Ночной поезд

Селия закинула ногу на ногу, удобно устроилась на мягком, обтянутом бархатом сиденье и распустила шнурки на сапогах. Постукивание колес поезда на стыках успокаивало ее.

Витражные потолочные стекла отбрасывали на стены и пол купе странные половинки радуг, фильтруя свет солнца, которое в этих пределах Ада никогда не заходило. За окнами слева тянулась пустыня, посреди которой тут и там возвышались высокие столовые горы.[93]

В небе кружили стаи стервятников, выслеживающих жертву, пытающуюся убежать. Время от времени мимо проносился пылающий фюзеляж авиалайнера и эффектно разбивался о землю.

Пейзаж просто просился на открытку.

Селия всегда обожала эти краткие поездки на «Кронпринце».[94] Таких поездов больше не производили.

Спокойствие Селии, однако, нарушала Джулия Маркс, сидевшая рядом с ней на краешке кресла. Бедняжка не могла наслаждаться роскошным видом из окна и уютом в купе, потому что боялась Селии. Что ж, ее можно было понять.

Но если Селии она боялась, другие пассажиры повергали ее в настоящий ужас, поэтому она предпочитала сидеть рядом с Королевой Маков.

Члены совета и еще несколько странников возвращались домой. Они слишком много времени провели в стране света. Их разум и души изнемогли. Подобное лицемерие всегда пагубно сказывалось на таких, как они. Возвращение домой становилось для них и проклятием, и благословением.

Лев, лежавший на двух сдвинутых диванах, походил на морское создание, выброшенное на берег. Он пил мартини через соломинку. На полу рядом с ним катались, то и дело сталкиваясь и звякая, пустые бокалы — не меньше дюжины.

Старик Мульцибер сидел напротив Узиэля. Они играли в «хулиганские» шахматы. Как и следовало ожидать, Золотой Мальчик выигрывал. Он загнал «шлюху» Мульцибера в угол своими «вышибалами».

Абби и Ашмед сидели рядом (к немалому неудовольствию Селии) и вели оживленную беседу о скарабеях. До Селии доносились только обрывки фраз, касающиеся генетических секвенций, живучести, инвестиций в биотехнологию.

Селия надеялась, что маленькая Разрушительница не слишком торопится очаровать Ашмеда. Вряд ли Абигайль представляла, что будет с ним делать, если он все-таки обратит на нее внимание. Селия свои дела с Ашмедом пока не закончила — ни лично с ним, ни с его политическими пристрастиями.

Она потянула Джулию за руку, ближе к себе. Девушка попыталась сопротивляться, и это доставило Селии еще больше удовольствия.

Глаза Джулии были обрамлены темными кругами, кожа стала мертвенно-бледной, руки покрылись синяками. Красота смертных была такой хрупкой. Возраст, слишком долгое пребывание на солнце и ветру, недосыпание, смерть — все это, прямо скажем, не красило.

— Послушай меня, — прошептала Селия на ухо Джулии. — Возможно, тебя станут допрашивать. Не лги. Они сразу тебя раскусят, и это им не понравится. Но и всего не рассказывай. Поняла?

Она отпустила Джулию.

Джулия искоса поглядела на нее, кивнула и потерла руку. Бунтарский дух не умер в ней окончательно.

Селия чувствовала, как бьется сердце девушки, в котором поселилась надежда. Осознавала ли Джулия могущество дара Элиота Поста? Даже Селия не до конца понимала, как можно было подарить надежду той, которую прокляли до скончания веков.

Джулия Маркс равнодушно выдерживала пристальные взгляды Селии.

Прозвучал свисток локомотива — пронзительные крики сотен горящих в адском огне душ, — и все почувствовали, что состав сбросил скорость. «Кронпринц» подъехал к крытой платформе. Вагон окутали облака дыма и вспышки искр.

На станции стояли другие поезда. Некоторые из них были украшены золотом и орнаментальной резьбой, другие парили над магнитными рельсами, а один был совсем ржавым, объятым тучей пара. Из вагона этой развалюхи вышла темная фигура, и все прочие тени расступились перед ней, когда она приблизилась к «Кронпринцу». Как только мрачная фигура ступила на подножку вагона, он накренился.

В дальнем конце вагона раздвинулись шторы, и осторожно вошел Ури.

Он поклонился всем, но на Селии задержал взгляд на долю секунды дольше.

Она ответила на его пылкий взор, желая большего.

Но скоро все беды ее бывшего слуги закончатся. И хорошо. Ури либо снова станет безраздельно принадлежать ей, либо будет навсегда потерян — в любом случае он обретет свободу от тех мук, которые ему доставляло служение Беалу. Как Селии хотелось, чтобы нашелся другой выход…

Она взглянула на Узиэля, который взял одну из фигур Мульцибера — Купца — мелкой бандитской пешкой. Потеря фигур неизбежна в любой партии. Если боишься, не стоит затевать игру.

Ури сунул руку во внутренний карман черной, как ночь, спортивной куртки и достал небольшое электронное устройство, с помощью которого быстро обследовал вагон на предмет наличия «жучков». Затем он извлек из другого кармана необъятной куртки кадильницу с горящими благовониями, помахал ею, принюхался и несколько секунд наблюдал за движением дыма.

Удостоверившись в том, что злокозненные устройства и предательские настроения отсутствуют, он вышел из вагона.

В следующее мгновение в вагон вошел Беал. Его мантия из птичьих перьев местами дымилась. В этих краях с неба сыпались тлеющие угли.

Ури бережно смахнул щеткой искры и пепел с мантии своего господина. От его прикосновений перья встопорщились.

Беал обвел взглядом присутствующих, сжав в пальцах символ своего клана, Чарипирар, — сапфир величиной с кулак, висевший на шнурке у него на груди. Это была такая открытая демонстрация власти, что Селии захотелось сорвать сапфир и растоптать его.

Выжженные земли были частью владений Беала, и здесь его могущество не знало границ. Тем не менее он предпочел ехать до этой станции отдельно от остальных. Значит, он чувствовал себя на равной ноге с остальными только в пределах своего царства. И явно подозревал, что власть ускользает из его рук.

Селия улыбнулась и наклонила голову, глядя на Беала.

Он улыбнулся в ответ. Но акулий оскал исчез, как только Беал заметил Джулию Маркс.

— Итак, твоя жалкая совратительница не справилась с поставленной перед ней задачей?

— Обо всем сказано в отчете Селии, — пробормотал Лев и мигом осушил очередной бокал мартини. — Ты его разве не читал?

Беал быстро взглянул на Ури, и тот что-то шепнул ему. Беал кивнул, нахмурился и, пройдя между сиденьями, уселся напротив Селии и Джулии.

— Небольшие проблемы в моей компьютерной сети, — сказал он. — В связи с апгрейдом.

Абби разжала пальцы и подбросила в воздух золотистого скарабея.

— Эта девчонка действительно загнала Элиота в угол, — обратилась она к Беалу, — но в последний момент смылась.

— Похоже, — отметил Ашмед, — у нее появилась совесть.

— Неужели? — Беал с интересом наклонился вперед. — И это после того, как она ошивалась в Маковой долине?

Мульцибер и Узиэль отвлеклись от игры. Им тоже стало интересно.

— Ну, так что же именно произошло? — спросил Беал, положив руку на колено Джулии. Он сжал его с такой силой, что девушка вскрикнула от боли.

— Все из-за музыки, — пролепетала Джулия, пытаясь сдержать слезы. В этих краях было так жарко, что влага на ее щеках моментально высохла.

Селия чувствовала, как бешено колотится сердце Джулии… при том, что оно вообще не должно было биться.

— Я могла привести Элиота к вам, — сказала Джулия. — Но после того как он для меня сыграл, не сумела.

— Мы все слышали, как он играет, — проворчал Беал. — Но если бы на карту была поставлена моя душа…

— Это того стоило, — рыдая, проговорила Джулия. — Мне казалось, я слышала, как целый хор поет под его музыку.

Селия замерла.

Об этой подробности девчонка ей не рассказывала — а теперь могла бы и промолчать.

— Это было как… — произнесла Джулия, с трудом подбирая слова, — как хор ангелов.

Все присутствующие в вагоне отвлеклись от своих занятий и уставились на девушку.

Когда-то все они могли петь так. Но эти воспоминания были дороги им, почти забыты и очень болезненны.

Селия с такой силой прикусила губу, что почувствовала вкус крови. Существовало нечто, чего она не учла: что, если Элиот на самом деле один из них, но… безгрешный? Не смертный, не бессмертный, но и не совсем инфернал, потому что не был проклят?

Беал расхохотался, развеяв общий ступор.

— Чушь. Предрассудки. В детстве я тоже был романтиком. Но это просто глупости, и, взрослея, мы оставляем их позади.

Он снова сжал колено Джулии. Хрустнула сломанная кость.

Джулия в страхе прижалась к Селии. Та обхватила ее одной рукой, не зная, то ли сдавить девчонку, чтобы та присмирела, то ли защитить, чтобы потом выудить у нее побольше информации. Над пустынным горизонтом сгустились тучи. Рельсы пошли под уклон, и «Кронпринц» набрал скорость. Вдоль путей появились корявые деревья, поросшие лианами и мхом.

Наконец-то. Владения Селии были уже недалеко.

— Пожалуй, — проговорил Беал, глядя в окно, — мне стоит обследовать эту девчонку. Думаю, вскрытие покажет, в чем там ее проблема.

Селия опустила окно. Пахнуло жженой известью. Джулия закашлялась, но мерзкое зловоние быстро исчезло и сменилось пьянящим ароматом жимолости, ванили и запахом гниющих растений.

Владения Селии представляли собой душные, влажные джунгли, наполненные тенями, ядовитыми шипами лиан и яркими цветами.

— А я думаю, — проворковала в ответ Селия, — что вам следовало подумать об этом раньше, господин председатель. — Стоило ей оказаться в своих владениях, и у нее сразу забурлила кровь и прибавилось дерзости. — Я не в настроении делиться с кем бы то ни было чем бы то ни было.

Беал раскрыл рот, хотел что-то сказать, но посмотрел за окно и понимающе кивнул. Затем поднялся и отряхнул мантию.

— Мне нужно выпить, — заявил он, подошел к бару и налил себе виски.

Мульцибер и Узиэль возобновили игру, искоса поглядывая при этом на Селию.

Лев вытер пот со лба и шеи.

— Тут что, кондиционера нет? — Он встал и неровной походкой направился к бару. — И я не откажусь, — сообщил он Беалу.

Тот неохотно налил ему виски.

— Мы готовы поговорить насчет этой Новогодней долины, — сказал Лев. — Я нашел того парня, который рисует двери. Я даже раздобыл старинную медную дверную ручку.

— Насчет долины? — рассеянно переспросил Беал. — Что-то я не пойму, о чем ты лопочешь.

— Интересное дело… — пьяно пробормотал Лев. — Ты же сам предложил… Чтобы разлучить близняшек и чтобы Лига до них не смогла добраться.

— Ах да, да, — прошептал Беал. — Конечно. Ты об этой долине…

— А в Дель-Сомбре есть точка равновесия? — осведомился Ашмед. — Лучше всего устраивать входы в таких точках. Период полужизни длиннее.

— Бар «Последний рассвет», — сказала Селия. — В нескольких милях от города. Абсолютно изолированное место. Расположено между множеством источников силы.

— Ну, так я пошлю туда моего парня, — сказал Лев. — Само собой, если у нашего председателя не будет возражений.

Беал отмахнулся от Льва.

Ури пристально посмотрел на Селию. Он рисковал, находясь на глазах у своего сверхподозрительного господина. Но председатель совета был занят, и он плеснул себе новую щедрую порцию виски.

Селия глянула на Ури. Он согнул большой и указательный пальцы левой руки под прямым углом. На языке жестов это была латинская буква «L».

Но что могло означать «L»? И самое главное — что могло быть настолько важно, что Ури дерзнул общаться с ней при посторонних, пусть даже языком жестов?

И тут Селия вспомнила их последний разговор. Тогда Ури сообщил ей о предположении Беала: что их кузен Луи, которого все давно считали умершим, жив и ошивается в Дель-Сомбре.

Мог ли Беал сговориться с Луи? Вряд ли; но, с другой стороны, вокруг двойняшек вечно происходило что-нибудь невероятное.

Она приказала Ури связаться с Луи и, быть может, подключить его к их общему плану. Как прошла их встреча? Удачно? Или жест Ури означал, что она закончилась неудачей?

Селия незаметно обвела взглядом всех, кто ехал в вагоне.

Абби и Ашмед сидели к ней спиной и снова о чем-то болтали. Беал и Лев выпивали и не смотрели в ее сторону.

Узиэль выдвинул фигуру Адвоката на атакующую позицию и злорадно захихикал.

А вот Мульцибер пристально смотрел на Селию налитыми кровью глазами. Что ж, даже эта старая летучая мышь не могла одновременно следить за игрой и подглядывать за ней и Ури.

Селия вздохнула, опустила плечи и едва заметно пожала плечами, встретившись взглядом с Ури. Это означало, что она просит объяснений.

Пальцы Ури, сложенные буквой «L», наклонились внутрь, после чего он указал большим пальцем вниз.

Плохие новости.

Селия дождалась момента, когда Мульциберу пришлось сосредоточиться на игре, иначе бы он потерял Белую королеву. Только тогда Селия позволила себе немного сжать пальцы и сделать режущий жест.

Вот что это означало: «Заставь Луи видеть все по-моему. Если не удастся, ликвидируй его».

Ури кивнул. Он еще на несколько мгновений задержал взгляд на Селии, вложив в него всю свою страсть, сожаление и отчаяние. Возможно, они виделись в последний раз.

Селия не могла больше этого вынести. Она закрыла глаза.

Скорее всего, она только что обрекла своего лучшего слугу на смерть. Но разве у нее был выбор? Альянс между Великим Обманщиком и Господином Всего Летающего был бы просто ужасен. Комбинация хитрости и мудрости. Этому следовало положить конец любой ценой.

Селия сделала глубокий вдох и ощутила запахи роста и распада, ароматы тысячи цветов. Наконец она выдохнула.

Да будет так.

В игре приходилось терять фигуры. Иначе не победить.

Послышалось шипение пара. Поезд сбавил ход и подъехал к станции, столбики которой были обвиты лианами. Над крышей станции нависали ветви баньянов высотой до неба.

Селия повернула голову к Джулии.

— Наша станция, дорогуша. — Она подняла Джулию на ноги. Послышался хруст сломанной коленной чашечки. Джулия закричала от боли.

— Теперь это, — заверила ее Селия, — самая малая из твоих бед.

Она провела свою хромающую подопечную к выходу из вагона.

— Кузены и кузина, — обратилась Селия ко всем остальным. — Я прощаюсь с вами и с нетерпением жду нашей следующей встречи… и, быть может, тогда нас развлечет юный мистер Пост?

Лев поднял стакан в знак того, что готов выпить за это. Ашмед встал.

— Вскоре я вам позвоню, миледи, — поклонился он Селии.

— Не сомневаюсь, — улыбнулась та и, держа под руку Джулию, сошла с поезда и направилась в джунгли.

Так приятно оказаться дома. Воздух был наполнен струящимся от земли паром и ароматами цветочного нектара. Тонкие стебельки обвивались вокруг лодыжек и запястий Селии, и на них цвели орхидеи и маки. Вся природа радовалась возвращению своей госпожи.

Селия направилась к стоявшей неподалеку от станции конюшне. Она грубо дернула за руку существо, которое прежде было известно под именем Джулия Кэтрин Маркс.

Сколько дел ожидало Селию. О, с каким наслаждением она будет изучать новую надежду, поселившуюся в душе Джулии. Интересно, выстоит ли эта надежда против той нежной заботы, какой она окружит свою подопечную. Забавно, забавно…