Социальная теория

Под историцизмом Поппер понимает метод исторического исследования, который ис­ходит из убеждения, что возможно предсказать будущие социальные явления, что ис­тория человечества движется согласно определенным, независящим от людей, закономерностям. Критика историцизма в основном, как подчеркивает сам К. Поппер направлена на критику «материали­стического понимания истории» Маркса. Карл Поп­пер убежден, что нет определенных законов развития общества, которые не зависят от людей. Он считает, что наши убеждения и усилия по изменению общества играют су­щественный момент в динамике общественных изменений. А потому невозможно предсказать ход истории и будущее, потому что нельзя представить себе как повлияют мысль и убеждения людей настоящего на будущее. Особую роль в том, что ди­намика развития общества непредсказуема, он отводит развитию научного знания. Он суммирует аргументацию против историцизма в пяти положениях:

«(1) Значительное воздействие на человеческую историю оказывает развитие человеческого знания. (Истинность этой посылки признают и те, кто видит в наших идея, в том числе в науч­ных идеях, побочные продукты материального развития.)

(2) Рациональные или научные способы не позволяют нам предсказать развитие науч­ного зна­ния. Это утверждение доказывается логическим путем (доводы в его пользу приводятся ниже).

(3) Таким образом, ход человеческой истории предсказать невозможно.

(4) Это означает, что теоретическая история невозможна; иначе говоря, невозможна историческая социальная наука, похожая на теоретическую физику. Невозможна тео­рия исто­рического развития, основываясь на которой можно было бы заниматься исто­рическим предсказанием.

(5) Таким образом, свою главную задачу историцизм формулирует неправильно.. и по­этому он несостоятелен» (Поппер К. Нищета историцизма. М.1993. С.4-5).

Поппер подчеркивает, что развивающееся человеческое знание в данных аргументах играет решающее значение: «Если развивающееся человеческое знание существует, то мы не можем сегодня предвидеть того, о чем будем знать только завтра» (Поппер К. Нищета историцизма. М. 1993. С.5).

«Подлинные повторения в социальной жизни невозможно. Это означает, что новые со­бытия происходят постоянно. История повторяется, однако она никогда не повторяется в точности*, особенно если события исторически значимы и оказывают положительное воздействие на об­щество» (с.17-18)

Историцизм верит, что существуют определенные законы эволюции общества, что яв­ляется во многом аналогией с дарвинизмом. Но он подчеркивает, что: «Поиски закона эволюции не имеют никакого отношения к научному методу – ни в биологии, ни в со­циологии. Доводы мои очень просты. Эволюция жизни на земле или человеческого общества – уникальные исторические процессы» (с.124)

«Историцизм не учит бездеятельности или фатализму, однако утверждает, что любая попытка вмешаться в надвигающиеся изменения тщетна; историцизм – это особая раз­новидность фата­лизма, для которого неизбежными выступают тенденции истории» (с.62)

Поппер производит следующую классификацию историцизма: это про натуралистиче­ские и ан­ти натуралистические концепции развития истории. Про натуралистические концепции допускают применение методов физики к анализу социальных явлений, ан­ти натупралистиче­ские – наоборот. Историцизм, по Попперу, в основном антинатура­листичен.

«На мой взгляд, единой истории человечества нет, а есть лишь бесконечное множество историй, связанных с разными аспектами человеческой жизни, и среди них – истрия политической власти. Её обычно возводят в ранг мировой истории, но я утверждаю, что это оскорбительно для любой серьезной концепции развития человечества. Такой под­ход вряд ли лучше, чем трактовка истории воровства, грабежа или отравлений как ис­тории человечества, поскольку история политической власти есть не что иное, как история международных преступлений и массовых убийств (включая, правда, некоторые попытки их присечения). Такой истории обучают в школах и при этом пре­возносят как её героев некоторых величайших преступников» (Поппер К. Открытое общество и его враги. Т.2 1992. С.312)

Причина этого состоит в том, по Попперу, что власть воздействует на всех, что люди склонны боготворить власть, что люди, которые обладают властью, как правило, стре­мятся себя увековечить.

«Реальной историей человечества, если бы таковая была, должна была бы быть история всех людей, а значит – история всех человеческих надежд, борений и страданий, ибо ни один человек не более значим, чем любой другой. Ясно, что такая реальная история не может быть написана» (Поппер К. Открытое общество и его враги. Т.2 1992. С.312)

Пронатуралистические концепции

Он так описывает позицию историцизма в отношении социальной инженерии «Теоретические конструкции, даже самые прекрасные, никогда не определяют ход ис­торического развития, хотя и могут оказать на него какое-то влияние наряду с другими не столь рациональными (или даже иррациональными) факторами. И даже если рациональный план совпадает с интересами влиятельных групп, он никогда не осуществляется в том виде, как был задуман, несмотря на то, что борьба за него становится решающим фактором исторического процесса. Реальный резуль­тат всегда отличается от рациональных конструкций, являясь равнодействующей соперничаю­щих сил. Кроме того, результат рационального планирования всегда оказывается непрочной структурой, ибо баланс сил постоянно изменяется. Социальная инженерия, какой бы реалистичной и научной она не была, обречена оставаться утопической мечтой» (Поп­пер К. Нищета историцизма. Прогресс., М., 1993. С.57).

«любая социальная наука, которая не учит о том, что рациональная социальная конструкция невозможна, остается слепой в отношении важнейших фактов жизни и не замечает единственно истинных и значимых законов» (с.58)

Поппер различает законы и тенденции. Тенденции развития общества не являются за­конами: «З аконы и тенденции весьма отличаются друг от друга. Несомненно, именно привычка путать тенденции и законы, а также интуитивное понимание того, что такое тенденции (такие, как технический прогресс), легли в основу центральных концепций эволюционизма и историцизма: 1) о непреложных законах биологической эволюции и 2) о необратимых законах движения об­щества. Из этой путаницы и этой интуиции ро­дилась и концепция Конта о законах * последовательности, до сих пор не утратившая своего влияния» (133-134). В путанице «законов» и «тенденций» Поппер видит главную ошибку историцизма.

Антинатуралистические концепции

Историцизм в основе своей антинатуралистичен, он утверждает, что социальные за­коны корен­ным образом отличаются от законов природы, более того они зависят от конкретной исторической ситуации, места и времени происходящих социальных явле­ний.

«Предсказание – это социальное происшествие (happening), взаимодействующее с дру­гими со­циальными происшествиями, в том числе с тем, которое предсказывается. Оно может ускорить наступление события, а может оказать на него и другие влияния. Если взять крайний случай, оно может даже послужить причиной происшествия, никогда бы не случившегося, не будь оно предсказано. Другая крайность – когда предсказание со­бытия приводит к его предотвращению (так что, сознательно или по * небрежности воздерживаясь от предсказания, социальный ис­следователь может вызвать его к жизни или стать причиной его появления). Между этими крайностями имеется множество промежуточных случаев. Как предсказывание, так и воздержание от предсказания мо­жет иметь любые [возможные] последствия» (с.22-23)

«Социальный исследователь стремится к истине, и в то же время он оказывает определенное влияние на общество. И тот факт, что его высказывания оказывают та­кое влияние, нарушает их объективность» (с.23)

Социальная технология

Поппер различает «поэлементную» социальную инженерию и холическую (утопиче­скую) со­циальную инженерию. К «поэлементной» социальной инженерии он относится положительно. Он пишет: ««Поэлементный технолог или инженер знает, что спроектированным является лишь незначительное меньшинство социальных институтов, все остальные просто «выросли», это непреднамеренные результаты человеческих действий» (с.76-77) А потому: «Подход «поэлементного» инженера со­стоит в следующем. Даже если он и лелеет некоторые идеалы, касающиеся общества как целого – например, его благосостояния, - он не верит в пере­стройку общества как целого. Какие бы цели он не ставил, достигнуть их он надеется с помощью мелких ис­правлений и переделок, постоянно внося какие-то улучшения» (с.78)

В данном случае Поппер уподобляет социального инженера Сократу: ««Поэлемент­ный» инже­нер, подобно Сократу, знает, как он мало знает. Он знает, что мы учимся только на своих соб­ственных ошибках» (с.79)

Холическая же социальная инженерия признает только кардинальную ломку существующего строя и уверена в том, что его проект не только может, но и должен осуществиться. В связи с этим получается парадоксальная ситуация - она достигает прямо противоположного результата.

ВРАГИ ОТКРЫТОГО ОБЩЕСТВА

«Мое намерение, скорее проистекает из убеждения, что наша цивилизация сможет вы­жить, если мы откажемся от привычного поклонения великим. Большие люди способны на большие ошибки и, как я старался показать в этой книге, некоторые из ве­ликих людей прошлого часто поддерживали многочисленные нападки на разум и сво­боду.»(2.1.23)

«В настоящее время я вижу яснее, чем когда-либо прежде, что даже величайшие наши неприятности проистекают из чего-то столь же вдохновляющего, сколь и опасного, а именно- из нашего сильного желания улучшить участь современников. Действительно, ведь эти неприятности являются побочным продуктом того, что было в истории, воз­можно, величайшей из всех моральных и духовных революций, - я имею в виду социальное движение, начавшееся три века назад. Это движение было стремлением ог­ромного множества безвестных людей осво­бодить себя и свой разум от власти авторитетов и предрассудков. Оно являлось попыткой по­строить открытое общество, отвергающее абсолютный авторитет традиционного и одновре­менно пытающееся уста­новить и поддержать традиции- старые или новые, которые соответствовали бы стандартам свободы, гуманности и рационального критицизма. Это движе­ние провозглашало нежелание сидеть сложа руки, переложив ответственность за управление миром на долю человеческих или сверхчеловеческих* авторитетов, и вы­ражало готовность взять на себя часть груза ответственности за те страдания, которых можно было бы избежать, стремясь в конечном счете к тому, чтобы их вообще не было. Эта революция вызвала к жизни парадоксально мощные разрушительные силы, но эти силы все еще можно обуздать.»

(2.1.25-26)

«наша цивилизация еще не полностью оправилась от шока, вызванного ее решением, -переходом от племенного или «закрытого общества» с его подчинением магическим силам к «открытому обществу», освобождающему критические способности человека. В книге делается попытка показать, что шок, вызванный этим переходом, стал одним из факторов, сделавших возможным возникновение реакционных движений, пытающихся опрокинуть цивилизацию и возвратить человечество к племенному со­стоянию.»(2.1.29)

«мы сможем стать хозяевами своей судьбу, только когда перестанем считать себя её пророками.» (2.1.33)

«Утверждение, что демократия не должна сохраняться вечно, столь же мало отражает суть дела, как и утверждение о том, что человеческий разум не должен существовать вечно. Ведь * только демократические институты позволяют проводить реформы без применения насилия, а значит использовать разум в политике.»(2.1.34)

Историцистская доктрина:

История управляется особыми историческими или эволюционными законами и открытие их дает возможность пророчествовать о предопределенной человеку судьбе.

«Одной из существенных черт магического сознания древне-племенного или «закрытого» об­щества- является господствующее в таком обществе убеждение, будто оно существует в закол­дованном круге неизменных табу, законов и обычаев, которые считались столь же неизбеж­ными, как восход солнца, смена времен года и тому подобные совершенно очевидные закономерности природы. И только после падения магического «закрытого общества» стало возможным теоретическое осмысление отли­чия «природы» от «общества»(2.1.91)

«..Платон с глубочайшим социологическим прозрением обнаружил, что его современ­ники страдали от жесточайшего социального напряжения и что это напряжение своим происхожде­нием обязано социальной революции, которая началась одновременно с возникновением демо­кратии и индивидуализма. Он преуспел в раскрытии основных глубоко укорененных причин их несчастья- социального изменения и социальных раз­ногласий- и поставил своей конечной це­лью борьбу с ними. Нет оснований сомневаться в том, что одним из главных мотивов Платона было стремление дать счастье согражданам. Однако по соображениям, приводимым далее в этой главе, я считаю, что медико-политическое сечение общества, которое рекомендовал Пла­тон, - остановка из­менений и возврат к племенному духу- был совершенно негодным.»(2.1.215)

«В дальнейшем, племенное или коллективное общество мы будем именовать закрытым обще­ством, а общество, в котором индивидуумы вынуждены принимать личные решения - открытым обществом.

Закрытое общество в его лучших образцах можно справедливо сравнить с организмом. Так на­зываемая органическая или биологическая теория государства достаточно ус­пешно применима к нему. Закрытое общество сходно со стадом или племенем в том, что представляет собой по­луорганическое единство, члены которого объединены полу­биологическими связями- родством, общей жизнью, участием в общих делах, одинаковыми опасностями, общими удо­вольствиями и бедами.»(2.1.218)

«большинство попыток применить к нашему обществу органическую теорию-это за­маскиро­ванные формы пропаганды возврата к племенному строю.»(2.1.219)

«современные открытые общества функционируют в основном при помощи абстракт­ных от­ношений- таких, как обмен или кооперация.»(2.1.220)

«В свете сказанного очевидно, что переход от закрытого к открытому обществу можно охарактеризовать как одну из глубочайших революций, через которые прошло человечество. Благодаря уже описанному нами биологическому характеру закрытого общества этот переход должен был переживаться очень глубоко. Поэтому, когда мы говорим, что наша западная циви­лизация началась с греков, мы должны осознавать, что же это означает. В действительности это означает следующее: греки начали величай­шую революцию, которая, по-видимому, все еще находится в своей начальной стадии, а именно- в стадии перехода от закрытого общества к от­крытому.»(2.1.220)

Аристотелева философия-придворная философия.

«Развитие мысли после Аристотеля можно, как мне кажется, резюмировать следующим обра­зом: каждая дисциплина, как только она начинала использовать аристотелевский метод опреде­лений, останавливалась в своем развитии, впадая в состояние* пустых словопрений и голой схоластики, и, наоборот, степень, в которой различные науки ока­зывались способны к прогрессу, зависела от того, насколько они смогли избавиться от аристотелевского эссенциали­стского метода» (2.2.16-17)

«То, что мы обычно называем «научным знанием», как правило, не является знанием в платоновско- аристотелевском смысле, а, скорее, представляет собой информацию, ка­саю­щуюся различных соперничающих гипотез и способа, при помощи которого они выдерживают разные проверки» (2.2.21)

«В эмпирических науках, а только они и могут снабжать нас информацией о мире, в ко­тором мы живем, вообще нет доказательств, если под «доказательством» имеется в виду аргумента­ция, которая раз и навсегда устанавливает истинность теории.(А вот что здесь есть так это оп­ровержение научных теорий.)Что же касается чистой математики и логики, которые допускают доказательство, то они не дают нам никакой информации о мире, а только разрабатывают сред­ство её описания.»(2.2.21)

«кажется маловероятным, чтобы Гегель стал когда-либо наиболее влиятельной фигурой в не­мецкой философии, если бы его не подпирал авторитет прусского государства. По­лучилось так, что он занял положение официального философа пруссачества в период феодальной «рес­тавра­ции» после наполеоновских войн.»(2.2.38)

«Что же касается Гегеля, я даже не думаю, что он- талантливый философ. Но несомненно, что он совершенно неудобоваримый писатель. Как вынуждены признать даже его ревностные сто­ронники, стиль его работ «безусловно скандален». Что же ка­сается их содержания, оно пре­вос­ходно только выдающимся отсутствием оригинально­сти. В работах Гегеля нет ничего, что не было бы гораздо лучше сказано до него. В его апологетическом методе нет ничего такого, что не было бы гораздо лучше сказано до него. Гегель, хотя и без всякого блеска, освятил эти заим­ствованные мысли единым на­мерением и подчинил их одной цели: борьбе против открытого общества и служению своему работодателю- Фридриху Вильгельму III Прус­скому.»(2.2.41)

ЛИТЕРАТУРА:

1. Поппер К. Логика и рост научного знания. М., 1983. (2060005)

2. К.Поппер Открытое общество и его враги Т 1, 2 М 1992(1943)

3. Гейзенберг В. Шаги за горизонт. М., 1987

4. Гемпель К.Г. Логика объяснения. М. 1998. (87.4 Г33)

5. Кадыржанов Р. К., Нысанбаев А.Н. О культурном контексте генезиса математиче­ского знания \\ ВФ. 1984. №8.