Sempre.

Удивительно, насколько шесть букв могут изменить настроение. Остаток вечера мы провели так же – играли и смотрели телевизор. Около восьми я сказала, что иду в постель, потому что глаза слипались. Я думала, что уже смогу нормально выспаться, но, наверное, этого не произойдет до возвращения Эдварда. Я залезла в постель и снова зарылась в подушку, делая глубокий вдох, как и в прошлые ночи. Мед и солнечный свет, тонкий аромат лилий и немного клубники – меня это успокаивало. Я быстро задремала и проснулась немного позже от звонка. Я быстро села и несколько раз моргнула, пытаясь сфокусироваться в поисках телефона. Наконец я нашла его и быстро ответила.

- Алло? – сразу сказала я.

Поначалу была тишина на линии, я повторила несколько раз, но никто не отвечал. Тогда я оторвала телефон от уха и поняла, что на экране написано " один пропущенный звонок". Я опоздала буквально на секунду. Я застонала и ощутила, что плачу, но тут же взяла себя в руки и быстро перенабрала номер. Трубку взяли.

- Я уже начал думать, что ты не хочешь говорить со мной, tesoro, - раздался его голос на том конце.

Его тон был мягким. Мое сердце тут же бешено забилось, и я ощутила, как по щеке скользнула слезинка.

- Конечно, хочу, - ответила я, стирая влагу с лица. – Я скучала по тебе.

- Хм-м, я тоже скучал, la mia bella ragazza. Эмметт не дает тебе бездельничать? – спросил он.

- Да, он уже два дня поднимает меня рано и занимает до самого сна, - сказала я.

Мне тут же стало интересно, что мне говорить, если он спросит, где я была. Я не знала, как он отреагирует на посещение Первого пляжа. Но я и не планировала хранить это в секрете от него. Только говорить, когда он так далеко от дома, не очень мудро. Хорошо, что он не допытывался.

- Я рад, что ты веселишься, - промямлил он. – Ты же веселишься, да?

- Да, - ответила я. – А ты?

Он захихикал.

– Настолько, насколько можно, занимаясь этим дерьмом, - сказал он, удивленный моим вопросом. – Это изматывает, и моя задница уже болит. Я люблю тебя, знаешь, но тебе пора прекращать готовить всю эту гребаную итальянскую еду. Я понял, что теряю форму.

Я улыбнулась.

– Никто и не говорит, что ты должен это есть, - игриво сказала я.

Он засмеялся.

- Конечно, острячка. Я все вижу. Будешь дразнить меня чертовым Альфредо, пока я в углу буду давиться брюссельской капустой или еще чем-нибудь, - игриво сказал он.

Я расхохоталась.

- Я могу, ты же знаешь. Если хочешь брюссельской капусты, ты ее получишь.

- Я не сомневаюсь, но я – пас. Спасибо, кстати, - весело сказал он. – И я просто хотел услышать твой голос, потому что я и так уже чертовски задерживаюсь, понимаешь? Не могу долго оставаться на связи, я устал и должен рано вставать, но я позвоню тебе завтра. Идет?

- Хорошо, - мягко сказала я, расстроенная, что он уже заканчивает. – Я люблю тебя, Эдвард Каллен.

- М-м, и я люблю тебя, моя Белла. Сладких снов и прочее дерьмо, - пробормотал он.

Я пожелала ему спокойной ночи и крепкого сна, прежде чем положить трубку.

Это ночью я спала получше, но все равно беспокойно. Это уже начинало становиться привычкой – Эмметт рано утром поднимал меня с постели и развлекал до заката. Мы вместе завтракали в кафе, дважды к нам присоединялись Джаспер, Элис и Розали. Дни были наполнены всевозможной активностью, суетой, что я ценила больше, чем они могут себе представить. Я все еще ужасно скучала по Эдварду, но занятость делала разлуку терпимой. Я ни на секунду не забывала о нем, он постоянно был в моих мыслях, но только в спальне, перед сном, меня захлестывала настоящая тоска.

Сон был плохим, и через неделю такого отдыха я ощущала себя постоянно как в тумане. Мне отчаянно требовалось хоть раз нормально выспаться.

Всю неделю я мало занималась уборкой и готовкой, иногда делала сэндвичи и только немного прибиралась, чтобы поддерживать порядок. Мне было не по себе, что я пренебрегаю обязанностями, но каждый раз, стоило мне начать уборку, как Эмметт останавливал меня и занимал чем-то другим. Я беспокоилась, что подумает доктор Каллен, но едва видела его. Он работал целыми днями и приходил домой поздно вечером, сразу исчезая в кабинете, и изредка мы сталкивались по утрам. Не уверена, был ли он так занят, или просто держал дистанцию, но я почти ощущала вину. Странно, ведь как я могу повлиять на его времяпрепровождение? Но я должна присматривать за ним, хотя это и глупо. Он мужчина в доме, мой хозяин, а я просто шестнадцатилетняя девочка, которая должна держать в чистоте его одежду, стелить постель и готовить еду. У меня нет права обсуждать с ним его личные дела.

Всю неделю мы занимались всем по чуть-чуть. Мы играли в игры и смотрели телевизор; Эмметт играл на гитаре, а я рисовала. Джаспер и я тратили часы в библиотеке за учебой, чтобы я могла пройти тест GED. Мы даже повторили поездку на пляж, когда снова выдался солнечный день, и я набралась храбрости попробовать свои силы в волейболе. Было ужасно, как я и ожидала, и я поранила руку. Доктор Каллен долго рассматривал мой отекший и покрасневший большой палец, прежде чем сказать, что он не сломан.

После обеда на шестой день я сидела в гостиной и пристально смотрела на часы, отсчитывая секунды до возвращения Эдварда. Я ощущала себя глупо, но считала каждый стук, и мое нетерпение росло. Я думала, что легче перенесу эту неделю, но вот прошло столько времени, и я едва себя сдерживаю в предвкушении его возвращения.

Часы пробили четыре, и я улыбнулась, зная, что осталось всего двадцать четыре часа, и лагерь закончится, а Эдвард будет волен забраться в свой «Вольво» и махнуть ко мне, домой.

Я вздохнула и отвернулась от часов, глядя на экран телевизора. Мы с Джаспером смотрели фильм, и его внимание было сосредоточено на сюжете, а я ни на чем не могла сфокусироваться.

- Мне нужно сделать покупки, - я вспомнила, что у нас многое закончилось.

Доктор Каллен четко дал понять, что я могу покупать еду, когда необходимо, и не надо спрашивать разрешения. Я знала, что магазин может подождать до более удобного времени, на улице шел дождь, и время было послеобеденное, но у меня не было сил больше сидеть без дела – нужно отвлечься.

- Сейчас? – спросил Джаспер.

Я кивнула и он выпрямился.

– Я обуюсь, и мы поедем.

- Нет, ты не должен, - быстро сказала я, не желая отвлекать его от просмотра.

Я уже не раз ездила в магазин сама, и у меня не было с этим проблем после того, как доктор Каллен приобрел мне машину. Джаспер внимательно посмотрел на меня.

- Хорошо. Если ты уверена, - наконец, сказал он.

Я улыбнулась и сказала, что все в порядке, а потом встала и вылетела из комнаты. Я побежала наверх за курткой, надевая ее и накидывая на голову капюшон. На улице было не холодно, но дождь был прохладным, и капюшон меня хотя бы прикроет.

Я крикнула Джасперу: " Пока", схватила ключи и выбежала через парадную дверь, направляясь к серебристой машине. Я проехала через город к супермаркету и припарковалась максимально близко к магазину, из-за погоды. Я старалась находить все быстро, кидая в корзину то, что нужно дома, убеждаясь, что смогу приготовить любимые блюда Эдварда к его возвращению. В хлебном отделе я искала Lucky Charm для Эдварда, когда позади раздался знакомый голос.

- Думаю, я знаю одну шутку про лепрекона, - со смехом сказал Джейкоб Блэк.

Я развернулась к нему и улыбнулась.

- Меня это не удивляет, - ответила я. – Ты никогда не теряешься, когда дело касается шуток.

Он ухмыльнулся и пожал плечами.

– Такой уж я. У каждого парня должны быть свои способы очаровывать леди, сама понимаешь. Каллен заставляет их терять сознание от своего итальянского, а я заставляю смеяться, - сказал он.

- И действительно работает? Шутки работают? – с любопытством спросила я.

Его улыбка стала шире.

- Ты спрашиваешь меня, завлекал ли я девушек? – с деланной бравадой спросил он.

Я улыбнулась и покраснела, понимая, что именно спросила. Он засмеялся.

– Ты знаешь, так мило, когда ты краснеешь. И да, у меня их было полно за эти годы.

- Прости, я не должна была спрашивать, - пробормотала я, желая, что румянец на щеках исчез.

Он пожал плечами.

- Ерунда. Я не стыжусь того, кто я есть, - он смеялся. – Разговариваешь с людьми, когда твой бойфренд возвращается? Я думал, тебе нужно время подготовиться. Неделя без игр для Каллена? Это же настоящий ад.

Мои глаза расширились, и я уставилась на него, пораженная подобными словами.

– Я не буду говорить с тобой об… этом, - тихо закончила я, краснея еще сильнее.

- Почему? Ты можешь спрашивать меня, а я тебя нет? Перестань, мне просто интересно, как Каллен чувствует себя моногамным, - сказал он.

- Почему сам не спросишь? – сказала я, приподнимая брови.

Он недоверчиво глянул на меня.

- Ты, должно быть, шутишь. Ты хочешь, чтобы я спросил у этого мудака? Мне нечего, черт побери, ему сказать, - ответил он.

Я раздраженно покачала головой.

- Для того, кому якобы безразлично, Джейкоб Блэк, ты слишком интересуешься его жизнью, - пробормотала я, беря с полки коробку и бросая ее в тележку. – И он хорошо справляется, спасибо, что спросил.

Он засмеялся.

– Ты знаешь, я едва знаком с тобой, но даже я могу сказать, что ты ужасно изменилась. Что-то подсказывает мне, что та девочка с футбольного матча, с которой я тогда флиртовал, не была бы такой дерзкой, - сказал он. – Черт, может я неправ. Может, Каллен достаточно хорош для тебя.

Я шокировано смотрела на него, не ожидая такого признания.

– Он хорош, - сказала я.

Джейкоб кивнул и ухмыльнулся.

- Но он все равно мудак, - добавил он.

Я застонала, и он засмеялся, похлопывая меня по плечу.

– Мне нужно идти. Береги себя.

- Ты тоже, - сказала я.

Он развернулся и пошел прочь, и тут я быстро позвала его по имени. Он замер.

– Ты не рассказал шутку про лепрекона.

- Оу… что происходит, когда лепрекон падает в речку? – спросил он.

Я пожала плечами, не имея ни малейшего понятия.

– Он намокает, - я уставилась на него, не видя ничего смешного, но он засмеялся. – Да, на этот раз неудачно. Сегодня я без приличной шутки. Еще увидимся.

Он исчез из поля зрения, и я закончила покупки, расплачиваясь кредиткой доктора Каллена, которую он дал мне уже давно, и понесла вещи к машине. Я намокла в процессе и поехала домой, где разгрузила покупки. Одежда неприятно прилипала к телу. Эмметт зашел на кухню, когда я раскладывала еду. Он выхватил коробку у меня из рук.

- Ты должна переодеться прежде, чем заболеешь, - сказал он. – Я сам закончу.

- Э-э, хорошо, - ответила я, не желая спорить.

Я пошла наверх и сняла мокрые вещи, одевая черные шорты и футболку Эдварда.

Мы смотрели фильм и если сэндвичи, а где-то в восемь я пошла наверх, чтобы ложиться. Я забралась в постель, завернулась в одеяло, и как только закрыла глаза, раздался звонок. Я улыбнулась и подняла трубку, видя на экране имя Эдварда.

- Эй, - с радостью сказала я, отвечая на звонок.

Наконец мы с ним наловчились созваниваться, когда можем говорить, хотя бы раз в день.

- Привет, tesoro. Что делаешь? – мягко спросил он.

Его голос был уставшим, неделя выдалась длинной. Каждый раз, когда я спрашивала: «Как ты?», он говорил, что хорошо, но звучало так, будто ему намного труднее, чем он показывает.

- Просто лежу в постели, - ответила я.

Он зарычал в ответ.

- Что на тебе надето? – спросил он.

- Что на мне надето? – уточнила я, глядя на себя. – Э-э, черные шорты и твоя футболка.

- Лифчик и трусики? – спросил он.

Я нахмурилась от такого вопроса.

- Да. Черные, которые Элис купила в прошлом месяце, - вспомнила я, интересуясь, отчего он задает такие вопросы.

И услышала стон.

- Которые просвечивают? Иисусе, ты меня, блядь, убить хочешь? – спросил он.

Я покраснела.

- Прости, - пробормотала я.

- Не извиняйся. Черт, не могу поверить, что ты это носишь, а меня там нет. Не могу дождаться, как вернусь домой и буду снова ласкать это тело. Наверняка ты сейчас покраснела, да? – спросил он.

Я виновато улыбнулась.

– Да, - честно ответила я.

Он снова издал стон.

- Могу только представить, как ты лежишь там, открытая мне. Такая охеренно красивая. Я так хочу целовать тебя и гладить каждый дюйм твоей кожи, хочу ощутить твой вкус, - сказал он.

От его слов в животе заплясали бабочки, а по коже пробежали разряды молнии, которые вскоре сосредоточились между ног.

- Ты пытаешься соблазнить меня по телефону, Эдвард? – спросила я, от чего он издал смешок.

- Может, и так, не могу ничего с собой поделать, - сказал он. – Ты против?

- Нет, - тихо сказала я. – Это… мило, - мой румянец стал больше.

- Мило? Как по-итальянски мило? Как именно мило? – игриво спросил он. – Можешь кое-что для меня сделать, tesoro?

- Конечно, - тут же ответила я.

Он зарычал в ответ, ловя меня на слове.

- Коснись себя… для меня...

- Что? – спросила, пораженная его словами, не совсем понимая.

Он тихо засмеялся.

- Коснись себя, детка. Засунь ручку в трусики и коснись себя, - сказал он немного удивленно.

- Ты серьезно? – шокировано переспросила я.

- Да. Ну, давай же, я скучаю по близости с тобой. В этом нет ничего постыдного, я не могу быть там и коснуться тебя, поэтому сделай это сама для меня, - сказал он совершенно серьезно.

Я сразу подумала о словах Джейкоба в супермаркете, что неделя без секса для Эдварда будет пыткой. Я знала, что могу отказаться, и Эдвард ничего плохого обо мне не подумает, но я не могла ему отказать. Никогда не умела ему отказывать.

- Э-э, хорошо, - нервно сказала я, располагаясь на кровати. – Я, э-э… я не знаю, что делать.

- Я знаю, что ты не знаешь, tesoro, - тихо сказал он. – Просто ложись на спину и расслабься, и слушай меня, хорошо? Все, что тебе нужно – слушать и повторять. Ты сможешь?

- Да, - сказала я.

- Хорошо. Кстати, почему бы тебе не снять одежду сразу? Так будет проще, - сказал он.

Я попросила его подождать и разделась. Я чувствовала себя не в своей тарелке, но не могу отрицать, что меня это возбуждало.

- Хорошо, - наконец, сказала я, беря трубку. – Сняла.

Я услышала тихий стон в ответ.

- Хорошо, а теперь ложись. Свободной рукой проведи по груди, дотронься до сосков. Они напряжены? – спросил он.

Я вздохнула и промямлила в ответ " да", они напряглись от моего прикосновения. Он приказал мне сжать сосок между указательным и большим пальцем и покатать его между ними, от этого тело пронзила вспышка удовольствия. Я сделала это с обоими сосками, и они напряглись еще больше.

- А теперь спустись рукой по животику, медленно и нежно, пока не коснешься киски. Бьюсь об заклад, у тебя мурашки, разве нет? Мне нравится, блядь, как реагирует твое тело на ласки, - сказал он. – Разведи ножки, tesoro, и нежно погладь указательным пальцем клитор.

Я поколебалась, но сделала то, что он говорил, а потом аккуратно коснулась себя пальцем. Я тихо застонала от ощущений и услышала его ответный стон.

- Ты когда-нибудь касалась себя так, когда была одна? – мягко спросил он.

Я ответила, что нет, нервно мямля про инцидент в ванной комнате много месяцев назад. Он тихо засмеялся. У меня никогда не появлялось желание коснуться себя, Эдвард полностью меня удовлетворял.

– Приятно, да? Используй указательный и средний пальцы, чтобы гладить себя там, внизу, нежно проведи по своим красивым губкам и по входу. Ты влажная?

- Да, - пробормотала я, ощущая, как влага сочится по пальцам.

- М-мм, черт. Я так хочу быть там… Начни пальцами потирать клитор. Делай круговые движения и нажимай посильней, но не слишком. Не делай то, от чего будет некомфортно, детка, - сказал он, тяжело дыша, от чего по спине побежали разряды.

Я сделала, как он сказал, и выгнулась от острых ощущений.

- Хорошо, - шептала я.

- Приятно? – спросил он.

Я пробормотала " да" и он вздохнул.

– Отлично. Продолжай так делать и просто слушай меня, идет? Все, что тебе нужно, просто продолжать потирать его.

- Хорошо, - повторила я.

- А теперь закрой глаза и представь, что это я. Забудь, что мы говорим по телефону, думай, что я с тобой, касаюсь тебя, шепчу тебе на ушко, - говорил он.

Я сделала, как он сказал, позволяя векам опуститься, и потирала себя. Удовольствие было сильным, дыхание срывалось от желания. Я была заведена так, как никогда не думала, что будет возможно. Мне казалось странным, что я буду просто знать, как удовлетворить себя. Но теперь было так легко понимать, что Эдвард знает, чем я занимаюсь, и это совершенно не смущало.

- Такая красивая киска… моя Белла… ты это знаешь? Такая узенькая и влажная, и теплая. Я люблю эту хрень, с тобой никто не сравнится. Люблю ощущать ее, люблю пробовать. Люблю проникать в тебя и ощущать, как тесно ты охватываешь меня. Мы идеально подходим друг другу, tesoro, - сказал он.

Я застонала в ответ, моя потребность в нем усиливалась во сто крат с каждым словом. Я начала быстрее двигать рукой и нажимать сильнее, ощущения становились ярче.

- То, как ты стонешь и выгибаешься подо мной. Ты даже не знаешь, каково это ощущать, любимая. Как твое тело отвечает на удовольствие, как ты реагируешь, когда я в тебе. Секс хорош… охеренно хорош… но это не все. Я люблю то, как ты любишь меня, как веришь мне, твое тепло. Ты не просто отдаешь свое тело, ты отдаешь мне всю себя. И я всегда буду думать в первую очередь о тебе, обещаю, - сказал он.

- Я действительно люблю тебя, - застонала я в ответ, тело словно горело в огне.

- Я знаю, и я тоже люблю тебя. Так чертовски сильно. Ты по-прежнему касаешься себя, детка? Все еще хорошо? – спросил он.

Я замурлыкала, подтверждая.

– Отлично. А теперь возьми два пальчика и проникни ими в себя, сможешь? Засунь их и представь, что это я, tesoro. Представь, что я ласкаю твое тело и твою красивую гребаную киску. Тебе бы понравилось, что я внутри тебя, да?

- О Господи, конечно, - выдохнула я, проникая в себя пальцами.

Я никогда так раньше не делала, но меня поглотило желание, и все мысли исчезли. Я отчаянно хотела его, все мое тело сгорало в этом огне.

Он продолжал инструктировать меня, говоря, что я должна делать, как касаться себя. Он бормотал слова на итальянском, так красиво, пусть даже их смысл был не всегда понятен. Не имело значения - я верила Эдварду и знала, что он говорит от всего сердца, что смысл не менее красив, чем звучание.

Вскоре он сказал мне снова себя потирать. Напряжение нарастало. Дыхание ускорялось, и я уже предчувствовала оргазм, что не укрылось от Эдварда.

- Ты уже близко, любимая? Чувствуешь, что скоро будет? – спросил он.

- Да, - прошептала я.

- Хорошо, продолжай. Я хочу услышать, как ты кончишь. Черт, мне действительно нужно ощутить, как ты кончишь, или хотя бы услышать. Ты можешь сделать это для меня, ты можешь кончить? – спросил он хриплым от желания голосом.

Я громко застонала, сердце бешено билось. Я почти ощущала, как кровь несется по венам, разливая тепло и удовольствие по всему телу.

- Да, - ответила я.

Он снова заговорил на итальянском, и я ощутила, как напряжение достигло кульминации, мышцы напряглись, и меня парализовало. Я выгнулась и закричала имя Эдварда, сжимая бедра, когда меня настиг оргазм.

- Блядь, да, это оно, - застонал Эдвард низким голосом.

Я услышала его хрип сквозь волны удовольствия, вскоре меня накрыла эйфория и расслабленность. Я пыталась продолжать потирать себя, но тело словно превратилось в желе, и я не могла даже двинуться. Я откинулась на кровать и попыталась восстановить дыхание, слыша судорожные вздохи Эдварда на том конце линии.

- Спасибо тебе, - сказал он через секунду. – Мне действительно, на хер, нужно было освободиться.

Я улыбнулась, поняв, что он тоже трогал себя.

– Мне это в радость, - сказала я, прикрывая глаза.

Я ощущала расслабленность, все напряжение и беспокойство, терзавшие меня эту неделю, исчезли.

Он хихикнул.

– Да, звучало именно так, - с удивлением сказал он.

Он спросил, устала ли я, и я пробормотала, что да, зная, что должна говорить правду. Он сказал, что завтра мы увидимся, и пожелал мне доброй ночи, прежде чем положить трубку.

Я быстро заснула, мои надежды выспаться снова растворились, когда Эмметт по привычке разбудил меня в семь. Я сказала, что ценю его компанию, но уже предвкушаю, как он не будет больше меня будить. Он захохотал и согласился, признавая, что просто развлекался, хоть и сам не прочь был поваляться до полудня.

Мы провели день у телевизора, я неотрывно смотрела на часы, наблюдая за стрелками. Наконец, пробило четыре часа, и я вздохнула с облегчением, зная, что лагерь официально завершился, и он едет домой. Следующие часы были самыми трудными, полными предвкушения, которое сводило с ума. Я металась по дому, смотрела на часы, кусала ногти и жевала губы, полная нетерпения.

Пробило восемь, и к нетерпению начало примешиваться беспокойство. Я была уверена, что он уже должен вернуться, но ничего не говорила, не желая никого злить своей несдержанностью. На улице было темно, и дом погрузился во мрак, единственным источником света был телевизор и маленькая лампочка около него.

Где то в восемь тридцать краем глаза я заметила вспышки, сердце бешено забилось, когда я узнала свет фар… Я попыталась оставаться спокойной, но стоило мне услышать шум двигателя, как я потеряла всякие остатки самообладания, и весь здравый ум испарился. Он мне нужен… сейчас.

Я слетела с дивана и побежала по дому, услышав вслед смех Эмметта из гостиной, но мне было все равно. Я направилась прямо к входной двери и открыла ее, всматриваясь в темноту и тут же его замечая. Я улыбнулась, и он поднял на меня глаза. Его шаги прервались, и на лице застыло удивленное выражение, когда я слетела с крыльца и набросилась на него. Он бросил сумки и открыл объятия, делая пару шагов назад, когда я налетела на него.

Я крепко обняла его тело и зарылась лицом в грудь, ощущая его тепло и вдыхая аромат. Он хихикнул и обнял меня в ответ, целуя в макушку. Я быстро оторвалась от него и посмотрела на лицо, попадая в плен зеленых глаз. Он выглядел истощенным и у него был жуткий синяк под левым глазом и царапина возле носа, которые говорили, что в Сиэттле было труднее, чем он признавал. Он попытался что-то сказать, но я оборвала его, яростно прижимаясь к его губам. Казалось, он был поражен, но тут же начал целовать меня в ответ, его губы и язык выдавали страсть.

Наконец, я оторвалась от него и вдохнула, отчаянно нуждаясь в кислороде. Он издал смешок, глядя на меня с кривоватой усмешкой, а я вздрогнула, понимая, как скучала по ней.

- Да уж, черт. Если меня будут так встречать, надо чаще уезжать.