На реке.

Влад подходит к набережной. Там мужик сидит и смотри на свою лодку.

ВЛАД. Привет. Как дела?

ЛОДОЧНИК. Да нормально… как дела? Нормально…

ВЛАД. Почём прокатиться?

ЛОДОЧНИК. Нипочём. Жду.

ВЛАД. Кого ждёте?

ЛОДОЧНИК. А не похуй тебе, уважаемый?

ВЛАД. А что вы мне хамите?

ЛОДОЧНИК. Кто хамит? Нормально спрашиваю.

Пауза.

ВЛАД. А можно вопрос?

ЛОДОЧНИК. На хуй?

ВЛАД. То есть?

Пауза.

ВЛАД. Нет, ну всё-таки, мне вот интересно…

ЛОДОЧНИК. А мне похую, что тебе интересно.

Пауза.

ЛОДОЧНИК. Пидарасы, блядь…

ВЛАД. Кто?

ЛОДОЧНИК. А тебе не похую?

Пауза.

ВЛАД. Может мне уйти?

ЛОДОЧНИК. Да мне похую. Хочешь – пиздуй. Хочешь – сиди.

ВЛАД. Я смотрю, вам вообще всё по хую.

ЛОДОЧНИК. Вот именно, блядь.

Пауза.

Пауза.

Пауза.

ВЛАД. Вы всегда так с людьми? Ну, можно спросить вас, а? Ну, мне очень надо. Мне кажется, вы – именно тот человек, который может мне ответить. Вот скажите мне, пожалуйста…

ЛОДОЧНИК. Чего сказать?

ВЛАД. Мы все просто так – или не просто?

ЛОДОЧНИК. Ты ебанутый?..

ВЛАД. А что?

ЛОДОЧНИК. А то, что ебанутый ты, по-моему.

Пауза.

ВЛАД. Мне очень надо знать.

Пауза.

ЛОДОЧНИК. Пидарасы, ёб…

ВЛАД. Вы поймите, я не просто так. Я правда хочу узнать. У меня всё есть. У меня нормально всё. Я работаю, живу сам, никому не должен… но разве это главное? А что главное? Вот для вас что главное? Вот так сидеть? А зачем?

Пауза.

ВЛАД. Меня сейчас мент на деньги развёл.

Пауза.

ВЛАД. У меня девушка есть.

Пауза.

ВЛАД. Я всегда мотоцикл хотел. Только боюсь. Разбиться можно, вдруг не насмерть. А я хочу ещё много сделать.

Пауза.

ВЛАД. У меня квартира своя. Кредит недавно выплатил полностью. А мне ещё тридцати нет. Всё, теперь совсем своя. Навсегда.

Пауза.

ВЛАД. Иногда просыпаюсь ночью, и кажется, что не у себя дома. Кажется. Что сейчас прямо кто-то войдёт и потащит тебя куда-то. Кажется всегда, почему-то, что на картофельное поле. Что там уже нет ничего, картошку выкопали всю, и дождь недавно прошёл, и будет сыро и грязно. А я буду стоять и вокруг будут люди, и в затылке что-то заболит… а потом в меня ударит молния, а люди запоют вокруг. А из меня вырастет дерево. То есть вместо меня. И я никогда не уйду с поля. А ничего вокруг нет, непонятно где это, и кто придёт потом картошку сажать, да может, и не картошку даже, а что-то другое. Совсем другое… холодное, грязное…

Пауза.

ВЛАД. Я иногда читаю глубоко за полночь. И так поднимаю голову – и кажется, что не узнаю место. Нет, квартира-то моя, это понятно, я это знаю, но мне кажется, что кто-то всё поставил тут, пока меня не было. Как будто меня не спросили и поставили стол, кровать, полки, книги кто-то купил… я вот сижу, читаю, телевизор смотрю… а это не я сам всё так захотел, а за меня кто-то решил. И начинаешь понимать – что это тот, кто за тебя решит вообще всё. Решает вообще всё. Когда тебе девушку встретить, какую… когда ты из дома выйдешь, куда пойдёшь. Тот, кто тебе подсовывает красивые виды, когда ты путешествуешь. И когда я умру, тоже ведь не я решаю. А может, я в другой квартире хочу оказаться. Может, я другие книги хочу читать? А если я буду читать другие книги, я буду как он?..

Пауза.

ВЛАД. Новый год недавно справляли, ну как недавно – год назад. И там так получилось всё круто – ещё подумал, почти ведь как тогда, когда маленьким был. Только людей было больше и всё так шумно, и не уходил никто… Когда был маленьким, о таком мечтал. Вот. Мечта сбылась. Становится на одну мечту меньше. С каждым разом. А больше не мечтается. Неа. Может, мы поэтому такие? Что кто-то исполняет нам мечты? То есть это наказание – исполнение мечты? Вот Новый год – такого уже не будет, потому что исполнилось – и взрослых нет, и стариков, и только друзья, и можно оставаться сколько хочешь…

Пауза.

ВЛАД. А у великих людей прошлого тоже ведь были мечты. Только они не могли исполниться. Да? Уровень технический был не тот, или интеллектуальный, или инквизиция. Или король-уродец… Ясно. Ясно. И поэтому они жили мечтой. А мы живём тем, что напридумывали в детстве. И у кого-то больше, у кого-то меньше… это смотря по фантазии. И когда оно кончается, мы гаснем. Мы гаснем… точно… вот оно что… быстро кончилось – сразу гаснем, есть ещё – тогда не сразу…

Пауза.

ВЛАД. Мне так хочется, чтобы всё было как надо…

ЛОДОЧНИК. Пиздец…

ВЛАД. Что – пиздец?

ЛОДОЧНИК. Ты – пиздец.

Влад смотрит на реку вместе с ним. Над рекой собираются снеговые тучи. Каркают вороны – им холодно. Лёд бесшумно выбрасывается на берег и остаётся там навсегда. Лодочник курит. Ветер треплет мёртвые растения вокруг. Мимо Влада и Лодочника пробегает окурок – а больше никого. Влад поднимает воротник плаща. В это время Девушка звонит по мобильному телефону, стоя перед дверью в квартиру. Оттуда выходит пацан и продаёт ей героин. Она присаживается и разводит в крышке от минералки.

ПРОДАВЕЦ. Блядь, давай быстрей! Хорош, давай, быстрей и пиздец. У меня менты ходят иногда. Тут наверху кто-то живёт.

ДЕВУШКА. Что – проблемы от этого?

ПРОДАВЕЦ. Какие проблемы от ментов? Это от вас проблемы… иглу оберни, блядь, тряханёшься сейчас… дай сюда, сделаю… пионеры, блядь…

ДЕВУШКА. Хорош пиздеть. Ты на нас деньги зарабатываешь.

ПРОДАВЕЦ. Охуеть… и что мне тебя – в пизду поцеловать, блядь? Деньги я зарабатываю. Ты тоже зарабатывай. Хули ты сюда припёрлась? Тебе их потратить больше не на что?

ДЕВУШКА. Делаю, что хочу. Отъебись.

ПРОДАВЕЦ. Ты, блядь, будешь Президентом – тогда будешь делать, что хочешь! ДЕВУШКА. Я и так президент. Себя самой.

ПРОДАВЕЦ. Пиздец… давай, долбись, президент – и вали.

ДЕВУШКА. Сейчас. (Задирает штанину, трёт ногу, морщится от боли, потом, вспомнив, опускает штанину). Сейчас. Погоди.

ПРОДАВЕЦ. Что? Утюг дома забыла? Давай быстрей!

Девушка поднимает рукав, закрывает глаза и сидит неподвижно.

ПРОДАВЕЦ. Блядь, ты что – йога, что ли?

ДЕВУШКА. Тихо. Не мешай, ладно? Мне надо сосредоточится.

ПРОДАВЕЦ. Ты математик, что ли? Блядь, короче, давай, вали на этаж ниже и там пой, танцуй, мне по хуй, медитируй сиди…

ДЕВУШКА. Блядь… пиздец заебал… ты вот слышал про свободу?

ПРОДАВЕЦ. Ты что – хиппи? Алё, девочка, очнись – от 60-х только музыка осталась. На кассетах, блядь. Охуеть, вмазывается сидит в подъезде и про свободу трёт мне. Анджеладэвис, ёбт.

ДЕВУШКА. Всё, иди, ИДИ!

Продавец закрывает дверь. Девушка садится и вытягивает перед собой руку с закатанным рукавом куртки. Закрывает глаза. Снег падает так медленно, что можно пересчитать снежинки за окном – только кто их будет считать? Сколько на земле осталось людей, которые летают во сне? Посмотришь новости – и кажется, что почти никого. Снизу поднимаются два человека, девушка молчит и глаза её закрыты, в окнах нет никого, кроме неба, и даже мусор никто не выбрасывает – настолько все боятся выходить на улицу. Два человека присаживаются на корточки прямо перед девушкой. Как-то сразу ощущается, что наша планета довольно-таки большая – то ли подъезд такой маленький, то ли в нём слишком много лестниц и все стены стремятся непонятно куда – вниз или вверх. Стенам без разницы. Девушка открывает глаза и хочет воткнут в себя шприц, но натыкается взглядом на людей.

Её берут под руки и ставят лицом к стене. С неё снимают джинсы и трусы. Она думает, что её будут трахать, но ей поднимают вверх заломленные за спину руки и она сгибается всё ниже и ниже, пока её голова почти не касается пола. Потом её бьют ногой по половым органам. Потом её заставят облизать ботинок. Потом её заставят лечь на пол, в грязь и в кровь, и солнце заглянет в её глаза, но они будут закрыты, и на неё в это время нассут, а потом снова заставят встать на колени. Её ударят ботинком в лоб. Она стукнется головой об стену, и шприц выпадет у неё из руки и покатится вниз по лестнице. Кто-то наденет на свой хуй гандон и заставит её сосать член. В это время она не будет думать ни о чём. Она будет просто тупо всасывать в себя обёрнутый латексом член, давиться и не думать. А лоб будет пульсировать, и руки в суставах будут болеть. В подъезде тихо, все, кто обычно куда-то выходит никуда не пойдут – дураки они, что ли? И ни один пенсионер за неё не заступится. И она будет понимать, что вся её свобода – это она сама. Потом член вынут у неё изо рта, её погладят по лицу (на самом деле это об неё вытрут сперму), потом пнут. Потом она подберёт шприц, выйдет из подъезда, и сядет снова в такси.

ДЕВУШКА. Поехали.

ТАКСИСТ. А что с лицом-то? Мужик, что ли, твой?

ДЕВУШКА. Мужик, мужик. Поехали давай.

ТАКСИСТ. Мужика надо выбирать. Сегодня нормальных не осталось почти. Споили Россию, хули… все бухают, а потом, блядь, конечно – пиздюлей. Президента-то не отпиздишь – он хуй аж знает где… И себя тоже не отпиздишь – потому что это же признать значит, да? Признать, что ты неправ… это наши не могут, конечно… Ну и больно, конечно… А так – запросто. Платок не хочешь? Нет? Всё правительство, конечно. Их всех послать, на хуй, в Чечню, которые бухают – и всё, я так считаю. И дать им водки вагон каждому. И либо они нахуярятся и всех чеченов перехуячат, либо заснут и чечены их тогда перережут. А России всё легче будет. В любом случае…

Девушка смотрит в окно. Там серые дома и улицы, полные людей. Яркие витрины магазинов светят ей на лицо. Люди в них не отражаются, и поэтому кажется, что людей и нет. А темнота отражается. Товары торчат из темноты, как капканы. Девушка чешет запястье. Вынимает из кармана шприц, некоторое время смотрит на него, потом, не глядя, втыкает себе в запястье, делая вид, что поправляет штанину.