О новых модах

Кто вечно только модой занят –

Лишь дураков к себе приманит

И притчей во языцех станет.

Что было встарь недопустимо,

Теперь терпимо, даже чтимо.

Считалось ведь не без причин,

Что борода — краса мужчин.

А ныне — кроме деревенщин,

Не отличишь мужчин от женщин:

На всех помада и румяна

(Раб Моды — та же обезьяна!),

И шея вся обнажена,

В цепях и в обручах она.

О, пленник Моды, до чего ж

Он на невольника похож!

Корзиной — волосы, кудряшки —

Как на овечке иль барашке.

Кто сушит голову в окне

На солнышке, кто при огне.

А вши — они не пропадут, —

Напротив, обретут приют

В несчетных складках сокровенных

Одежд моднейших, современных!

В кафтанах легких и в тяжелых,

Широкофалдных, долгополых,

В штанах, фуфайках и жилетах,

В пантуфлях, сапогах, штиблетах

Еврейский вкус царит опять!

Да, Мода то вперед, то вспять

Толкает нас неугомонно,

Свидетельствуя, что мы склонны

Всегда бродить туда-сюда

Путем порока и стыда.

Всесильна Мода, говорят.

И вот на ней другой наряд —

Кургузый, чуть не до пупа!

Но модников толпа глупа.

Позор вам, немцы!

Прихоть Моды

Противна замыслам природы:

Что сокровенным быть должно,

То Модою обнажено.

Но есть всему пределы, сроки —

Страданьем платят за пороки.

Раб Моды иль ее раба,

И вас не пощадит судьба!

ДУРАЧКИ-СТАРИЧКИ

Вот-вот я в гроб уже сойду

Иль к живодеру попаду,

Но с глупостью живу в ладу.

Хоть стал я дряхлым стариком,

Слыву, однако, дураком:

Столетний глупенький младенчик,

Показываю свой бубенчик

Мальчишкам несмышленым я

(Сильна над ними власть моя!),

Мое ученье — им в забаву,

А я стяжать желаю славу.

В рай с этим не войдешь, о нет!

Пример мой плох, и плох совет.

Чему учен, тому учу,

Однако быть в чести хочу,

Осмелюсь даже тем похвастать,

Как посрамлен бывал я часто

И уличался в странах дальних

В делах не очень-то похвальных.

Да, воду я люблю мутить

И не перестаю чудить,

А где не справлюсь я никак,

Поможет сын мой —

Ганс-дурак. Я за него не беспокоюсь —

Меня сынок заткнет за пояс!

Он дурью жив, он ею дышит, —

Дай срок — весь мир о нем услышит.

«Вот, скажут, истинный дурак:

Отец в сравненье с ним — сопляк!

Он так еще себя проявит,

Что весь дурацкий флот прославит!

Отцам утеха на том свете,

Когда их тут сменяют дети!

Так повелось: не может старый

Быть мудрости законной парой.

А сколь чиста у старцев совесть,

Нам скажет о Сусанне повесть[10]

И о ее клеветниках —

Двух похотливых стариках.

Старик-дурак себя погубит,

Коль он порок и кривду любит.