Защитные механизмы и сопротивление

Подлинно глубокие внутренние проблемы требуют, конечно, более сложного подхода. Но прежде чем мы перейдем к этому, мне хотелось получить ответ на простой вопрос. Ответь на него и запиши ответ в дневнике: как у тебя обстоят дела с достижением целей? Помнишь, как мы с тобой все хорошо расписали? Как обстоят дела сейчас?

Вот история из моей практики.

Как–то я вела эксперимент по изучению тревожности, то есть таких случаев, когда человек постоянно ждет неблагополучия, испытывает напряжение, волнение и страх, хотя никаких реальных оснований для этого нет. Как обычно бывает в психологических исследованиях, испытуемые разделились на несколько групп. Большинство из них испытывали тревожность лишь по поводу некоторых, действительно сложных событий жизни – когда думали о грядущих экзаменах, уходе в армию и т. п. У других таких ситуаций было больше – чаще всего к указанным выше ситуациям добавлялась боязнь говорить публично, ожидание неблагополучия со стороны других людей, страх показаться смешным. Их тревожность можно было охарактеризовать как умеренную. И наконец, у третьих тревожность проявлялась практически во всех ситуациях, они волновались буквально обо всем. Была еще одна группа, но о ней мы поговорим попозже. Полагаю, вы понимаете, что тревожность – переживание очень неприятное и сильно мешающее жить, радоваться жизни.

По окончании эксперимента я предложила всем желающим пройти психологический тренинг, чтобы избавиться от тревожности, научиться справляться с повышенным волнением. Записались многие, но когда я посмотрела список, то увидела, что там в основном люди из второй, а некоторые даже из первой группы. Не было ни одного человека с сильной тревогой. Я, естественно, заинтересовалась, в чем дело, и спросила их об этом. Диапазон ответов был громадным – от отсутствия времени в связи с необходимостью каждый день выгуливать собаку до отрицания полезности психологической помощи для здоровых людей в принципе. Но среди причин почти не было объяснений, которые люди обращали сами к себе. Говорилось обо всем что угодно, кроме одного: что связано с ними лично. Когда я говорила с этими людьми, то чувствовала сильное сопротивление, тем большее, чем ближе мы подходили к их личным проблемам. Другими словами, получалось примерно следующее:

– Вам мешает то, что вы постоянно из–за всего переживаете, волнуетесь, боитесь, что будет?

– Еще бы!

– Хотите избавиться от этого?

– Больше всего на свете.

– Я могу помочь.

– А у меня каждый день расписан (или: «Я не верю в психологов, астрологов и экстрасенсов», «Характер человека может воспитывать только он сам»).

А теперь вернемся к той группе, о которой мы еще не говорили. В нее попали люди, которые, по их представлениям, нигде и никогда не испытывали тревоги и страха, часто отрицали наличие у себя подобных переживаний. Интересно, что у большинства из них были большие трудности в общении, проблемы в школе, на работе, в институте, были и другие объективные признаки того, что им есть из–за чего волноваться и тревожиться. Но они как бы не замечали реального неблагополучия и объясняли его случайностью, считали эпизодом в своей жизни.

С точки зрения психологии ситуация здесь была предельно ясная – у этих людей действует мощная психологическая защита типа отрицания, позволяющая не замечать реально травмирующих событий, не слышать беспокоящей информации.

Проблема психологической защиты – одна из самых сложных и самых интересных проблем психологии. Наиболее подробно и тонко защитные механизмы нашей психики изучены в психоаналитическом направлении, где эти механизмы были и открыты. Психологическая защита действует помимо воли человека, тогда, когда что–то очень сильно угрожает его душевному равновесию, его психической безопасности, его представлению о себе. Помимо отрицания травмирующей информации есть и другие механизмы защиты.

Первым был открыт механизм вытеснения. Его описал еще З. Фрейд. Это случаи, когда из сознания исчезают неприемлемые для человека, травмирующие его переживания, обстоятельства или сведения. С вытеснением связаны многие случаи забывания. Не того забывания, которое коренится в перегрузке информацией, невнимательности, в том, что человек не дает себе труда что–либо запомнить, а именно того, которое позволяет не вспоминать нечто, что могло бы поколебать представление о себе, например заставило бы осознать собственную низость, подлость.

Рационализация – механизм психологической защиты, похожий на сладкую оболочку горького лекарства. Объяснения, описания так «обволакивают» травмирующий факт, что он начинает восприниматься как малозначимый или даже как свидетельствующий о сильных сторонах личности, ценный и справедливый. Наиболее часто описываемые (и часто встречающиеся) типы рационализации получили названия «зеленый виноград» и «сладкий лимон». Первый связан с хорошо известной историей про лису и виноград, которую когда–то придумал раб Эзоп, а нам пересказал дедушка Крылов:

Голодная кума Лиса залезла в сад,

В нем винограду кисти рделись.

У кумушки глаза и зубы разгорелись,

А кисти сочные как яхонты горят;

Лишь то беда, висят они высоко:

Отколь и как она к ним ни зайдет,

Хоть видит око,

Да зуб неймет.

Пробившись попусту час целый,

Пошла и говорит с досадою: «Ну, что ж!

На взгляд–то он хорош,

Да зелен – ягодки нет зрелой:

Тотчас оскомину набьешь».

Прошу прощения за то, что привела этот хорошо известный текст полностью, но более точного описания механизма обесценивания недоступного, но сильно желаемого предмета, явления придумать трудно. Здесь выразительно представлены все фазы этого сложного процесса.

«Сладкий лимон» – это, прежде всего, преувеличение ценности имеющегося, причем преувеличение сильное, неоправданное, с помощью чего при сопоставлении снижается значимость недоступного. Именно этот механизм заложен в известном анекдоте про знаменитого певца: «М.! Вы дурак!» – «Да. Но голос!»

Еще один защитный механизм – проекция – обеспечивает сохранение удовлетворяющего представления о себе, психологической целостности тем, что имеющиеся у человека, но почему–либо неприемлемые для него чувства, желания, идеи приписываются другому. Так, человек недолюбливающий и желающий зла кому–либо, благодаря механизму проекции приобретает уверенность, что именно тот замыслил против него какую–нибудь пакость. Тем самым этот человек, кстати, получает оправдание своих негативных чувств и даже поступков. Вот что писал об этом механизме К. Юнг: «Подсознание одного человека проецируется на другого таким образом, что первый обвиняет второго в своих собственных грехах. Этот принцип настолько универсален, что прежде, чем критиковать другого, нам следовало бы сесть и хорошенько подумать, не придется ли нам бросить первый камень в самих себя».

Лекция о механизмах психологической защиты и так сильно затянулась, и я не буду рассказывать о всех, упомяну лишь еще только о двух.

Замещение – действие, направленное на какой–либо объект, которое на самом деле спровоцировано не им и не ему предназначено, а вызвано другим, недоступным объектом. Яркий пример замещения представлен на известной карикатуре X. Бидструпа: начальник кричит на подчиненного, тот на жену, жена… и т. д. и так – до кошки. Но замещение может проявляться и совершенно по–другому. Например, человек, который не может реализовать себя в деловой сфере, начинает много времени уделять своему хобби или, испытывая эмоциональные затруднения, много ест.

Фантазирование – бегство в мир мечты, мир, где осуществляются все желания, где ты умен, силен, красив и удачлив. Некоторые просто бегут в мир мечты, другие фантазируют вслух, публично, рассказывая о своих «невероятно знаменитых» знакомых или родственниках, поездках за границу, читая якобы написанные «только что», а на самом деле чужие стихи и т. п. Такая «положительная самодемонстрация» должна, по представлениям человека, служить повышению его ценности в глазах окружающих.

Ученые по–разному объясняют причины, вызывающие необходимость «включения» защитного механизма, это зависит от того, что они считают наиболее травмирующим человека, то есть в конечном итоге от понимания природы человека, его ведущих потребностей. Эти представления, естественно, менялись со временем, с течением истории, с развитием науки и с изменением взглядов общества на ценность отдельного человека.

Многие психологи считают, что наиболее травмирующей для человека является угроза его «Я», а именно неудовлетворение потребностей «Я» в самоутверждении, сохранении собственной ценности и чувстве идентичности, тождества, то есть внутренней согласованности. Важной потребностью является также сохранение контроля над собой и окружающими.

Потребности «Я», как и все остальные наши потребности, нуждаются, помимо всего прочего, в так называемой поддерживающей информации, то есть такой, которая способствует сохранению и укреплению представлений о собственном «Я», его взаимоотношениях с миром, другими людьми. Если эти потребности не удовлетворяются, это воспринимается как угроза для «Я», возникает сильное эмоционально–мотивационное напряжение, и «Я», защищаясь, прибегает к защитным механизмам.

Конечно, это описание выглядит в каком–то смысле даже комично. «Я» здесь выступает в роли какого–то оператора на электростанции. Так и представляешь его сидящим в специально сконструированном кресле, в белом халате и шапочке, и наблюдающим за приборами – где не хватает питания, где возможна авария. И все же эта картина вполне соответствует современным научным знаниям, если представить при этом, что такая станция (инстанция) находится в месте, недоступном для нашего повседневного сознания (ну, например, в столь излюбленном фантастами подпространстве – в психике человека это подсознательное или бессознательное), и мы можем наблюдать лишь последствия действий нашего оператора. Эту глубину и сложность человеческой психики, ее многогранность и в определенном смысле непредсказуемость когда–то открыл З. Фрейд, и это открытие имело значение не только для психологии, но и для всех наук и искусств о человеке. Недаром часто говорят, что оно имело для них такое же значение, как идеи Коперника для наших представлений о строении Вселенной.

Этот длинный рассказ понадобился мне для того, чтобы мы могли заняться нашими глубинными проблемами и понять, почему нам так трудно с ними справиться. Все приведенные выше описания (и из самоотчетов, и из истории о неудачном тренинге) демонстрируют действие защитных механизмов, точнее, одного из их проявлений, феномена сопротивления. Вот как определяет этот термин К. Рудестам, автор книги «Групповая психотерапия»:

«Сопротивление – это термин, который используется для описания переживания внутренней преграды, возникающего у людей по отношению к возможным изменениям в поведении или при осознании значимых переживаний. Сопротивление также можно рассматривать как защиту от стресса, обусловленного развитием и изменением личности». [18]

Из всего сказанного выше, я уверена, тебе уже достаточно ясно, почему возникает сопротивление. Дело именно в устойчивости представлений о себе, чувстве собственной цельности. Грубо говоря, проблема действительно становится похожа на «любимую мозоль», которую не замечают, пока на нее не наступят, но и после этого не удаляют, а предпочитают игнорировать.

Ну хорошо, скажете вы. Защитные механизмы позволяют сохранить или, вернее, достигнуть внутреннего благополучия за счет игнорирования реальности. И, когда защищается такое эмоциональное благополучие, сопротивление понятно. Но вот те тревожные люди, о которых говорилось ранее. Ведь они страдали из–за своих переживаний, мечтали избавиться от них. Откуда здесь могло взяться сопротивление? И сопротивление ли это? Ну, то, что здесь именно сопротивление, как и в других подобных случаях (например, в сочетании желания избавиться от собственной неудачливости, лени или того, что дипломатично называется «склонностью к фантазированию», проще – враньем, с избеганием всякой реальной возможности сделать это), доказать нетрудно. Важным признаком здесь является косвенный характер отказа от тренинга. Ведь никто из них не сказал даже самого простого: «Я не хочу», нет, объяснения, как мы видели выше, касались чего угодно, но только не своих желаний и возможностей. Именно так проявляется сопротивление, в источнике которого мы не хотим признаваться даже себе. А вот откуда оно могло взяться – это более сложный и интересный вопрос. Ответ на него особенно важен для нас, поскольку, как уже говорилось, он является общим для многих наших проблем.

Сложность в том, что нам дороги наши проблемы (недаром мозоль «любимая») именно потому, что они искаженно, с помощью защитных механизмов, но все же удовлетворяют потребности «Я». В исследованиях разных психологов неоднократно было показано, что для человека важно сохранение даже не столько благополучного, сколько привычного, устойчивого представления о себе. Это очень ярко демонстрирует так называемый «дискомфорт успеха». Суть его в том, что человек, привыкший к неуспеху, добившись успеха, победы, стремится свести это к минимуму, обесценить. (Вспомните вторую заповедь неудачника.) Потребность в сохранении привычного, устойчивого представления о себе побеждает в борьбе потребность в успехе.

Приведу пример. Девушка обратилась к психологу с довольно обычным вопросом: «Что делать, если ты некрасива и тебя никто не любит?» Она рассказала, что была несколько раз влюблена, но без взаимности и никому никогда не нравилась. Но психолог хорошо знал ее друзей и знал, что один из них уже несколько месяцев буквально не давал прохода этой девушке, рассказывая, как она ему нравится. Это был один из тех юношей, о безответной любви к которому она говорила. Когда психолог обратил на это внимание девушки, то услышал в ответ: «Да это он просто так, прикалывается, шутки у него такие».

В общем, можно сказать, что глубинная проблема становится частью нашего «Я», но частью неполноправной. И как некоторые люди, которые чем меньше чувствуют свою правоту, чем более уязвимы, тем громче отстаивают ее, так и наши проблемы сопротивляются изменениям тем больше, чем более они уязвимы по сравнению с полноценными личностными образованиями, место которых они занимают.

2. По эту сторону психологического барьера