Студопедия

Главная страница Случайная страница

Разделы сайта

АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника






Спонтанность и свобода воли






Результатом свободного выбора является самопроизвольность (спонтанность) наблюдаемого явления. Она настолько своеобразна, что Налимоввообще считал ее не видом случайности, а особой философской категорией. (В самом деле, самопроизвольный по гречески – автоматос, и в гл. 1 говорилось, что у греков, кроме Тюхэ, богини случая, была еще Автоматия– так сказать, богиня спонтанности.)

Как мы знаем, есть два типа беспричинности – имманентная случайность и свободный выбор. По Овчинникову[1996, c. 135], кроме имманентной, " можно говорить еще только об одном типе случайности – субъективной, обусловленной нашим неполным знанием детерминированных процессов". Это можно принять, но лишь с радикальной оговоркой: субъективность и незнание – разные источники случайности. Конечно, они могут пересекаться (упомянутое незнание алгоритма), но в самых интересных ситуациях незнание вполне объективно, субъективность же связана отнюдь не только с недостатком знания, но и со свободой выбора. Называть свободный выбор псевдослучайным вряд ли удачно – возможна путаница. По-моему, тут лучше предложенное Налимовым слово " спонтанный".

Спонтанным (от лат. spontaneus – добровольный, произвольный) будем называть событие, происшедшее самопроизвольно, т.е. в силу чьего-то свободного выбора, произвола. Наоборот, для имманентной случайности (радиоактивный распад, последовательность знаков неконструктивного числа) термин " спонтанный" использовать нет смысла, поскольку здесь не виден ничей произвол: так, в знаках иррационального числа серия 01001 не может быть ни реже, ни чаще, чем симметричная ей серия 10110.

Имманентная случайность стохастична именно в силу равновозможности взаимно симметричных серий, тогда как для спонтанности ожидать какой-либо равновозможности не приходится. Естественно относить к спонтанному всё, что связано с сознанием. Налимовпосвятил этой теме целую книгу [1989], но анализа самого понятия " спонтанность", как и понятий " случайность" и " вероятность", тут нет. (Нет их и в книге [Налимов, 1977].) Зато есть несколько ярких характеристик, вот они все:

1) " В этом термине (спонтанность – Ю.Ч.) заложено нечто большее, чем просто в представлении о случайности". (Добавлю: ту же мысль находим подробно развитой у Аристотеля– Физика 197 a33 – 197 b38.)

2) " Случайность объясняет случайное поведение элементарного события, т.е. чего-то очень простого, элементарного, механического по своей природе. Спонтанность относится к изменению текстов, к изменению смыслов в их взаимосвязанности, т.е. к имеющему смысл изменению смыслов".

3) " Спонтанность – это реальность другого мира, смежного нашему". Она " не подчиняется причинно-следственным связям, не локализована в физическом пространстве – в нем она только проявляет себя... Не ограничена временными рамками, она отождествляется с забеганием вперед, что порождает завихрение времени".

4) " Мы до сих пор не понимаем природу спонтанности, а следовательно, и не понимаем смысловую природу человека". " Личность – это спонтанность. Спонтанность – это открытость вселенской потенциальности. Способность попадать в резонанс с ней".

Загадочность этих характеристик несколько проясняется при их сравнении с характеристиками Налимовым других понятий – личности и смысла: " личность – это прежде всего интерпретирующий самого себя текст", " Изначально все возможные смыслы мира как-то соотнесены с линейным континуумом Кантора– числовой осью, на которой в порядке возрастания их величин расположены все вещественные числа".

Разумеется, личность – не текст (если понимать текст как последовательность знаков), а смыслы – не точки в каком бы то ни было пространстве, допускающем формулировку. Но смутная идея тут чувствуется, она как-то связана со спонтанностью, и ее надо попробовать выявить.

Мы видели, что числовая ось устроена занятно: два сколь угодно близкие числа записываются, вообще говоря, совсем различно, причем последовательность цифр почти всякого иррационального числа имманентно случайна. В каждом иррациональном числе содержится бесконечное количество информации, и если ограничиться какой-то определенной длиной N последовательностей знаков, то можно сказать, что каждая имеет свой особый смысл. Существенно, что все действительные числа, ограниченные таким образом, содержат все возможные высказывания длины N, т.е., в некотором смысле, все возможные смыслы. Возможно, что Налимовговорил именно об этом.

Однако в качестве модели носителя смыслов числовая ось никуда не годится. В самом деле, на любом отрезке расположен континуум чисел, в некотором смысле одинаковый: малая часть отрезка состоит из такого же числа точек, что и весь отрезок (самоподобие), а каждый отрезок содержит, за счет неконструктивных чисел, все возможные тексты (самоподобие в широком смысле слова), т.е. всю мыслимую и немыслимую информацию и бессмыслицу. Именно потому, что информация тут вся, ею и нельзя воспользоваться.

Тем не менее, сам феномен самоподобия весьма важен, и можно указать класс самоподобных (опять в широком смысле слова) объектов, действительно годных для реализации идеи Налимова– это фракталы. Точно сказать ничего не берусь, но напомню, что сменяющие друг друга при движении вдоль фрактальной границы множества Мандельбротакартины (множества Жюлиа) вполне осмысленны и в то же время спонтанны в том смысле, что, чуть-чуть меняя по своей воле путь движения, мы можем получать совсем разные картины – см. главу 7.

В этом контексте уместно процитировать " Философский диалог" шведского математика Ларса Гординга, пытающийся свести воедино некоторые ключевые философские вопросы науки, этики и религии. Они все оказываются завязаны на проблему случайности. Гординг– специалист по дифференциальным уравнениям, а значит далек от ТВ, и это хорошо – разговоры о случайности лишены вероятностной узости; случайность выступает прежде всего как свободная воля, легко заменяемая на спонтанность – как гносеологически, так и онтологически.

Гординг[2000; 2001] воображает беседу математика Джона фон Неймана(о нем у нас шла речь в связи с играми) сразу после смерти – сперва с Богом, а затем с Дьяволоми другими обитателями ада (где Нейман оказался после недостаточно почтительной беседы с Богом). Сначала Нейман из вежливости спрашивает Богао самочувствии, и тот отвечает: " Спасибо, хорошо. Я решил чувствовать себя хорошо. Ведь я, как известно, всемогущ". На этом, в сущности, его всемогущество и кончается: все упреки он отклоняет, говоря: " Часто мое всемогущество отдается случаю. Иначе пришлось бы делать слишком многое"; " Я иногда передаю всемогущество случаю, силам природы, некоторым людям и даже иногда дьяволу. Я наслаждаюсь своей свободой, не пользуясь иногда всемогуществом". На вопрос Неймана– как это сочетать со всеблагостью, Бог заявляет: " Я не всегда добр".

Нейман резюмирует (уже в аду): " Богпребывает в иллюзии всемогущества", а Дьявол сокрушается о муках обитателей ада. Нейман (в споре с Августином) заявляет: " твой Бог неотличим от случая" и добавляет, что поклоняться случаю было бы честнее.

Российкий читатель легко заметит параллели с Бердяевым(Бог, имеющий власти не более, чем у полицейского пристава) и Михаилом Булгаковым(Дьявол, в сущности, добрее Бога). Для нашей же темы существенно, что, по Гордингу, свобода воли (творчества) совместима со спонтанностью, но не со всемогуществом и всеблагостью. Тем самым, проблема случайности смыкается с одной из главных тем истории культуры – проблемой теодицеи (оправдания Богаза зло в мире [Leibnitz, 1734]). Не имея возможности развивать ее здесь, сошлюсь только на книгу русского богослова Н.О. Лосского, уверявшего полвека назад, что любые формы зла, не связанные со злой волей человека (например, врожденные уродства), «все суть следствие недостатка единодушия между человеческим «я» и остальными деятелями природы». Согласно этой точке зрения, «наша жизнь постоянно подвергается множеству стеснений и затруднений вследствие несогласованности между строем природы и нашими потребностями» [Лосский, 1994, с. 355, 359]. Такая теодицея равносильна взгляду Гординга– точнее, списывает зло на случайность-несогласованность (тип Б).

Можно спорить, считать ли такого Богавсемогущим, но морального протеста данная позиция не вызывает. Наоборот, утверждение: «Зло, царящее в нашей жизни, может наносить ущерб лишь тем личностям, которые сами запятнаны виною себялюбия» [Лосский, 1994, с. 363], мне представляется безнравственным. Философствующий богослов, произносящий подобные слова в мире, где изобилует такое, например, зло, как дети-калеки, заставляет вспомнить жестокий, но верный афоризм: «Философия помогает нам сносить тяготы ближних» (Оскар Уайльд).

 






© 2023 :: MyLektsii.ru :: Мои Лекции
Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав.
Копирование текстов разрешено только с указанием индексируемой ссылки на источник.