Глава 0. Полевая форма.

Привычка к войне

Оглавление

Часть первая. 3

Глава 0. Полевая форма. 3

Глава 1. Стук колес. 4

Глава 2. У кладбища. 6

Глава 3. Котелок. 9

Глава 4. Последняя ночь. 11

Глава 5. Причастие. 13

Глава 6. Казни египетские. 16

Глава 7. Беседа. 19

Глава 8. Расклад. 20

Глава 9. Охотник. 21

Глава 10. Глупость. 23

Глава 11. Сникерсы. 24

Глава 12. Чуханский угол. 25

Глава 13. Соль. 26

Глава 14. Хлеб. 29

Глава 15. Парад. 30

Глава 16. Первый снег. 33

Глава 17. Одинаковые ящики. 34

Глава 18. Потеря. 37

Глава 19. Имя. 38

Глава 20. Одноразовый. 40

Глава 21. Примеры на пальцах. 42

Глава 22. Кровь с молоком. 44

Глава 23. Крест командира. 45

Глава 24. Музыка в посылке. 47

Глава 25. Разговоры с новым президентом. 49

Часть вторая. 52

Глава 26. Похмелье. 52

Глава 27. Дембель Дяди Вали. 56

Глава 28. Перемены. 59

Глава 30. Место. 61

Глава 31. Пиратский корабль. 62

Глава 31. Жизнь. 64

Глава 33. Картошка. 65

Глава 34. Учения. 67

Глава 35. Праздник. 69

Глава 36. Забор. 74

Глава 37. Утроба. 76

Глава 38. Недогон. 78

Глава 39. Вина. 79

Глава 40. Пацаны. 82

Часть третья. 85

Глава 41. Клёв. 85

Глава 42. Выпускники. 88

Глава 43. Даль. 90

Глава 44. Новый Мир. 92

Глава 45. Болезнь. 96

Глава 46. Смерть. 101

Глава 47. Воробьи в пыли. 101

Глава 48. Обман. 103

Глава 49. Капелька Войны. 106

Глава 50. Контрактник. 109

Глава 51. Семечки. 111

Глава 52. Перепутье. 114

Часть первая

Все события, описываемые ниже – наверняка являются вымышленными. Совпадения в именах, датах и прочем – не более чем нелепая случайность. Автор надеется, что благоразумный читатель отнесется к данному тексту не серьезнее, чем к армейским байкам, долго и нудно рассказываемым пьяным дембелем.

Глава 0. Полевая форма.

В Новокузнецке, в штабе части, на одной из стен висели фотографии. Длинные ряды застывших лиц. Это не было похоже на доски почета на предприятиях периода упадка коммунистического строительства: там передовики производства вид имели лихой, даже надменный. Здесь же в уверенных взглядах чудилась тоска по чему-то такому, что нельзя вернуть. Казалось, что ордена на парадной форме тяготят кавалеров, что тесно им в отутюженном сукне, что жаждут они действия, пусть не решающего уже ничего.

Много было фотографии, где лица были веселы, форма - полевой и заношенной, а орденов на ней не наблюдалось, но такие фотографии перечеркнуты были черной лентой.

Под черными лентами – краткие похожие слова: выполняя задачу по…, отражая нападение…, принял решение…, ценою собственной жизни…, посмертно…

Люди, перечеркнутые черной лентой - улыбались, а те, что в парадной форме – нет.

Шагая по темному коридору с каким-то очередным поручением, я сбавлял шаг и старался осторожнее ставить сапоги на рассохшийся паркет. Слишком уж это место было значительным и мистическим. Тогда я уже понимал, что каждый офицер части будет на этой стене. Раньше или позже. В парадной?..

Офицеры, вернувшиеся из командировок, чудили: тревожили караул по ночам, били за надуманные косяки, напившись, ходили драться с дальнобойщиками в придорожную забегаловку у ворот части. Не все, конечно. Майоры и полковники, сдав документы, пропадали из части на весь заслуженный отпуск. Провожая взглядом их удаляющиеся фигуры, наряд по КПП болтал разные глупости о том, что делает с человеком война. И все мы знали, что большинству из нас предстояло прокатиться тем же маршрутом с кем-то из этих командиров.

Даже лейтенанты, имевшие за плечами по одной командировке, совершенно отличались от того образа офицера, который устаканился в моем юношеском восприятии мира, и представлял собой нечто среднее между Юрием Гагариным, Василием Чапаевым и совсем уж сказочным дядей Степой. Они не смотрели на нас свысока – напротив, порой с удовольствием окунались в детскую дурашливость. Но стоило зайти разговору о войне – как будто срабатывал в них переключатель и становились они вдумчивы, резки в суждениях и беспощадны в постановке учебных задач. И в момент, когда падали мы, расплескав по полосе препятствий молодые свои силовые резервы, они яростно плевались матерками:

- Обсоски мамкины, доходяги! Вас же в первом кипеше перестреляют всех как курей! Задницу прижми к грунту!

Наоравшись, отдав команду: «На жопу садись!» - ходили беспокойно вокруг и бубнили под нос неподходящие слова:

- Пацаны! Думайте – что делаете. Пуля – она дура! Не подставляйтесь, ради Христа! Вас любой пионер - нохча задырявит, если башкой думать не будете!..

И мы тоже матерились, и злились на лейтенантов. И тоже бубнили про себя, что мы еще поглядим – кто чего стоит…

А вот контрактников я начал сторониться с самого начала, и не мог понять – отчего. Люди эти – простые и приземленные в своих потребностях, вызывали во мне страх, природу которого я сначала не мог понять. Осознал позже, ближе к дембелю.

Я боялся подхватить от них эту страшную заразу – привычку к войне. Ведь каждый из них, прошедших Первую или Вторую войну, точно так же как я, однажды приехал в Чечню, но пройдя ее и вернувшись на гражданку, уже не смог найти там чего-то, что могло бы иметь жизненный смысл.