Сочинения святого Франциска 2 страница

Св. Франциск, следуя за Христом, хотел следовать за Ним до конца, в глубине души надеясь окончить свою земную жизнь мученичеством. В 1219 г. он решил отправиться с проповедью Благой Вести к мусульманам и прибыл в Египет, где в это время находилась армия крестоносцев. Перейдя линию фронта, Франциск в сопровождении одного из братьев, предстал перед грозным султаном, установившим награду за голову каждого убитого христианина. Удивленный султан спросил, что побудило их прийти к нему, – желание ли обратиться в сарацин или посольская миссия? Когда же монахи назвали себя послами Бога, то султан повелел призвать своих ученых мужей, которые тотчас потребовали отрубить им головы. Но вместо этого султан заговорил с Франциском и вскоре так полюбил его, что стал предлагать ему в дар земли и просить остаться при своем дворе. Франциск, понимая, что разговор принимает совсем другое направление, сказал: „Повели развести великий огонь. Я войду туда, и тогда ты познаешь силу истинной веры. Пусть только султан обещает принять христианство, если я невредимо пройду через костер”. “Если же”, — добавил Франциск, — “я погибну в огне, то припиши это моим грехам”. Султан, не решившись на такое испытание из-за опасения мятежа своих подданных, отпустил монахов с миром (S. Bonaventura. Legenda major. IX, 8).

Таким образом, мечта о мученичестве так и продолжала оставаться мечтой до 1224 г., когда Франциск, решив в уединении провести сорокадневный пост архангела Михаила взошел на гору Альверну. Почитание св. Михаила было особо распространено в Средние века.⁴ Этот грозный архангел, изображаемый на иконах и фресках церквей с обнаженным мечом в одной руке и весами, на которых он взвешивает души умерших, определяя их загробную участь, в другой, этот покровитель рыцарей и военных подвигов, почитался, как правило, в уединенных и труднодоступных местах, храмы в его честь воздвигались на вершинах гор и часто соединялись с крепостями. И вот, ранним утром 14 сентября, в праздник Воздвижения Креста, на вершине горы, изборожденной разломами и расщелинами, словно образовавшимися во время истязаний Христа, когда, по слову Евангелия, “камни расселись”(Мф. 27, 51) (35, с. 191), св. Франциск увидел спускающегося к нему Распятого Господа в образе шестикрылого серафима. И тогда на этой горе, ставшей для Франциска его собственной Голгофой, совершилось мистическое распятие святого на кресте, о чем он просил Бога как о величайшей награде: на его изнуренном постом и трудами теле появились стигматы — раны распятого Спасителя.

9. Канонизация

Франциск уже при жизни почитался святым, а менее чем через два года после его кончины (3 октября 1226 г.) состоялось его официальное прославление. 16 июля 1228 г. покровитель и друг Франциска кардинал Гуголин, ставший в 1227 г. папой Григорием IX, причислил его к лику святых.

Гробница с мощами св. Франциска находится в Ассизи, в готической базилике, возведенной в его честь в 1230 г. После вскрытия саркофага и канонических рекогниций, проводившихся в 1818—1824 гг., а также в 1978 г., мощи вновь были положены в саркофаг ассизского собора и только малые частицы тела и облачения были переданы в другие монастыри и церкви (61, с. 9).

Память св. Франциска совершается в Церкви 4 октября.

10. Заключение

Св. Франциск положил начало новому духовному движению, во многом предопределившему дальнейшие пути развития западного монашества, суть которого состояла в свидетельствовании миру о Евангелии не только через самоусовершенствование и духовные подвиги, но и через постоянную проповедь, миссионерство и конкретную помощь ближнему. Это деятельное начало, воспринятое монашеством, которое до св. Франциска в основе своей все же оставалось созерцательным, соответствовало духу европейской цивилизации.

Св. Франциск оказал влияние не только на религиозную жизнь, но и на культуру. Его восторженное любование окружающим миром вдохновило художников на изображение красоты реального, видимого мира. Именно францисканской духовностью питалось искусство раннего Возрождения и прежде всего творчество Джотто. А «Гимн Солнцу», ставший первым стихотворением на итальянском языке, был как бы благословением св. Франциска поэзии на национальных языках, которое уже в ближайшее время дало поэму великого Данте.

Словно предчувствуя грядущие соблазны, св. Франциск завещал будущим поколениям евангельские идеалы. Накануне триумфального шествия буржуазного культа наживы он заповедал культ бедности. Перед лицом грядущего раскола Церкви теми, кто хотел бы по своему произволу толковать Священное Писание, он заповедал особую верность Престолу апостола Петра, как самую надежную гарантию единства Церкви. А перед лицом набиравшего темпы безжалостного уничтожения природы он заповедал бережное отношение к сотворенному Богом миру.

Проповедуя любовь и сострадание к страждущему человеку, милосердие к отданному во власть людей животному и растительному миру, он для себя оставил лишь одно желание — пострадать за других и искупить, насколько это возможно для человека, чужие грехи, прося у Бога для себя лишь мученической кончины.

II. РАННИЕ БИОГРАФИИ СВ. ФРАНЦИСКА

1. Vita Prima (1228—1229 гг.)

Канонизация св. Франциска, состоявшаяся в 1228 г., вызвала необходимость написания его жития. Папа Григорий IX, бывший инициатором канонизации, поручил это брату Фоме Челанскому (ок. 1190–1260 гг.). Хотя Фома и не был среди самых близких товарищей святого, вступив в Орден около 1215 г., зато был человеком образованным, хорошо владевшим литературным латинским языком, что в то время среди францисканцев было еще достаточной редкостью. Это древнейшее житие св. Франциска написано в поэтическом стиле. В нем чувствуется искреннее преклонение автора перед прославляемым им святым. Но несмотря на высокие литературные достоинства и назидательность жития, а также одобрение папы, оно не могло удовлетворить всех братьев, особенно тех, кто хорошо знал Франциска, ибо страдало явной неполнотой. Для устранения этого недостатка и было предпринято составление «Второго жития».

Рукопись «Первого жития» была найдена болландистами⁵ и впервые опубликована в 1768 г. Критическое издание текста осуществлено в Кваракки: Analecta Franciscana, X, p. 1–117. Перевод фрагментов на русский язык см.: (20).

2. Vita Secunda (1246—1247 гг.)

В 1244 г. на капитуле в Генуе генерал Ордена Кресценций из Иесси предложил братьям, чтобы все, кто имеет какие-либо достоверные сведения о жизни и чудесах св. Франциска, записали бы их и представили ему с целью составления нового, более полного жития святого. Собранные записи были затем переданы Фоме Челанскому, ставшему официальным историографом Ордена, который на их основании написал расширенный вариант жития, расположив материал систематически в соответствии с добродетелями, которыми обладал св. Франциск.

Текст «Второго жития» был найден в конце XVIII в. и впервые опубликован в 1806 г. С. Риннальди, но по очень испорченной рукописи. Критическое издание было осуществлено в Кваракки: Analecta Franciscana, X, p. 127–268. Перевод фрагментов «Второго жития» на русский язык см.: (20).

3. Tractatus de miraculis (1252—1253 гг.)

Целью «Трактата о чудесах», третьего сочинения Фомы Челанского, было уже не только прославление самого святого, но и того духовного движения, которому он положил начало. Фома Челанский восхваляет деяния двух орденов: мужского и женского св. Клары, опуская терциариев, и приводит важные свидетельства о распространении францисканской общины к середине XIII в. Изложение материала, так же как и во «Втором житии», систематизировано по чудесам: исцеления больных водянкой и парализованных, исцеления слепых, глухих и немых, спасение утопающих и т.д.

Трактат сохранился в единственном манускрипте (ок. 1300 г.) и впервые был опубликован в 1899 г. болландистом Ф. ван Ортруа. Эту публикацию использовали и издатели в Кваракки: Analecta Franciscana, X, p. 269–331.

4. Legenda major e Legenda minor (1260—1263 гг.)

Обширное «Второе житие» Фомы Челанского содержало многочисленные повторения, к тому же стали появляться различные, подчас противоречащие друг другу рассказы о жизни св. Франциска. Учитывая то, что многие из них были написаны в иоахимитских кругах, создалась угроза дискредитации Ордена. На генеральном капитуле в Нарбонне в 1260 г. св. Бонавентуре было поручено написать новое житие. Генеральный капитул 1263 г., состоявшийся в Пизе, одобрил представленные им два варианта жития: пространное житие — Legenda major, и сокращенное житие — Legenda minor, предназначенное для чтения на литургии. Все остальные повествования о св. Франциске в связи со сложившейся обстановкой было решено уничтожить.

Жития св. Бонавентуры написаны ярким художественным языком. Он использовал находившиеся в его распоряжении материалы и прежде всего жития Фомы Челанского, дополнив их новыми источниками, в том числе рассказами брата Льва, с которым он находился в переписке, и рассказами путешествовавшего вместе с Франциском на Восток брата Иллюмината.

На капитуле 1266 г. жития св. Бонавентуры получили статус официальных и поэтому сохранились во многих средневековых рукописях. Жития неоднократно издавались, критическое издание было осуществлено в Кваракки: Analecta Franciscana, X, p. 555—678.

5. Legenda trium sociorum

Это повествование получило название «Легенда трех товарищей» по его атрибутации в Письме из Греччио от 11 августа 1246 г. ближайшим ученикам св. Франциска — Льву, Руфину и Ангелу. Но в том виде, в котором это повествование сохранилось в дошедшей до наших дней рукописи, оно явно более позднего происхождения. Исследователи относят его окончательную редакцию ко времени, последовавшему за генералатом св. Бонавентуры (60, с. 1066). В первой половине «Легенды» описывается молодость св. Франциска, вторая половина посвящена первоначальной истории Ордена, оканчиваясь рассказом о канонизации святого. «Легенда трех товарищей», не являясь официальным житием св. Франциска, не подвергалась редакции орденских властей.

Критическое издание текста осуществлено Т. Дебоннэ: Th. Desbonnets. Legenda trium sociorum. // Archivum Franciscanum Historicum. — LXVII. — 1974. — P. 32–144.

6. Anonymus Perusinus

Сочинение неизвестного составителя получило название «Перузинский аноним» по его древнейшему списку XIII в. из Перуджи (библиотека монастыря Меньших Братьев конвентуальных). Изложение материала подчинено одной главной мысли: верности св. Франциска Церкви. Подчеркивается истинно евангельский образ жизни францисканцев, который Церковь не только одобряет, но и стремится распространять.

Критическая публикация текста осуществлена Ди Фонцо: Di Fonzo L. L’Anonimo perugino tra le fonti francescane del sec. XIII. Rapporti letterari e testo critico. // Miscellenea francescana. — LXXII. — 1972. — P. 435–465.

7. Legenda Perusina (Compilatio Assisiensis)

«Перузинская легенда» также получила свое название по рукописи, хранящейся в Перудже, в Муниципальной библиотеке. Эта обширная компиляция была составлена на рубеже XIII—XIV вв. на основании более ранних источников.

Легенда была издана Ф. Делормом: Delorme F. La Legenda antiqua S. Francisci. — 2 йd. — Paris, 1926.

Новое издание осуществил М. Бигарони: Bigaroni M. Compilatio Assisiensis. — Porziuncola, 1975.

8. Speculum perfectionis

«Зеркало совершенства» представляет собой сборник из двенадцати рассказов, окончательная редакция которого была завершена около 1318 г. Повествование не придерживается хронологии, но имеет систематический характер изложения по добродетелям. Рукопись была открыта и впервые опубликована в 1898 г. П. Сабатье, который рассматривал это произведение как древнейший источник сведений о жизни св. Франциска, основанный на воспоминаниях брата Льва.

Критическое издание текста: Sabatier P. Le Speculum perfectionis ou Mйmoires de frиre Lйon sur la seconde partie de la vie de Saint Franзois d’Assise. — Manchester, 1928 (I), 1931 (II). Перевод фрагментов на русский язык см.: (20).

9. Fioretti di san Francesco

«Цветочки св. Франциска Ассизского» представляют собой перевод на итальянский язык, выполненный неизвестным тосканцем, сочинения «Actus beati Francisci et sociorum eius», составленного, как предполагают исследователи, Гуголином из Монтегиоргио ок. 1327–1340 гг. Это трогательный поэтический рассказ о «бедняке Христовом» и его последователях. Искренность повествования и изысканная простота слога сделали «Цветочки» любимым чтением для многих поколений итальянцев.

«Цветочки св. Франциска Ассизского» неоднократно издавались, критическое издание текста осуществлено П. Бугетти: Bughetti P. J Fioretti di san Francesco. — Quaracchi, 1926. Перевод на русский язык см.: (44).

10. Sacrum commercium sancti Francisci cum Domina Paupertate

Сочинение с аллегорическим названием «Священное бракосочетание св. Франциска и Госпожи Бедности» принадлежит перу неизвестного автора. Время написания также не поддается точному определению, предположительно, это 60–70-е гг. XIII в. Как следует из названия, повествование подчинено одной главной цели — показать, что бедность — это истинно христианская, апостольская добродетель, которой верен св. Франциск.

Критическое издание текста: Sacrum commercium sancti Francisci cum Domina Paupertate. — Firenze — Quaracchi, 1929.

11. Рассказы и сообщения о св. Франциске в нефранцисканских источниках.
Иаков Витрийский

Рассказы и сообщения о св. Франциске сохранились во многих документах нефранцисканского происхождения: хрониках, письмах, проповедях. Эти повествования содержатся в хронике Эрнуля и Бернарда Трезорье, летописцев V крестового похода (ок. 1230 г.), хронике Монте-Серено (ок. 1225 г.), хронике собора св. Мартина Турского (1225–1227 гг.), в проповедях Оддона Черинтонского и Фомы Спалатенского.

Но самое большое значение имеет, безусловно, повествование Иакова Витрийского, оставившего пространное жизнеописание св. Франциска. Сначала Иаков пишет о нем сдержанно, как осторожный человек, повидавший на своем веку много религиозных фанатиков, но осторожность вскоре исчезает и остается только смиренный восторг перед истинным апостолом христианской веры (30, с. LXXX).

Иаков Витрийский сообщает о св. Франциске в письме 1216 г., а также в письме к друзьям от 1220 г., где он описывает взятие Дамиеты. Более подробно он рассказывает о святом в своей «Historia Occidentalis». Ему посвящена XXXII глава этого сочинения.

12. Другие повествования о св. Франциске

О святом Франциске писали не только в прозе, но и слагали стихи. Один из самых замечательных и знаменитых францисканских поэтов, Якопоне да Тоди, посвятил Франциску две похвальные песни. Его прославлял и великий Данте в «Божественной комедии» («Рай», XI).

Повествования о жизни св. Франциска вошли в состав различных трактатов и хроник XIV столетия. Так V книга трактата Убертино Казале «Arbor vitae crucifixae», написанного в 1305 г., была посвящена Франциску. О нем писали и францисканские хронисты из числа спиритуалов, такие как Анжело Кларено (Chronicon, seu Historia septem tribulationem ordinis minorum, 1325–1330 гг.) и Салимбене (Chronica, 1282–1287 гг.).

Сведения о св. Франциске собраны и в других хрониках – Иордана из Гиано, Фомы из Эккльстона, Фомы Тосканского, а также в различных сборниках францисканской духовности, таких как «Liber exemplorum», «Miscellanea Bonaventuriana».

III. ИСТОРИЯ ФРАНЦИСКАНСКОГО ОРДЕНА

1. Францисканский орден в Средние века

История Францисканского ордена начинается с момента устного утверждения Устава папой св. Иннокентием III, т.е. с 1209 (1210) г. Письменное утверждение Ордена было совершено в 1223 г. папой Гонорием III. Перед Иннокентием III предстало двенадцать братьев, не считая св. Франциска, а в год его смерти община насчитывала уже около десяти тысяч человек.

После кончины в 1232 г. возглавлявшего Орден Иоанна Паренти, генералом Ордена стал Илия Кортонский, ученик и сотрудник Франциска, бывший уже генералом-викарием при жизни святого. Илия, благодаря своей близости Учителю, пользовался большим авторитетом среди братьев, а его обширные связи, и особенно дружба с папой Григорием IX, позволили ему значительно укрепить положение францисканской общины. Будучи выдающимся организатором, он создал стройную систему управления Орденом, разделив его на провинции; организовал францисканские школы; развернул широкое строительство монастырей и храмов, в том числе приступил к возведению величественной готической базилики во имя святого на его родине в Ассизи. Но с каждым годом все более проявлялся его авторитаризм. Нуждаясь в больших денежных средствах на сооружение храма по задуманному плану, он увеличивал взносы провинций. Чтобы заглушить сопротивление, он рассылал строгих визитаторов и не созывал генерального капитула. Все это привело к тому, что на капитуле 1239 г., на котором присутствовал и папа Григорий IX, он был отрешен от руководства (61, с. 46).

Уже во время правления Илии Кортонского в Ордене четко обозначились два течения, по разному понимавшие заветы Франциска, а главное — его отношение к бедности и к строгости соблюдения Устава. С развитием Ордена и превращением его в многочисленную и мощную монашескую структуру стали возникать различные проблемы практической организации жизни и деятельности братьев. 28 сентября 1230 г. папа Григорий IX в булле «Quo elongati» дал первое толкование Устава и Завещания св. Франциска, указав, что Завещание имеет только духовное, а не юридическое значение. Так как Орден не обладал собственностью, а вся недвижимость, которой он пользовался, принадлежала Римской Церкви, то для распоряжения ею папа назначил прокураторов (61, с. 47). Внутренняя борьба этих течений, хотя и не раз омрачавшая жизнь францисканской общины, не была препятствием для исполнения их апостольства. Она принципиально отличалась от царящей в этом мире борьбы за власть и богатство, ибо это была борьба за совершенную бедность: нищие монахи все время казались себе недостаточно бедными.

В середине XIII в. положение осложнилось еще двумя обстоятельствами: распространением среди братьев апокалиптического учения Иоахима Флорского и отношением к науке и образованию. Эти проблемы были разрешены седьмым преемником св. Франциска — св. Бонавентурой, который по праву считается вторым основателем Ордена.

Почитавшийся в народе святым аббат Иоахим Флорский († 1202 г.) в своем сочинении «О согласии Нового и Ветхого Заветов», занимаясь традиционной для христианской экзегетики задачей — установлением соответствия между Ветхим и Новым Заветами, пришел к совершенно неожиданным выводам. Исходя из того, что в Ветхом Завете в символических образах предвосхищен Новый Завет, он решил, что боговдохновенным библейским писателям будущее уже было известно, а, следовательно, его можно расшифровать в текстах Священного Писания. Ключом к толкованию зашифрованной тайны стал для Иоахима догмат о Троице, исходя из чего он разделил историю на три периода: эпоху Отца — от сотворения мира до Рождества Иисуса Христа, соответствующую правлению женатых людей и дословному толкованию Библии; эпоху Сына — от Рождества до 1260 г. (эта дата была выбрана им, исходя из символического толкования ветхозаветной Книги Юдифь, согласно которой Юдифь была вдовой три года и шесть месяцев, то есть 42 месяца, или 1260 дней), что соответствовало правлению епархиального, т. е. немонашеского, духовенства и буквальному толкованию Евангелия; и эпоху Святого Духа, начинающуюся с 1260 г., которой соответствует правление монахов и духовное толкование Священного Писания. Эта столь произвольная концепция для многих людей Средневековья представлялась весьма убедительной. Францисканцам же особенно близки были мысли Иоахима Флорского, предсказавшего возникновение нового созерцательного и духовного монашеского ордена, который должен возвестить истину всему миру и отвратить от заблуждений иудеев и язычников. Этой миссией были воодушевлены многие францисканцы, в том числе и Иоанн Пармский, преемником которого в генеральском служении стал св. Бонавентура (4, с. 12–13).

В сложившейся критической ситуации св. Бонавентура должен был выбирать: либо осудить Иоанна Пармского, человека общепризнанной святости, либо, оправдав его, дискредитировать Орден. Бонавентура решился на первое, а в своей философии истории в противовес Иоахиму Флорскому принял периодизацию св. Августина, согласно которой эпоха откровения уже закончена.

В 1260 г. в Нарбонне св. Бонавентура провел свой первый генеральный капитул, на котором были приняты очень важные для Ордена решения, во многом предопределившие его дальнейшее развитие и получившие название «Нарбоннских конституций». Во-первых, было осуждено чрезмерное увлечение бедностью (т.н. “zelanti”), начавшей в сознании некоторых заменять все другие добродетели; во-вторых, было поддержано развитие больших монастырских общин — “conventum”, которые изымались из-под власти епископа, в епархии которого они находились. В-третьих, подчеркивалась необходимость обучения монахов и организации школ и кафедр в университетах. Однако, не все братья разделяли взгляды св. Бонавентуры и не все приняли «Нарбоннские конституции». Стремление к абсолютной бедности вскоре вылилось в движение “спиритуалов”, которые в своем радикализме полностью отошли от Церкви и были отлучены в 1329 г. папой Иоанном XXII.

По отношению к науке и образованию, несмотря на весьма распространенное среди братьев мнение о совершенной никчемности учения для восхождения к святости, св. Бонавентура занял также твердую позицию. Он осознавал, что обучение необходимо для братьев, работающих в различных сферах апостольской деятельности, и таким образом наука заняла важную роль в жизни францисканца (86, с. 194).

Св. Бонавентура был учеником первого знаменитого францисканского теолога и философа Александра из Гэльса, который уже будучи известным профессором Парижского университета в возрасте около пятидесяти лет вступил в Орден. С его именем связано начало формирования францисканской философской школы, преобладающем течением которой благодаря ему стал платонизм св. Августина. Эту августиновскую традицию в Ордене закрепил св. Бонавентура, до своего избрания генералом преподававший, как и его на наставник, в Сорбонне. Но наука для св. Бонавентуры, при всей важности, которую он ей отводил, не являлась самостоятельной целью, представляя в его концепции только ступень лестницы, ведущей человеческую душу к Богу, путь восхождения к Которому он описал в самом знаменитом своем сочинении «Itinerarium mentis in Deum». Философская концепция св. Бонавентуры отмечена необычайным единством, ибо францисканский христоцентризм не позволял ему отделять теологию от других наук, на чем настаивал св. Фома Аквинский. Если Христос — это Логос, которым Бог сотворил мир, если Христос — это Божественная Премудрость, которая управляет всем мирозданием и поддерживает его в каждый момент времени, если Христос — это свет человеческого познания, то любое отделение теологии от науки в конечном итоге может привести лишь к заблуждению, и поэтому христианское вероучение является самой надежной философией науки.

Св. Бонавентура написал огромное число экзегетических и теологических сочинений, значение которых было осознано уже современниками. В 1273 г. он был возведен в сан кардинала Римской Церкви. Спустя два века после кончины Бонавентуры, в 1482 г., состоялась его канонизация, а столетие спустя, в 1587 г., он был признан Учителем Церкви.

Следующий этап развития францисканской теологической и философской школы был связан с именем не менее известного мыслителя — бл. Иоанна Дунса Скота (1265 или 1266–1308 гг.). И если св. Бонавентура мистически и философски осмысливал жизненный путь и вдохновение св. Франциска, то бл. Дунс Скот в своей теологической и философской рефлексии опирался на наследие св. Бонавентуры. Дунсом Скотом вновь были введены в философию отошедшие на второй план под влиянием все возраставшего числа античных источников, вводимых в научный оборот, собственно христианские идеи, и прежде всего примат воли над разумом. Не разум управляет волей, но, наоборот, воля, свободная сама по себе, управляет разумом. И именно свобода, а не необходимость, является фундаментальной основой бытия. И если у Платона Демиург творил мир в соответствии с вечными идеями, которые от него не зависели, то у Скота благо и истина зависят исключительно от Бога (87, с. 314).

Другое направление францисканской философии, более тесно связанное с точными и естественными науками, чем с метафизикой и теологией, но также продолжавшее традицию августинизма, представляла школа Оксфордского университета, первым францисканским профессором которого был Роберт Гроссетест (1175–1253 гг.), ставший впоследствии епископом Линкольнским. Это был выдающийся ученый, один из первых указавший на необходимость использования математических методов для исследования природы. Особую известность ему принесла разработанная им космологическая концепция о сотворении мира посредством света, который он рассматривал как конститутивную сущность мироздания и субстанциальную форму всего сущего (57, т. 5, с. 356; т. 3, с. 284–285).

Учеником Роберта Гроссетеста был Роджер Бэкон (ок. 1210 или 1214 — ок. 1294 гг.), пионер экспериментальной науки, который не только наблюдал за явлениями природы, но и искусственно их воспроизводил с целью их изучения. Он сам конструировал приборы, а некоторые его проекты, казавшиеся современникам фантастическими, как, например, создание самоходных машин и кораблей, а также летательных аппаратов, были настоящим научным предвидением. Занятия астрономией привели его к мысли о необходимости реформы календаря, что было воплощено лишь в 1582 г. папой Григорием XIII. Его размышления о географии, повторенные впоследствии Петром д’Айи, оказали влияние на открытие Америки Колумбом. Роджер Бэкон ставил перед наукой практические цели, что во многом было обусловлено его францисканским идеалом: достижения науки должны служить облегчению жизни людей. Также практическую цель он ставил и перед теологией. Ее развитие должно способствовать совершенствованию миссионерства как средства обращения людей, еще не уверовавших во Христа.

Кроме этих известнейших францисканских мыслителей в XIII в. была целая плеяда хотя и менее известных, но также талантливых и глубоких философов и ученых. Иоанн Пэккам (ок. 1240–1292 гг.), архиепископ Кентерберийский, прославившийся своим учебником по оптике Optica communis (78). Брат Петр Оливи (ок. 1248–1298 гг.), первый, по-видимому, сформулировавший теорию импетуса, согласно которой импульс, сообщенный брошенному телу, производит движение этого тела при отсутствии причины движения (68, с. 454). Это положение, представляющееся настолько очевидным сегодня, в свое время произвело настоящий переворот в физике, в которой господствовала аристотелевская теория естественного места (8, с. 219–243).

В космологии не меньшее значение имели мысли Ричарда Мидльтона, выступившего после известного осуждения радикального аристотелизма Парижским епископом Стефаном Тампье в 1277 г. против античной абсолютизации неизбежности. Исходя из того, что всемогущий Бог может сотворить считающееся невозможным согласно порядку вещей, (а в античной космологии Первая Причина может с необходимостью создать лишь один мир), он утверждал, что Бог может создать любое количество миров. Этот тезис о множественности миров стал основополагающим в современной космологии (68, с. 460).

Несколько в стороне от францисканских ученых этого периода стоит фигура Раймунда Луллия (1235–1315 гг.), мечтателя и поэта, странника и миссионера, родоначальника каталонской литературы и в то же время оригинального философа и теолога. Этот глубокий и искренний францисканский мистик написал также трактат по логике «Ars magna», в котором заключена идея формализации логических действий, что позволяет рассматривать его как предшественника комбинаторных методов новейшей логики.

После расцвета теологии и философии в XIII в., который продолжался и некоторое время в начале XIV в., следующее столетие, выступившее под знаменем критицизма, несло деградацию схоластики, а затем ее окончательное ниспровержение. Кончалась эпоха, и эта «осень Средневековья» ощущалась и в области отвлеченной мысли.

В философии XIV в. доминирует фигура Уильяма Оккама (ок. 1300 г. — ок. 1350 г.), францисканского монаха, в котором очень мало осталось от духа смирения св. Франциска. Его философия была прямо противоположна схоластической. Стремлению схоластики построить единую стройную систему всего накопленного знания, Оккам противопоставил критику этого знания. Схоластической предпосылке, признававшей основы знания истинными, Оккам противопоставил антидогматизм. Схоластическому культу рационального знания и разума Оккам противопоставил культ интуиции.

Значение его философии противоречиво. Если бы она ограничилась во многом правомерной критикой традиционного аристотелизма, то она была бы целительна для схоластики. Действительно, и аристотелевская теория движения, и четыре элемента мироздания, и космология с неподвижной Землей, находящейся в центре Вселенной, все это было ложно и вскоре опровергнуто развитием науки. Но эта философия безудержно разрушала стройное здание миросозерцания, выстроенное средневековыми Отцами. Критицизм Оккама распространился не только на философию, но и на теологию, а когда он сделался приверженцем Людвига Баварского и выступил против папы (священный обет послушания которому завещал братьям св. Франциск), он встал в оппозицию по всем трем направлениям: в философии, в религии и в политике. Отлученный от Церкви, он только в конце жизни покаялся и перед смертью был принят в общение.

Францисканцы, которые уже с середины XIII в. взошли на кафедры славнейших университетов, оказали большое влияние как на развитие философии, так и на развитие точных и естественных наук. Ни один курс истории философии или истории науки не обходится без упоминания их имен. Францисканцы внесли большой вклад в развитие научного знания, но нельзя не отметить их влияния и на литературу, прежде всего на поэзию. Св. Франциск сам был поэтом, а его «Гимн Солнцу» является первым стихотворением на итальянском языке. Св. Франциску вообще было свойственно поэтическое отношение к миру, и он передал его своим братьям. Как уже отмечалось, стихи францисканца Раймунда Луллия положили начало каталонской поэзии, а творчество брата Якопоне да Тоди (ок. 1230–1306 гг.) стало истоком творчества великого Данте. Поэт преимущественно трагический, брат Якопоне является автором известнейшего гимна «Stabat Mater» (русский перевод Эллиса см.: 40, с. 85–87), с необычайной силой передавшего драму Голгофы (46, с. 126–136).