Больница в Гавани

" Заплаканная осень, как вдова..."

Заплаканная осень, как вдова

В одеждах черных, все сердца туманит...

Перебирая мужнины слова,

Она рыдать не перестанет.

И будет так, пока тишайший снег

Не сжалится над скорбной и усталой...

Забвенье боли и забвенье нег —

За это жизнь отдать не мало.

Есть в близости людей заветная черта,

Ее не перейти влюбленности и страсти, -

Пусть в жуткой тишине сливаются уста,

И сердце рвется от любви на части.

И дружба здесь бессильна, и года

Высокого и огненного счастья,

Когда душа свободна и чужда

Медлительной истоме сладострастья.

Стремящиеся к ней безумны, а ее

Достигшие — поражены тоскою...

Теперь ты понял, отчего мое

Не бьется сердце под твоей рукою.

Приморский сонет

Здесь всё меня переживёт,

Всё, даже ветхие скворешни

И этот воздух, воздух вешний,

Морской свершивший перелёт.

И голос вечности зовёт

С неодолимостью нездешней,

И над цветущею черешней

Сиянье лёгкий месяц льёт.

И кажется такой нетрудной,

Белея в чаще изумрудной,

Дорога не скажу куда…

Там средь стволов ещё светлее,

И всё похоже на аллею

У царскосельского пруда.

Комарово

" Перед весной бывают дни такие..."

Перед весной бывают дни такие:

Под плотным снегом отдыхает луг,

Шумят деревья весело-сухие,

И теплый ветер нежен и упруг.

И легкости своей дивится тело,

И дома своего не узнаешь,

А песню ту, что прежде надоела,

Как новую, с волнением поешь.

Лето 1915, Слепнево

" Не с теми я, кто бросил землю..."

Не с теми я, кто бросил землю

На растерзание врагам.

Их грубой лести я не внемлю,

Им песен я своих не дам.

Но вечно жалок мне изгнанник

Как заключённый, как больной.

Темна твоя дорога, странник,

Полынью пахнет хлеб чужой.

А здесь, в глухом чаду пожара

Остаток юности губя,

Мы ни единого удара

Не отклонили от себя.

И знаем, что в оценке поздней

Оправдан будет каждый час…

Но в мире нет людей безслёзней,

Надменнее и проще нас.

Июль 1922, Петербург

Стихи о Петербурге

I

Вновь Исакий в облаченьи

Из литого серебра…

Стынет в грозном нетерпеньи

Конь Великого Петра.

Ветер душный и суровый

С чёрных труб сметает гарь…

Ах! своей столицей новой

Недоволен государь.

II

Сердце бьётся ровно, мерно,

Что мне долгие года́!

Ведь под аркой на Галерной

Наши тени навсегда.

Сквозь опущенные веки

Вижу, вижу, ты со мной —

И в руке твоей навеки

Неоткрытый веер мой.

Оттого, что стали рядом

Мы в блаженный миг чудес,

В миг, когда над Летним Садом

Месяц розовый воскрес —

Мне не надо ожиданий

У постылого окна

И томительных свиданий.

Вся любовь утолена.

Ты свободен, я свободна,

Завтра лучше, чем вчера, —

Над Невою темноводной,

Под улыбкою холодной

Императора Петра.

Мужество

Мы знаем, что ныне лежит на весах

И что совершается ныне.

Час мужества про́ бил на наших часах,

И мужество нас не покинет.

Не страшно под пулями мёртвыми лечь,

Не горько остаться без крова.

И мы сохраним тебя, русская речь,

Великое русское слово.

Свободным и чистым тебя пронесём,

И внукам дадим, и от плена спасём —

Навеки!