Июня, Кортнево, дача Брумель, 20:05

Выла сирена.

Брумель прижался к полу, закрыл лицо руками. Рядом Власиш залез под стол, сверкая защитным костюмом с противорадиационным покрытием. «100% отсутствие свинца» гласила надпись на этикетке.

– Брумель, надень противогаз!! Противогаз!!!

– Где он?

– Черт! – Никола вылез из-за стола, и кинулся в служебное помещение бункера.

– Держи, друг! – сказал он, передавая Брумелю металлическое кольцо. Журналист надел его на шею, и на голове разрослась полупрозрачная пленка, чуть плотнее сзади.

– А твой где?

– Нет, Брумель… оставь меня. Я рад, что спас тебе жизнь, но теперь мне время умереть.

– Не говори глупостей!! Ник! Вернись!!

Власиш подошел к открытой двери бункера. Он начал делать вид, что открывает ее, и вышел за пределы. Брумель поднялся, стоял рядом. Никола корчился до тех пор, пока сирена не замолчала и Власиш, покраснев от взгляда Алисы и Кимберли, поднялся с пола.

– Не знала я, что вы такие дураки.

Парни засмеялись.

– Между прочим, отработка эвакуации – постановление партии.

– Учебная тревога завершена. Сегодня 11 июня 2091 года, температура воздуха… – сказал Амбер, принимая сигнал О-волн.

– Фух! – Вздохнул Алекс. – Жарко в этой штуке. Он снял защитный костюм и кинул его на пол.

– Алик, раз уже открыли, покажешь Кимберли бункер? – сказал Власиш.

– Твая жына сказала, что ви два дэбила! – обрадовалась Ким, услышав свое имя.

Алиса, услышав это, покраснела, кинула на мужа многозначащий взгляд. Она стукнула каблуком по полу и пошла на лестницу к первому этажу.

– Да, конечно… Кимберли, заходите, милости прошу.

– Говори с ней «на ты», что за церемонность. – Власиш подтолкнул девушку к входу. Глаза Кимберли светились счастьем, она рассматривала все вокруг.

– Амбер, – сказал Алекс, – начинай ознакомительную лекцию, только так, без канцелярской чепухи.

– Как скажешь, Алекс. – прозвучал голос. – Ты выберешь голос?

– Рассказывай своим. С голограммой, стандартной.

В центре комнаты появился мужчина в костюме, с аккуратной прической и красно-синим галстуком.

Он поздоровался, познакомился с гостями.

– Этот мужик бил в маей галаве! – сказала Кимберли.

– Да, милая. Это Амбер, он сканировал тебя вчера.

– Итак, дорогие друзья! Мы с вами находимся в бункере серии «Горизонт-А». Бункер состоит из трех ярусов, у каждого – свое предназначение. Третий, верхний ярус, в котором мы сейчас пребываем, является жилым. Он имеет несколько комнат, по которым я сейчас вас проведу. – Голограмма Амбера вошла в просторный зал, за ним вошли и люди. – Это гостиная комната, или зала. Тут вы можете…

– Да понятно, что в зале делать. – Сказал Власиш Алексу. – Телевизор у тебя хороший. По-моему, даже лучше, чем на поверхности. – Власиш помолчал минуту, а затем толкнул Брумеля в плече. – Вот буржуй где! Люди всю технику в бункер тащат, а этот и в квартире с плазмой, и на даче, и в убежище!

– Зависть – преступление. – Сказал Алекс. – И вообще, для кого рассказывают?

– Для Ким. Я тут уже был и все знаю.

Кимберли не отходила от голограммы, которая провела их в другие комнаты.

– Спален пять. Как вам известно, к каждому личному бункеру приписываются граждане ССС, поэтому вас не должно удивлять количество спален.

– Алик, а кто ж у тебя тут приписан то?

– Это спальня Саклабовых. Я взял их двоих внуков ещё…

– Детскхая! – обрадовалась Кимберли, когда они прошли в следующую комнату.

– Вот, для них как раз. Саклабовы тоже будут спать в детской, видишь, много кроватей. Им много не надо.

– Ничего себе. Прям детский дом.

– Алиса в восторге.

– Ну, ясное дело. Подожди, это сразу с детской строилось?

– Саклабовы заплатили за обустройство комнаты уже после. Больше ничего не брал, категорически. Думаю, ещё кого-то взять. Тивес с родителями будет, что бы не скучали. Решетов посоветовал ещё одну спальню – военных часто в частные бункера присылают. Так и случилось, кстати.

Власиш пожал плечами.

– Как знаешь. А конкретно ещё кого берешь? Все равно Кортнево от Колограда далеко. Ладно Саклабовы – соседи.

– Ну, я надеялся на одного прилизанного очкарика с ехидным выражением лица…

– Блин, Брумель, я же говорил тебе! Меня с центрального не пустят.

– Захаров тебе говорит что-то?

– Хм, нет. Кто это?

– Из КБ. Приписан военными. Широв сказал.

Это твой новый замполит? Слежка, Брумель… Слежка!

– Да. Но я не особо расстроился. Присутствие военного, вдруг что…

– А как он доберется сюда?

– Он живет в Кортнево.

Одна спальня все равно свободна.

– Да. Я думаю, Решетов все же согласиться.

– Все может быть… ой, Ким, солнце, не трогай!!

Он бросился к синтету и отнял у неё из рук нож.

– Я же тебе говорил, не брать острое?

– Сматри, как оно блистякает… – девушка бросала блики с лезвия через голограмму Амбера.

– И, наконец – ванные комнаты. – Сказал компьютер.

Показав людям роскошный кафель и чистую сантехнику, Амбер исчез, сказав, что ждет внизу.

Второй ярус отличался от первого своей строгостью. Он был проще, но словно состоял из различных ячеек.

Второй ярус называли «социалкой». Амбер повел их к бассейну, в солярий на три места, баню, в парикмахерскую, где показал механические руки парикмахера, массажиста и визажиста в одной программе, затем была медицинская палата.

– Третий ярус признан обеспечивать жителей бункера всем необходимым. Итак, начнем со склада продуктов. Запас консервов, а так же протуктов в холодильных камерах, которые вы можете видеть справа, рассчитан на десять лет. Рацион жителей бункера обеспечивает, во-первых, замороженные продукты, во-вторых, различная консервация, в-третьих, и я приглашаю вас за ширму, гидропоника. – Они прошли за слой плотной клеенки, где тихо гудели гидропонические установки. Брумель сорвал морковку и подарил Кимберли.

– Всего установок десять. В запасе имеются более двухсот видов семян. Каждая установка создает свой микроклимат, режим полива и освещения.

После склада и гидропонической комнаты они зашли в хлев.

– Это помещение называется зоологическим помещением. В программе домашнего компьютера есть все необходимые знания для поддержания жизни в этих стойлах. На данный момент мы имеем двадцать куриц, десять кроликов, три свиньи. Корм для них вырабатывает установка синтетического производства био веществ.

– Хорошую прикупил, не устану повторять, – вставил Власиш. – Ну что, Солнце, посмотрела?

– Ага.

– Пошли дальше, Амбер.

Далее они посмотрели системы жизнеобеспечения, в том числе и небольшой водоем, в котором плавала рыба. Кимберли не понравились сплетения труб, мониторов и датчиков. Зато когда они прошли к реактору холодного синтеза, Кимберли оживилась.

– Этот реактор и дом питает, и бункер.

Власиш присвистнул.

– Мощно.

– Затратный в плане времени. Ухаживать за ним надо.

– А ты думал? Солнце, что там интересного увидела?

– Риахтор!

Власиш улыбнулся, притянул синтета к себе и поцеловал. У Брумеля свело в животе. Он отвернулся, а компьютер попрощался с посетителями, и голограмма исчезла.

– Понравилось тебе, милая?

– Ага! Я хочу йеще!

– Нет, солнце. Все, поднимаемся! Брумель, мы к тебе не надолго… но хотелось бы тут у тебя переночевать. Ким нужно поспать.

– Да, пошли на второй этаж.

Когда они вышли из подвала, Алиса сделала все, что бы не попасться им на глаза. Присутствие синтета ей не то, что бы отвратительно, но как-то… странно. Брумель проводил их в спальню, Кимберли плюхнулась на кровать и погладила место рядом с собой, глядя на Власиша.

– Нет, родная. Я ещё с Алексом потолкую.

– Ну… – вздох Алисы растворился в воздухе – Никола нажал ей где-то за ухом, и девушка упала на кровать.

– Вообще то они по инструкции сами впадают в сон-кому, как и люди, только мгновенно, при желании. Представляешь? Но я всегда плевал на инструкции.

– Это не опасно? Я про законность?

– Нет. Кто бы говорил про закон. Что ты там хотел показать? Опять свое радио…

Брумель зажал губы Власиша пальцами.

– Тише.

– Кто тут может подслушать?

– Амбер.

– Никогда не понимал людей, у которых «умный дом».

– Пошли на чердак.

– Почему именно на чердак?

– Там нет Амбера.

– Отключи его.

– Алиса поругает. Скажет «ну-ну-ну!»

– А на чердаке…

– На чердаке его власть заканчивается. И Алисы тоже.

Власиш засмеялся так, что Рон на первом этаже залаял.

– Ты мне Рона этого тоже дефективного подогнал?

– Не. Товарищ, я же не изверг.

На чердаке Никола закашлялся от пыли и пожаловался хозяину на отсутствие уборки. Хозяин послал гостя и предложил ему сесть на диван. Власиш побрезговал и застыл у окна, жалея, что не взял ингалятор. Бронхи предательски сжимались.

Брумель принес на стол большой старый ящик, активировал сенсоры и чемодан раскрылся. Власиш присвистнул.

– Ну, ты даешь.

Власиш осмотрел микрофон, провел пальцами по динамику, постучал по крышке приемника.

– Раритет…

– Не совсем. Это обычный приемник АУ, только переделанный мною на радио. Кстати, внутри наноботы, управляемые с моего видеофона. Как только запахнет жаренным, все это превратится в рухлядь.

– Не знал я, что ты… любитель кормить наноботов. Запрещенной продукцией. Правда, что на них в Китай можно выйти, или на Иран?

– Не глушиться, Власиш. По крайней мере, я нашел способ выйти за пределы воздействия глушителей. – Брумель включил установку, и начал крутить реле. – Позывной DF4T5, вещаю к ER4E8, прием!!! – Брумель повторил несколько раз.

– Молчат. Кому звонишь?

– В Иран. Там у меня знакомый один. Русский знает, общаемся.

– В универе познакомились?

– Власиш, по радио. Я его даже не видел. И не свисти, денег не будет.

– Много у тебя таких друзей?

– Достаточно… Так, попробуем другой позывной. – Брумель кричал в микрофон, зажимая кнопку, разные позывные. Шуршание радио не прекращалось.

– Не нравиться мне эта тишина. – Сказал Власиш.

– Мы на связи. Если что, ответят.

– Иран от нас немного по времени отстает, сейчас там часов девять. Все в Инфосети, ну, или, на приеме…

– Без паники! – грудным голосом сказал Брумель, подражая Решетову.

– Ты ещё по столу стукни.