Светораспределитель» и «телефот» А.А. Полумордвинова

Когда я приступил к данной работе, в моем распоряжении находилась лишь авторская заявка инженера-электрика и технолога А.А. Полумордвинова на «Светораспределитель для аппарата, служащего для передачи изображений на расстояние» (С.-Петербург, 23 декабря 1899 г., охр. св. – 9839. Заявка хранится в Центральной государственнойпатентной библиотеке).

Описание этого устройства с самого начала вызывало множество вопросов. Во-первых, было неясно, что из себя представлял человек, создавший его, как сложилась судьба изобретения и его создателя? И, во-вторых, в привилегии говорилось, что она является частью какого-то большого изобретения. Почему автор подал заявку не на весь созданный им аппарат, а только на «светораспределитель»?

Но после того, как в журнале «Радио» (№ 8 за 1983 г.) была опубликована статья, в которой я рассказывал о проекте А. Полумордвинова, откликнулись сотрудники архивов и краеведческих музеев Казани, Кирова, Харькова, Слободского. В журнал прислала рукопись своей работы А.Ф. Орлова – преподаватель Казанского техникума электрической связи, собиравшая вместе со своими студентами материалы о Полумордвинове. Так появились надежные ориентиры, позволявшие начать самостоятельный поиск.

Александр Полумордвинов родился 30 августа 1874 года в городе Слободском Вятской губернии (Кировская область). Его отец Аполлон Петрович происходил из разорившихся дворян и был вынужден существовать в основном за счет весьма скромного жалования секретаря уездной земской управы. Мать изобретателя, Александра Константиновна, родилась в семье вятского ссыльного, училась в Петербурге и, получив диплом зубного врача, вернулась в Слободской, где вскоре вышла замуж за А.П. Полумордвинова. Но недолго продолжалось ее семейное счастье: в 1875 году Аполлон Петрович неожиданно умирает, и мать будущего изобретателя в 24 года становится вдовой практически без всяких средств к существованию. Можно представить себе, как нелегко было молодой женщине оборудовать в городе зубоврачебный кабинет, обрести клиентуру, одной содержать и воспитывать детей (кроме Саши у нее была еще трехлетняя дочка).

В 1884 году Полумордвиновы переезжают в Казань. Саша пошел учиться в 3-ю Казанскую гимназию, в 1892-м успешно закончил ее и поступил на физико-математический факультет местного университета. Учился он хорошо, но его не устраивает то, что в университете много времени уделяется чисто теоретическим дисциплинам, его же тянет к инженерной практике. Он едет в Харьков и в 1893 году поступает на первый курс механического отделения Технологического института.

Где-то в конце учебы или сразу после окончания института Полумордвинов знакомится с описаниями первых проектов систем дальновидения: в библиотеках Харькова и Казани имелись журналы, публиковавшие в те годы статьи по вопросам дальновидения. Возможно, он читал, например, статьи П.И. Бахметьева в журнале «Электричество» («Новый телефотограф» – № 1, 1885 г. и «Телектроскоп Яна Щепаника» – № 19, 1898 г.) или работу Снальского «Телеоптикон». Аппарат для передачи изображения на расстояние», напечатанную в «Журнале новейших изобретений и открытий» в том же 1898-м. А может, кто-то из профессоров Харьковского технологического института обратил его внимание на эту проблему? Но факт остается фактом: именно с 1898-1899 годов и почти до конца своих дней Полумордвинов трудился над созданием собственного проекта аппарата для передачи движущегося цветного изображения на расстояние, названного им «телефот», частью которого был уже упомянутый «светораспределитель».

За год до окончания Полумордвиновым Харьковского технологического института в Казани открывается Промышленное училище, и Александр Аполлонович был принят в него на службу. В училище его загружают до предела, поручают вести механику, геометрию, черчение, технологию, руководить практическими занятиями учащихся в механических мастерских. Выясняется, что преподавать ему придется с нуля: самому составлять программы по предметам, оборудовать лаборатории, мастерские, выписывать справочную и техническую литературу и т.п. Опыта никакого – ни у него, ни у его коллег, так как училища подобного типа начали создавать в России впервые. День уходит на выполнение преподавательских обязанностей, а вечера, ночи и праздники посвящаются проекту «телефота».

И вот в конце 1899 года общая конструкция системы для передачи цветного изображения на расстояние обретает зримые очертания, точнее, подробно описан только «светораспределитель», все остальные части системы нуждались еще в серьезной доработке. Но ждать ее окончания не было сил! Хотелось, во-первых, на ком-то проверить, насколько правильны основные принципы его изобретения (в Казани никто проблемами дальновидения в те годы не занимался), во-вторых, как-то узаконить работу и, наконец, добиться материальной помощи для создания системы.

Вскоре такая возможность появляется. В конце декабря 1899 года в Петербурге должен был открыться первый Всероссийский электротехнический съезд, в повестке дня которого значился и вопрос о введении в учебную программу промышленных училищ нового предмета электротехники. Александру Аполлоновичу удается уговорить директора училища отпустить его на этот съезд (не командировать, а разрешить поездку за собственный счет).

В первый же день своего приезда в Петербург (23 декабря 1899 г.) Полумордвинов спешит подать заявку на «светораспределитель» в департамент торговли и мануфактур Министерства финансов, которое ведало в те годы выдачей патентов и привилегий на изобретения. 29 декабря он выступил на заседании съезда, где собрался цвет русской электротехники: изобретатель радио А.С. Попов, его ближайшие соратники П.Н. Рыбкин и А.А. Петровский, молодые ученые и преподаватели петербургских гражданских и военных учебных заведений М.О. Доливо-Добровольский (изобретатель трехфазного двигателя, ставшего прообразом современных электрических моторов), Е.В. Колбасьев, П.С. Осадчий, М.А. Шателен и другие. Среди слушателей Полумордвинова были и особо заинтересованные лица – лаборант Петербургского университета, преподаватель физики Константиновского артиллерийского училища Б.Л. Розинг и военный инженер, капитан К.Д. Перский, также преподававший в этом училище.

Последний должен был выступить на съезде с обзорным докладом об устройствах для передачи движущегося черно-белого изображения на расстояние, созданных в разных странах. О ценности и важности этого обзора мы можем судить хотя бы по тому, что семь месяцев спустя, в конце августа 1900 года, К.Д. Перский выступил на эту же тему в Париже на Всемирном конгрессе электротехников. Уже в самом названии доклада «Современное состояние вопроса об электровидении на расстоянии (телевизирование)» впервые прозвучал новый термин, который далеко не сразу и не всюду стал общепринятым.

Можно представить себе, с каким вниманием слушал К.Д. Перский сообщение изобретателя «телефота»: ведь речь шла о совершенно новом направлении поисков. С не меньшим интересом, очевидно, следил за выступлением Полумордвинова и Б.Л. Розинг. Обычно исследователи пишут, что он начал работать над проектом своего «электрического телескопа», положившего начало электронному телевидению, в начале XX века, как-то не обращая внимания на свидетельства самого изобретателя, который не раз говорил о том, что вопросами дальновидения стал заниматься еще будучи студентом (он окончил Петербургский университет в 1891 году).

Впрочем, и многие другие делегаты и гости Всероссийского электротехнического съезда так или иначе были подготовлены к выступлению Полумордвинова. Некоторые из них, будучи членами редколлегии журнала «Электричество», читали статью П.И. Бахметьева о «телефотографе», другие могли познакомиться с проектами устройств дальновидения польских изобретателей М. Вольфке и Я. Щепаника, предложивших свои работы в этой области несколько раньше создателя проекта «телефота». Вот почему доклад Полумордвинова не мог оставить равнодушной столь многоопытную аудиторию.

Александр Аполлонович показывал делегатам съезда чертежи не всего «телефота», а только центральной его части – «светораспределителя», который и давал возможность получить развертку цветного изображения. На все попытки участников съезда выяснить, как телефот будет выглядеть в целом, докладчик с обезоруживающей откровенностью признавался, что у него еще не было времени продумать до конца все детали своего изобретения, что пока он хотел бы обсудить в столь авторитетной аудитории лишь «светораспределитель», а остальное, ему думается, вряд ли может вызвать какие-либо затруднения. Когда же ученые стали осторожно, стараясь не обидеть докладчика, выяснять, насколько же все-таки оригинален его проект, то Александр Аполлонович попытался уклониться от подобных вопросов: прежде всего ему хотелось бы в принципе разобраться в правильности или ошибочности своего изобретения, а кто сказал «а», кто имеет право претендовать на пальму первенства – какое мол, это имеет значение на данном этапе. Думается, однако, в глубине души он не сомневался в самостоятельности выбранного им пути...

Перечитывая сухие строки выступления Александра Аполлоновича, я заражался его волнением и беспокойством, слышал между строк его мольбу о поддержке и понимании. Но спустимся с неба на землю и попытаемся рассмотреть каждый вариант «светораспределителя» отдельно. В отличие от самого изобретателя мы имеем возможность не просто пересказать суть его проекта, но и представить себе, как он был связан с работами его предшественников, что принципиально нового внес автор «телефота» в историю создания телевизионной техники.

Прежде всего хотелось бы обратить внимание читателей на то, что идея, положенная в основу этого варианта «телефота», уже встречалась в проекте «телефотографа» П.И. Бахметьева и в «электрическом телескопе» П. Нипкова.

У нас нет никаких сведений, которые позволяли бы утверждать, что эти изобретатели были знакомы с работами друг друга. Вполне возможно, что каждый из них пришел к своему решению самостоятельно. Но в любом случае можно говорить о том, что все трое вели свои поиски в едином русле.

П.И. Бахметьев первым из этой троицы додумался до движения сканирующего устройства по спирали, но не предложил какого-либо конкретного механизма для развертки изображения. Эту идею развил студент Берлинского университета Пауль Нипков, подав в 1884 году заявку на изобретение, которое (вслед за А. ди Пайвой и другими пионерами дальновидения) назвал «электрическим телескопом». (Пауль Нипков родился в пригороде Берлина в Лауэнбурге 22 августа 1860 г., умер 24 августа 1940 г. Проект «электрического телескопа» заявлен в январе 1884 г. Патент № 30105 (Германия) выдан 15 января 1885 г.)

Нипков предложил установить и в передатчике, и в приемнике два совершенно одинаковых металлических диска. В передающей станции диск помещался между плоскостью оптического изображения и фотоэлементом. На каждом таком диске планировалось сделать 30 отверстий, расположенных по спирали. Такое их размещение давало возможность развернуть изображение в определенной последовательности так, чтобы каждое отверстие считывало только одну строку, а следующее начинало свое движение по второй строке только после того, как предыдущее заканчивало и т. д.

В приемной станции вращающийся диск должен был находиться между источником света и экраном. Интенсивность свечения источника должна была меняться в зависимости от яркости каждого элемента передаваемого кадра. От того, что источник света перекрывался диском, изображение на экране должно было появляться не все сразу, а поэлементно и построчно, по мере того, как отверстия диска открывали его.

Но диск Нипкова являлся лишь частью системы (хотя и весьма существенной), когда же будут разработаны остальные ее узлы, он, видимо, и представить себе не мог.

Только спустя 30-35 лет эти диски были включены в реально действовавшие системы телевидения. Опыт показал, что для механических аппаратов они были, пожалуй, наиболее оптимальными устройствами.

Проект Полумордвинова являлся в известной мере продолжением поисков Бахметьева и Нипкова. Так, в своем первом варианте «светораспределителя» Александр Аполлонович собирался поместить в передатчике между плоскостью оптического изображения и фотоэлементом не один диск, как предлагал Нипков, а сразу два и планировал сделать в дисках не просто круглые отверстия, а куда более сложные прорези. На один из дисков, вращающихся с небольшой скоростью, изобретатель собирался нанести радиальные прорези, на другой, быстро вращающийся, – наклонные в виде «логарифмической или архимедовой спирали». Диски предполагалось связать между собой двойной зубчатой передачей и вращать в одну сторону с различными скоростями. При совместном вращении таких дисков в «светораспределителе» должна была образовываться щель ромбической формы. Автор предполагал, что каждая такая щель станет сканировать одну строку изображения. К тому времени, когда первая щель обегает первую строку, начнет работать новая щель, которая, в свою очередь, будет считывать вторую строку, и т.д.

Но так как создатель «телефота» рассчитывал передавать и принимать цветное изображение, то число прорезей на таких дисках должно было быть обязательно кратно трем и перекрываться попеременно стеклами (светофильтрами) красного, зеленого и фиолетового цветов.

Что же было общего в проектах Полумордвинова и Нипкова и что принципиально нового давали все усложнения конструкции сканирующего устройства «светораспределителя»?

Общим у них являлся принцип развертки изображения с помощью перфорированных дисков с отверстиями, расположенными по «логарифмической или архимедовой спирали».

Если же говорить о различиях, то помимо того, что с помощью «электрического телескопа» можно было передавать только черно-белые кадры, а «телефот» был рассчитан на демонстрацию цветного изображения, следует отметить и еще одно весьма существенное отличие. Если в устройстве Нипкова при увеличении диаметра диска размеры изображения, получаемого на экране, оставались практически крайне малыми (примерно 3 на 4 см), то «телефот» давал возможность получить площадь изображения на экране в несколько раз больше.

За несколько лет до появления проекта Полумордвинова в ряде стран делались попытки использовать в устройствах дальновидения для разложения изображения вместо дисков всевозможные пространственные фигуры с зеркальными поверхностями. Среди них следует назвать проекты Л. Вейлера (Франция, 1889 г.) – он изобрел для этой цели зеркальное колесо, Ф. Околиксани (Италия, 1894 г.) – зеркальный винт, Я. Щепаника (Россия, 1897 г.) – качающееся зеркало. Сравнивая второй и третий варианты «светораспределителя» с вышеназванными проектами, следует отметить близость этих работ.

Однако сам Полумордвинов ни в своем проекте, ни в многочисленных деловых письмах, сохранившихся в архивах, никогда не ссылался на этих изобретателей. Возможно, он действительно не был знаком с их проектами. Но даже если это не так, все равно Полумордвинов не просто механически воспользовался идеями, рожденными до него, а приспособил все эти пространственные фигуры для развертки именно цветного изображения, а не черно-белого, как в указанных проектах.

Так, во втором варианте «светораспределителя» (в нем вместо дисков были применены два концентрически расположенных цилиндра, вращающихся на одной оси) Полумордвинов предусматривал ряд конструктивных решений, вызванных специфическими особенностями передачи именно цветного изображения. Речь шла прежде всего о цветных светофильтрах, а также о числе прорезей, которое всегда должно быть в «трехкомпонентном» цветном телевидении кратно трем, на что ни Л. Вейлер, ни Ф. Околиксани, ни Я. Щепаник, естественно, не обращали внимания.

То же самое можно сказать и о следующем варианте «светораспределителя», в котором вместо дисков предполагалось использовать две призмы с одинаковым количеством зеркальных граней, вращающихся на взаимно перпендикулярных осях. И третий вариант «светораспределителя» изобретатель приспосабливал к передаче и приему именно цветного изображения. Это выражалось и в количестве зеркальных граней, и в числе оборотов призм, и, конечно, в наличии трех цветных светофильтров.

Кроме того, и второй, и третий варианты «светораспределителя» имели весьма существенное преимущество перед проектами предшественников: размеры площади изображения в приемном устройстве «телефота» могли быть в несколько раз больше. Это достигалось за счет использования для получения развертки изображения не единичных фигур с зеркальными поверхностями, а системы цилиндров и призм, в которой каждая пространственная фигура вращалась со своей скоростью. Вот за счет различий форм прорезей, а главное, за счет разности скоростей вращения фигур и можно было значительно увеличить размеры экрана приемной станции «телефота».

...После выступления А.А. Полумордвинова на Всероссийском электротехническом съезде ему предложили выступить вторично с более подробным сообщением на ближайшем заседании VI (электротехнического) отдела Русского технического общества в апреле 1900 года. Подобное случалось крайне редко: значит, доклад действительно заинтересовал многих участников съезда.

Какое-то время создателю «телефота» все удается. В училище довольно снисходительно относятся к его пропускам занятий, к бесконечным просьбам предоставить отпуск в учебное время. Происходит невероятное: генерал А.Н. Куропаткин, военный министр тех лет, без обычной проволочки удовлетворяет просьбу молодого инженера из провинции выделить субсидию в размере двух тысяч рублей (по тем временам достаточно крупную сумму) для продолжения исследований и изготовления опытного устройства для передачи цветного изображения на расстояние.

Так везло Александру Аполлоновичу в то время, что он даже попал на Всемирную выставку в Париже, причем не просто посетил выставку, но сумел принять участие в работе I Всемирного конгресса электротехников, проходившего тем летом 1900 года в столице Франции.

Это были счастливейшие дни в его жизни. Никогда еще он не работал с таким подъемом. Уже в мае (перед самой поездкой в Париж) он посылает в Петербург еще одну заявку на «светораспределитель», внеся в свой проект ряд существенных дополнений. Но затем на пути изобретателя стали возникать все новые и новые трудности. Прежде всего выяснилось, что подавляющее большинство узлов, необходимых для устройства дальновидения, невозможно сделать в Казани. Полумордвинов едет в Петербург, в Москву, пытается поручить изготовление своего аппарата крупнейшим электротехническим заводам, но их владельцы отказываются принять работу – им невыгодно браться за разовые заказы подобной сложности.

По приезде в Париж Александр Аполлонович обращается за помощью в электротехническую мастерскую Дюкрете. Эта мастерская была известна тем, что с 1899 по 1904 год изготовляла приборы беспроволочной связи (в том числе и для России) в сотрудничестве с А.С. Поповым. Однако выполнение заказа движется крайне медленно: изготовление многих деталей требует сложной оснастки, высокой точности, дополнительных расчетов, конструктивных уточнений. Кончается срок пребывания Полумордвинова в Париже, а работа находится еще в начальной стадии, когда же Александр Аполлонович покидает Францию, владелец мастерской сообщает ему, что вынужден отказаться от заказа, так как мастерская не может изготовить устройство без постоянного присутствия и консультаций автора.

Но главный удар изобретателю нанесли все-таки чиновники из департамента торговли и мануфактур. Когда Полумордвинов снова появился в этом учреждении, ему стали доказывать, что проект его неоригинален. Оказалось, что еще в 1880 году французский электротехник М. Лебрен подал заявку на проект почти такого же устройства. Чтобы не быть голословными, чиновники предъявили копию этого документа. Однако, когда Александр Аполлонович познакомился с этой заявкой, у него точно гора упала с плеч – без всяких сомнений речь шла о совершенно разных изобретениях.

Пока Полумордвинов размышлял над тем, как бы поделикатнее и доступнее объяснить оппонентам, чем отличается его «телефот» от предложения Лебрена, ему передали еще одну заявку. Теперь это была уже не копия, а оригинал. Проект предлагал не иностранец, а подданный Российской империи, польский ученый Я. Щепаник, а главное – документ был оформлен совсем недавно, чуть раньше Полумордвинова. Все это так повлияло на инженера из Казани, что он, даже толком не изучив этот документ, покинул учреждение.

Иначе отнеслись ко всей этой истории новые петербургские знакомые Александра Аполлоновича. Они изучили проекты и пришли к выводу, что у Полумордвинова нет никаких оснований для беспокойства, что его «телефот» принципиально отличается от всего, что было создано до него. Судя по имеющимся заявкам, изобретатель из Польши, впрочем, как и М. Лебрен, не был знаком с работой Германа Гельмгольца «О физиологии зрения» (хотя его книга была опубликована в Италии еще в 1869 году) и даже не представлял себе, что для воспроизведения цветного изображения совсем не обязательно пользоваться всем спектром, что для этого вполне достаточно лишь трех его основных цветов. Отличие «телефота» от вышеназванных работ как раз и заключалось в том, что их авторы планировали использовать в своих устройствах все семь цветов спектра, в то время как Александр Аполлонович, опираясь на открытие Гельмгольца, ограничивался лишь тремя основными цветами. Таким образом, изобретение Полумордвинова ставило проблему цветного дальновидения на практические рельсы. Можно по-разному относиться к его проекту, но факт остается фактом: несмотря на то, что с момента подачи заявки на «телефот» прошло почти 90 лет, сам принцип «трехкомпонентности» до сих пор является непременным для самых современных систем цветного телевидения.

Но это очевидно сейчас. Тогда же чиновники, от которых зависело признать или не признать авторство Полумордивинова, всячески тормозили выдачу ему патента. И их в какой-то степени можно понять: молодой изобретатель, никому не известный, представил только часть устройства; неясно, будет ли оно работать в целом. Можно понять и возмущение молодого автора – шесть лет ему приходилось отстаивать свое изобретение. Когда знакомишься с многочисленными документами этого дела, просто в голове не укладывается, на что ушло столько лет, зачем надо было подавать жалобы, писать объяснения, и все для того, чтобы получить такую, в сущности, ни к чему не обязывающую отписку: «Привилегия сия, – было написано в этом стандартном документе, – выдана такому-то на такое-то изобретение, поданное такого-то числа. Правительство не ручается ни в принадлежании изобретения и усовершенствования просителю, ни в пользе оных, но выдачей сего патента лишь удостоверяет, что на упомянутое изобретение прежде сего никому в России не было выдано привилегии. Патент на привилегию № 10738 от 27 февраля 1906 года выдан за надлежащим подписанием и приложением гербовой печати».

Пока это изобретение пробивало себе дорогу через чиновные коридоры России, в Германии была подана еще одна заявка на аналогичное устройство. Но речь не идет о конфликтной ситуации: проект, разработанный тем же П. Нипковым, принципиально отличался от «светораспределителя». Инженер из Берлина взял за основу своего изобретения все тот же диск, который он уже предлагал для черно-белого дальновидения, но сделал в нем не одну спираль отверстий, а сразу три. Это устройство было значительно проще, чем «светораспределитель» и, как часто бывает в подобных случаях, оказалось гораздо ближе к реальному механическому устройству, способному передавать цветное изображение на расстояние. Правда, Нипков и не пытался осуществить свои проекты, а лишь подал документы и, получив очередной патент, преспокойно занялся другими делами. (Только четверть века спустя, в 1928 году, в другой стране другой специалист доведет это изобретение до практического осуществления.) Как не похож наш соотечественник на трезвого и расчетливого немецкого изобретателя! Пока Нипков преспокойно выжидал, Полумордвинов, как и полагается всем донкихотам, продолжал сражаться за свой «светораспределитель» – пусть безрезультатно, но зато до конца.

...По приезде в Россию из Парижа Полумордвинов тут же подает заявление в Петербургский электротехнический институт о приеме на первый курс. Опыт работы с сотрудниками «Дюкрете» убедил его в том, что знаний, полученных на механическом факультете Технологического института, недостаточно для того, чтобы завершить работы по изготовлению аппарата для передачи цветного движущегося изображения на расстояние.

В течение трех лет Александр Аполлонович совмещает учебу в институте с работой над усовершенствованием «телефота». В 1903 году ему удается получить второй диплом – инженера-электрика и одновременно представить новую заявку на изобретение. На этот раз к проекту «светораспределителя» Полумордвинов разрабатывает дополнительно «систему многократной передачи изображения и звука по проводам и без проводов».

К сожалению, чиновники не поняли научной ценности его новой работы. Они не только не выдали ему привилегию, но и потеряли сам текст заявки. Вот почему описание усовершенствованного проекта сохранилось только в личном архиве автора, то есть не могло быть использовано последующими поколениями создателей дальновидения. А между тем предложенная Полумордвиновым «система» являлась поистине выдающейся работой.

Создатель «телефота» первым в мире (еще в 1903 году) предложил проект устройства для демонстрации звукового телевидения (!), то есть за четверть века до того, как звук впервые начали практически применять в дальновидении и в кинематографе.

Второе предложение Полумордвинова – вести передачу изображения не по проводам, а по радио – уже нельзя было назвать оригинальным: за несколько лет до него эту же идею запатентовал М. Вольфке. Создатель проекта «телефота» не мог знать о существовании этой работы польского изобретателя, он пришел к мысли о возможности использовать радио для дальновидения независимо от него. Кроме того, он предлагал передавать и изображение, и звук по одному каналу связи, чего не было в привилегии Вольфке. Но чиновники из департамента торговли и мануфактур, не заметив (или не пожелав заметить), что автор представил в своей заявке не одно, а два изобретения, и, обнаружив, что они уже выдали привилегию на вторую часть заявки, отказались рассматривать и признавать первую.

Не сумев отстоять свои права, Полумордвинов целиком и полностью переключается на осуществление своего проекта, пытается создать первую реальную установку передачи движущегося цветного изображения и звука по радио. С этой целью изобретатель обходит почти все петербургские электротехнические фирмы, но они отказываются браться за такой заказ.

Положению Полумордвинова не позавидуешь. С выдачей привилегии ничего не получается (даже на первую заявку Министерство финансов пока официально не откликнулось, отделываясь одними обещаниями), создать действующее устройство для передачи цветного изображения не удается, денег, отпущенных военным министерством, почти не осталось.

Он решает поступить лаборантом или ассистентом в Петербургский электротехнический институт, но ему отказали и в этой просьбе... В последний год учебы Полумордвинов получал казенную стипендию, а по существовавшим тогда правилам студент, удостоенный стипендии, должен был отработать в соответствующем ведомстве столько времени, сколько лет он получал денежное содержание.

Снова приходилось откладывать работу над «телефотом» и идти на службу помощником столоначальника телефонного отделения Главного управления почт и телеграфов. Но через год Полумордвинов все-таки поступает в аспирантуру Петербургского электротехнического института. Кажется, что вот наконец-то он сможет заняться всерьез своим детищем. Но кафедра телефонной связи не считает возможным принять проект аппарата для передачи цветного изображения как тему для получения ученой степени и предлагает взять тему, более близкую научному профилю. Правда, Полумордвинову удалось найти тему, как-то связанную с его проектом «телефота». Ведь вопросы «многократного резонанса и пути получения почти одинаковых передач токов разной частоты в одной и той же цепи с разветвлениями, с наперед заданными пределами изменения частоты тока» (тема его диссертации) являлись, в сущности, продолжением и развитием «системы многократной передачи изображения и звука по проводам и без проводов», разработанной создателем «телефота».

Но как ни близка была Александру Аполлоновичу эта тема, он вынужден на несколько лет отложить работу над цветным телевидением. Прибавьте к этому неудачную личную жизнь, неустроенный быт… В такой обстановке с Полумордвиновым случается история, способная вывести из строя и куда более сильных и закаленных людей.

Александр Аполлонович разработал проект новой, усовершенствованной, модели телефона на основе открытия, которое сделал в процессе работы над диссертацией. Незадолго до ее защиты он рассказал о своем изобретении людям, которых считал добрыми знакомыми. Его не насторожило даже то, что эти приятели снимали копии с чертежей, переписывали таблицы, расчеты. В этом он видел лишь их желание более глубоко разобраться в сути его изобретения.

И вдруг (Полумордвинов долго не соглашался в это поверить) «приятели» подали заявку на свое имя в департамент торговли и мануфактур Министерства финансов на конструкцию телефона, которая от начала до конца повторяла его проект. Он пробовал защищаться, доказывал свое авторство, но бороться с прожженными и наглыми интриганами, которые не стеснялись применять любые грязные приемы – клевету, анонимные письма, подкуп чиновников, – оказался не в состоянии.

Кончилась эта история для него трагически. Не выдержав несправедливых и незаслуженных обвинений, создатель первого в мире проекта устройства для передачи цветного изображения на расстояние заболевает тяжелой нервной болезнью и в 37 лет (в декабре 1911 года) подает в отставку по состоянию здоровья, уезжает из Петербурга в Вятку, где поселяется в доме престарелой матери и сестры, ставшей тоже врачом. Александр Аполлонович так и не сможет до конца своих дней окончательно справиться с недугами. В редкие дни и месяцы, когда ему становилось немного лучше, он снова и снова обращается к главному делу своей жизни – к проекту «телефота». В архивах имеются заявки с новыми усовершенствованиями его изобретения, относящиеся к 1913, 1915 и 1916 годам.

Были даже короткие периоды, когда Полумордвинов поступал на службу, пытался как-то заработать себе на хлеб. Так, по данным государственного архива Кировской области, Александр Аполлонович с марта 1914 года несколько месяцев исполнял обязанности помощника городского архитектора, в 1915 и 1917 годах какое-то время работал на городской телефонной станции. Более длительное время создатель «телефота» трудился в первые годы Советской власти – в различных отделах и на предприятиях Губсовнархоза. Но как бы ни назывались его должности, практически Александр Аполлонович с 1917 по 1922 год занимался развитием местной телефонной сети, установкой телефонов в городе и его окрестностях.

В последние годы жизни (Полумордвинов умер в 1943 году) он был уже не в состоянии работать, нуждался в постоянном уходе и помощи. Можно только восторгаться самоотверженностью его матери Александры Константиновны (она прожила до 1921 года) и сестры изобретателя, которые отказывались положить Александра Аполлоновича в больницу и в течение многих лет ухаживали за ним дома. Эти самоотверженные женщины посвятили по существу всю свою жизнь этому непризнанному и незаслуженно забытому всеми Дон Кихоту российского телевидения.