и похвалу.

Того жЪ 91 (1583) майя съ 10 числа посланы воеводы с Москвы къ Ермаку по указу вЪликаго государя Василья Ивановича Шуйскаго, князь Семенъ Болховской да Иван Глухой съ 500 человеки Волгою чрез волокъ. Егда жь доехаша до Сибири ноября въ 1 день, зимЪ жЪ пришедши и гладу вЪлию припадшу, яко понудитися и телы человеческие ясти, и отгладу мнози изомроша и воеводы. Весне жЪ приспевше, татара и остяки от новинъ⁴⁷ своихъ рыбы и овощи, и запасы принесоша, и казаки от гладу насытишася.

92 (1583) году сентября въ 10 день приидъ от Карачи оманшикъ посолъ и на посольствЪ шерстовал (48) по своей вЪре, прося у Ермака на оборону людЪй от казачьи орды. И по совЪту, повЪря бЪзбожию их, отпустилъ атамана Ивана Колцова съ 40-ю человеки. Егда же приидоша до Карачи, и внезапу избиени быша. ДоидЪ слых до Ермака, яко избиени, восплакася велми. ВидЪв жЪ нЪчестивый, яко Колцовъ убиен, начаша во многихъ мЪстехъ, в волостЪхъ и в улусехъ побивати рускихъ.

Того же 92 (1584) году марта въ 12 деньв ВЪликий постъ пришед Карача под Сибирь со многими вои и облежЪ град обозами и табары. Сам жЪ ста в Саусканской лукЪ, от града 3 поприща, и стоя до пролЪтия⁴⁹, и многую гибЪлную поруху⁵⁰ казаком нанесе гибЪлно.

Того же 92 (1584) майя въ 9 день моляся Ермакъ и казаки богу и святителя Николу чюдотворца на помощь призва, изыдоша изыдоша из града тайно. И дошедше ко станом Карачиным, и нападоша на нихъ нощию, онем же живушимъ без всякаго опасения, и 2 сына Карачиныхъ убиша, овии жь врознь разбегошася, и Карача с треми человеки за Езеро убЪжалъ.

47) в счет новых платежей; 48) присягал на подданство; ⁴⁹ до весны; ⁵⁰ вред.

Обьстоящим же град весть доидоша. Они жь скоро в Саусканъ прибЪгоша и учиниша с казаками бой с утра до полудне, и мно­го попроша, казацы жь крыющеся в кустехъ, а казаковъ одо­лЪть не могоша. Видев же Карача погибЪль своихъ, что каза­ковъ одолЪть не мошно, и побегоша бЪзвозвратно. Казаки же с божиею помощию возвратишася во град, радостно славя бога.

Нощию жЪ тоя явися Ермаку молящуся и 5 человеком в ноши святый Николае Можайский, повелевая в чистотЪ жити и прилЪж­ный постъ имЪти, и всякие с братолюбиемъ добродЪтели проходити, и прорЪче: «БудЪтъ на Красной горЪ домъ вжилище богу и мнЪ впредь; вы же аще не послушаете мЪне, престану помогати вам, и вскорЪ скончаетЪся за грЪхи свои, нЪ внемлюще в добродЪтели, в злобы впадаетЪ». И сие видЪние Ермакъ всемъ возвестивъ.

По попущению божию в лЪто 7092 (1584) августа въ I день весницы из степи приидоша, яко Кучюмъ бухарцов непропустить в Сибирь. Ермакъ же вскорЪ воставъ съ 50 человеки ипоиде вверхъ по Иртышу на стрЪчю бухарцомъ в стругахъ, и в Агитской лукЪ чрЪз волокъ перекопь учинилъ, и до усть Вагая рЪки дошед, а бухарцовъ не обрет, и вверхъ по Вагаю до Адбашу доидЪ, и оттолЪ возвратишась до перЪкопи. И на усть Вагаю иперекопи розставиша станъ и сбначевашЪ, а стража но поставиша, и без опасения крЪпцЪ спяху. Кучюм жЪ ихъ злобнЪ тайно назираше, всюду татаръ розсылаще.

БЪ бо у Кучюма татаринъ в смертной казни, и сего посла проповЪдати Ермака и броду чрез перЪкопь. Татарин жЪ перебред и виде казаковъ всех спяшихъ, возвЪстивъ Кучюму, *и неверно бЪ⁵¹, и паки посла, вЪле унЪсти что. И пришед второе, взятъ 3 пиша­ли и 3 лядунки и принесе. БЪ жЪ нощитоя дождь умножен, яко судбами божиими постижЪ рокъ, и приидЪ на воиновъ смерть.

92 (1584) году августа въ 6 день в полунощи нападЪ на Ермака с дружиною Кучюмъ со иножествомъ вои, яко спя бЪз опасения; часъ прииде смертный, и побиша их, точию единъ казакъ утЪче во градъ и возвЪстивъ бывшимъ.

Ермакъ же, видя своихъ убиение и помощи ниоткуду животу своему, бежа в струг свой и не можЪ скочити: бЪ одеянъ двема царскими пансыри. Струг же отплы от брЪга, и не дошедъ, утопЪ месяца августа въ 6 день. Егда жЪ приемше протчие казаки во граде вЪсть, горко плакашеся об немъ, бЪ бо велми мужьствЪнъ и разуменъ, и *человеченъ, и зрачен, и всякой мудрости дово­лен, плосколиц(52), чернъ брадою и власы, прикудрявъ, возрастъ средней, и плоскъ⁵³, плечисть.

51) и не поверил; 52) рослый, и видный, и всякой мудрости преисполнен, широколиц; 53) сутуловат.

Видевше оставшие казаки, яко наставника своего и з дружиною убиенных, плакаше в разлучении, осташася всехъ 150 человекъ, и противъ бусурманскихъ силъ стоять некемъ, а живяшс, помрутъ гладом, седоша в струги своя августа въ 15 день и погрЪбоша внизъ по ОбЪ и с воеводою и по Иртышу и по СобЪ, и чрез КамЪнь приидоша в Русь на свои жилища; град же оставиша пустъ.

И вЪдевъ се Кучумовъ сынъ АлЪй, кочюя Абугиновыхъ городки, оставль же казаки град пустъ, пришед, вселися во граде КашлыкЪ с вои своими. Услышавше про се, Сейдякъ князь БЪкбулатовъ сынъ, яко Ермакъ убиенъ на перекопЪ с вои и протчии бЪжаша в Русь, а сынъ Кучюмовъ АлЪй град заселъ, собрався с домашными вои и пришед во град и побЪдив АлЪя и воинство его, и кровь отца своего БЪкбулата отмстилъ, и приемъ отчину отцову, и прЪбываше во градЪ.

Ермаку от утоплЪния августа въ 13 день восплывшу, и принесе его иртышною водою под Епанъчинские юрты к брегу. Татарину жь Якышу, БЪгишеву внуку, ловящу рыбу и наживляющу перЪмЪтъ, и видевъ, у брега шатаюшесь, человеческие ноги, и накинувъ петлЪю переметною веревку за ноги, извлече на брег, и видЪ одеяна пансыри, и разумЪвъ не просту быти, а знающе, яко казацы утопоша мнози, и тече на гору въ юрты, возвЪстивъ жителемъ и созва всехъ вскорЪ, да видятъ бывшее.

Уразуме вси по пансыремъ, яко Ермакъ, и знающе, что государь прислалъ ему два пансыря, и каковы видеша. Егда жь начаша снимать Кайдаулъ мурза с него, тогда поиде кровь из рота и из носа, что из жива человека. Зря жь Кайдаулъ. понежЪ стар, течение крови живой не замерло, и разумев, что человек божий. и положиша его нага на лабазъ, и послаша пословъ во окрест­ные городки, да снидутся видЪти нетленнаго Ермака, точащаго кровь живу, *и отдаде, ругаяся, на отмщение своей крови(54). И о семъ диво, да разумЪюгь христианскаго бога и пребываюшаго во вЪки и прославляюшаго бога.

Егда жЪ начата сходити по завЪту всех, аще кто приидет, да вон­зить стрелу в мертвое ермакозо тЪло. Егда жЪ унзоша, кровь свЪжа тЪчаще. Птицы же облеташе, не смея прикоснутися ему. И лежаше на лабазЪ 6 недель ноября по 1 день, донележе от конецъ приидоша Кучюм с мурзами и кондинские, и обдаринские князи и унзоша стрелы своя, и кровь его течаше, яко из живаго, и многим являся в видЪнии бусурманомъ и самому Сейдяку царю, да погребутъ. Овии жь от него рЪшишася ума и именемъ его и до днесь божатся и кленутся. И тако чюденъ и страшен, егда глаголати имъ и в повЪстех (55), между собою, бЪз слезъ не пробудутъ.

54) и отдал, проклиная, во отмщение за свой род; 55) в беседах.

И нарЪкоша его богомъ и погрЪбоша по своему закону на Баишевскомъ кладбище под кудрявую сосиу. И пансыри его раздЬлиша надвое: единъ отдаша в приклад Белогорскому шайтану, и той князь Алачь взялъ, той бо во всех городахъ славЪнъ; 2-й отдаше Кайдаулу мурзЪ < ш...>. Кафтанъ жЪ взятъ Сейдякъ царь, поясъ жЪ и с саблею даша Караче. И собраша абызомъ на поминки 30 быковъ, 10 барановъ и учиниша жрЪние, по своему извычаю, поминающе рЪша: «Аще ли жива тя, учинили бы себЪ царя, и се видим тя, мертва, бЪзпаметна⁵⁶ рускаго князя».

Бе бо от ермакова тЪла и от платья чюдотворЪние: болезненным исцеление, родителницем и младенцемъ на отгнание недугомъ, на войне и в промыслах удача. Се же виде абызы и мурзы, что законъ их скверненъ и престаетъ чюдотворЪние, запретиша всемъ от мала и до велика не поминать имя Ермаково, да задлитца честь и слава, и могила его неявлена будЪтъ. Бе же видитца бусурманомъ и доднесь во всЪлЪнские суботы огненной столпъ до небеси, а по простымъ - свЪща велия горяша над главою его. Се же богъ своихъ проявляетъ.

В лЪто 129 (1621) году великий государь Михаилъ ФЪдоровичь с патриархомъ по совЪту, воспомянулъ Еръмака, каковъ бЪ и гдЪ, и како живЪ и скончася, и указал по грамотЪ первому архи­епископу Киприяну сибирскому розпрашивати во 2-е лЪто свя­щенства его, испытоваше руских и татар, кто что знаетъ, паче жь ермаковых казаковъ. Бусурманы по курану⁵⁷ своему потаиша, казаки на писмЪ принесоша. Архиепископъ же повЪлЪ ихъ имЪны в сенодикъ вписати и историею прославляти.

В лЪто 7158 (1650) -е приидоша в Тоболескъ послы от калматского Аблая тайши и просивъ государевых вышеписанных пансырЪй в жалованье, и Кайдаула мурзу именовах и кондинского кня­зя, что у нихъ пансыри тЪ. И по такому посольству в лъто 7159 году указал великий государь Алексей Михайлович у Алачевых князЪй и у Кайдауловых дЪтей взять пансыри и послать к Обрею. И в то лЪто бояринъ князь Иванъ ОндрЪевичь Хилковъ с вЪликим пристрастием пансыри у Кайдауловых дЪтей взят, а низоваго у Алачевыхъ не верятъ и доднесь не слышится; и по­слали из Тоболска июля въ 18 день с тобольскимъ сотником стрелецкимъ Ульяномъ Мосеевымъ Ремезовымъ с товарыщи.

Егда жь Ульяну доЪхавшу до Урги, и по чину Аблаеву учинЪна с честию стрЪча и кормъ. Егда ж дары понесоша по наказу, Аблай же спросивъ у Ульяна: «О *честь ли пансырь Ермаковъ, ему жь в дарах нЪ ряд поднесену быти? ⁵⁸» Ульян же повЪда послань⁵⁹. Аблай же по росписи чинъ вЪсь оставилъ: «Подайте ми пансырь». И подаша. Он жЪ приятъ вселюбезно, облобыза

⁵⁶ забытого; ⁵⁷ по Корану (искаж.); 58) называть ли панцирь Ермака, ведь ему среди подарков недостойно быть поднесенному? ⁵⁹ посланное (роспись, пере­чень).

и на главу свою поднялъ, хваляшЪ царское величество и любовъ, како бъ ему утЪху надежну подалъ. Пансырь жЪ битъ в 5 колецъ мудростно, долиною в 2 аршина, в плечах с четью аршинъ, на грудех и меж крылецъ - печати царские, златые орлы, по подолу и рукавам опушка медная на 3 верьшка.

И паки Аблай вопрошаше: «Знаешь ли, Ульянъ, где ваш Ермакъ лежитъ?». Ульян жЪ *снискателен бЪ и хитръ⁶¹ о дЪлех, к воп­росу отвЪща: «Не вемы до днЪ сего и како погребЪнъ, и скон­чася». И нача Аблай повЪсти деяти о немъ по своей истории: какъ приехалъ в Сибирь, и от Кучюма на перекопе побежа, и утопЪ, и обретенъ, и стрЪлянъ, и кровь течаше, и пансыри раздЪлиша и развезоша, и как от пансырей и от платья чюдЪсъ было, и какъ татара смертной завЪтъ положиша, что про него русакамъ не вЪщати. Аблаю же, приемшу пансырь, и Ульяну стояше, глаголаше о ЕрмакЪ. Ульян жЪ испросив у Аблая сказ­ку за его знамЪны⁶² и печатью; он жЪ обещася о ЕрмакЪ подробну возвЪстити.

Прият же и протчие подарки, седя, и сконча посольство. Радошенъ бЪ и со своими, что любезно великий государь послуша его, послалъ лЪта 7159 (1650) году сентября в 4 день, повЪда о Ер­макЪ все подробну: како живе по своему писму, и како скончася, «соглазно нашиж историямъ⁶³», точию какъ обретенъ и чюдотворяше (...}. Аз, дЪ, много лЪтъ доступалъ. «Егда же я былъ малъ и утробою боленъ, и даша мнЪ з зЪмли, с могилы его, пить, здравъ явихся донынЪ. Егда же земли с могилы взятой, еду с нею на войну, побиваю; егда жь нетъ земли, тощь⁶⁴ возвра­шаюсь; и того ради просивъ пансырей у государя, да пойду на казачью орду. Ермак жь вашъ лЪжитъ на Баишевском кладби­ще под сосною, и родителници ваша дни столбы огненнеи над нимъ и в ыные свЪча кажется татаромъ, руским жЪ не кажЪтца». В томъ и печать свою приложилъ.

Во второе лЪто по смерти посланы воеводы с Москвы Иванъ Мансуровъ с таварищи, с ним сто человекъ ратнихъ. Егда плыша по Иртышу и видЪша по Иртышу по брегу, яко пЪска, поганскаго войска, ждуше на побиение, по вЪдомости, яко в малости посланнаго войска; и стужившеся⁶⁰ и проплыша за страх и до Оби рЪки. Видев жЪ смерзЪние лда, поставиша град над Объю противъ устья рЪки и сЪдоша зимовати.

Собрашася с Ыртыша и с Оби множество остяковъ и обступиша городок, и бишась день, вонъ же погании в вЪчер отступите. Во утрии жь принесоша с собою болшего белогорскаго болвана и поставиша под древо бЪрезу, и молясь, и жряху, да возмутъ град. И во время жрения ихъ стрЪлиша из города в цЪль ис пуш­ки и кумира их с древом на многие части раздробиша. Погании жЪ

60) меж лопаток; 61) находчив был и сведущ; 62) подписью; ⁶³ летописям; ⁶⁴ без добычи;

65) отчаявшись.

зело устрашишася, не знаше, мня жЪ, что из лука такой человекъ розбилъ, и вси разыдЬся по своимъ. И по семъ ясакъ принЪсоша, и в вЪснЬ чрЪз КамЪнь проидоша.

ЛЪта 7093 (1585) посланы воеводы с Москвы Васнлей Борисовичь Сукинъ да Иванъ Мясной, да писмЪной голова Данило Чюлковъ с тремясты человекъ. Поставите град Тюмень июля въ 29 день, еже Чинги слылъ, и церковь воздвигоша всемилостиваго Спа­са, первую вСибирЪ, и ясак со многихъ татаръ собраша по ТурЬ и по Тоболу, и ИсЪте. и ПышмЪ.

ЛЪта 7095 (1587) при царЪ ФЬдорЬ ИвановичЪ указ воевода Да­нилу Чюлкову: прислано 500 человекъ поставити град Тоболескъ. И по промыслу божию доплывъ воевода Данило Чюлковъ и против устья Тоболу поставил град именем ТоболЪскъ на горЪ, первый столной во всех городЪх, и церковь первую воздвижЬ во имя святые Троицы и другую, всемилостиваго Спаса на ЗвозЪ.

Князь Сейдякъ владелЪцъ бЪ, и Салтанъ царееичь казачьи орды, и думной Кучюмовъ пущаше за птицами ястрЪбовъ. И воевода послаше пословъ къ Сейдяку, чтоб жити имъ в мирЬ и приЪхалъ бы к нему во град любЪзно, да совЪтуютъ и живутъ по-братски, заедино.

Егда жь доидоша послы къ Сейдяку, он же совЪтова с Салтаном и Карачею; и но совЪту взя с собою 100 человекъ, и приидоша к воеводамъ во град. И седоша за столом, и бояшеся, глаголя, оману в словЪ. Сейдяк же задумалъся, ни пъетъ, ни естъ. И вое­вода глаголя Сейдяку: «Что на нас мыслиши зло?». И взят чашу, поднЪсе ему и рЪче всемъ тремъ: «Аще не мыслитЪ нанасъ зла, выпЪйтЪ чашу сию зо здравие». Егда жь Сейдякъ приимъ, нача пити, и поперхнуло в гортани его; посем и Салтану, таж и Караче. Обличи бо их зломыслие богъ.

Воевода жь и вои видятъ, что мыслятъ зло, и с тихостию махнувъ рукою казакомъ, и нача бить поганыхъ. ВидЪв же Сейдякъ убийство своих, кинулся вокно, за ним Салтан, таж и Карача, и пойманы быша и связаны быша. А стояшеи внЪ града слыша, яко побЪждЪнъ Сейдякъ и вси с ним, от вЬликаго страха побЪгоша и во град свой Сибирь нЪ внидоша, но мимо. Протчии жь слыша во граде и на бежание устремишася на Вагай до Кучюма.

ЛЪта 7097 (1588) сентября въ 10 деньпослал воевода Данило Чюлковъ Сейдяка, Салтана и Карачю ко государю к. МосквЪ. Егда же привЪзоша казаки их к МосквЪ, и повЪле их государь крЪстити и указалъ имъ кормъ и вотчины на проживъ. Есть же род тот на МосквЪ и доднЪсь.

Кучюм жь в побЪгахъ мЪсто жительству своему, скитаясь, нигдЪ не обрЪтЪ, и всегда покушаяся на Тоболъскъ и за страхом нЪ смеяще. Единою же собра вся вои своя, 98 (1590) году июлявъ 23 день, итти хотяще под ТоболЪскъ, и подошед под полки агарен своих тайно, и побил своихъ, и побЪже в стЪпъ скоро,

и паки покушаяся на град. И нападе на него страх и трепет, и ужас, и не поиде на град, и побивъ агаренские вЪси Каурдацкую и Салинску.

В лЪто 7099 (1591), слыша жалобу тобольской воевода князь Володимеръ Васильевичь Масальской-Колцовъ, собрався с рат­ными и с тарскими и с татары июля въ 8 дена и гна вслед Кучю­ма, и изшедша его на степи близ Ишима рЪки на озере ЧиликулЪ, и нападоша нань августа въ 1 день, и побиша многихъ и взяша полону: сына его и двЪ жЪны, и возвратишась з богом здрави, з богатствомъ и съ конми и со многимъ плЪномъ, славя святую Троицу.

Кучюм же от убиения с протчими не со многими татары и с женами и с детми своими, от неначаяния рати руской утече на калмытской рубЪжь на вершины рЪкъ Ишима и Нор-Ишима, Оши и Камышлова, между озер в крепкие мЪста, и ту живяше скрыто и пакостяше рускимъ и ясачным зЪлнЪ поблизу Тарского города; и множицею покушашеся на Тоболской на отмщение, и бояшеся страхомъ велиимъ зЪло, еже бо изобилие страху перваго в нем бысть от рускаго полку, яко его самоволне друзи оставляютъ и врази бывают. Ту живя Кучюм со своими до лЪта 105 (1597), скитаяся. ПроповЪда(66) тарской воевода ясашными Кучюмовы станы и кочевья, писалъ к МосквЪ ко государю о походе на него.

И в лъто 7106 (1598) году майя въ 9 день по указной грамотЪ великаго государя Бориса Федоровича тарской воевода князь Иванъ Масалской ополчениемъ ходил ка кучюмлянъ. Изошли его во станех, и множество кучюмлянъ побиша и взяша кучюмовы 3 сына, 2 дочери, 5 женъ имногой полон взяли, и з досталным имением и со скотом возвратишася здрави. И немнози ране­ны быша и не убиенъ ни единъ человекъ от 700 конных и 300 та­таръ. На Тару приидоша августа въ 23, славяще святую Троицу.

Ис Тары, ис Тобольска полон домовых кучюмовых дЪтей - трех сыновей, 2 дочери и 6 жЪнъ - послаша к МосквЪ со служилыми людми воевода Ефим Варфоломеевич Бутурлин. Егда же привЪзоша к МосквЪ тот полон того жь 106 (1598) году к царю Бо­рису Федоровичю, государь же приятъ и прославивъ святую Троицу и пречистую богородицу и московских чюдотворъцевъ, яко таковая покоривъ, сибирцов же велми похваливъ и комуеждо за службу ихъ золотыми и выходомъ и кормомъ пожаловалъ и протчимъ в Сибирь послалъ золотыми же послугу (67).

Кучюм же житию своему скитаяся и мЪста не обрете, яко обнаженъ всего дома своего, имения и скота и жителей лишенъ от живущих сибирянъ, и не со многими людми убЪжа в Канскую землю к вершинам Иртышу рЪки на озеро Зайсанъ Норъ. И по­хитил у калъмыковъ коней многое число, и побЪжа на ино мЪсто со своими. Калмыки же гнаша воследъ его и достигоша

66) разведав; 67) за службу.

на Нор ИшимЪ у озера Кургальчина, и ту многихъ кучюмлянъ побиша и коней, свои стада, отъяша, и досталное имение его пограбиша. Кучюм же убежа от них с малыми людми в Нагайскую землю жити и кормитца нищетою.

Егда же Кучюмъ со своими к нагаямъ приходомъ явился, тогда нагаи нимало потерпЪша, собрався с роды своими, убиша Кучюма и протчее имЪние отъяша, а людей его похолопиша, глаголаше ему: «Ведомой ты и славной воръ, Муртазелеевъ сыиъ, и отецъ твой намъ много зла содЪлалъ, и ты, хотя и нищь, то же и намъ учинишь, что и протчие твои люди, от тебя же убиты напрасно и озлоблЪны».

Протчие бусурманы кучюмляна, живущей по степи, егда жь виде, яко Кучюмъ злЪ убиенъ, приидоша ко граду Тобольску и приложишася ясакъ платити, яко же и до сего дни: овии же крестишася во християнство и поверстаны⁶⁸ в службу в новокрещеной списокъ, овии же мурзы и мурзичи, 300 человек, поверстаны в службу и оклад имъ учиненъ по 15 рублей и по 7-ми. И поставиша рускаго голову, чиновника. И тако служатъ и доселе. И по крещении многихъ бусурманъ, по сем Сибирь распространися, и поставиша грады и монастыри со всякимъ превольствомъ.

В лъто 7129 (1621) февраля 16 число совъЪомъ освященнаго собо­ра, святЪйшимъ патриархомъ Филаретомъ и государемъ царемъ Михаиломъ Федоровичемъ всеа Русии указано правилно по гра­моте первому Киприану, архиепископу сибирскому, Ермаку ТимофЪеву сыну Повольскому, идеже кийждо убиени быша, кликати вЪчную память. В лъто 88 (1579) году октября 23 день 107 человекомъ, под Чюваши от Кучюма убиени, вечная память болшая. Во второе лъто, 89 (1580), ноября въ 5 день 20 челове­ком, на ловление рыбъ на Абалацкомъ озерЪ без опасения спящимъ, убиеннымъ, вечная память меншая. В лЪто 89 (1581) июля - июня месяцех воюющимъ вниз Иртыша по ОбЪ, по ТавдЪ, взяша Назымские и Кодские, и Лабутинские городки, веч­ная память средняя. В третие лЪто по взятии, 90 (1582) году, апреля 17 день оманом Карачи льстиваго побиеным: атаману Ивану Колцову съ 40 человеки вечная память болшая. В четвер­тое лЪто, 91 (1583), августа въ б день Ермаку ТимофЪеву съ 300 человеки вЪчная память, возгласъ болшей. И оттолЪ уставися и до нынЪшнаго лЪта помяновЪние вселенское на МосквЪ и здЪ в Тоболску Ермаку и подобнымъ ему, нынЪ верно служаще, вЪчная память, убиваемым за православие, возгласъ болшей.

О прорЪчении древле. О семъ КучюмЪ сбыстся пророчество Исаино и християнскимъ воином Ермакомъ со единодушною дружиною в Сибири исполнися, глаголашЪ им же образом,

⁶⁸ зачислены

рЪкох: «Тако будетъ, и еже совЪща, тако уставися. Не веселитеся, вси иноплеменные, сокруши бо ся яремъ веселящаго васъ: от семени бо змиина изыдутъ внучата аспидом, и внучата ихъ изыдутъ змия лЪтящая. И упасутся нищий господемъ, и убозии человецы в мире почиютъ, потребить господь гладом семя твое, аспиде, и останокъ твой. Возрыдают врата градовъ и возмуть гради тверди иноплеменских всех, яко дымъ от севера грядетъ, и несть пребывати в числех его». И се завЪщание⁶⁹ скончается на турках в совершенство.

Молебная сибирянъ. Егда же возвратишася от плена в Тоболескъ августа въ 23 день, от радости благосовЪтно общеначалные и церковницы единогласно глаголюще: «Поем, господеви, славно бо прославися отецъ наших, боже в Троицы благословенъ еси. Ты, господи, сокрушил главы змиемъ в воде, яко же и кучюмляном злым». И всенародне святей Троице и богоматере и всем святымъ молебно от сердца благодарение воздаша со звоном, и симъ бусурманом наипаче ужасиша, правоверных же сердца возвеселишася, и все уповающе вседушно на бога и на пречистую его богоматерь, заступницу всего мира, надежду возложиша, глаголюще вси: «Тишину и миръ подати рабомъ своимъ и милость прияти, и сущая посреде насъ распри и мяте­жи умирити, расточити належащий на ны страх и трепетъ. Да ко многимъ благодеянием и сибирское приложим взятие». Проповедующе явление, заступление и великую милость и чюдеса от древле, 88 (1579) году ноября в 28 день, всегда и доднесь.

БлагословЪние жизни с небЪси сибирякомъ. Имать Сибири дЪйствия дЪло. И благослови богъ Ноя и сыновъ его, и рЪче имъ: «Раститеся и умножитеся, и исполните землю, и обладайте ею, и страх и трепетъ вашъ да будетъ на всех зверех зЪмных и на всех скотехъ земных, и на всех птицах небесныхъ, и на всех движущихся по земли, и на всех рыбах морских. И всякъ гадъ под руки ваша дах. Яже сотворих в жизнь вся дни на земли, сеяние и жатву, зиму и зной, лЪто и есень, день и нощь не престанутъ».

Явление возсия Сибирь и прославися. Древле Сибирь идоложертвиемъ омрачена бЪ, нынЪ же сибирская земля и стра­на, паче же богоспасаемый началнейший град Тоболескъ, наполнися божественныя святыя славы явлении в лЪто 96 (1588) году самого вседержителева образа в славу имени сво­его. Таже во 144 (1636) году июля въ 20 день пречистые богородицы, заступницы всего мира, таже Иоанна Предтечи на Шамъталыке, Михаила архангела Ермаку с дружиною, святителя

69) предсказание.

Николы чюдотворца во 110-м (1602) году, и в приходе Ермака - великомученикъ Димитрий въ 89-мъ (1530) году ноября въ 23 день. И таковымъ озарися свЪтомъ неизреченнаго веселия сиби­ряком во исцеление и просвЪтися просвЪщением всесвятаго и животворящего духа во образЪ орли; яко орелъ покры гнездо свое, Сибирь, со птенцы своими и ка вся веси и град даде перо славы своея, благодать возсия везде сый и вся исполняя и прославися во всех сибирских концехъ. Имать же в мало явлении некой ради тайности и мощи угодивших богу святыхъ молебники о сибирстем снабдении; еще же священством и воинством, христолюбиемъ и братолюбиемъ пребываетъ злата свЪтлейша и свЪта полнейше, источающе благодать духовную, концем бо наставникъ божественная являя, собирая пресветло право­славных лики союзомъ духовнымъ.

Древле християне, страшни языком, и Ермакъ. В прежная лЪта везде и повсюду, аможе(70) идутъ правоверныи христиане, в пути своя и на войну, страшни бусурманомъ и протчимъ незнающим бога, понежь святая наша християнская вера, возлюбленная благовернымъ царемъ и великим князем Владимеромъ всеа росийскимъ, егда твердыни нашей спасителя свя­тое Евангелие во огни не сгорЪ, и таковая нам, християном, отто­ле дадЪ богъ вышний власть, силу, храбрость и спех над всеми, наступати на змию и на скорпию, и на всю силу вражию, и горы преставляти. И сицеваго ради повЪления господня единъ християнинъ гонитъ тысящу бусурман, а два двигнета тмы (71). И се быста дЪле благообразно сибиряком примеръ.

О с к в е р н ы х бЪгунах р о к с о л я н е х. Скверяии роксоляне бЪгуны(72) возгордЪшася на бога, прията мерзость латынскую от сатаны, а не божию помощь, уповаша на луки оружия своего, падаше аки снопы во время жатвы с несмысленною мудростию, а не духовную, и аки *неплодная смоковь отметаше пупы своя от вЪтра велика, движима зЪлно, и бежаша храбро с пыхою своенравнЪ в зиму(73). И попущением за грЪхи мерзостЪй реченных, от вышняго бога прияша казнь: единъ агаренинъ гоняще 1000, а два двигнета тмы. И се во историях их яве написано: аще праведникъ едва спасется, нечестивый же и грешный гдЪ явится?

Бытия⁷⁴ воином воздаяние, с коня да в рай. О предивное чюдо! ДЪло великих божиихъ глубоких чюдесъ! Древле на поли сшедшеся, хотящи языцы бранемъ, многочислЪнные

70) куда, где? 71) десятки тысяч; 72) скитальцы; 73) как бесплодная смоковница (фи­говое дерево) сбрасывает, колеблемая сильным ветром, нераспустившиеся почки свои, так бежали они в самодовольстве своем к собственной гибели; 74) за жизнь.

полки благочестивых же християнъ, Христовымъ словом надежне дерзающих, малое стадо во обстоянии, аки овцы посрЪде волковъ. Егда же сразившеся в велией сечи со обоих странъ, обои видевше в противЪнствЪ набесный рай отверзенъ, и безд­на ⁷⁵ открыта. Егда жь час умерщвленну от бусурманъ христову рабу, приемлюще душу его святии ангели с коня да в рай. Егда бусурманъ исчезаше, приемлюще демоны с коня да во адъ к своему сатанЪ. За се бусурманы престаша от сечи, християна же видя свое знамя, паче дерзаша за вЪру християнскую и за святые божие церкви, за самодержца и за сродство свое агаренъ посекая и умерщвляя, и низлагая.

Примеръ о покорЪнии язык християномъ. От плода правды сибиряномъ древо жизни растетъ. Уроженцы, творящие доброе, ищут благодать благу. Пришельцы, ищуще зла, не яко злая постйгнетъ ихъ, аще бы *стрегли себе(76) от приидущаго зла, ко яко Адаму в раи вся тварь покарялася, тако яве и всяко­му християнину *приятии богу всинепорочнии путемъ⁷⁷. Корение благочестивыхъ твердостне и не отимутся от нихъ; сеяй правду, приимутъ мзду верну. Сынъ праведенъ раждается в животъ(78), желание праведныхъ всеблаго, неугодно праведну ничто же неправедно к лутче обрЪсти благодать от господа бога, служити верно. Творяй жЪ веру, гтриятенъ ему есть.

О мирном поставлении. О мирности упражнялся в пример словес в народ владении дел наго розговора, понеж благоухишренну мужу подобаетъ ведати различный обыкновения ⁷⁹ и раз­ные сонмовъ(80) уставы и законы, дабы моглъ лутши искуство прияти грады, и тверды, и похвалный устав о чинех установити, * крестъ в мире⁸¹, вЪрность н ангеломъ радость. Философие довлеет правду во всех дЪлахъ хранити, от сего велия любовь межь всеми роды добрЪ живЪтъ. И новыхъ вещей не вносити, а пришлецовъ за рубежь высылати, обаче попечение имЪти должни есмы, да нашему сибирству во вЪки пребывати, дабы отчизна наша, когда тогда ныне трЪбуетъ совЪта и мудрости и подлиннымъ совЪтом здравым, а не спыльчивым что исцЪлити добрыми обрасцы, которыми мочно междуусобные и градские ухищрения и злобы утишити, ниже сокрушатися. От повЪстей не искуства смотрЪти подобаетъ. Ведомо мирное поставление крепце в мире чистЪ, ини же не согласни, ине стоятъ крЪстопреступне, *леть лЪсть в сердци, делающем злая ⁸²; хранящеи мира возвеселятца. Конь познавается въ день брани, от господа же помощь.

75) ад; 76) остерегались; 77) угодные богу нравственно беспорочны до конца; 78) для жизни вечной; 79) принятые обычаи; 80) здесь: обшин (племен); 81) мирный союз; ⁸² есть обман в сердце творящих зло.

О несчастии воинскомъ. Истинная и пригодная мудрость: мЪсто дати иногда времени, а нужде всегда пособляти, паче в писание разумъ прилагати, зане ухищренный мужь не имать противитися нещастию, но парусы свои отпустивше, стояти до времени потребна, дабы возмоглъ после выправить якори и по той воде надежно плавати, которая прежде необычно волновалася. Хотя нагло ⁸³, невинне потонЪтъ, ибо в разуме противи­тися вЪтромъ противным и зЬлнымъ бурямъ и по небу ничего иного не бываегь, токмо самовольне заранЪе в тихость стати и подлинному опасению вдати. Да по сЪмъ искусни доволнЪ будемъ и изберемъ мудрЪ сущимъ посредняя, и когда ни есть сызнова в тиски свое учение воинъское справлено буди, да от несовЪтовъ⁸⁴ наших посторонные не смеялися, паче жь неприя­тели да не радовалися. И несуменно тщателно, разумно, конЪч­но в совЬте и в любви пребывати.

Положение святых отецъ о верных слугахъ. Во вре­мя видЪвше святии отцы греческую чЪсть в тесноту достигше и пасти хотяще, совЪтующе самодержцемъ о верном слугЬ, глаголюще: «Лутче единъ праведенъ(85), нежели 1000 прошаковъ⁸⁶, и лутчЬ мудре укрЪпити единем, неже многимъ неразумством, той бо не лютым оружием посполитым⁸⁷ плоти низлагая, но словом от бога враги вскоре низлагаются и грады и многи тысящи своих спасены содЪвают. Яко мужь мудръ, паче крепкаго⁸⁸ мудрость имея и лутше тяжатЪля(89) велика, с разумом сила, му­жество глаголется; крепость душевная мудрость есть, побеждаяй видимыя враги, всячески побЪдит и невидимы. Аще свой дом добрЪ строит, то и все добрЪ устроить. Прилепивыйся ⁹⁰ с господемъ единъ духъ имать. Мудрость укрепляет мудраго паче силных и лутче храбрых, храбръствующЬ без ума, мудраго дума паче многихъ рЪкъ, и тою просвЪтитца лице его. Сего ради самодержцемъ мудрствовати подобаетъ или мудрымъ последовати, похваляюще святии отцы, на них же воистину, яко на престоле, богъ почивает. Мудрость надо всеми добродетелми царствуетъ и паче силных во граде обладаетъ, и в сем царствуетъ.

О храбрости воинской. Еще на подвиги привед, оружия предлежитъ златая трЪбе есть, взяти сия в руку и дЪйствовати ими. Ты хощеши не славне спастися и ничто же благо содЪлати, рцы ми, аще брань стояла бы и царь был бы ту и овех убо видев, еже в самыя в полки супостат впадших и посекающих и ратная содЪловающихъ тмами, друзих же на особь с собою борющихся. Инех на конехъ урышущих и похваляемыхъ от царя, чюдимых(91) соплескуемых ⁹²,

83) здесь: все разом; 84) раздоров; 85) верный; 86) наемников; 87) всенародным; 88) отважного; 89) труженика; 90) прилепившихся; 91) возбуждающих удивление, 92) вызывающих рукоплескание.

венчаемых, других паки любезно вещь мня­щим, аще ничто пострадавших зло и послЪдний чинъ храняшихъ и въ безмолвии седяшихъ. Таже по скончании брани видимъ овых убо призывающих и почитающих великими дарми и проповЪдуемых, онех же ниже имени явленну бывшу. Зри, от коих чина служебникъ хощеши быти воздаяния? Аще бы и камекносердеченъ и нечювственъ и бЪздушевныхъ гнуснейше, паче жь ленивъ не бы вожделелъ тмами благихъ бо дарованну быти при очию похвално всенародне воздаяния благая и похвалу в роды, яко не обладают елени лвомъ, но лвы еленем.

Не влаятися семо и авамо, но царскимъ путем идемъ (93). «Суета суетствии, всяческая суета, - глагола мудрецъ, видех бываемое под солнцем, -- и се суета». На рати желе­зо дражайше злата, а при животе нашемъ паче богатства, и сего ради лЪпо не уклонятися *ни на десну, ни на шую⁹⁴, но царскимъ путемъ да *тецемъ жително⁹⁵, понеже в житии на­шемъ ничто же стоятелно и ничто же утверженно, но все прелагателно ⁹⁶: от утра до вЪчера день пременяетъ, *горняя бо не суть долу, а долняя горъ⁹⁷. И сего ради довлеетъ ни во благопослушных веселитися, ни в неудобных испадати, паче быть во обоих кротку, ко единому солнцу тщатися. И нерастлЪнное⁹⁸ житие присвояетъ к богу. Аще великъ хощеши быти пред богомъ и пред человеки, посему смирися, ино во всем прославишися. Небесная ради красоты, мирские хранится слЪпоты, понеже с премудростию зиждется храм, с разумом исправляется. Действиемъ исполняются сокровища, от достигшаго богатства всекрасная слава. А неразумнымъ юность и доброту телесную изменяетъстарость, а печаль - славу, а богатъство разоряетъ смерть и тля, и всякое веселие века сего с плачемъ скон­чается. Правда же пребываетъ во вЪки. Тать ненавидитъ солнца, а гордый смирЪннаго. Мудрый мужь смысленным друг, а несъмысленнымъ врагъ. Идеже бо *свары и рвения(99), оттоле удаляется богъ. Брате, буди слепымъ око, хромым нога, алчущим пища, нагимъ одежда, болным посетитель, от бедъ свободитель, от всех чести не ищи. И о сем доздЪ кончаемъ.

Се доздЪ доплывше, ветрила словесъ спустивше, въ твердем при­станище истории охотнЪ почиемъ. Никто жь себЪ тако милуетъ, яко жь всех нас богъ. Ты же, читателю, зря вышеписанное, вспоминай бога паче дыхания, чти его дЪлом, а хвали его

⁹³ не отклоняться ни в ту, ни в другую стороны, но избранным путем идти; ⁹⁴ ни направо (к правой руке), ни налево (к левой руке); ⁹⁵ идем вперед по жизни; ⁹⁶ изменяемо; ⁹⁷ высокому несвойственно низкое, а низменному - высокое; ⁹⁸ безгрешное; 99) раздоры и ссоры.

словомъ и помыслы бойся его. Душу имей аки воеводу, тЪло аки воина, дабы воинъ воеводЪ во всемъ благопокорЪнъ, а не воевода воину, яко ества здравая из глинянаго блюда есть вкусна.

Аз же *в Сибирьстей быти ¹⁰⁰ о единодушныхъ казацехъ вкатце глаголалъ, налично(101) всположихъ в ТобольскЪ граде всенародному зрЬнию нескрытно, аще и языка свЪтлорЬчиваго не стяжахъ, еже железнымъ ключемъ отверзохъ, а златый впредь уготовахъ ко утешней всенародной ползЪ. Имя же мое знакомъ симъ зовомъ, *с природными прослытий ¹⁰² в СибирьсьтЪй
странЪ в начальномъ градЪ.

¹⁰⁰ в сибирской были; 101) в рисунках; ¹⁰² с родными стал известен.