Случилось нечто ужасное

Таннер Харт в ударе. Сидя в дальнем конце вип-зала в «Хаосе» (в этот зал можно попасть только на особом лифте, доступ к нему осуществляется через отдельный вход, рядом с которым стоят два охранника и молодая дама со списком в руках), он курит одну за другой сигареты «Мальборо» в красной пачке и пьет мартини. Таннер Харт смеется. Таннер Харт щурится. Таннер Харт кивает, глаза его полны удивления, рот широко открыт.

– Ага, да-да, конечно, припоминаю. Мы встречались на съемках «Выкидного ножа», ну и как с тех пор ваша жизнь? У вас еще, кажется, была собака и что-то там с ней случилось, кажется, со слоном? Ах да, кошка, конечно, кошка. – И тут же обращается к кому-то еще: – Да, той ночью мы оторвались не слабо. Может, состыкуемся и куда-нибудь заедем? Ну ладно, потом обо всем потреплемся… У тебя все в порядке? А? Выглядишь классно!

Таннер Харт смотрит на часы. Скоро ему все это наскучит. (Идет очередной премьерный показ его фильма.) Через час он сможет прихватить очередную девчонку и отправиться в гостиничный номер. Потом его снова охватит скука. (И ему придется проделывать все то же самое по второму разу, что само по себе не менее скучно.)

– Джимми! – выкрикивает Таннер.

Сквозь толпу проталкиваются Джеймс и Винни Дийк. Они еще не успели снять пальто. Джеймс выглядит так, словно страдает от зубной боли. Винни кажется усталой и раздраженной. («С тех пор как женился на Винни и обзавелся ребенком, Джеймс так и катится по наклонной, – мысленно отмечает Таннер. – Вид как у заключенного. Придется мне его освободить. И Винни выглядит словно в воду опущенная – надо бы хорошенько ее оттрахать. Ее тоже следует вытащить на свободу».)

Тут Винни замечает Таннера и машет ему рукой.

– Сейчас мы с ним поздороваемся и тут же отправимся домой, – говорит она Джеймсу.

Джеймс ничего не отвечает. Он ждет удобного момента, чтобы удрать.

– Джимми – мой малыш! Джим-ми – детка! – Таннер хватает Джеймса за шею, покачивает из стороны в сторону. Потом отталкивает его и обеими ладонями сжимает лицо Винни. Притягивает ее к себе и целует прямо в губы. – Как я вас люблю, ребята! – говорит Таннер.

– Нас все любят, – отвечает Винни.

– Да, но я – больше всех, – улыбается Таннер. – Вы прошли сюда без проблем? Там у дверей стоят такие кретины. Я постоянно твержу об этом своим ребятам-пиарщиком, но все без толку. Джимми, где твой стакан? Эй, кто-нибудь, налейте этому парню коктейль! – во всю глотку вопит Таннер.

Потом он садится в кресло и откидывается назад. Хватает Винни и усаживает себе на колени.

– Берегись, малыш Джимми! – предупреждает он. – В один прекрасный день я ее у тебя украду.

«Был бы очень признателен», – думает Джеймс.

Винни хихикает и, выхватив у Таннера бокал мартини, делает большой глоток. (В присутствии Таннера Винни преображается: кокетничает. Причем омерзительно, отмечает Джеймс. Неужели она думает, что Таннер сможет увлечься ею?)

– Ух ты! Полегче, детка. Полегче! – говорит Таннер, забирая свой бокал и похлопывая Винни по бедру. При этом он просовывает руку ей под пальто. Винни не сопротивляется.

(Она ненавидит Таннера, но, стоит ей оказаться с ним рядом, она ничего не может с собой поделать. Она тут же начинает его обожать.)

– Ну как ты? – спрашивает Винни. – Только серьезно?

– Я отлучусь на минутку, – говорит Джеймс.

– Подожди-ка, браток, – просит Таннер и сует Джеймсу пузырек с кокаином. Потом он оборачивается к Винни и спрашивает: – Ну и как поживает моя будущая жена?

Джеймс в полном восторге. Он чувствует себя как напроказивший школьник, который только что стащил кусок мела у учителя. (Он действительно однажды утащил у учителя кусок мела, когда был еще совсем мальчишкой. И минуты три, пока не был пойман, просто ликовал от счастья. Тогда его отослали с уроков домой. И это ему удовольствия не доставило. Это было несправедливо. Ведь всему причиной был крошечный кусочек мела.) В туалете Джеймс сталкивается лицом к лицу с Клеем Райаном.

– О Боже! – восклицает Клей. – Я здесь пытаюсь спрятаться от жены.

– И я тоже, – признается Джеймс. Передает Клею пузырек с кокаином. Клей сует в нее кончик автомобильного ключа и подносит его к носу.

– Ну и как там сестра Винни, Эви? – интересуется Клей.

– Горячая штучка, – отвечает Джеймс.

Эви хочет трахнуться с Таннером, и подобная перспектива ее возбуждает.

Она уже три раза встречалась с Таннером, и всякий раз тот улучал момент слегка ее полапать. Это он так давал понять, что, если она не прочь с ним перепихнуться, он тоже возражать не будет.

Эви говорит себе, что ничего из этого не выйдет (на самом-то деле она думает: а вдруг что-нибудь получится и каким-то неведомым образом она окажется той самой, «единственной»), но по большому счету ей все равно. Она просто хочет хоть разок с ним трахнуться. Просто понять, что в результате получится. (Ей хочется переспать с кинозвездой. Она хотела бы переспать со множеством кинозвезд. А кто бы от этого отказался?)

У двери в мужской туалет Эви сталкивается с Джеймсом и Клеем.

Вид у них такой, словно они только что нашкодили. Джеймс вытирает нос. (Джеймс такой тусклый, думает Эви. Просто жалкий! И как только Винни может с ним спать? У него и волос-то нет.)

– Винни не видели? – спрашивает Эви.

Пока Джеймс и Клей провожают Эви в туалет, Джеймс говорит ей:

– Я этого никогда не делаю.

– Да ладно тебе, Джеймс, – отвечает Эви.

– Не рассказывай Винни, – просит ее Джеймс.

– Я все расскажу Винни, – говорит Клей. – Раструблю об этом на весь гребаный мир. Включая собственную жену. Катись она к едрене фене!

У выхода из туалета они наталкиваются на Таннера. Таннер, Клей и Эви снова заходят в туалет. Джеймс отправляется к бару, выпить. Таннер в кабинке зажимает Эви. Словно никакого Клея рядом нет. Эви кажется, что вот-вот она упадет в обморок. Таннер в жизни еще лучше, чем на экране.

– Почему тебя не было на свадьбе? – спрашивает Таннер.

– На какой именно? – удивляется Эви.

– У Джеймса и Винни.

– В клинике лежала, – отвечает она.

Вероника и Винни сидят за столиком.

– Все, что мне нужно, так просто элементарного уважения, – говорит Вероника. – Когда я познакомилась с Клеем, он жил в квартире без ванной.

– А Джеймс либо работает, либо шарит по Интернету, либо смотрит телевизор, – сообщает Винни.

И почему она вечно оказывается в компании с этой Вероникой?

– Неужели он не может хоть раз меня выслушать? А? Теперь по уши увяз в неудачных инвестициях.

– У этих мужчин на все времени хватает, кроме нас, – бросает Винни. – Что ж, теперь у меня для него тоже нет времени.

– А мой хоть бы бровью повел! А сейчас они еще и от кокаина торчат, – морщится Вероника. – Тошно смотреть – несут чушь, словно обезьяны. Просто мерзость.

Джеймс, Эви и Клей присаживаются за столик с Винни и Вероникой.

– О! Джеймс! Только не говори об этом. Это так скучно. Я недавно выяснил, что правительство незаконно импортирует шимпанзе для секретных медицинских исследований. Их содержат на каком-то складе в Нижнем Манхэттене, – выдает Джеймс.

– Кому это понадобилось везти обезьян на Манхэттен? – пожимает плечами Винни.

– А знаешь, что в некоторых племенах шимпанзе есть самки-лесбиянки, и они позволяют самцам за ними наблюдать? – спрашивает Клей, наклонившись к Эви.

– Клей, мы уходим, – говорит Вероника.

– Подожди, – просит Клей. – Я еще не допил.

– Кто-нибудь хочет еще выпить? – спрашивает Джеймс.

– Уже достаточно, – выносит вердикт Винни.

– Таннер заказывает еще по стаканчику, – говорит Джеймс.

– Таннер уходит, – говорит Вероника.

И действительно, Таннер уходит. Он направляется к лифту, с кем-то целуется, а с кем-то обменивается рукопожатиями.

– Мы подбросим тебя до дома, Эви. – Винни поднимается из-за стола.

– Спасибо. Мне не надо завтра рано вставать. – Краем глаза Эви следит за Таннером. Она не может дать ему вот так уйти. – Я сейчас вернусь, – говорит она.

– Конечно, – кивает Клей.

Вероника бросает на него презрительный взгляд.

Эви несется за Таннером. Эти Винни с Джеймсом и Вероника с Клеем – такие скучные. С какой стати Винни все время пытается ее контролировать? Разве не понимает, что Эви и Таннер – люди одного круга, а она и Джеймс – другого? (Эви и Таннер – светские люди. Тусовщики.) Она едва успевает втиснуться в лифт вслед за Таннером, прежде чем закрылись двери.

– Умница, – улыбается Таннер.

Он оценивающе смотрит на Эви и думает: «Эта сойдет». (У него были сотни девчонок вроде Эви. Сексуальных и доступных. Слишком доступных. После определенного возраста они не могут найти себе мужей. И даже любовников. Он бы с большим удовольствием оттрахал Винни. Она хотя бы не такая доступная.)

– Обещай мне только одно, – шепчет Таннер. – Не донимай меня всей этой мутью о женитьбе. – И тут же начинает петь: – Нет, детка, я не твой. Не меня ты ищешь, детка.

– Это мы еще посмотрим, – хихикает Эви.

Двери лифта открываются на первом этаже. Таннер хватает Эви за руку. Они выбегают на улицу. Шофер лимузина стоит у открытой дверцы. Рядом толпа людей – их сдерживает полицейское ограждение.

– Маэстро! – вопит Таннер. И втаскивает Эви в лимузин.

Клей с Вероникой и Винни с Джеймсом стоят на углу улицы. Пытаются поймать такси. («Или пытаемся его не поймать», – думает Джеймс.)

– Если хочешь убить себя, давай, валяй, – говорит Вероника Клею. – Что до меня, я твоего дерьма наелась досыта.

– Что ты такое несешь? – возмущается Клей.

– Ради всего святого, Клей, ты что? Или за круглую дуру меня держишь?

– Надо еще выпить, – заявляет Джеймс.

– Вы оба нюхали кокаин! – бросает Винни.

– Я кокаин не нюхал, – отказывается Джеймс.

– Послушай, старина, – обращается Клей к Джеймсу, – сколько еще мы будем это терпеть?

– Ты просто ничтожество, Джеймс! – говорит Винни. – Давай-ка в машину, и едем домой.

– Не хочу я в машину, – противится Джеймс. – Я выпить хочу.

– Джеймс!

– Нет! – Джеймс непреклонен. – Таннер сидит там себе и преспокойно балуется кокаином, и никто ему в душу не лезет.

– Таннер – знаменитость, кинозвезда, и зарабатывает он по пятнадцать миллионов долларов за фильм, – напоминает мужу Винни.

– Таннер – алкоголик, помешанный на наркотиках и сексе. Законченный психодегенерат, – говорит Вероника.

– А вот она, – Клей указывает на Винни, – только что сказала, будто Таннер зарабатывает по пятнадцать миллионов в год. Значит, с ним все «о’кей»?

– За фильм. Пятнадцать миллионов за фильм. И никаким «о’кей» тут не пахнет.

– С меня хватит, – обращается Клей к Джеймсу. – А ты что скажешь?

– А я просто хочу выпить, – отвечает Джеймс.

Тут к перекрестку подъезжает лимузин Таннера. Таннер опускает стекло и спрашивает:

– Кого-нибудь подвезти?

– Я еду с тобой, Таннер, – оживляется Клей.

– И я тоже, – присоединяется к нему Джеймс. Он даже не смотрит на Винни.

– Не смей садиться в эту машину, Клей!

– Эй, сестренка, улыбнись, – благодушно говорит Таннер. – Мы с ребятами просто пропустим по паре рюмашек.

Клей и Джеймс садятся в лимузин, перелезая через Эви. Та лежит на полу и со смехом щебечет:

– Привет, мальчики!

Когда лимузин трогается, Джеймс украдкой бросает взгляд на Винни. Ее рот широко раскрыт, но на этот раз она словно потеряла дар речи.